>>> Ширасаги

Вернувшись в пресепторию, брат Юго получил из канцелярии зеницы разрешение на допрос грифоньера, но спустившись в пыточные, понял, что прикованный  к дыбе юноша весьма плох. Он горел в лихорадке, не то от заражения утренней раны, то не от того напитка, которым его угостили податели дезинформации. Возможно, Жарр ошибся, и к белладонне было примешано что-то еще. Или это вовсе была не белладонна? Скверно. Нет смысла допрашивать лихорадочного, он не отвечает за свои слова, и дыбой тут не поможешь.
- Снимите его и попытайтесь привести в себя. Если сдохнет, епитимия станет пыткой. А пытка - епитимией.
Юго не был жестоким человеком, он предпочитал считать себя эффективным. Поднявшись к кастеляну, он бросил взгляд на пустой коридор с закрытыми дверьми келий, где проживали младшие братья, и оперся ладонью на стол смотрителя.
- Где брат Нино?
- В саду, Брат Юго. Извольте видеть.
Тот не поленился встать и подойти к распахнутому окну, откуда на второй этаж здания доносится сладкий послеполуденный аромат цветущих в саду яблоневых деревьев и залетала нежная пена лепестков.
- Отрясает еще не созревшие яблоки!
Юноша действительно упражнялся в саду с посохом, но Жарр не заметил, чтобы вокруг ученика была хоть одна перебитая ветка.
- Поклеп!
Он еще раз присмотрелся, нахмурился, а потом улыбнулся обеспокоенному коменданту.
- Не вижу за ним зла.
Похлопал кастеляна по плечу: не стоит так опасаться за будущий урожай. Позаимствовав с его стола бумагу, дознаватель написал разрешение для Нино на посещение Альгамбры именем зеницы, который дал ему право допросить грифоньера. А раз они с грифоном – одно целое, то на допрос грифона. Разве нет?  А если тут и есть некоторое нарушение правил, то позднее Жарр за него ответит. Кто не рискует, не получит миску храмовой похлебки! Юго скрепил свиток сургучом под свою печать, сунул за пазуху и  спустился в сад, где только что видел мальчишку. У Жарра созрел план, основанный на домыслах и бахвальстве. Однажды за трапезой прецептор Парабраны пустился в рассказ о магической природе связи грифоньера и его птицельва. Он утверждал, что они словно влюбленным, которые могут читать мысли друг другу и делят часть сознания, а потому лихие наездники не падают со спин своих грифонов. Если они делят часть сознания, как влюбленные, что могут читать мысли друг друга даже на расстоянии, оттого наездники и не падают со своих птиц. А стало быть,  грифон сможет рассказать об увиденном и услышанном его грифоньером, или о том, что мог видеть и слышать сам. Не исключено, что Юго поступает опрометчиво, и его план не имеет под собой оснований. Но брат Жарр не заслужил бы славу одаренного дознавателя, если бы стеснялся пускаться на авантюры.
С глухим ударом он скрестил посох Нино со своим за спиной у мальчишки, парировав таким образом финт с ударом за спину назад, который тот предназначал воображаемому партнеру по спаррингу, нападавшему сзади.
- Рад видеть тебя за занятием, подобающим достойному слуге Создателя.
Жарр тут же возник перед парнем и атаковал с фронта. Пока в пол силы
Лицо Юго хранило выражение привычной серьезности, и только по углубившимся лучикам у глаз и потеплевшей глубине взгляда можно было догадаться, что он рад юноше и слегка подтрунивает над той серьезностью, с которой Нино работает над собой.

