Далар |
|
|||||||
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Далар » "Ас-Сухейм", представительство Халифата » Покои Советника, ночь после гибели Императора
Не самые обширные покои, однако состоят из гостиной, спальни и даже имеется бассейн для омовений, которым в Даларском климате приходится пользоваться не часто.
Внимание: в комнатах в ночное время блуждает около десятка мелких собак - Советник опасается ассасинов, а животных магией и тихой поступью не проведешь. Мелкие, потому что таких, в случае если кто-то натравит их, Советни сможет убить и сам.
Правильно, пока никто не заметил. Эдит и сама это понимала. Теперь, когда шало огляделась по сторонам и сообразила, что никого кругом нет. Нет сгорбленных спин, нет упавших на колени людей, нет восхищенно пустых взглядов из-под опущенных голов. Нет ничего кроме ледяного холода продирающего до костей и пробирающегося под одежду, трупа несчастного животного и темного, пустынного проулка. И его. Мужчины. Его она видела только что? Кёнигин нашла в себе силы снова взглянуть в лицо Кабира, в его глаза. Глянула и утонула. На миг. Он! Он был там, где не было больше никого! Почему? Потому что он был рядом и здесь? Отчего её сознание выбрало именно его?
- Спасибо.
Интересно когда бы ещё она была благодарна рваному камзолу и такому простому вниманию совершенно, по сути, незнакомого мужчины? Наверное никогда. И только в дикой ситуации непонятного пока бегства из замка мужа Эдит искренне вверяла себя и свою судьбу советнику шази. Верила, что только он сейчас мог позаботиться о ней, о них, о безопасности и только благодаря его действиям они смогут завтра тоже порадоваться восходу солнца и найти в себе силы жить дальше.
- Да. Надо идти, вы правы.
От холода и напряжения начинали стучать зубы, а крупная дрожь била тело. Не спасал камзол, хотя укутавшись кёнигин ощутила себя значительно лучше. Не теплее, но безопаснее. И в глазах поселилось тепло, которое в данный момент было предназначено только одному человеку на свете. И он шел рядом, и вел её дальше от ужаса, наступающего на пятки.
От пережитого все ещё дрожали руки, а пальцы на самом деле были ледяными. Эдит боялась смотреть по сторонам и поэтому упорно глядела только себе под ноги. Вдруг и вправду вокруг только сломленные, желающие покоряться и подчиняться люди? Вдруг нет тех, кто может встать рядом? Идти рядом, иногда поддерживая. Улыбаться и открыто смотреть в глаза, или спорить...
Эдит крепко стиснула ладонь Кабира. Может чуть крепче и истеричнее чем хотела, только сейчас девушку мало волновали такие тонкости. Ей было страшно и она не собиралась скрывать это. Выглядеть хладнокровной в подобной ситуации кёнигин не могла. И не хотела.
Запутанные улочки ночного Далара словно хотели помочь беглецам. Дома отбрасывали темные, почти черные тени, укрывая пару, звезды застенчиво прятались за облаками словно не хотели мешать даже своим присутствием и только откуда-то взявшийся снег будто нарочно стелился под ноги белым, девственным ковром. на котором отчетливо были видны следы...
Городские улицы, ночь неудавшегося бала в честь Императорской четы
Если стража у ворот Ас-Сухейма и была удивлена крайне неприглядному виду Советника и его спутницы, то на темных лицах шазийцев не отобразилось ни единой эмоции. И Кабир, признаться, был этому безмерно рад. Правда шум от их прибытия все равно поднялся, потому что следом за странной парочкой, из ворот посыпался эскорт, взмыленный, словно за ними гнались все демоны дьяболона. Мысленно понадеявшись, что хоть кто-то догадался оставить лошадь для Великого Визиря (на что, впрочем, Кабир не особо уповал, ведь в спешке всех сдернув обратно на "территорию халифата", он не дал дополнительных распоряжений, а шазийцы отличались крайним послушанием, в особенности когда дело пахло жареным...) Кабир привычно принялся распределять народ по местам, и, убедившись, что мир без него не рухнет, повел Императрицу вместе с подоспевшими служанками, в свои покои.
Выбор, вне всякого сомнения, был странным. По крайней мере, ввести любую замужнюю женщину в свои покои не осмелился бы ни один шазиец, но то были законы его родины, а законы выживания гласили: наплюй на правила, или поплатишься жизнью.
