Далар

Объявление

Цитата недели:
Очень легко поддаться своему посвящению и перейти на сторону Владетеля, полностью утрачивая человечность. Но шаман рождается шаманом именно затем, чтобы не дать порокам превратить племя в стадо поедающих плоть врагов, дерущихся за лишний кусок мяса друг с другом. (с) Десмонд Блейк

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Далар » Воспоминания » Обольстительное оружие (18+)


Обольстительное оружие (18+)

Сообщений 1 страница 24 из 24

1

Время: 02.03.1456. Глубокий вечер - Полночь.
Место: "Клинок и Роза", возможно, улицы Далара.
Действующие лица: Астрид Хьенмульф, Сольвейг Хедлунд, Альваро Батиста.
Сюжет: Пути предначертанные людям Создателем неисповедимы. Иногда они пересекаются и в борделях.

- Отвратительно! Мерзко! Диаболон их всех за ноги! - Угрюмо шипел гранд, ускорившая шаг, и пересекая очередную улицу.
Прошло уже почти три года, как он находится в Даларе в качестве помощника представителя, но это дрянное место все еще упорно пытается изжить Альваро с лица земли.
- Наверно у городов есть своя душа. - Подставляя лицо сквозному ветерку, прошептал дон вслух, крутившиеся у него в голове мысли. - Работая как живой организм, всякую дрянь он терпит, лишь бы была своей. Но вот инородные компоненты (гранд конечно же подразумевал алацци, а конкретно - себя), пусть и самые важные и нужные - с удовольствием уничтожит. - Без тени скромности закончил уставший Батиста свою глубокомысленную теорию.
А куда может направляться уставший, но разгоряченный алацци, которого судьба, не терпящая людей, чьей любви хватает на всех, уже карала за связи с дамами высшего общества, когда у самого в кошельке куча денег? Конечно же туда, где, как принцессы из старых алаццийских сказок ждут своих героев после немыслимых сражений и подвигов, таких как Альваро ждут представительницы прекрасной половины человечества, несущие на себе тяжелый, но необходимый труд успокоения чужих сердец. Именно, в бордель!
"Клинок и Роза" - место где уважают анонимность своих посетителей, пока их кошельки полны звонкой монетой. Не то, чтобы Батиста был там завсегдатаем, но место это не в первый раз спасало его от ужасных столичный будней. А отмеченного шрамом алацци, который доплачивает огромные суммы, лишь бы порадовать местных девочек, обеспечивая себе приветливые взгляды на следующий раз, сложно не запомнить. Но мудрая хозяйка сего заведения вселенской важности благоразумно не подавала и виду, всякий раз приветствуя "нового гостя".
Как и сейчас. Правда, Альваро не стал, как обычно, разыгрывать спектаклей и кокетничать со всеми встреченными им на первом этаже дамами, чтобы выбрать из них самую приветливую (ибо гранд считал, что чем меньше женщина о себе думает, тем она приятней и тем приятней проведенное с ней время). Подойдя к управляющей, он с ходу положил перед ней внушительный кожаный мешочек, который сладостно звякнул, попав на твердую поверхность.
- Донья, вечера вам доброго и всех благ. - Устало поздоровался Батиста, не смея дерзить женщине, с чьей щедрой руки ему были дарованы те сладкие часы, мирящие его с пребыванием в Даларе. - Самое лучшее. - Тем же тоном продолжил маркиз, убирая руку с оставленного кошеля и в то же время разочаровывая тех девушек, которые сами понимали, что эпитет "самое лучшее" явно не про них.
- Конечно, благородный дон, следуйте за мной. - Ласково предложила хозяйка посетителю, не имя о его благородстве никакого понятия, и немного удивленная такой щедростью.
Альваро же был препровожден и оставлен в комнате, убранство которой было чуть ли не сопоставимо с его собственной. Комната казалась пуста, и Альваро, скинув плащ, тяжелыми шагами направился к огромному бархатному креслу, гордо красовавшемуся между королевской двуспальной кроватью и окном. Дойдя до желанной точки, он устало упал в кресло, отцепил ножны и положил их на небольшой круглый столик рядом и блаженно закрыл глаза, чувствуя легкое покалывание уставших мышц в расслабленном теле. Именно в этот момент скрипнула другая дверь, ведущая в комнату из какого-то внутреннего помещения апартаментов.
Альваро медленно повернул голову набок, чтобы посмотреть на источник звука...

Отредактировано Альваро Батиста (2013-10-26 20:15:32)

+2

2

Лучшее перед сном - это тренировка и часик медитации.
Сольвейг весь вечер гоняла Астрид по внутреннему двору, и звон их шпаг был слышен по всему борделю. Светловолосая осталась довольна успехами подруги по сравнению с предыдущим разом, но не показывала это: прелестное лицо оставалось недовольным, и Хьенмульф могла понять, что понежиться в постели - одной ли или с Сольвейг - ей не получится.
Сольвейг взяла в привычку медитировать перед сном ещё на Най-Тау: считалось, что это отгоняет дурные сны и придаёт ясность уму при пробуждении. Для растяжек и медитирования им с Астрид была отведена небольшая комнатка внутри их будуара; туда нагини и направились. В этой комнате хранилось их оружие и вино, и даже пара склянок с ядом. Надо быть во всеоружии в любой момент, даже когда ты растягиваешься после тренировки. Пожалев любимую в этот раз, Сольвейг сама ограничилась парой прыжков и шпагатов и уселась посреди комнаты для медитации. Клиентов пока не было, а она привыкла тратить время с пользой.
Она снова видела Най-Тау: сиреневые вспышки вишен в саду, окружающем монастырь, и синие переливы воды; потом было горячее дыхание и бесценное золото проходящего сквозь пальцы песка - Халифат, но не её детства, потому что она слышала звенящий смех закутанной в чадру прекрасной госпожи и сжимала тёплую руку. Много-много серебряных вспышек клинков, ножей, вееров и деревянное древко стрелы с изумрудным оперением в сантиметре от её лица. Потом? Потом стало холодно. Ворон - или прядь вспыхнувших на солнце волос? Вороны считались на Най-Тау символом мудрости, и Сольвейг сочла это хорошим знаком. Но когда ворон сел ей на протянутую руку и каркнул, она ясно разглядела на его лице расписную маску, закрывающую его глаза и клюв. Где-то кружилась дева с короной на голове: её золотые кудри на концах превращались в змей, а ноги были не человеческими - ноги троллей. И была ещё одна, тёмная, но на её голове корона была чёрная, а вокруг кружились вороны. И был плывущий по воде огонь, застилающий глаза дымом.

