Продроглый холод улицы бросился в лицо бешеной шавкой, пытаясь не то покусать, не то облизать. Олаф устало провел ладонью по лицу, ощущая, как ярость струится по венам раскаленной лавой и понимая, что при всем желании свернуть пару шей сейчас лучше всего будет успокоиться. Вероятно окажись правитель Севера на десяток лет моложе и в кабинете Зеницы сейчас нашли бы как минимум один труп, как максимум несколько, но прожитые года ложились опытом на плечи конунга и мешали буйной голове. Или помогали, это же с какой стороны посмотреть.
- Твари раздери этого старикана!
Кулак врезался в ближайшую стену.
- Он думает, что теперь, когда сдох Карл он первый в этой Империи!?
Следующий удар оказался ещё мощнее и осыпал на голову невестки небольшой пласт снега с крыши, запорошив рыжие волосы и засыпавшись за шиворот ледяной крошкой. Олаф на секунду замер, рассматривая сугробик.
- Больше всего сейчас мне хочется вернуться и доказать старому барану, что я это я. Так, как я это умею. Мечом или кулаком.
Конунг старательно спокойно выговаривал слова. пытаясь всё таки унять буйный нрав.
- Но да, я пойду в Хаммерсхоф. Найду Бьорна. Найду ещё пару человек и найду Сигмара. Или Дэвина. И если мне потребуется волочь детей волоком, я тоже это сделаю.
Наконец мужчина нашел в себе силы разжать кулаки и подойти к девушке поближе. Да, судя по всему старый проходимец и лис всё заметил и понял, но собственно никакого значения это уже не имело. Невестка выполнила свою часть обещания, теперь ему осталось выполнить свою. Конунг прихватил Эсме за плечи, впиваясь пальцами в нежную плоть.
- Всё будет так, как я сказал.
Приподняв девушку от земли словно пушинку мужчина запечатал её губы обжигающим поцелуем. Просто, без продолжения, ему требовалось эта секунда тепла и близости чтобы снова ощутить себя живым. И продолжить то, что он начал. Мысли о дочери Олаф просто гнал прочь. Не хотел думать о том, что произошло в кабинете. Не сейчас. Иначе, стоило только впустить воспоминания, возвращалась ярость и злость - очень плохие советчики в будущей тактической войне за престол и корону.

Она определенно сошла с ума или умело и ловко дергала за веревочки, доводя конунга до белого каления. Спокойствие, доставшееся нелегко, сдуло словно ветром и на смену ему вернулись и свирепая ярость, и оголтелая, безудержная злость, и бессилие человека, который многое понимает, но пока ничего не может сделать. Не может сделать больше, чем ждать, а для мужчины это всегда сложно. Для Олафа же практически невозможно, только выбора у него не было и поэтому приходилось снова, и снова, и снова находить в себе силы сдерживать рвущегося наружу берсерка.
- Пока Карим не коронован и не приведен к присяге ни одно слово, даже слово Зеницы, ничего не будет значить.
Олаф выпустил Эсме из рук. В чем-то она права. Сейчас, в этот момент, после смерти Карла, Александр стал если не единственным, то одним из тех людей, которые какое-то время будут стоять у власти Империи, будет там Эдит или - нет не важно. Только время не стоит на месте и Зеница, как и любой другой, может допустить ошибку. Стоит подождать. Или попытаться договориться.
- Ты... 
Задумчиво подопнув камень, попавший под ногу, Олаф прихватил тарийку за руку, собираясь продолжить путь в Хаммерсхоф.
- Интересно, ты всегда была такой умной или только сейчас стала?
Неожиданно мужчина впечатал девицу в ближайшую стену ни мало не заботясь о её сохранности. О сохранности девицы, стена и не такое видела. Навис северной скалой над хрупкой рыжей принцессой, внимательно и на удивление спокойно всматриваясь в зеленые словно летний пруд глаза.
- Ты же понимаешь, что увязла в этом дерьме по самые сладкие свои губы? И хлебать его будешь вместе со мной. Понимаешь, что теперь ты со мной до самого конца? Пока смерть не разлучит нас?
Голос делался ниже и уже походил на далекий гул ледяной лавины.
- У тебя теперь нет выбора. И, знаешь, мне бы хотелось верить, что ты это понимаешь. И принимаешь не как каторгу, а как возможность, потому что если нет, то смерть может нагрянуть значительно раньше положенного срока.
Олаф прихватил Эсме за подбородок, поднимая её личико к себе ближе и почти касался губами её губ.
- Я хочу видеть в тебе союзника. Или... Выбор есть всегда, моя дорогая.
Вроде как принцесса уже раньше свой выбор сделала, только Олафу хотелось услышать это ещё раз. И может ещё, и ещё. В подобной ситуации, когда буквально весь мир против хочется ощутить рядом хотя бы одного человека, которому можно довериться. И доверить.