Как бы то ни было, но единственные комнаты, все ходы в которых Кабир знал как свои пять пальцев (и мог гарантировать, что без его ведома ни кто не рискнет проникнуть туда) были именно его личными. Что ж, самого его факт ночевки в гостевых спальнях ничуть не смущал, а Императрица.. что ж, сейчас ей вряд ли предоставлялся большой выбор:
- Пойдемте, Ваше величество, я покажу Вам что где находится. - конечно, в этом не было особой нужды, но отпустив руку Императрицы на подходе к Ас-Сухейму, Кабир чувствовал, что боится упустить ее тонкий, прозрачный силуэт из виду. Словно ночь у постели больного лихорадкой: стоит отступить хоть на миг, и можно не увидеть тот момент, когда душа покидает тело.
- У Ваших покоев я приказал выставить стражу, не беспокойтесь, они надежные и проверенные люди. Я понимаю, что возможно сейчас Вы не осознаете всей опасности, однако, в свете последних событий, Ваша жизнь стала основной проблемой для Карима аль Малины, именовавшего себя наследником Императора. - говорил Кабир очень тихо и спокойно, стараясь придать словам меньше пугающих нот, но держать Императрицу в неведенье он не собирался. По крайней мере, изложенная верно, информация могла направить думы юной прелестницы в нужное русло:
- К сожалению, советник от Алацци поддержал самозванца, и что будет дальше, как разделятся вассальные государства, кому окажут свою поддержку - я пока не могу сказать. Но Ваша жизнь, вне всякого сомнения, имеет сейчас наивысшую ценность. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти Вас. - остановившись у края бассейна, щедро выложенного шазийской разноцветной глиняной плиткой, Кабир бросил взгляд на притихших как мышки служанок. Он прекрасно знал, что за почтенно склоненными головами прячутся хитрые лисьи глазки, и острые лисьи ушки - на утро, стоит ему сейчас сказать что-то большее, об этом будет знать весь Ас-Сухейм:
- Принесите Императрице даларские одежды, накройте шкуры на кровать, растопите камин. И пусть подогреют воду в бассеине, живее. - служанок как ветром сдуло, а Кабир мысленно улыбнулся, следующие его слова были совершенно не для посторонних ушей:
- Послушайте меня, Ваше Величество, я действительно не могу предугадать будущее, и я не знаю, как халифат отреагирует на ситуацию в Даларе, но Вы можете положиться на меня... - осторожно взяв тонкие бледные запястья Эдит, Кабир поднял их к своему лицу, осторожно, но в месте с тем удивительно страстно касаясь губами заледеневшей кожи:
- Как на мужчину... Эдит. Что бы ни случилось, я спасу Вас. - если советник и лгал, то слова его звучали крайне убедительно и искренне. Видимо, случайный поцелуй на замерзшей улице, что бы ни послужило его причиной, разогрел и без того горячую шазийскую кровь.
Эдит никогда не бывала в гостях у пустынников. Отец само собой не брал её с собой, а когда те приезжали с караванами в Хестур старался запереть маленькую кёнигин дома. Было безумно любопытно, а шазийские трактаты манили своей откровенностью, но даже тогда, изучая пожелтевшие страницы при свете одинокой свечи и краснея даже от мыслей, девушка не подозревала, что на самом деле это ещё более захватывающе. Странные одежды, странные законы, странные и непонятные границы, совершенно удивительный, мелодичный язык - непонятный, но словно бы сладкий на вкус. И сейчас она окунулась в эту сказку сразу и с головой. Как в омут. И рядом был красивый мужчина. Не волшебство? И плевать на обстоятельства, которые и позволили Судьбе повернуться именно так.
Девушка понятия не имела о царивших в представительстве законах. Она кое-что знала, - само собой, - изучала и читала, но как-то не представляла, что придется оказаться на территории Халифата в первый день своего правления Империей. И не в качестве почтенной и желанной гостьи, а в качестве спутницы советника. Возможно даже не узнанной служанками: довольно сложно узнать Императрицу в перепачканной, завернутой в порванный камзол, девице.
- Принесите Императрице даларские одежды, накройте шкуры на кровать, растопите камин.
Узнанной. Эдит украдкой глянула на скользящих тенями служанок. Интересно сколько завтра людей будет знать о том, что она провела с советником какое-то время? В его покоях... В купальне. Наедине. Или он прикажет отрубить им языки?