- Я уже тренируюсь с тобой, благословенный ученик! - Юго одарил парнишку азартной улыбкой, которой обычно не ждешь от подобного человека, ловким молниеносным движением вывел кисть из-под удара. Иронии Жарр не любил, но отлично понимал, что противостояние старшим - необходимая часть взросления и перехода к самостоятельности, так что попытки Нино его подкусывать скорее радовали. Скоро парень будет окончательно уверен у себе и отправится своим путем.
- Пополам! – его оружие разломилось в руках, и теперь Жарр орудовал двумя короткими палками, подобными нунчакам, которые используют ханы, но никак не связанными между собой. Между ними он захватил посох противника и и отточенным долгими годами практики финтом, отбросил отбросил тот в сторону от себя, успев отскочить на безопасное расстояние от источника молодецкой силы. Словно Нино был небольшим смерчем посреди сада, который внезапно стал человеком.
- У меня есть для тебя задание, и пока  я буду его озвучивать, можешь попытаться нанести мне максимум повреждений.  Это очень бодрит.
Оно и впрямь бодрило. В свое время брат Юго был одним из лучших странствующих бойцов ордена, и проходимцы опасались отнюдь не только его проницательности, но и тяжеленных даларских кулаков. А тренировки с Нино позволяли почувствовать, что в сорок мужчины все еще очень молоды и игривы, как щенки. Пусть поединки с магической составляющей и были утомительны, но где еще утомиться библиотечной крысе, как не в саду?
- Ты уже знаешь, что сегодня утром на рыночную площадь с неба упал птицелев с наездником?
Юго говорил негромко и вряд ли кто-то мог их услышать. Сад, насколько хватало глаз, был пуст.
- Грифон в Альгамбре, а грифоньер доставлен в наши пыточные. Оба очень слабы. Парень бредит.
- В одно! – посох вернул свой прежний вид, и сильным броском был направлен в корпус парнишки.

Жарр и не думал провоцировать, разве что чуть разозлить и добавить пареньку азарта. В тайне он очень заботливо относился ко всем ученикам, которые у него бывали. Но почему-то опасаясь, что это заметят, предпочитал подтрунивать.
Юго так и не понял, что именно заставило парнишку пошатнуться. Удар, который он намеревался отправить вскользь по касательной? Нельзя на тренировках выводить бойцов из строя. Или новость? Дознаватель вполне понимал, что не сложившаяся карьера королевского грифоньера – была слабым местом Нино. Одна из тех ран, которое, будучи нанесены нашей самооценке, оставляют глубокий след, и потом, позднее - порой весьма неожиданно - заставляют сворачивать с выбранного пути, радикально меняя свою жизнь в угоду несбывшейся юношеской мечте или до глубокой старости подтачивает дух тайным, скрытым ото всех разочарованием в себе.
Юго увидел в происшествии с грифоном перст Создателя и шанс своего ученика вернуть собственное предназначение. Если приручение когда-то не удалось с юным и полным сил грифоном, возможно с раненым и балансирующим на грани гибели, у опытного и уже тренированного мага будет возможность договориться.
- Допросить грифона.
Юго предпочитал ошарашивать, это как будто встряхивало и запускало мыслительные процессы собеседника в непривычное русло.  Брат дознаватель оперся о свой посох и теперь внимательно вглядывался в лицо ученика. Не исключено, что прошлое принесло Нино принесло ему столько боли, что он не захочет снова испытываться свои силы. Но и противиться учителю, и противоречить интересам Ордена было бы неправильно. И Юго ожидал, просветлеет лицо юноши, или по нему пробежит тень, чтобы понять, как действовать дальше.

