- Идея интересная. Да, они действительно могли бы сговориться, - принцесса проявляла немалую осведомлённость в вопросах большой имперской политики, что, в отличие от менее масштабных интриг, всё же не так часто можно было встретить среди даже знатных девушек, особенно рыжей масти. Впрочем, вполне возможно, что эти знатные девушки рыжей и не рыжей масти в действительности в большинстве своём были прекрасно обо всём осведомлены, но благоразумно держали рот на замке, предпочитая оставаться внешними наблюдателями нежели рискуя становиться действующими лицами той игры, где каждая лишняя фигура очень быстро становится мёртвой.
- Однако тогда возникает вопрос, почему с такой спешкой и в такой неудобной ситуации Зеница выдвинул своего "наследника трона"? О том, что император Карл скоро умрёт, было известно давно и достаточно многим, и сам факт его смерти не стал ни для кого неожиданностью. А значит, в этом случае Александр должен был бы заранее начать мягко, постепенно выводить Карима в свет - создавать ему репутацию среди знати и собирать ему сторонников, чтобы, когда придёт назначенный час, он не стал для многих неожиданной фигурой и был уже поддержан многими из знати. В то время как вчера мы наблюдали внезапное появление туманного шазийца, которого, похоже, никто, кроме Зеницы, особо не хочет видеть на троне. Всё это создаёт очень опасную ситуацию, когда от заговора по свержению новоявленного наследника многочисленные дворянские дома отделяет лишь крошечная толика смелости. Дель Тьерен, Корбо, д'Эсте, Саллентир, Венвьерте, де Блуа, Джерес, Реднор - каждый из них хочет видеть выгодную им фигуру на троне, и это ещё не считая многочисленных крупных домов других королевств, помимо Далара. Их может устроить только некая невероятная компромиссная фигура, которая будет одинаково - пусть даже совсем немного - нравиться всем. Карим же в этом случае, скорее, является компромиссной фигурой наоборот: он в равной степени не нравится никому. - на секунду задумавшись, Сигмар легонько усмехнулся, - Хотя, говоря честно, мне было бы интересно встретиться с этим Каримом и побеседовать с ним. Узнать, что это за персона.
Пока Эсме приводила в порядок волосы, хес отошёл чуть ближе к окну, выискивая башню одной из Даларских часовен. Уже достаточно скоро к башне должен был прибыть Ульф с лошадьми, на которых они с Эсме смогут отправиться в Хаммерсхофф.
- А вот здесь я с тобой не соглашусь, Эсме, - продолжил он разговор, - Именно тот факт, что Эдит - женщина, и делает её значительно более понятной фигурой для даларских дворян. Дело в том, что они не воспринимают её как полноценного, самостоятельного правителя, в отличие от Карима - они считают, во всяком случае пока, что Эдит не ведёт свою игру, а всего лишь служит инструментом, внешним проявлением власти, когда истинная власть сосредоточена в руках того, кто чаще всего шепчет ей на ухо советы, как поступить в той или иной ситуации. Сейчас дворяне вряд ли видят в ней активную политическую фигуру, и потому для них она гораздо более понятна, чем тот же Карим. В данном случае такое видение ситуации даже играет на руку Эдит - пока знать верит, что моя сестра ничего из себя не представляет, как личность, она располагает их полной поддержкой. И тогда ей остаётся лишь с умом применить тот короткий промежуток времени, пока дворяне верят в это, чтобы укрепить власть на гораздо более прочных основаниях.
Однако следующий вопрос девушки застал Сигмара врасплох.
- Но я все еще не пойму, милорд, за что собираетесь биться вы сами?
- Я? - задумчиво, и как будто несколько растерянно произнёс хес, подняв янтарные глаза на тарийку. И в глазах этих прочиталось какое-то странное удивление.
- Я... Не знаю. Хотя мне кажется, что знаю - просто пока не понял этого. Словно знание это расплылось каким-то туманом - вот, вроде, ты его видишь и чувствуешь, но понять ни его формы, ни цвета, не можешь...