- Нельзя знать будущее, Кабир. Можно видеть настоящее.
Она не отняла рук и пока его губы оставляли на прохладной коже горячие оттиски поцелуев, смотрела. Вглядывалась в точеные, красивые черты и... И верила. Заставила себя поверить незнакомцу. Пожалеет потом? Может быть. Но сейчас не это было важным. Даже события в замке Императора в данную секунду затягивались призрачным туманом нереальности. Карим наследник? Он будет пытаться её убить? А ведь она могла опередить... Эдит судорожно вздохнула, неожиданно поймала руку Кабира пальцами, сжала. Взгляд, пронзительный, требовательный и просящий одновременно толкнулся под ресницы советника.
- Я благодарна вам... тебе. Ты уже спас. Не знаю от чего, не знаю что будет потом, не знаю надо ли, но ты рисковал собой из-за меня.
Пока никого не было рядом, пока лишь стены могли слышать их и видеть, Эдит могла себе позволить чуть больше. Чуть больше слов, чуть дольше задержать его руку, чуть глубже окунуться в бездонную ночь его взгляда.
- Не уходи сейчас. Я знаю, что прошу слишком многого. Знаю, ты... Мне страшно.
Всё просто. Очень и очень просто. Древнее, как мир, желание найти защитника. Эдит и сама не поняла как оказалась рядом с мужчиной, вскинула на него взгляд и спряталась на груди. Обняла, прильнула и стала ещё хрупче, ещё нежнее. Сейчас, в эту минуту, она вверила себя, свою судьбу и свою жизнь этому человеку. Прикрыла глаза...
В ногу ткнулось что-то мокрое и холодное. Неожиданно. Страшно. Эдит взвизгнула и не нашла ничего лучше, как практически прыгнуть к советнику на руки. Мало было приключений, теперь кто-то омерзительный и отвратительный хочет её сожрать прямо на земле Халифата! Подумать, что под ногами всего лишь любопытная собака молодая женщина даже не догадалась. Откуда бы после явления в тронном зале ассасина и святой?
К воротам Ас-Сухейма визирь подъехал в самом дурном расположении духа. Если не сказать больше – злой, как собака. Внезапная смерть Императора, свалившийся на голову всем вельможам в зале законный/не законный наследничек, внезапная атака диаболоновых сил, полный бардак в зале. Было от чего сменить благостное, игривое настроение послесвадебного маскарада на изрядную головную боль с закипающим от лавины событий мозгом. Незначительной, но последней каплей оказался конь, уведенный советником из конюшни. Быстрый отход, есть быстрый отход, но жеребца тот мог взять и у кого-нибудь из ассасинов. В представительство Халифата пришлось возвращаться на рысаке, наскоро раздобытом в имперских конюшнях.
Но и тут не было покоя. Новости посыпались на голову Османа, как шишки с елки в ветреную погоду – императрица, в камзоле советника (ах-ах, паша! Она почти голая!), и в его же комнатах.
Одного взгляда визиря с отблеском топора палача в зрачках хватило, чтобы шепот стих. Хотя бы на время. Однако Осман не строил иллюзий, прекрасно понимая, насколько коротко оно, это самое время. Он шел по коридорам Ас- Сухейма, мрачнее штормовой тучи, способной смести под одну гребенку правого и неправого, невинного и виноватого, праведного и греховного.
Не хмурь бровей из-за ударов рока.
Упавший духом гибнет раньше срока.
Ни ты, ни я не властны над судьбой.
Мудрей смириться с нею. Больше проку!
Рифмованные строчки незабвенного Омара отмеривали шаги не доходя до разума, но позволяли не взорваться, держать себя в руках.
С минуту он тенью стоял у неплотно прикрытой служанками двери, выгрызая взглядом из «картины маслом» то отчетливо мелькнувшую страсть на губах по холодной коже, то мастерски свернувшуюся на мужской груди женскую фигуру, то облако взметнувшихся юбок, так неожиданно и кстати приоткрывших белые ляжки.
Горечь крошила стиснутые зубы, каталась желваками по смуглым скулам, кривила жесткую полоску губ, темным маревом с красными прожилками усталости заливала глаза. А холодный разум без эмоций решал непростую политическую задачку со многими неизвестными и огромным количеством переменных. И по всему выходило, что разум с горечью были в согласии- нейтральная чаша весов с минаретами Халифата начала медленно склоняться в сторону блудного сынка покойного правителя.