Чуткие кошачьи уши услышали скрип двери, вырвавший Сольвейг из пучин собственного сознания. Внимательно прислушиваясь, она молча потянулась к успевшей уснуть Астрид и коснулась её плеча - такого движения для нагини достаточно, чтобы вскочить и взяться за нож. Но сегодня оружие не нужно: это, видимо, ещё один клиент. Сольвейг бесшумно скользнула к двери и заглянула в щёлку - так и есть, сидит. Отсюда не разглядеть толком, но он точно один.
Быстрым движением распустив волосы, собранные до этого в плотный пучок для тренировки, и откинув тугие локоны на спину, Сольвейг толкнула дверь и украдкой скользнула в комнату, плечом чувствуя рядом Астрид. Будь рядом, родная. Посмотрев на посетителя, хесска обольстительно улыбнулась и обхватила правой рукой Астрид за талию.
- Погляди-ка, Астри, - мурлыкнула она так, чтобы мужчина ясно её слышал, - кто к нам пожаловал, - быстро пробежавшись пальчиками по руке девушки, Сольвейг едва заметным движением указала ей на стеклянный шкаф, где стояло вино, а сама крадучись подошла к посетителю той походкой, что знакома каждому частому гостю борделей. Одновременно с этим она быстрым наметанным взглядом осмотрела гостя - красив, скорее всего богат, раз есть деньги на таких жительниц борделя, к тому же явно не местный - цвет кожи выдаёт; не шази, потому что голубые глаза, но точно южанин. Алацци. Сольвейг понадеялась, что Астрид достанет именно ту бутылку алаццийского вина, которую они присмотрели ещё вчера.
Плавной покачивающейся походкой Сольвейг зашла за спину мужчине и мягко положила ему руки на плечи. А ты воин.
- Что привело тебя сюда, красавец? - наклонившись к уху посетителя, бархатным голосом спросила Сольвейг, скользнув руками по его одежде. Краем глаза заметила лежащий на столе меч - слишком близко, автоматически подумалось нагини, надо убирать алацци из кресла. Вряд ли стоило продолжать быть настороже здесь, в борделе, но Сольвейг ещё не превратилась в шлюху Скади, продолжая блюсти покой хозяйки как нечто само собой разумеющееся.
- Расслабься... - рука нагини скользнула наверх, провела пальцами по шраму на лице гостя. Выпрямившись, Сольвейг сделала шаг вперёд и присела на подлокотник кресла, одной рукой обняв мужчину, другой поманив Астрид, - Не торопись, - склонившись к клиенту, жарко шепнула нагини, - у нас впереди вся ночь.
Слова, слова. Правильно сказанные, они способны на многое - сколько раз она уже убеждалась в этом. Но куда действеннее - не отпуская клиента, притянуть к себе прекрасную девушку и - пока ещё легонько - коснуться её губ своими.

