Покои Великого Инквизитора <----

  То ли намедни "Кабаны" соревновались с "Приютом" в престранном состязании "кто вместит в помещение больше посетителей", то ли - что было более очевидно, но менее забавно - кошельки трактирщиков-толстосумов обильно наполнялись за счет недавних событий. Смерть конунга и свадьба его дочери шли рука об руку, на что, словно мухи на падаль, слетались видные хищники со всех концов Империи. Возможно, кто-то до сих пор искренне полагал, что этим дело и завершится, закуклится, иначе выражаясь, и заморские гости уберутся в той же спешке, что и пришли. Что ж, в таком случае, тарию было искренне жаль невинных простаков. Любому, обладающему хоть мало-мальским политическим чутьем, было ясно - перемены уже  стоят на пороге, и они, не исключено, потрясут все материки до самых глубин. Вопрос и главная загвоздка оставались в другом. Постучаться ли эти перемены в дверь, скромно ожидая, когда доверчивые хозяева впустят их под свой кров, или же выломают окна и перебьют всех, кто окажет сопротивление.
  Приготовления к предстоящему пиршеству были полностью завершены, и Хэйз, пробившись к маслянистого оттенка стойке, со спокойной совестью смог заказать себе пива. Улыбнулся со спокойствием человека, изрядно вымотавшегося, но, наконец-то, пришедшего к шансу хоть ненадолго отключиться от реальности. Частично, по крайней мере. Ремесло шпиона тем и примечательно, что глаза и уши должны беспрерывно подмечать и улавливать малейшие нотки информации.
  Вот и сейчас он оглядывался, без особого, впрочем, интереса скользя взглядом по многочисленным спинам и головам, мокрым, прилипшим к телам рубашкам; уделил немного внимания "теневым точкам", укромным местечкам трактира, в которых о чем-то шептались неопознаваемого вида субъекты, но вслушиваться не счел нужным. В конце концов, не его собачье дело, кому там альвы на судьбу помочились.
  Не сегодня.
  Пенная кружка, сам вид которой был способен вогнать в тоску, ознаменовала свое прибытие удрученным всплеском. Подтянув загадочного цвета пойло к себе и даже не всматриваясь в его мутные глубины, горец перевел оценивающий взгляд на принесшую напиток девчонку. Та была совсем еще юной, и могла бы даже показаться красавицей, если бы не совершенно растрепанный вид и глаза, смотрящие на Саймона так, будто он что-то задолжал их хозяйке. То ли новенькая тут и вымоталась, то ли... мужчина вяло махнул на это рукой и, выложив на стол серебряную монетку, произнес:
   - Будь умницей и принеси чего-нибудь попристойней.
  Барышня поджала губки и, неуверенным движением оправив лиф, ушла восвояси. И ведь так происходит из раза в раз. Даже своему постоянному клиенту они сначала подносят что-то, вблизи похожее на разбавленную мочу, если сам клиент, конечно, изначально не потребует приличного напитка. Словно прощупывают, не изменилась ли наполненность его кошелька в худшую сторону.
   "Зазевался я сегодня. Непорядок": подумал Хэйз, провожая взглядом колышущиеся груди какой-то полнотелой разносчицы. Где-то за его спиной харкало смехом несколько низких мужских голосов.

Отредактировано Саймон Хэйз (2013-07-15 19:11:11)