Визирь медленно открыл тихо скрипнувшую дверь, переступил порог покоев, выходя из теней коридора в мягкий свет интимного будуара. Темная, малоподвижная фигура на фоне еще большей темноты за спиной.
-Хагар-паша, через две минуты я жду вас в кабинете. Ваше Величество...
Взгляд с точеного лица мужчины передвинулся на женское
-… Халифат счастлив принимать на своей территории столь высокопоставленную и очаровательную гостью. У Вас есть пол часа на то, чтобы отдохнуть и привести себя в соответствующий вашему положению вид. Вам предоставят все необходимое. Через пол часа в сопровождении почетного эскорта Вас со всеми полагающимися Вашему титулу почестями сопроводят в посольство королевства Хестура. Дабы ничто не мешало предаваться Вам искренней скорби по безвременно почившему, царственному супругу. Приятного отдыха.
Спокойный, едва ли не тихий голос, ох какой не похожий на игривые заливания соловьем в малой тронной зале, и не оставляющий сомнений, что это приказ. Мужчина развернулся на каблуках, вышел, пошел, не оглядываясь, в сторону кабинета, не обращая внимания на стражу Ас-Сухейма, вставшую у порога распахнутой двери в комнаты советника.
Почетный эскорт.
Почти.
____кабинет.
Его просили остаться, и Кабир медлил, обдумывая на сколько он готов пройтись по тонкой грани между политической уловкой и нормами приличия. Логика подсказывала, что следует уйти, объяснив свой уход самым острым ответом - правдой: негоже пусть и овдовевшей, но все же официально еще замужней женщине находиться наедине с мужчиной.
И что дальше? Правдой друзей не наживешь, да и Эдит сама прекрасно понимала ситуацию, все же родилась не в горном ауле и к роли будущей Императрицы ее готовили не два дня. Но остаться... остаться Кабир тоже не мог, и даже не по тому, что как мужчина он не мог оставить женщину в беде - с этим то как раз у советника проблем не было. А вот что эта самая женщина может соблазнить его - ни на миг не сомневался.
Как бы крепки ни были воля и разум, а женские чары испокон веков были сильнее. В противном случае человечество бы не размножилось до таких впечатляющих масштабов.
Он уже собирался сказать, что должен прежде завершить дела (а там уж усталость от безумного дня, вино со специями и служанки быстро бы избавили советника от дилеммы, уложив Императрицу спать) как Эдит взвизгнула, в самом деле ни как политическая фигура, правительница сего Далара, возможная мать будущего наследника... а как простая перепуганная девчонка.
Крепко схватив Ее Величество за талию, Кабир буквально перенес императрицу в сторону от опасности, уже привычно за сегодня закрывая собой, и чуть не рассмеялся, когда разглядел причину паники. Собака! Ох, чертовка! И эта мысль было явно не о четвероногом существе.
Навидавшись сегодня смертей и крови, Эдит все еще могла пугаться, в то время как сам аль-Джаррах кажется исчерпал за сегодня весь свой месячный эмоциональный запас. Впрочем, стоило взгляду подняться вверх, на раскрывшиеся двери, и вздрогнул уже сам Советник.
Осман был жив, вопреки опасениям, что людская масса, натравленная на шази, сметет его с лица земли. И мало того, Визирь смог в общей суматохе раздобыть коня и вернуться в Ас-Сухейм, чего советник, по собственной глупости, не учел, малодушно рассчитывая, что проблема с давним недругом отложена минимум до утра.
И вот теперь... Более неудачного стечения обстоятельств трудно было представить: мало того, что он далеко не великосветски обнимал Императрицу, пусть и "спасая" ее от "грозного зверя", так еще и не успел убраться из собственных покоев, одним своим присутствием в комнатах провоцируя возможный международный скандал. И, судя по сумрачному лицу Османа, слушать объяснение Великий Визирь не собирался.
"А ведь он может потребовать моей казни... Остается надеется, что старые связи в Халифате еще остались верны, за долгую дорогу можно успеть многое."
Мысль должна была испугать, но теперь Кабир ибн Хагар, славный потомок Хаммадов, отчего-то был спокоен, словно теперь игра должна была идти на одном поле, где они снова столкнутся лбами, а не на зыбких ступенях политической шазийской иерархии.