+1

3

Ветер ласкал лучше женщины. Растянувшись на диванчике, Астрид прикрыла глаза, испытывая на себе сладкую вечернюю истому. Откинув голову назад, она поскоблила ногтями обивку софы и потянулась всем телом, с наслаждением зевнув. Сольвейг же, казалось, никогда не угомонится, даже плясок с мечом было ей мало. Проделав несколько изящных шпагатов по комнате, она успокоилась и села для медитации. Черноволосая тихо, чтобы не мешать любимой, достала из прикроватного столика своеобразную пилку для ногтей, более напоминающую столярную ножовку с маленьким вензельным узором, говорящим, мол, этой бандурой столы не пилят. От скуки начала бесцельно водить по краешкам ногтей, заостряя их и придавая форму. Попробовала заточенность  – поскребла ими себе по плечу, осталась довольна, но занятие продолжила, ибо делать было категорически нечего. Позже, однако, это занятие Астрид ужасно надоело, она откинулась на подушку и прикрыла глаза.
Она не знала, что виделось Сольвейг в ее медитации, а ей привиделся родной дом. Крупные бревна домов и сугробы, поднимающиеся до окон. Высокие светловолосые люди со светлыми глазами и белой кожей – извечный идеал красоты Астрид. Птицы, летящие так высоко. Прелестные лошадки, аналогов которым не было. Не высокие, с длинной шерстью, ласковые, спокойные, толстоватые. Еще была мама, укутанная в шубу, шапку, три пары штанов и несколько свитеров. В ней не было крови Севера, а потому и северные зимы она не выносила. Мама стояла на пороге дома и смотрела вдаль, задумчивая и печальная. Наверное, она тоже вспоминала свою родину, как сейчас делает ее взрослая дочь…
До руки кто-то дотронулся. Секундное промедление, затем Астри открыла абсолютно не затуманенные глаза и поднялась с дивана, припадая на одно плечо, чтобы не кружилась голова. Однако виновницей пробуждения стала ее Сольвейг, а значит уже не так страшно. Та, правда, выглядела настороженно, а такое поведение подружки служило лучшим сигналом к реальной опасности. Только спустя какое-то время, Астрид осознала, что они-то в борделе и там, скорее всего, просто клиент. Почти расслабившись и уже успокаивающе положив руку на газовый рукав Скади, Астрид выпрямилась и, так знакомо иронично заулыбалась. Они вместе вошли в полуприкрытую дверь. Девушка почувствовала знакомую руку на талии и прильнула к своей вечной любовнице.
- Погляди-ка, Астри, кто к нам пожаловал, - мурлыканье Сольвейг огласило комнату. Девушки, перекинувшись короткими знаками-полуулыбками, разделились. Астрид ступая босыми красивыми ступнями по едва поскрипывающим доскам борделя, подошла к стеклянному шкафу. Остановившись у дверцы, она обернулась к гостю. Божечки! Дон! Встреча встреч… Помощника представителя Далара она видела как-то, когда выходила в город. Национальность южанина решила выбор и из недр шкафа появилась прозрачная бутылка с красивой резной окантовкой у дна и с вычурной пробкой.
Что-то заставляло Астрид напрячься. Она улыбалась, но не сводила взгляда с дорогого меча. Приблизилась к столику, откупорила бутылку и вдохнула чудный запах старины и подвяленного винограда, и наполнила кубок напитком. Слегка повернув бутылку вокруг своей оси, чтобы ни одна капелька не упала мимо, поставила ее на стол рядом. Прислонилась ножкой в прозрачном платье к ноге господина так, чтобы ткань волнами падала по коленям мужчины, и уверенно дотронулась до воротника одеяния. Красив. Без предварительных переглядов с Сольвейг, не отстраняясь от клиента, положила вторую руку девушке на талию и попробовала на себе вкус ее губ. Улыбнувшись, обнажила зубки, уже настойчивей пробуя розовые губки северной птички. Нарочито медленно отстранилась от Скади, властно взяла обеими руками воротник дона и наклонилась над ним. Нежно, дразня, находясь губами в нескольких миллиметрах от его приоткрывшихся губ, стала искать руками застежки на его одежде. Расстегнув несколько запонок и уперев колено в кресло между ног дона, Астрид трепещущими пальчиками пробежалась по мощной мужской груди, чувствуя зажигающееся томление плоти внизу живота. Отклонилась, потянулась к кубку и взяла его в руки. Насмешливо улыбаясь, по прежнему молча, отпила вина и предложила мужчине. Пора перемещаться на постель, а то это близкое соседство с колюще-режущим начинает нервировать.
Кубок с тихим звоном опустился на столик рядом с дорогими ножнами. Девушка игриво острым коготком провела по обнаженной части мужской груди, зацепившись за нераскрытый камзол и оттянув одеяние на себя, постепенно отдалилась в сторону основательной дубовой кровати с кремовым покрывалом под нежно-розовым балдахином. Окончательно закончив мучить мужскую одежду, она, медленно ступая по полу босыми ногами, двинулась в сторону кровати. Не оборачиваясь в сторону Сольвейг и дона, поманила их указательным пальчиком и почти растворилась под нежно-розовой тканью балдахина.

Отредактировано Астрид Хьенмульф (2013-10-25 19:35:01)

+3

4

Практичная повседневная одежда, сшитая немного на военный манер, подчеркивая сословие носящего. На начало поста наряд примерно такой, но без наручей.

http://nevsepic.com.ua/uploads/posts/2011-10/1318542167_www.nevsepic.com.ua-ashgan_for_an_art_jam_by_hellstern-d39vn4z.jpg

Из-за скрипнувшей двери вышла девушка... а за ней и следующая.
По всей видимости, они действительно были "самым лучшим", так как Альваро не мог не восхититься красотой вошедших. На долю секунды по его лицу проскользнула довольная улыбка, которую он моментально скрыл.
Первую, по волосам можно было бы принять за ханини, но цвет глаз и белоснежная кожа, покрытая веснушками, словно кричали о северных корнях вошедшей.
"- Метиска." - Выдал ответ возбужденный разум дона.
Куртизанка вела свою подругу, положив руку ей на талию. О дочерях Севера часто рассказывают, упоминая их коренастость, грубые черты лица и дальше в таком духе. Но критики зачастую забывают о том, что этот суровый край также превращает рожденных там хрупких и нежных созданий, своей суровостью закаляя их тела и души, в писаных красавиц. Такой и была вторая девушка, под стать ведущей ее старшей подруге. Обе они были обладательницами прекрасно сложенных тел, едва ли хорошо прикрываемых соблазнительными полупрозрачными нарядами.
- Погляди-ка, Астри, кто к нам пожаловал. - Донесся до ушей Батисты сладостный голос.
Мнительность и отвратительное настроение графа, сдавшись без боя, отступили в глубины сознания, чтобы вернуться... точно не этой ночью. От его глаз не укрылся оценивающий взгляд той, что оставив свою подругу у винного шкафа, порочной походкой подходила к своему клиенту. Этот взгляд, он немного вернул Альваро к реальности, напомнив ему о том, что заинтересованность ее, скорее всего, чисто профессиональная.
"Ну и пусть." - Отогнал дурные мысли дон, наслаждаясь прикосновением девушки. - "Сегодня мне это все равно." - Окончательно расслабился Батиста, внутренне улыбаясь тому, что девушек было две, и удивляясь тому факту, что ни разу не слышал о них.
- Что привело тебя сюда, красавец? - Обдало жаром ухо Альваро, вызывая приятные мурашки расходящиеся по всему телу. Эта женщина определенно знала, что делала и ела свой хлеб не за просто так.
"Жизнь. Унылая и страшная." - Напрашивалась сама собой мысль.
- Судьба, о прелестнейшая. - Ответил комплиментом алацци, по своему опыту зная, что ласковое слово и кошке приятно, а перед ним стояли скорее нимфы, чем реальные существа, зачастую не могущие понять смысла сказанных слов. - Именно она отдала меня сегодня в вашу власть. - Закончил он, переведя взгляд на вторую прелестницу, что успела уже подойти и прислониться к гранду.
Маркиз знавал многих женщин, но эти две чем-то неуловимо отличались. Чем-то неестественно притягательным, словно мужчину заставляли забыть обо всем и посвятить все свое сознание лишь этим обворожительным созданиям. Эта неоднозначность заводила представителя еще больше. Сегодняшний день позволял ему провести время с женщинами, которые оставались для него загадкой, что происходило лишь однажды.
- Не торопись, у нас впереди вся ночь. - Страстно шепнула нагини герою.
- А ночь сродни вечности. - Солгал он в ответ. Ибо пламя горячего сына Юга разгоралось все ярче в ответ на поцелуй девушек.
Альваро сделал небольшой глоток отменного вина, навеявшему воспоминания о жаркой родине, и поддавшись призывам красавицы,  встал с кресла, готовый последовать за чаровницей. Оглянувшись на длинноногую птичку, словно бы убеждаясь в том, что она проследует за ним, он скинул уже расстегнутый камзол и сделал шаг за балдахин, очутившись вплотную к принесшей ему вина нагини.
Будучи не в силах сдерживать свою натуру, он впился в ее губы жарким поцелуем, взял свою жертву за плечи сильными руками и повалил на постель. В тот момент, когда, казалось бы, страсть должна была полностью поглотить гранда, последний поймал себя на мысли о том, что не может выбросить из головы массивный перстень на руке первой обольстительницы. Дон готов был поклясться, что где-то уже видел эту гравировку...