Наверное, любому даларцу в пору было назвать его привередливым или, если опустить грубую составляющую - зазнавшимся "гурманом". Однако сложно тому, кто с младу привык ко вкусу до костей пробирающего, разве что не самим богами благословенного алкоголя, перейти на строгий режим в виде местной перцовки. Вот и сейчас нечто, гордо именуемое "хестурской ржаной водкой", ложилось на язык совершенно обыкновенным, не худшего сорта, спиртным средней крепости. Сам же Хэйз сильно сомневался в том, что яростный нордический народ травил себя чем-то, кроме заправленного галлюциогенными травками самогона.
  А в таверну тем временем продолжало прибывать. Кто-то, едва окинув взглядом царящую кругом пьяную оргию, плевал с крыльца и уходил: должно быть, к портовому кабаку, а кто поусердней - так и на сами окраины. Другие же, явно не желающие выставить себя дураками, буквально просачивались между многочисленными телами, но в итоге все равно попадали по ним локтями, а то и ногами. На мгновение тариец представил себе, сколь отличной от этой будет атмосфера при королевском дворце, и криво ухмыльнулся себе под нос. В этом даже была какая-то изощренная прелесть: из грязи в князи, так, кажется, это говорится? Наверное, и ощущения от предстоящего "превращения" могли бы быть острее, если подобное мероприятия не вызывало в нем ничего, помимо обыденной готовности работать и получать плоды от своей работы.
   "Ты зажрался, Саймон. Зажрался в хлам, как свинья": самокритично подумалось горцу, однако, большого сожаления в его сознании подобное рассуждение не вызвало. Раз уж ты взялся настраивать себя на то, что для шпиона нет ничего невозможного, так будь готов к тому, что и твои амбиции стремительно вырастут. Хм. Или это в нем излишняя самоуверенность побраталась с алкоголем? Тариец прикрыл рот рукой, сдерживая икоту, и с подозрением взглянул на полупустую кружку. Одним движением отставил ее в сторону.
   - Кочт, дрогой, какого гхыра ты здесь забыл?!
  Доселе гоготавшее позади него мужичье неожиданно выплюнуло из своего круга щуплого, но высокого алацци - при том прямо ему в спину. Шпион едва успел спасти от падения и без того обколотую кружку, но плечо, увы, выручить не успел. Захмелевший скупщик краденого, Гуидо, так впечатался в него телом, что тария едва не приложило об стойку. С громким "кха" воздух вырвался из легких, и горсть засохших крошек разом смело со стола.
   Судорожным движением горец стукнул себя по груди, стараясь привести в порядок дыхание, а южанин тем временем не дремал: столкнув с ближайшего стула чьи-то впавшие в беспамятство телеса, он присел рядом и наверняка продолжил бы заливать на весь трактир; благо его голосовым связкам мог позавидовать иной бард. "Бы" же исключительно потому, что в кратчайшие сроки оправившийся Хэйз как следует встряхнул его за ворот рубахи.
   - Не ори так. На выпивку не проставлюсь, - прошипел он ему в самое ухо, чтобы дошло наверняка. Еще не хватало стать центром всеобщего внимания. Ведь люди, посещающие трактиры, так или иначе делятся на два типа - тех, кто предпочитает накрепко заткнуть уши, и тех, кому куда выгоднее держать их на макушке. А ты никогда не можешь знать наверняка, чье количество преобладает в этот конкретный раз.
  Алацци разом утихомирился, по крайней мере, перестав вопить на весь зал. И пусть для того, чтобы перейти хотя бы на полутон, внутренней сосредоточенности у него не хватило, эля ему осведомитель все-таки заказал. Награда была принята скупщиком глубоким глотком и с благодарностью, превышающей ожидаемую; промочив горло, Гуидо и не подумал услужливо упасть на пол от передозировки, продолжив вовсю щебетать. И на что же он, собственно, рассчитывал? Что такая подачка будет воспринята как приглашение взять ноги в руки и уйти на другой конец помещения? М-да.
   - Ты про...ой, хороша!.. бал-то, слышл? - вопросил скупщик, чуть ли не тычась покрасневшим носом в стойку - бал у самого Ее Велчства!
  Саймон сжал губы, но увеличивать расстояние между собой и собеседником не торопился.
   - А ты можешь назвать мне того, кто не слышал? - если трезвые, в большинстве своем, от вопросов становились осторожнее, то что касается пьяных - только успевай затыкать! К сожалению, шанс на то, что данный пьяница составит хоть одну путную фразу, был минимальным.
  Алацци сделал еще один затяжной глоток.
   - Не, ну т пдумай, а?! Мня-то туда не пригласили! - воображаемый им гнев, возможно, и выглядел бы праведным, но "окосевшие" от выпитого глаза пускали весь спектакль на смарку - а там же весь свет соберется! Все у... умное вобщество!..
   "Та-а-ак. Ну понеслись...": под непрекращающуюся жалобу Гуидо, слившуюся в одно большое предложение, горец подхватил кружку, вознамерившись скользнуть подальше, в самую человеческую гущу. Скоро придет время покинуть уютную духоту таверны; и нет худшего способа испортить остаток отдыха, чем изрядно подвыпивший, беснующийся южанин.