- Прошу меня простить, Ваше Величество. - Кабир поклонился, теперь уже соблюдая все нормы приличия, и более не то что не касаясь Императрицы руками, но и не сокращая дистанцию. Он чертовски хотел сказать "я сейчас все решу", но понимал, что скорее всего не преуспеет: Фатих-паша зашел в самый неудачный, из возможных моментов и гнев его был прекрасно виден тому, кто родился и жил среди шазийцев.
Кабир не стал прощаться, надеясь, что Императрица правильно поймет его невысказанный намек, но вышел из комнат он уже при сопровождении. Плохой знак.
Кабинет Ночь после гибели Императора
Отредактировано Кабир ибн Хагар (2013-10-29 23:27:51)
Сильные руки подхватили, переместили, горячее дыхание опалило щеку и показалось, что вот сейчас то все одновременно закончится, и начнется. Эдит была достаточно цинична для того, чтобы не понимать - Советник в первую очередь мужчина и только после всё остальное, что значиться в длинном списке должностей и титулов, и сейчас рядом был именно он. В такие минуты никто не думает скрывать свою настоящую сущность, она сама, словно вода, просачивается сквозь одежды и маски, и порой накрывает с головой словно огромная волна, сметая и границы дозволенного, и рамки приличия. И Эдит готова была впустить этого мужчину. Открыть перед ним ту дверь, которую до сих пор держала закрытой для всех. И это вовсе не то, о чем обычно сплетничают на пиру хмельные воины, заставляя молоденьких служанок краснеть до самых корней волос. Но. Но Судьба в который уже раз за последние несколько дней показала молодой женщине свой звериный оскал, обнаружив себя темной фигурой в проеме двери. Странно, но кёнигин не ожидала увидеть здесь Визиря. Она и думать про него забыла, отдавшись на волю чувств и эмоций, а стоило бы помнить! Теперь за девичью память приходилось расплачиваться горящими щеками и поднимающейся внутри волной раздражения.
...- У Вас есть пол часа на то, чтобы отдохнуть и привести себя в соответствующий вашему положению вид...
Да, папочка. Как вам будет угодно.
Эдит спрятала гнев под ресницами, опустив взгляд. Не нужно высокопоставленным представителям Халифата знать о том, насколько сильно может гневаться молодая женщина. Само собой Императрица понимала и ситуацию, и действия Визиря, но одно дело понимание и совсем другое - приятие. Как монаршая особа и кажется теперь уже вдовствующая Императрица, Эдит знала, что Великий Визирь прав от начала и до конца, и сейчас совсем не до нежностей, но как женщина, которой только что помешали, она была в ярости и прощать не собиралась. Наверное мужчинам проще, они думают либо прямо, либо назад, а женщины умудряются в каждом поступке найти миллионы разных оттенков и поворотов, додумать, дофантазировать, домечтать и после сделать выводы. Да, часто категорически неверные, но переубедить в этом девицу обычно не представляется возможным.
- Прошу меня простить, Ваше Величество.
- Конечно. Благодарю вас, Советник. Осман-паша.
Я ненавижу вас обоих!
Снежная Королева. Не смотря на ободранный и жалкий наряд Эдит была Королевой. Вздернутый подбородок, ледяной взгляд, гордая осанка и неспешные, плавные движения - ничто в кёнигин сейчас не напоминало ни перепуганную девчонку, ни жаркую, обещающую рай, женщину. возможно лишь взгляд - всего мгновение - в глаза Кабира. Она ведь могла украсть и частичку души, кто знает? Ведь про Эдит говорят многое и неизвестно, что из этих сплетен правда.
Служанки, молчаливые и странные, пришли выполнять приказы Великого Визиря. Эдит позволила себя привести в порядок и когда всё было готово, и мужчины-воины ожидали у дверей, кёнигин приказала сопроводить себя не в Хаммерсхоф, а во дворец. К дьяболону слишком умного Османа, она должна быть рядом с умершим супругом. Раз уж не получилось весело отметить его вторую за пару дней смерть. Никто не должен догадаться о истинных чувствах жены и теперь уже вдовы. Безусловно окружение догадывается, но доказательства это всего лишь слова, а за некоторые слова можно лишиться языка. Или головы.
Покои кёнигин >>>
Вы здесь » Далар » "Ас-Сухейм", представительство Халифата » Покои Советника, ночь после гибели Императора