Бра т Юго внимательно вглядывался в лицо ученика. Мы способны судить лишь по себе. Жарр, как никто другой, знал, что субъективность правит миром. А объективное – суть общественный договор, но никак не точка зрения или личная позиция. Будь он юношей из предгорий Алацци, он мечтал бы стать одним из грифоньеров. Ведь даже лошади удивительные создания. Как велика и уязвима гармония всадника и его коня, которые движутся в одном ритме словно в танце! Детей чаще всего учат ездить сызмальства, но те, кто по разным причинам учились ездить позднее, говорили, что это безмерно тяжело, поймать и удержать телесную гармонию с животным.  А грифон... каково это - быть одним телесным и духовным целым с птицей?  Парить под небесами, смотреть на мир сверху вниз, чувствовать себя владыкой ветров… Удивительно! В детстве Юго часто сокрушался о том, что не родился алацци. Может быть, именно поэтому он и выбрал Нино? Словно тот должен был стать той частью его, которой под силу воплотить мальчишеские мечты юного Жарра.
- Его пытал парабранский песептор, - Юго понял, что парень полагает его паузу на беседу моментом слабины и жалости к себе, а это было неверно, и дознаватель крутанулся, что ы ударить замешкавшегося ученика с разворота – а пусть не разевает рта! – фанатично! Не знаю, откуда он взялся в Даларе. Он должен был сопровождать инфанту, но судя пор тому, что теперь он в темнице, а о принцессе не слышно, падре Альварада ее прозевал!
Удар был не слишком силен и парировать его не составляло труда, он лишь позволил Нино понять, что они продолжают бой.
- Грифоньер отравлен белладонной, и него глубокий ожог на боку, до ребер.  Грифон только отравлен. Но, похоже, молоком анчара.
Новый финт и новый удар, призванный, очевидно, умиротворить и примирить с чужой болью.
- Я дам тебе грамоту от имени зеницы, с которой ты сможешь явиться в Альгамбру и потребовать доступ к зверю.  Нам нужно узнать, кто подложил в сумку грифоньера сосуд с джином, который устроил утреннее разговение в пресептории.
Юго полагал послушники и молодые братья не могли пропустить хотя бы сплетен о претесных обнаженных девицах, пляшущих по пресептории в потоках ветра – вместо обедни.
-  Или грифоньер взял его сам? Почему, у кого с какой целью? Как давно грифоньер стал  членом Союза и кто его связной? Как он выглядит?
Каждый вопрос сопровождался короткой, но яростной атакой, которые Нино приходились бегло блокировать, не жалея силы.
- Если тебе это удастся, мы получим ценную информацию.
Этот последний комментарий вместе с серией ударов, призванных заставить юношу отступить к яблоневому стволу, должен был означать - если не удастся, то не удастся. Никто не требует от него невозможного, но…
- Пусть я брежу, но Создатель творит чудеса, и нам с тобой греховнее других сомневаться!

Юго не планировал победу в поединке, он с Нино процесс был важнее, но  если парнишка желает капитулировать  - это его выбор. Однако Жарр не мог бы сказать, что поддерживает такую тактику. Его самого жизнь научила не сдаваться до победного финала. Или не победного, но не сдаваться. Иногда помощь или слабость противника приходит в самый последний момент. Он мог бы предаваться воспоминаниям о былых  днях и славных поединках, но времени не было. Юго оперся на посох и украдкой бросил взгляд в окно, возле которого стоял стол брата кастеляна. С облегчением убедившись, что тот не торчит на своем посту, брат Жарр вынул из-за пазухи грамоту и передал ее ученику.
- Ордер.
С такой грамотой стража Альгамбры не могла бы отказать служители, если, конечно, королевство Алацци  не ступило невзначай на путь ереси или атеизма.
- Падре парабранский как раз был на рынке. Уж что он там делал, не имею представления.  Он должен был сопровождать инфанту, потом появились сведения, что девица не здорова и остается в ближайшей к городу пресептории по южному тракту.  Он должен был оставаться при принцессе, но, может быть, имел спешные дела к зенице или что-то еще…
Юго не хотел делиться с учеником всеми своими предположениями, пусть сам поломает голову, оно полезно.
- Как бы то ни было нынче он в темнице.
Дознаватель кивнул Нино  и двинулся по узкой дорожке мимо ароматных цветущих клумб
- Пошли.
Как только юноша его догнал, служитель продолжил пересказ событий. Он полагал, что люди действуют наиболее эффективно, если располагают максимумом информации.
- Так вот, падре парабранский утихомирил упавшего передним на  рыночную площадь грифона и доставил в Альгамбру. Парабранская пресептория давно ратует за перевод грифоньеров под контроль Ордена. Надо думать, он увидел в этом инциденте возможность нажать  на короля. Когда животное доставили в Альгамбру, лекарь осмотрел его и нашел в правой задней лапе дротик, какими стреляют ханы из духовых трубок. Очевидно, так грифона и отравили.  Я был у заместителя представителя островов, их советник тоже был в то время на рынке, и в его одежде нашли духовую трубку без клейма мастера, а значит, тень брошена на все кланы сёгуната, на сам сёгунат. Но сам советник был убит тогда же на рынке в толчее, вызванной падением грифона. Телохранитель привез его тело в Шарасаги. Замешан ли он или его подставили? Пока не скажу.
Юго пожал плечами, удивительным образом сегодня тень так или иначе была брошена на каждое королевство.
- Я думаю о Союзе именно потому, что нечестивцы покусились на храм и желали посмеяться над нашими устоями и ценностями. У меня есть две версии: грифоньер не был членом Союза, ему подбросили сосуд с джином или попросили передать кому-то  в столице. Сам понимаешь, своя ноша не тянет, а деньги лишним не бывают.  А потом проследили за сосудом и активировали джина исходя из обстоятельств.  Никого не было возле сосуда, значит, его хозяин был на расстоянии и пустил другого самого слабого джина шепнуть приказ. Или падре парабранский подкинул этот сосуд в сумку грифоньера, сам  нашел его, сам принес в пресепторию и сам активировал. Тогда он был в сговоре со стрелявшим в грифона. Но допрашивать падре я, к сожалению, не в праве. Чтобы предъявлять ему обвинения нужно иметь более веские доказательства, чем логические построения.