0

5

Крошка Астрид сработала на славу, поймав алацци в свои сети и уведя его от ножа. Теперь Сольвейг могла быть спокойна. Почти - потому что нагини не бывала спокойной никогда, кроме моментов медитации.
Богатый гость исчез за пологом кровати, и Хедлунд помедлила всего мгновение, прежде чем проследовать за ним. Наверняка тот и слона не заметит, когда перед глазами манящее тело Астрид. Как жестоко ревновала её Сольвейг к каждому гостю, не знал никто: это чувство девушка носила в себе, запирая с страхе, что оно помешает работе. Губы тёмной северянки, родные, жаркие, должны целовать только её, но уж никак не этого дона, каким бы красивым он ни был. Не позволит Сольвейг им остаться наедине. Кровать большая, на троих более чем хватит - с этой мыслью хесска взобралась на высокое пышное ложе. Её не было всего пару секунд, но гость уже явно перешёл к более решительным действиям.
Нежные руки ласкали тело клиента так, как ласкали до этого не одного посетителя борделя, но так, будто именно этот был первым и единственным, кому эта ласка предназначалась. Потом, стремясь облегчить задачу поглощённому страстью южанину, перешли на одеяние прелестницы под ним, лениво-вальяжно распуская шнуровку платья на груди девушки, касаясь разгорячённой кожи мужчины и нагини. Потом, будто устав ждать в одиночестве, Сольвейг обняла дона, притянула к себе, запустила пальцы левой руки в волосы клиента и прильнула к нему с жаром, удивительным для северянки. Правая рука легла на грудь мужчины, обжигая жаром кожи и холодом перстня.
Сольвейг не спешила раздеваться - с любыми клиентами последней обнажённой оказывалась именно она. Это тоже была наука Най-Тау: в одетой женщине загадок куда больше, чем в раздетой, и это подчас ужасно заводит мужчин. Да что там - даже ночами, проводимыми наедине с возлюбленной, девушка раздевалась как можно позже. Вот и сейчас она не давала избавить себя от одеяния, водила газовым рукавом по обнажённому торсу гостя, когда он оторвался от нагини. Но недолго губы Сольвейг были одни - рядом оказались требовательные, родные руки и прекраснейшее на свете лицо; а поцелуй двух влюблённых нагини способен свести с ума любого, кому посчастливилось наблюдать за ним. Ласковый, нежный, но в то же время обжигающий и страстный - Сольвейг даже прикрыла глаза и всем телом подалась навстречу Астрид, чувствуя, как её начинает переполнять желание.
Но тут клиент. С трудом заставив себя оторваться, Сольвейг одарила возлюбленную многообещающим взглядом из-под ресниц и перебралась на колени дону, обхватив его бёдра ногами. Нетерпеливо скользнула ногтями по груди - точно воин, - по спине, поймав там руки Астрид, и, не дав алацци опять поцеловать её, коснулась ладонью его губ. Наверное, человек в таком положении должен чувствовать себя в раю.
Ещё не оставившее ощущение губ Астрид и её присутствие рядом возбуждали нагини, придавая её глазам тот удивительный блеск, появляющийся только у уложенных в постель женщин. Опыт, опыт и возлюбленная - и вот нагини уже отзывается на мужскую грубоватую ласку, двигая бёдрами в такт сбившемуся дыханию.

Отредактировано Сольвейг Хедлунд (2013-10-25 23:40:33)

