В предпраздничной суете, когда столицу не только наводнили благородные гости, но и всякий мещанин из ближайшего поселения не поскупился одеть получше дочку, что на выданье, и притащить ее в город, в надежде на счастливый шанс, когда зеваки соглашались на тюфяк под лестницей постоялого дома, лишь бы лично хоть одним глазком увидеть императорскую женитьбу, а потом до старости трепать языком, каково оно было – именно в это время экипаж Св. Бригитты работал, не покладая рук, как, бывает, крестьянин пашет в страду. Ходили слухи, что святой Бригитта стала после того, как дала нынешнему зенице лет эдак сто назад. Тут-то ее и прохватило. А до того была потаскушка, работала тут же в столице. Знатная, говорят, была рыба, видная. Обслуживала все больше дворян. Куртизанка, стало быть. Да кто теперь вспомнит, так или нет, но она покровительствовала морякам, а прицепив ейные сиськи на нос своей каравеллы,
Капитан Мигель Васкес ставил на то, что истинная натура веселой шлюхи поможет и его добрым ребятам в их тяжелом труде и экономическом расчёте. По меньшей мере, созерцание персей вдохновляло брать ящики потяжелее и тащить побыстрее. Чем быстрее отволочешь и заначишь, тем быстрее двинешь от этих деревянных в бордель ко вполне мягоньким, и горячим прелестям местных красавиц. Погреть руки, как любил говаривать старпом, хес с забытой всеми фамилией, заслуживший кличку одноглазый Ник по вполне понятным причинам, ввиду отсутствия глаза. С начала весны, парни Бригиты курсировали к родному Васкесу побережью Алацци и скупали в обход королевской пошлины знаменитые южные вина, получая их по выгодной цене еще и благодаря размерам партии. Весь этот запас они складировали в катакомбах под Даларом и не спешили продавать, дожидаясь, когда смогут взвинтить цену на самый ходовой праздничный товар до небес. Вино-то не портится. И вот уже три дня, как настала пора продавать. Известные вина сдавали в хорошие дома ушлым домоправительницам, которые тоже не преминут озвучить хозяину лишних цифр в счете в пользу собственного кармана. А что попроще сдавали в местные кабаки, троекратно увеличив закупочную цену каждой бутылки. Навар приятно грел руки, но веселиться и расслабляться было некогда. Всю заначку необходимо было распродать до окончания торжеств. Иногда Васкесу казалось, что он порядился портовым грузчиком. Самым высокооплачиваемым грузчиком в даларским порту. Да что там! Во всей империи! Неудивительно! Ведь в нем течет благородная кровь! Истинного идальго даже Фортуна видит за версту.
Вот только вонь Сливной пропитала не только шмот, но и кожу. Пот стекал по лбу кабальеро, а ящики, которые они с одноглазым тащили на носилках, с каждым шагом подло тяжелели. В одни руки можно взять два, если придержать подбородком, а на носилки поставить пять. Вот этого пятого ящика судьба и беспокоила Мигеля больше всего. За спиной пыхтели двое матросов с аналогичной ношей, и в этой темноте ошибка одного по принципу домино могла лишить их всех драгоценных, добытых тяжким трудом бутылок. Завидев впереди огонь, Мигель помянул матерь Создателя, плюнул и велел старпому стоять, опускать и передать другому. Бас капитана выродился в комичнийший шепот, но именно это заставило команду принять его всерьез. И ящики были почти бесшумно опущены на влажную землю. Мигель сунулся за угол, над ним возникла башка Ника, а под еще две – бравых матросов. Брат Жозеф! Какая встреча!
- Брат Жозееээф! Какая встреэээча!
Дон Васкес вынырнул из-за угла к импровизированному огоньку, распахнул медвежьи объятия и расплылся в растроганной улыбке.
- Где еще вас встретить, святой человек, как не в сердце имперского сортира!
Через мгновение здоровенный хес любовно придерживал брата за шиворот у стены, оторвав на ладонь от пола.
- Сторожите этого, - Мигелю некогда было разбираться с каким-то болезным, которого паскудный церковник притащил за неизвестным хреном в катакомбы. Небось полюбить хотел, старый мерин? Капитан огляделся, потом обшарил взглядом Жозефа…
Орденцы – что за народ! Сами живут как крысы, и порядочному разбойнику нечего у них украсть! Мерзавцы!
- Ты никак забыл, что ты нам за 5 ящиков лучшего алаццианского золотом должен, скотина! Или нам явиться в храм, затребовать зеницу и объявить перед носом Создателя, что ему наливают ворованный товар? – Ник рокотал в лицо Жозефа, для доходчивости потряхивая и поддушивая брата. – Где деньги, скотина! Гони монету честному торговцу!
Мигель не мог не умиляться этой счастливой встрече, а потому упер руки в боки и с жизнерадостным оскалом следил за происходящим. Пока пьяный рыжий мальчишка не привлекал его внимания.
