Если бы Рагнар знал, какой потрясающий эффект может оказать одно лишь случайно пророненое обещание жениться, то ронял бы его перед каждой второй рыжухой. А на каждой третьей - и вправду бы женился. Тем более, что и затрат-то - две пяди зелёной ленты. А таких лент - можно тюком за три серебрушки купить, а то и бесплатно взять - мало ли у купцов магических надоб?

Эх, Айне-Айне, что ж ты не встретилась лет на десять пораньше? Где-нибудь на просторах Тары. И было бы сейчас в каждой деревне от Балликены до Инис Мэлан по фро Фагерхольм. А из почти что законных детей можно было бы собрать такую армию, что впору самопровозглашаться  Владыкой Зелёного Острова, поскольку Король – отец народа, а значит отец народа – по-определению Король.

Конечно, рано или поздно пришлось бы надеть килт и алый берет с фазаньим пером. Всё-таки восседать на троне в Блэкфорде, и не показать коленок было как-то невежливо. Однако ж, даже это теперь не казалось Рагнару особенным препятствием. В жизни ведь нужно чем-то жертвовать? Так почему бы и не штанами!

Проволочки с законностью подобного правления и вовсе представлялись пустячными. В крайнем случае, принцесса Зелёного Острова тоже была тарийкой, а, значит, не смогла бы устоять перед сочетанием хесского обаяния и зелёной ленточки.

Со временем так можно было бы захватить весь мир.

Рагнар сладко зевнул, и перевернулся на бок. Где-то за тысячах километров от Далара он уже повелевал ордами полухесов, безбашенных и живучих. И по правую руку сидела Финнавар, назначенная старшей женой, а по левую – ещё выводок тариек, статусом поменьше. И все, как и положено тарийкам, рыжие, босые и беременные.
Враги, разумеется бежали прочь. Прекрасные девы – штабелями падали к ногам. А золото и брага текли такими реками, что и смотреть на них было тошно.

Из такого сна четвёртый сын сотника Фагерхольма, предпочёл бы и не просыпаться вовсе, но поднявшийся шум над ухом становился всё настойчивей. Так, что избавиться от оного не представлялось никакой возможности. Разве что открыть глаза, встать, взять фламберг, и раскроить пару черепов….

Впрочем, в данном конкретном случае, не помогло бы даже и это. Поскольку во-первых один из шумящих был Макреем – а оные, как известно, появляются из ниоткуда в тройном размере заместо каждого калечного. Во-вторых фламберг остался где-то на попечении оруженосца-ханёныша. Ну, и в третьих со вчерашнего дня Рори затесался в какие-то не то вассалы, не то родственники, а потому убивать его раньше времени было не только бесполезно, но и весьма обременительно.

Рагнар вздохнул, сел на кровати, вытянув на грязном полу босые и отчего-то не менее грязные ноги. Потрепал по щеке Матильду. И ещё с одним вздохом воззрился на Рори. Нет, определённо, просыпаться в дешёвом борделе под боком с любимой, но уже изрядно стареющей проституткой, совсем не то же самое, что носить горностаевую мантию.

Нет, Фагерхольму вовсе не нужно было опохмельное редькино зелье. Вот литра два браги в одно лицо – совсем другое дело. Тогда бы и Мата показалась свежее, и простыни чище. Маг уже готов был высказать оное пожелание вслух, когда увидел в руках тарийца увесистый мешок.

- О! – это было первое слово, произнесённое Рагнаром после пробуждения, и выражало оно целую гамму эмоций, от радости до любопытства, коею ни один язык мира передать был не в силах. – Если там потроха хёвдинга и всех его хирдманнов, я даже не обижусь. Конечно, я бы предпочёл убить поганца сам… но раз уж теперь твоя месть – это моя месть и наоборот… то ты имел полное право забить его багром, пока он справлял малую нужду в Лар.

Картина представившаяся мысленному взору была столь живописна и привлекательна, что маг невольно расплылся в улыбке.
- Дай сюда.

Хесское «дай» нисколько не подразумевает просьбы. Впрочем, не будь мешок действительно предназначен ему, Рагнару, то Рори Макрей дрался бы до последнего издыхания.
- Ты знаешь, что там?

В сущности, там действительно могли оказаться головы павших врагов. Тем более, что характерная вонь «Клевера» делала любую другую вонь не слишком приметной. Однако же, водружённый на постель, и раскрытый лоскут мешковины вдруг вспыхнул ослепительно яркими красками. Почти неуместными на фоне этой убогой комнаты и чадящих сальных свечей.

На секунду Фагерхольм зажмурился, словно боясь поверить в происходящее. И, одновременно, боясь, что нежданно явившиеся сокровища тут же исчезнут. Провёл кончиками пальцев по шелковистой меховой оторочке. И, наконец, выхватил из груды вещиц первую – расшитый золотом бархатный кафтан – и приложил к груди.
- Да смотри же, Матильда! Теперь я настоящий брат Короля! Весь Хаммерсхофф от зависти лопнет! А уж, когда вернусь к тебе с головой хёвдинга… – Рагнар подмигнул рыжухе с таким видом, будто и вправду намеревался тотчас по приезду бухнуться на колени и просить её руки, как положено. Со свадебными дарами и зелёной ленточкой. – Что сидишь, кликни сюда кого-нибудь, пускай воды согреют, гребень притащат. И жратвы! Или ты не хочешь, чтобы я стал принцем?

Рагнар выдохнул, бережно вернул на постель красивую вещицу, потом обернулся к Макрею.
-  А что ещё брат передал? Мы вдвоём пойдём? Или ханёныша тоже прихватим? Должен же кто-то сапоги нам чистить и за конём ухаживать. Хотя, в Хаммерсхоффе, я и не смогу относиться к тебе так же, как здесь… Так нужно для дела, Рори. Но всю прибыль, если таковая подвернётся, мы поделим на троих поровну. Тебе, мне и Адо.