Отредактировано Саймон Хэйз (2013-07-15 19:18:10)

Все, что на данный момент входило в его планы - это закончить с жалобно плещущимися остатками на дне кружки и неспешно покинуть таверну. И даже пальцы, цепко схватившие его за рукав, навряд ли смогли бы сбить тария с намеченной цели. Он резко двинул локтем, порываясь освободиться из чьего-то - наверняка пьяного! - захвата. Когда, обернувшись, встретился глазами с... женщина?
  За секунды взбухшее внутри шпиона удивление было вызвано не столько этим вопросом, сколько фактом, изрядно пугающим своей нелепостью. А именно: перед ним сейчас стоял некто, кому явно, самой природой, было заповедано относить себя к слабому полу. Напротив его лица было другое, весьма миловидное по вкусам горца, и из-под капюшона смотрели большие, водянистые глаза, на смуглом, шазийском или алаццийском, личике читавшиеся совершенно неуместно. Однако в смятение вводило иное - то, что вместо двух упругих, яблочками, грудей Хэйз, скользнув взглядом вниз, не увидел ничего, кроме весьма мужского вида каркаса. Легкий диссонанс был ему обеспечен с лихвой, и рука, скорее на подсознательном уровне, услужливо опустилась под плащ; коснувшись успокаивающего навершия клинка, тариец смог привести свои мысли в относительный порядок.
   - Прошу, - улыбка стянула его губы в тонкую прорезь, и рука приглашающе указывала на другой конец стойки - можно и поговорить.
  А мысленный процесс одновременно с тем спешно перерабатывал информацию. Могла ли девушка переодеться лишь для того, чтобы избежать настырных посягательств со стороны мужчин? В общем и целом, случаи такого рода были известны, но тут же возникал иной вопрос - какого дьяболона она забыла в этой таверне? В то, что это девочка-простушка из семьи какого-нибудь ремесленника, Саймон мог поверить разве что как следует напившись. Вряд ли хоть одна уважающая себя крестьянка опустилась бы до того, чтобы рядиться в мужской костюм. Исключение? Это было бы возможным, если бы не то, как был поставлен девицей вопрос. Такая вежливость и даже нотка грации в словах вряд ли могли быть подвластны неотесанной доярке. И именно этот пункт напрягал осведомителя больше остальных. Что конкретно понадобилось от него этой загадочной крале? Пробив для себя и собеседницы свободное место - без стульев, на что тарий, в общем-то, и рассчитывал - он не переставал задумываться над этим вопросом. Гильдия? Да, он не по наслышке знал о парочке воровок, но для тех женственность была главным козырем в профессии. Какая-нибудь шайка? Нет, это было бы совершенным абсурдом. Все, на что могла надеяться женщина, оказавшись среди головорезов, стать чей-то подстилкой. А вот главаря ли или рядового бандита - это уже как повезет. Из благородных? При подобном раскладе он оказывался в тупике. Ни одной кальки, хоть чуть схожей с происходящим, ему на ум не приходило.
   - Я вас слушаю.
  Горец выглядел расслабленным, но знающему человеку такая поза была бы знакома. Как орхидейный богомол притворяется цветком, чтобы приманить к себе бабочку, так и он сейчас вложил все, что было в нем опасного, в один короткий взмах кинжала. Снаружи оставив лишь внимательного слушателя. Иной подход не казался ему сообразным. В конце концов, за все время его существования кто-нибудь нет-нет, да посягал на право отобрать его жизнь; и вздумай девочка прибегнуть к насилию... ее ожидал бы пренеприятный сюрприз.