- Я не знаю, Нино.
Жарр был совершенно спокоен и признавался в своем незнании без видимого смущения. Брат Лео, который был наставником и спутником юного Юго говорил: "я здесь для того, чтобы ошибаться и тем научить ошибаться тебя". Невозможно быть безупречным, никакой разум не может объять все сразу, но рано или поздно все становится на свои места. Шали в мешке не утаишь. Сегодня и здесь, в столице в преддверии свадьбы их работа была особенно серьезной, но  Жарр не желал пугать юношу, от этого лишь путаются мысли, а Нино и без того был обескуражен.
- Быть может это заговор людей из разных королевств или работа нескольких наемников, или дело рук одного человека.
Дознаватель прикрыл глаза, в уголках его губ залегла умиротворенная улыбка.
- Давай соберем побольше сведений а сопоставим потом. Да пребудет с тобой Создатель.
Юго осенил парнишку симболоном, проводил того взглядом и вернулся в пресепторию,  чтобы выяснить, сможет ли сейчас встретиться с братом Лютером.

>>> Пыточные

>>> Покои Великого Инквизитора

В кабинете главного казначея Ордена искомого человека не обнаружилось. Зато поблизости нашлись добрые братья, которые подсказали, где его искать — в саду. Замечательно. Отличное место, чтобы обсудить, не является ли ошибшееся адресом северное сияние знамением — его отсюда хорошо видно.
Лишь одно беспокоило тарийца в свете предстоящего разговора: понимание того, что все-таки зря он переодевался в эту рясу часом ранее, прежде, чем пойти к узнику — Диего не провела одежда простого монаха, он узнал кольцо, да и беседа получилась какой-то не такой дружеской и доверительной, зато те, от кого требовалось узнавать Великого Инквизитора, упорно этого не делали. Вот и сейчас у Флорентия был прекрасный шанс сойти за того, кем он являлся еще вчера — одного из подручных магистра-инквизитора, не имеющих права без разрешения за подписью и печатью своего начальства просить о том, что ему было нужно сейчас.
Что ж, если недоразумение случится, способ его исправить есть. А если все уже оповещены, то и проблем не возникнет, не важно, черный или магистерский красный инквизитор носит. Благодаря переливам света на ночном небе даже в этот поздний час можно различить детали.
Так блики выразительно обрисовывали контуры ножниц, которыми орудовал искомый казначей. Люди рвут цветы, вырубают деревья, а цветы их не рвут, деревья вырубают людей крайне редко... И после этого кому-то кажется, что пытать — жестоко? Истязуемые, по крайней мере, заслужили все, что с ними делают.
Естественно, тот факт, что срезаемые розовые бутоны могут не погибнуть в вазе, а быть возвращены в землю и продолжить жить, ничуть не мешал Флорентию мысленно поворчать прежде, чем обратиться к стоящему к нему спиной даларцу, совсем не похожего на садовода.
- Ваше Преосвященство, – а забавный диалог может получиться, если они оба будут применять это обращение. Раньше, когда ему доводилось слушать разговоры магистров, Флоренсу не приходило подобное в голову, но теперь... – Могу я Вас отвлечь?
Мог. И уже сделал. До того, как задать вопрос.