+2

6

В нежно-розовой дымке полога было прохладно, а прикосновения к расправленному покрывалу кровати и вовсе вызывали холодные мурашки. Остановилась, чувствуя прерывистое дыхание мужчины, скользнувшего за балдахин. Момент – и жаркий нетерпеливый поцелуй занимает женские губы. Поддавшись страсти, обвила руками мужскую шею, запустила охотливые пальцы в волосы дона, прижимаясь к мужчине и падая на кровать. Дрожь от холодного покрывала, принявшего на себя удар, пробежалась по рукам девушки, однако горячий мужчина сверху был лучшим способом согреться. Женские руки, вцепившиеся и царапающие обнаженную спину алацци, почувствовали моментное напряжение мышц. Астрид сочувственно подумала, что, мол, не может расслабиться от тяжелой работы даже здесь. Ну, ничего, это временно. Перестала царапать, руки разжала, ведь на кровати оказалась Сольвейг. С ней рядом всегда было спокойней. Астрид высвободила руку из-под дона и нежно провела по щеке своей светловолосой пассии.  Та же медленно тянула шнуровку платья Астрид, обнажая упругие белые груди, с завязавшимися сосочками-вишенками.
Асти издала вздох возбуждения, села на кровати и требовательно притянула к себе девушку. Смотри, я люблю ее, - говорили все действия Астрид, - завидуй и восхищайся. Поцелуй был страстным, однако, не долгим, иначе существовал немаленький риск захлебнуться в любви и забыть про клиента на долгое время. С трудом оторвавшись от возлюбленной, Астрид освободила ей плацдарм для решительных действий, а сама провела рукой по собственной груди, задержавшись на соске, и маняще опустила руку вниз, туда, в райское женское лоно, отозвавшееся влажным наслаждением. Не увлекаясь, а дразня дона, которого старательно обслуживала Скади, Астрид освободилась из платья, отбросив его на пол с противоположной стороны кровати. И вот уже послышались ритмичные скрипы кровати, Астрид  ухмыльнулась и провела по спине Сольвейг, капризно, требовательно, желая внимания к собственной персоне. Потерлась об ее спину грудью, смяв полупрозрачные одежды. Затем откинулась на подушки в самой провокационной из поз и жадно, властно опустила руку между своих ног, и, закусив губу, предалась одному из самых приятных занятий.
Испуская вдохи наслаждения, и сминая одной рукой простыни, а другой массируя сокровенное лоно, истекающее соком, Астрид думала совершенно не об этом. Действия рукой были рабочие, вздохи и прерывистое дыхание на автомате. Ведь Астрид знала, что Сольвейг могла бы доставить ей куда большее наслаждение, чем черноволосая сама себе. Ее мысли занимали мечты. Как неплохо было бы уехать с Сольвейг куда-нибудь из борделя. Погулять в тенистых садах или съездить на лесную прогулку верхом на лошадях. Почему-то Астрид все чаще думала о поездке на родину. Однако, не сейчас, что ждать от северного Хестура, если и в Даларе холод смертный и метелица? А вот куда-нибудь подальше, чтобы можно было поплавать голыми в заливе, понежиться под солнцем и теплым ветром... попробовать диковинные... ах...фрукты…
- Ахх… - чуть слышно вскрикнула Астрид на сжавшиеся интимные мышцы и в блаженстве убрала руку. Она откинулась на подушки, крупно задышала и обратила внимание на дона с Сольвейг. Пора сменить мою девочку. Астрид обняла свою любовницу и поцеловала повернувшиеся к ней губы. Та ничуть не устала, ведь ежедневные физические упражнения не сравнятся с любовной скачкой. Без слов и знаков, она отпустила Скади, а сама занялась мужчиной. Уперев руки в его грудь, Астрид повалила дона на подушки, где сама недавно возлежала. Полностью освободив его от всей одежды и скинув ее на пол, Астрид опустилась на четвереньки, царапнула алацци коготками по груди и медленно начала опускать ниже, пока не дошла до вожделенного мужского полового органа и заняла им свой рот, к невероятному мужскому удовлетворению.

Отредактировано Астрид Хьенмульф (2013-10-26 14:26:19)