Отредактировано Саймон Хэйз (2013-07-16 13:53:13)

Если насчет внешнего вида юницы тарий еще мог строить какие-никакие догадки, основанные если не на здравом смысле, так хотя бы на первом впечатлении, то стоило птичке "защебетать" - и на какую-то минуту происходящее потеряло ясность очертаний. Уж коли раньше у барышни и оставались зыбкие шансы убедить осведомителя в своем чисто случайном появлении, то теперь, с каждым новым ее словом, они спешно отступали в отрицательную позицию. Состроив премилую мордашку, девица "ошпаривала" его такой затейливостью фраз - и точностью информации - что Хэйз еле сдерживал булькающий в горле хохот, безмолвным фырканьем поднимавшийся изнутри.
   "Одно из двух", - решил для себя горец, под конец словесного и мало что объясняющего потока отчего-то почувствовавший странное насыщение - "либо эта барышня целенаправленно искала на меня информацию, но разум - возможно, обратно пропорциональный длине волос, - не дал оной правильно воспользоваться; либо я наблюдаю какой-то неизвестный ранее подвид магического сумасшествия".
  Разумеется, в то, что сейчас его мысли считывают, поверить не давала логика, и доселе не позволяющая пресловутой "водке" поменять реальность и выдумки местами. И все же... как в далеких, за ненадобностью ороговевших, воспоминаниях детства, мужчине отчетливо захотелось построить ментальную стену из прочного камня; для надежности скрепив ее смесью из яичного белка. Так малыши в его селении защищались от дьяболоноподобных фомор, темных духов, по преданиям способных проникнуть в чужой разум.
  Однако, в чем бы на самом деле не заключалась истина, ночь конца следствия ждать не собиралась. Хватило секундного взгляда в приоткрывшуюся под чьей-то тяжестью дверь, чтобы понять - если он вообще планирует оказаться на балу в приличествующем случаю виде, ему определенно стоит поторопиться. И раз уж девочка ведет свою, пусть и не доступную к осмыслению, игру, он, так уж и быть, может ее поддержать. В конце концов, играть дурачка вполне можно и на пару.
  Отразив на своем лице нечто, имеющее относительное сходство с сопереживанием, Саймон извиняющимся тоном проговорил:
   - К сожалению, я сам попаду туда примерно с той же вероятностью, что и упомянутый вами пьяница. И знаю я не так уж много, как вам хотелось бы. Большинство приходит туда с письменными приглашениями. Само собой, я не беру в счет королевских фаворитов, которым вполне дозволено отступаться от общепринятых правил.
  Хэйз хмыкнул, зажав усмешку в уголках губ, когда какой-то угрюмого вида выпивоха горящей неприязненностью во взгляде постарался прожечь горца насквозь. Что ж, пора: ведь, как бы то ни было, он не настолько знатная персона и паясничать вызывающим опозданием у него не было ни малейшего желания.
   - Пожалуй, не буду больше оскорблять это славное заведение своей трезвенностью. Удачи и, надеюсь, вам все-таки удастся попасть на бал.
  Ощетинившись короткой улыбкой, тариец быстро протолкался сквозь толпу, оставив в качестве напоминания о себе лишь несколько грязных отпечатков на телах особо трудившихся участников запоя. Имеет ли смысл сообщать "куда следует" о странного вида барышне, или забыть о ней, как еще одной из многих праздношатающихся юродивых? Такой расклад дела казался ему весьма и весьма привлекательным: но, к сожалению, недопустимым. Денно и нощно несущий на себе тяжесть ответственности не только за Орден, но и собственную шкуру (что подчас было крепко взаимосвязано), Хэйз проложил петляющий маршрут через множество улиц и переулочков. Сделав возможный эскорт из подозрительного вида дамушки - конечно же, взятой им на заметку, - по максимуму невозможным.
  В том, что касалось искусства "петлять зайцем", на него можно было смело положиться.

Отредактировано Саймон Хэйз (2013-07-17 15:58:43)