Каждое повышение, по сути, одинаково, только круг равных становится все меньше, а желающих поздравить и наговорить стандартных учтивых слов разрастается. Следуя правилам приличия, даже глава Тайной Канцелярии, естественного соперника Инквизиции может сказать что-то хорошее. Потому что так положено. А в ответ следует улыбнуться — или, по крайней мере, изобразить что-то менее угрюмо-сосредоточенное, чем обычно — и пожимать протянутые руки. Как сейчас.
- Как пожелаешь, брат Тейн, – общение в стиле «Вы, брат» никогда не казалось тарийцу верным. Ведь этим словом называют близкого, родного, равного человека. Какое уж тут «Вы»? Оно уважительное, но держит слишком большую дистанцию для выбранного обращения, – Благодарю за теплые слова. Я не смог найти тебя в твоем кабинете, но мне сказали, что ты увлекся садоводством и можешь быть здесь. Как я вижу, они были правы, – тон друида был доброжелательно-нейтральным. Если уж он хочет, чтобы к его проблеме проявили интерес, надо быть милым и внимательным к делам того, у кого собираешься просить помощи. Даже если это просто хобби, – Я думаю, странные события последних дней не обошли тебя стороной, брат. И, похоже, они не собираются заканчиваться, – Флорентий поднял лицо к небу, указывая взглядом на то, о чем говорит, после чего вновь взглянул в лицо собеседнику, – Пока у нас нет ответа, означает ли aurora borealis*, что мы прошли испытания и впереди ждет светлое будущее, или же наоборот. Но в книгах, что Орден вверил тебе на хранение, может содержаться ответ. И я пришел просить доступ к тем из них, что, быть может, прольют свет на происходящее.
Выбирают ли люди животных себе под стать или делают их такими со временем, но казначей был настолько похож со своей обезьянкой, что инквизитору оставалось только удивляться, почему в найденных у тех еретиков, что выступали за реорганизацию «Ока» (а заодно и императора вместе с империей), карикатурах это не обыгрывалось. Все-таки не от ума и изобретательности люди отвергают Создателя, иначе как они могли не заметить?

Aurora borealis — северное сияние.