+1

7

Девушки определенно были одними из лучших. В каждом их движении, в каждом жесте чувствовалась страсть. Понять искусственная она или нет, было непросто. От глаз гранда не укрылось то, с каким магнетизмом эти две притягивались друг к другу. Слияние их тел рождало в его душе слабость: дух уступал плоти, позволяя Альваро раствориться в наслаждении.
Одна за другой, сменяя друг друга, они старались угодить своему заказчику. Прикосновения вызывающие дрожь, сбивчивый ритм движения тел, спертый воздух, заполняющий пространство под балдахином. Откровенное желание не уступать друг друга мужчине лишь добавляло своеобразной необычности, потрясающей пресыщенного такими вещами дона.
Эта ночь стала для него одной из самых необычных. Две страстные девы, ублажающие его различными способами и путями, ввергая Батиста то в горячий и звериный экстаз, то в спокойное и пассивное наслаждение. Сами они были похожи на огонь и лед: каждая действовала по-своему. По-своему совершенно и по-своему прекрасно.
Вот, одна из девушек, уже взяв инициативу в свои руки, опустилась на четвереньки и приступила к задуманному. Не оставляя ее подругу в одиночестве, Альваро потянул куртизанку на себя, и, посадив ее на себе на грудь, уже собирался начать то, что молнией созрело в его голове, как переплетенными с ее пальцами, он почувствовал холод перстня, который снова разбудил в его душе небольшое беспокойство. Словно поправляя позу девушку, он приподнял северянку за бедра так, чтобы ей пришлось опереться о мужское тело и дать возможность алацци разглядеть резьбу украшения.
Ровные обрывистые линии, со множеством пересечений и узлов, создающих скрытое изображение четырех ромбов. Это было столь неуловимо знакомым, что гранд никак не мог выбросить мысли из головы. Но усилия темноволосой бестии делали свое дело и рассеивали внимание мужчины.
Через несколько минут весь этот процесс был доведен до кульминации, за которой следовал логичный короткий перерыв, для того, чтобы каждый участник действа мог выбрать для себя новую роль. В этот момент, когда стараниями одной из девушек дон оказался на некоторое время высвобожден из власти своих страстей, представшие перед ним обрывки сложились в полную картину происходящего.
"Девушки. Две. Прекрасные любовницы. Видимо, тянутся друг к другу. Пересекающиеся линии. ромбы. Тематика нарядов." - Сомнения уступили место мрачной убежденности. - "Нагини."
Маркиз огромное количество времени посвятил путешествиям по различным провинциям Империи. И конечно же, как человек образованный и принадлежащий к аристократии, он не мог не интересоваться историей и структурой женского монастыря Най-Тау, который готовил, справедливо будет сказано, лучших представителей касты убийц.
Но все эти воспоминания заняли у мужчины всего лишь несколько секунд. Оставаться и дальше во власти чар этих прелестниц не было никакой возможности. Девушка с хесскими косичками как раз поднималась с колен, своим взглядом обещая герою еще большие наслаждения, которые она может подарить, а вторая уже не обременяла тело аристократа, а оказавшись в небольшом отдалении от него, собиралась подползти назад и помочь своей подруге в ее благородном начинании. Но всей этой идиллии не суждено было случиться. По крайней мере не этой ночью.
Прошедший множество битв и закаленный в обыденных драках Батиста не колебался ни секунды. Осознание опасности в которой он оказался, спровоцировало выброс в кровь слоновьей дозы адреналина. Молниеносно он вскочил с сидячего положения и оказался стоящим прямо напротив поднимающейся красавицы. Привычными движениями герой заломал ей правую руку своей левой, вынуждая нагини подчиниться движениям мужчины во избежание мучительной боли, или даже перелома, а пальцами свободной руки надавил на впадины по обе стороны кадыка, погрузив их глубоко в горло, причиняя жертве боль, и грозя одним сильным движением отправить ее в отключку, а может и убить.
В таком вот интересном положении обнаженный алацци отскочил назад вместе со своим заложником. Капельки пота медленно стекали по его телу, неприятно охлаждаясь к концу своего пути. В комнате на несколько секунд стало непривычно тихо после всего здесь совершенного. Одно тревожило и не давало Альваро точно определиться с ситуацией: у убийц было уже достаточное количество превосходных возможностей без лишней мороки убрать героя, так почему они ими не воспользовались?
"Да и кто может хотеть убить меня именно здесь? Никто знать о том, что сегодня я пойду против своих привычек не мог. Что-то определенно идет не так. Сегодня весь день идет не так." - Пессимистично обдумал все будущий представитель.
- В следующий раз, голубка, - Издевательски спокойно обратился маркиз к той, что осталась на кровати, не спуская с нее взгляда - Постарайся не показывать своей жертве принадлежность к касте нагинь, прежде чем убить ее. - Да. В этом он уже не сомневался. Нагини. Определенно. Таких совпадений не бывает. Но в Даларе Альваро еще никому не мешал. Так наняли ли их его добрейший батюшка, или это были происки ни разу не виденной им сестрицы?
Разглядывая идеальные изгибы тела брошенной им женщины, он даже немного жалел об упущенной возможности быстро умереть в объятьях этих красавиц.
- Кто послал вас убить меня? - Перестал мучить себя вопросами герой. - Посмеешь хоть одно лишнее движение, и я не раздумывая сомкну свои пальцы на ее глотке. - Хладнокровно закончил он.
Это уже был не тот неукротимый и жаркий дон Батиста, что минуту назад. Это был настоящий воин Юга - который бережет свои эмоции для финального удара по врагу. Было видно, что угрозы свои он просо так разбрасывать не собирался. Уверенность и воля стали щитом этого мужчины. Ситуация была наиделикатнейшая и как из нее выпутываться алацци еще не знал. Если ему и удастся убить одну, то вторая скорее всего сможет настигнуть его в самый неподходящий момент. Нужно было сохранять безопасную позицию и узнать все, что возможно.

+1

8

Сольвейг поймала себя на том, что вскрикнула. Слишком долго она вела жизнь бордельной девки: то, что произошло, застало её врасплох. Застать нагини врасплох! Шантажировать её, безошибочно угадав то, что для неё дороже жизни! О, этот дон не так прост.
Сольвейг не шевелилась, боясь, что любое движение может быть воспринято мужчиной как нападение, и лишь сверлила его тяжёлым взглядом, в котором читалось одновременно желание убить его немедленно и мучительно, и невиданный прежде страх за жизнь подруги. Она чувствовала себя сидящей перед опасной гадюкой: шевельнёшься - примет за атаку и набросится. Почему она не была одна? Ей хватило бы собственного тела и шипа в кольце, чтобы защитить свою жизнь, но сейчас её положение было совершенно безвыходным: оружие алацци лежало слишком далеко за спиной, не успеть ухватить, их - спрятано в смежной комнате, а одним шипом она ничего не успеет сделать. Лихорадочное обдумывание ситуации подсказало нагини единственно правильный выход.
Как можно медленнее она подняла руки, сняла с пальца кольцо и откинула в сторону; показала пустые ладони, говоря, что она безоружна и не желает зла. Хотя зла-то она как раз и желала, но об этом можно подумать после, когда Астрид не будет в опасности. Когда этот сукин сын отпустит её.
- А ты умный, - голос Сольвейг уже не был тем ласковым и томным, как прежде: теперь в нём звенел весь холод Хестура, - знаешь, кто такие нагини, и узнал их в бордельных девках. Видать, ты пташка высокого полёта, раз ищешь убийц в проститутках.
Сольвейг ободряюще посмотрела на нелепо согнутую руками алацци Астрид - всё хорошо, родная, я вытащу тебя. Слова, слова. Этого южанина не уболтаешь - тут нужно действовать целенаправленно, прямыми попаданиями охлаждая его чересчур буйный пыл. Неужто все алацци такие?
- Но ты зря опасаешься, - продолжала она, - мы не были посланы на убийство, тем более твоё. Сам посуди, дон: мы принадлежим хозяйке "Клинка и Розы" и уже больше полугода ведём жизнь шлюх. По-твоему, есть резон нашей хозяйке избавляться от тебя? Нет. Я даже не знаю, кто ты, алацци, и видела в тебе лишь очередного клиента... - Сольвейг выдохнула. Слова закончились. - Отпусти её, - почти попросила она.
Всё, что угодно, алацци. Можешь рушить бордель, допрашивать всех и каждого - тебе же придётся платить, равно как и за убийство проститутки. Только отпусти Астрид. Отпусти и твори, что пожелаешь - только не трогай хозяйку. Астрид и хозяйку.
- Ты алацци, - продолжала Сольвейг как можно мягче и спокойнее уговаривать дона, - и, если ты считаешь, что тебе угрожают, почему ищешь убийц в нас? А не веришь - спустись вниз, к нашей госпоже, и спроси. Можешь купить, если хватит денег - тогда точно будешь спокоен за свою шкуру. Но оно тебе надо? Отпусти нас и иди своей дорогой. Ты нас не нужен, мы не ищем чьей-либо смерти.
Поверь, просто поверь, дон. Сольвейг всё ещё не смела пошевелиться, но была напряжена до предела: посмей алацци причинить вред Астрид, она бы кинулась на ублюдка. Но доводить до этого не хотелось - много ли у них будет шансов выжить?