Ах ты ж твою мать! Олаф выпустил из рук невестку и отошел на пару шагов назад, давая возможность девице не только вздохнуть, но и размахнуться при желании. Пощечины пока никто не отменял, а показное спокойствие Эсме отчего-то казалось ненастоящим. Когда эта баба успела так измениться и стать из маленькой, визгливой девчонки умной и проницательной молодой женщиной? Не уж то за пару дней? Верилось с большой натяжкой, к тому же совершенно не бело ни времени, ни желания все это анализировать.
- Что ещё требуешь? Или может теперь ты станешь всем руководить? А? Давай, скажи, что нам сейчас делать, ты у нас так выросла, стала такой мудрой, такой умной. Так много знаешь и перечить научилась. Не боишься. Или ты решила, что здесь, в Даларе, есть кому за тебя заступиться кроме меня? Виделась с названым женихом или уже успела найти себе любовника?
Нельзя злиться постоянно. В конце концов ярость перекипает и выплавляется или в ледяное спокойствие, или в отчужденность.
- Впрочем... Ты права. Забудь.
Возиться сейчас ещё и со строптивой принцессой сил не было. Ситуация и так выходила из-под контроля северянина, а тут ещё " я требую уважения!". Хотелось размазать её о стену всего одним ударом и как бы жалко не было потом возможно сейчас это бы помогло. Всего один удар и ... Даже видение окровавленной и бездыханной Эсме перед глазами не остановили Олафа от жестоких мыслей. Слишком многое он сегодня уже пережил чтобы волноваться о сентиментальных мелочах.
- Идем.
Конунг развернулся и зашагал в сторону Хаммерсхофа. И не обернулся. Как будто забыл что позади осталась невестка. Надо будет девка догонит, ну а предпочтет остаться на улице, так она же выросла и это её право - решать за себя и за свою жизнь. Кажется все кругом теперь стали очень самостоятельными и перестали нуждаться в его опеке и заботе, а раз так, то предложить он может в будущем только веревку на шею вместо родительских объятий и напутствий. Дорога бросалась под ноги склизкими, грязными булыжниками, сапоги по щиколотку утопали в грязи, холод забирался под одежду, но Олаф будто и не замечал ничего вокруг. Мысли правителя крутились вокруг его договора с Зеницей и сейчас он пытался понять как лучше всего поступить и что же на самом деле стоит сделать, а чего делать лучше не стоит.
Запал первых минут прошел и бодрящий майский морозец располагал к мыслительному процессу лучше затхлого пыльного запаха приемной Серого Кардинала Империи. Что знает Сигмар о воскрешении? Что знает Дэвин? Где сейчас Карим и что он знает об этом? Где Бьорн и почему его до сих пор нет в городе? Где лучше начать поиски? И кого искать в первую очередь? Рыжая девка окончательно выветрилась из головы, хотя подсознательно мужчина надеялся что она идет сзади. Просто молчит.

О курице, яйцах и прочих семейных ценностях

Отредактировано Олаф Сильный (2014-05-07 14:40:29)