Разводить розы не просто так, для души, а ради денег? Это могло бы принести ощутимую прибыль одной купеческой семье, торгующей предметами роскоши. Но целому Ордену?..
Не его дело, не лезть бы, оставив специалистов самим разбираться со своими идеями. Но, с другой стороны, он тоже в какой-то степени эксперт — по растениям. И пусть его отец, барон, был победнее многих зажиточных горожан из других Щитов, кое-что о вкусах высшего сословия Флоренс тоже понимал. Для того, чтобы осуждать с полным правом и знанием дела, надо ознакомиться с тем, что осуждаешь. Или кого.
- Если их будет мало, то их стебли должны превращаться в золото, а лепестки в драгоценные камни, чтобы сумма была действительно значима. А если их будет много... роскошь — товар штучный. Герцоги и принцы не смогут хвастаться этими цветами, если те будут расти не только у каждого равного им, но и еще в десятке окрестных монастырей. И, значит, не захотят платить столько, сколько готовы отдать теперь. Если бы бриллианты было так же легко добыть, как и слюду, вельможи постыдились носить их.
«Да и не пристало Ордену совсем уж в открытую поощрять сребролюбие. Когда речь идет о необходимых вещах — мы заботимся о люди. Когда мы предлагаем купцам не везти с собой деньги, чтобы не рисковать — мы спасаем их жизни и души тех, кто мог бы ступить на разбойничью дорожку, соблазнившись легкой наживой. Но что полезного для общества делаем мы, торгуя излишествами?»
Но уж читать мораль братьям по Ордену — точно не дело Флорентия. Надо же оставить Тайной Канцелярии хоть какое-то занятие теперь, когда их расследование принадлежит Инквизиции.
И уж что потребует терпения, так это — предстоящий допрос. Начнется он утром, но глупо рассчитывать, что воля в прошлом одного из сильнейших магов Ордена поддастся быстро. Возможно, пройдут недели прежде, чем инквизитор сможет получить ответы. Так разве трудно подождать лишь пару минут, пока говорящий охотно сам перейдет к главному? Конечно, животному вообще не место в храме, а уж такому, что ворует симболоны — и подавно. Но тариец уже позволил себе высказаться по поводу одного решения коллеги. Пока хватит.
А тот ответил взаимностью и стал учить инквизитора, как вести расследования
- Хестурскую магию? Я не вижу на небе урдов. Или поблизости от него. Купол небесный слишком далек, а сияние слишком велико. Это понадобилась бы надпись в полгорода длинной — или магу пришлось бы писать сотни заклятий по всему Далару, — а разместить ее пришлось бы выше дворцовой крыши. Когда-то, у себя на Родине, мне довелось столкнуться с иллюзиями, создаваемыми урдическими камнями. Одни из них были целью заклинаний, записанных века назад северянами, иные — лишь побочным эффектом. Третьи иллюзиями не являлись, а действительно оказывались теми, кем казались, а заклятья лишь приманивали и удерживали их. Но никогда они не отходили далеко от камней, никогда не были настолько большими. Правда, читать их я тогда так и не научился, – воспоминания о тех временах, не смотря на бунт, скитания и иные неприятности, были приятными. И заставляли улыбнуться не вынужденно-вежливо, как немногим ранее, а действительно тепло. Тогда многие были живы, да и вообще — проще было... а теперь остается радоваться, что говорит Флорентий на ходу, по пути к сокровищнице, и стоят они с Тейном не лицом к лицу, а плечом к плечу, – В том и дело, что мы не знаем. И если мы будем зацикливаться на одной версии, отметая все прочие, то наши шансы попасть в цель будут такие же, как у человека, стреляющего с завязанными глазами в яблоко на голове своего единственного сына. В книгах могут быть истинные и ложные пророчества, включающие северное сияние в список знамений. Ритуалы, побочным или основным эффектом которых будет это свечение. Впрочем, опасные фолианты, запертые под замок, могут и не содержать ответов. Или же описанные в них явления могут быть похожи, но не являться тем, что происходит на самом деле. Не беспокойся, я учел все эти варианты. Версий, с которыми предстоит работать, и так полдюжины. Именно поэтому я не собираюсь изучать тексты сам. Это займет все мое время в течении многих суток, не позволит уделить время другим версиям и делам. Библиотечные куклы и читают быстрее, и времени на сон, еду и отдых не тратят, и читают на куда большем количестве языков. Идеально подходят для этой задачи, в отличие от меня. Сотни лет опыта.
Странно, что Казначейство занимается поисками. Они ведь и так могут наложить лапу на все, что найдут, конфискуют или иначе заработают другие. Потому что все общие деньги и ценности в Ордене принадлежат в первую очередь им. Да еще этот шепот, тайны... Надо будет уточнить, не нарушает ли магистр-казначей таким образом ничего.

>>> Сокровищница

Отредактировано Магистр Флорентий (2013-08-05 01:09:47)

>>> Отсюда.

По пути в столовую Бернард проходил по внутреннему саду - он шел быстро, в конце концов, у него было еще полно дел. Поесть, написать письмо императрице и встретиться с магистром. Именно в таком порядке. Хотя между всеми этими пунктами между строк сквозило - успокоить горячку. Это все, пожалуй что от голода и усталости, а теперь еще и от такого неудачного разговора, после которого священник ощутил себя каким-то не то старым, не то постаревшим.
Реми резко затормозил. Нет, не оттого, что чуть не врезался во Флорентия, это было бы куда как стереотипно. Просто узнал в фигуре, облаченной в рясу тарийца, к которому заходил не далее как полчаса назад. "Опять планы летят с ног на голову..." - заключил маг, окликнув своего начальника.
- Ваше Преосвященство, постойте!