+1

9

Доставить наслаждение не получилось. Нет, один из них, определенно, был несколько секунд назад доволен, однако, видимо, не пожелал дать такую возможность другим. Астрид ощутила на руки мужскую хватку. Хватку, которой вцепляются в уступ, случайно подвернувшийся на пути, падающие. Рука ответила горячей болью, когда он заломил ее девушке за спину. По началу, Аст пыталась пнуть нападающего ногой в пах, но тот был отнюдь не неуклюжим, и просто ушел в сторону от атаки, руку не выпустив. Взвыв от обиды и боли, Астрид почувствовала еще и его пальцы на горле. Закричала долю секунды, а потом крик будто вдавили вовнутрь, и девушка замолчала, безвольно уронив  голову, и пытаясь проглотить воздух.
Астрид заколотило от обиды и ярости. Восстановив дыхание, черноволосая задрала голову максимально вверх, продемонстрировав обитателям этой комнаты перекошенное от гнева лицо, чтобы немного облегчить давление пальцев на горло. Абсолютно не помогло, но это уже не важно.
- Господин любит пожестче? – издевательски просипела Астри в первый раз за сегодняшний вечер.
Она дернула руками, отчаянно пытаясь ослабить хватку алацци, однако пальцы мужчины безжалостно пережали ей горло, вызвав чуть ли не рвотный рефлекс. Девушка задрожала всем телом словно загнанная лошадь, сжимая и тут же разжимая кулаки. Медленно облизнула губы, пересохшие от сбивчивого дыхания открытым ртом.
- В следующий раз, голубка. Постарайся не показывать своей жертве принадлежность к касте нагинь, прежде чем убить ее, - проговорил, наконец, дон.
- Ооо, - возвела очи долу Астрид и демонстративно фыркнула, чувствуя зерна сомнения в мужском голосе, - Больше всех надо тебя убивать, что ли?
Сольвейг преобразилась до неузнаваемости. Ее тоже колотило, Астрид видела это. Девушка крайне медленно встала, сняла с пальца это дурацкое кольцо, которому Астрид даже не придавала значения, и бросила его на пол. Она была напугана, и это колебало уверенность черноволосой в том, что они выпутаются. Не бойся за меня, моя пташка. Истина не нуждается в доказательствах. Мы не виновны, - повторяла про себя Астрид, глядя прямо в глаза женщины Севера, такой же, как она сама, но невероятно другой.
Адреналин заставлял появляться неприятные липкие капли пота на спине девушки, которые скатывались лениво и в процессе своего недолгого путешествия охлаждались, отчего та подрагивала еще и от холода. Да, пожалей ты меня уже, изверг! Вам, мужикам, только бы кому-нибудь руки позаламывать, а то, что я тебе пару минут назад внеземное наслаждение доставила, видимо, побоку! – бравада, исключительно, однако, помогало и ей казалось, будто говорила она это вслух, а лицо дона медленно наливалось смущенным румянцем. Однако все было куда менее прозаично – мужик тоже перепугался за свою драгоценную жизнь. Видимо, к покушениям привык, а тут, увидел ромбики на перстне Соль, да яйца и сжались. Что же, положение было отвратительным, из него нужно как-то выпутываться, а мирное решение проблемы казалось совсем невыполнимым.
Сольвейг говорила. Долго, взвешивая каждое слово, прежде чем озвучить его в комнате. По полу дует, ноги замерзли. Соображай быстрее, дурень, - мелькнула какая-то безумно эгоистичная мысль в голове Астрид, ведь ее любовница все увещевала мужчину, а тот не ослаблял хватку. Рука уже отзывалась ноющей болью затекших и извращенно вывернутых конечностей. Но как же переполнял Астрид боевой дух! Такого не было даже на сложных тренировках. Хотелось кусаться, лягаться, она уже продумывала тысячи вариантов кончины мужчины, если бы только она сумела вывернуться из его захвата. Однако дергаться и вообще подавать всяческие признаки жизни, было не очень безопасно в данной ситуации.
Хотя, с другой стороны, если я упаду в обморок, Сольвейг придет в неуправляемую ярость, а дон лишится заложника, соответственно, замешкается, а моя любовь нападет. Есть, конечно, вариант неприятный – упасть в обморок надолго, плюс со сбитым дыханьем, так можно и жизни лишиться. Не, не хочу, - логическая цепочка выстраивалась быстро, но действия не предпринимались, - В принципе, можно ведь понадеяться на доброту алацци. А если он меня выпустит, уже можно узнать все намерения мужчины. Хотя… С другой стороны, опять же. Все зависит от его ответа. Если он раскроет хоть одну его стратегически важную карту нам, мы завладеем информацией, а, значит, оставлять нас в живых не очень-то безопасно. Да, безрадостная перспектива вырисовывается.

Отредактировано Астрид Хьенмульф (2013-10-27 22:23:15)

+2

10

Волнение свободной нагини было очевидным для маркиза. На это-то он и рассчитывал. Привязанности складывающиеся в их храме не были секретом, и, немного копнув, об этой особенности послушниц можно было накопать тонны информации. Но если светловолосая всеми доступными средствами старалась избежать конфликта, даже отбросив в сторону кольцо, то его заложница явно была настроена на более активные действия, несмотря на свое положение.
- Я даже не знаю, кто ты, алацци, и видела в тебе лишь очередного клиента... Отпусти её. - Донесся до него тихий голос.
Слова девушки действительно могли быть правдой, но какой идиот додумался бы держать этих двух в борделе? У дона складывалось впечатление, что его водят за нос.
- Ты действительно думаешь, что я поверю в то, что двух высококлассных убийц оставили прозябать в борделе, обслуживая мужские причиндалы? - Всем своим видом показывая, что считает данную теорию бредом, спросил гранд.
- Ты нам не нужен, мы не ищем чьей-либо смерти. - Устало закончила вынужденная переговорщица.
Ее слова не были похожи на ложь. Северянка старалась не делать лишних движений и спокойно убедить дона.
- Тогда ты сейчас медленно спустишься с кровати, пойдешь вниз и приведешь сюда хозяйку. - Просто сказал маркиз женщине. - Вот тогда мы и разберемся.
К удивлению героя, нагини не стала препираться и быстро исполнила требование. В то недолгое время ожидания Альваро представил, как должен выглядеть со стороны.
- Ты уж извини, малышка, - Обратился алацци к оставшейся с ним жертве, внешность которой действительно оправдывала такое обращение. - Что мы с вами не закончили. Но тут опасность для жизни и прочая. - Словно извиняясь усмехнулся он. - Но ты была действительно восхитительна. - Откровенно признался мужчина, девушке в своих руках. - Если вы не виноваты, то ты уж меня не обессудь. - Вкрадчиво закончил он, повернув ее лицо к себе большим пальцем и легко прикоснувшись к ее губам своими. - Я уж свою вину тогда как-нибудь заглажу.
Но вот назад поднялась уже одетая куртизанка со своей хозяйкой.
- Благородный дон, - Извиняясь с порога, начала женщина в возрасте. - Клянусь вам, что они никогда не причинили бы вам вреда. Эти две подчиняются только мне, а я лучше бы повесилась, чем приказала разделаться со столь достопочтенным и щедрым мужчиной. - Извивалась словно змея и щебетала женщина перед тем, кто мог закрыть это заведение одним своим словом.
Но ее болтовня мало интересовала Батисту. Он оценивающе заглянул в глаза светловолосой и увидел в них лишь переживание за подругу.
- Я приношу свои извинения перед вами, доньи. - После минутного раздумья решился маркиз, отпустив заложницу и сделав легкий полупоклон. - Будьте уверены, что я заглажу свою вину перед вами, ведь я ответил столь презренным недоверием и неблагодарностью за подаренное вами наслаждение. - Искренне закончил он. Несмотря на его, во многом, беспринципное отношение к окружающим, Альваро никогда не стремился стать для кого-то источником проблем. - А от вас, донья, - Обратился уже к хозяйке герой. - Я, право, такого не ожидал. Можно ли оставлять клиента в неведении о столь важной "мелочи", как происхождение ваших девочек? - Кивнул он в сторону куртизанок. - Да и оставлять такие таланты ржаветь в борделе? О чем вы думали? Давайте сделаем так. Алаццийский маркиз забудет о случившемся, если вы продадите мне нагинь. - Неожиданно предложил гранд.
Грядущие события обещали Батисте возможностью нажить множество врагов. В такие времена столь верный и искусный клинок не может быть лишним.
- Называйте цену, и мы договорились. Если конечно милейшие создания не будут против служить тому, кто только что грязно шантажировал их. - Улыбнувшись, посмотрел на девушек мужчина.
"Мне бы хоть штаны надо было надеть." - Разочарованно пронеслось у аристократа в голове. И он не преминул тут же воспользоваться собственным советом, пока женщины обдумывали его предложение.

+1

11

Нам не до сна,
Мы дети Богов - наша участь известна!

- Тогда ты сейчас медленно спустишься с кровати, пойдешь вниз и приведешь сюда хозяйку. Вот тогда мы и разберемся.
Меньше всего хотелось оставлять Астрид в таком положении, да ещё и наедине с сумасшедшим алацци. Очень не хотелось бы вернуться и узреть пустую комнату с одиноким телом на полу...а был ли выбор? Его-то как раз у Сольвейг и не было. Легче было подчиниться, раз уж дон дал слабину. Потому хесска медленно встала, держа руки так, чтобы он мог видеть их, и осторожно вышла из комнаты.
Едва оказавшись за дверью, нагини со всех ног помчалась вниз, надеясь застать хозяйку на своём обычном месте. К счастью, она и в самом деле была там, вместе с какой-то из своих девочек пересчитывая монеты и записывая суммы в толстую книгу. Едва услышав шаги, она обернулась и тотчас встала. Если проститутка, к которой недавно отправился клиент, со всех ног прибегает к мамаше, да ещё и одетая, тут есть о чём задуматься.
- Что произошло, Скади? - обеспокоенно спросила та. Сольвейг немедленно ответила, торопливо обрывая слова:
- Госпожа, клиент...он решил, что мы хотим его убить. Требует Вас.
Женщина всё поняла без дальнейших сбивчивых объяснений. Бросив девке короткое "досчитай", она подобрала юбки и пошла за торопившейся нагини. Хозяйка девушек была женщиной умной, прекрасно понимавшей, что без её участия может разгореться скандал: шутка ли - нагини в борделе! Сразу может появиться много лишних вопросов, а они "Клинку и Розе" совсем не нужны. В том, что госпожа всё решит и уладит, Сольвейг не сомневалась - авторитет хозяина для неё был непоколебим и мог сравниться разве что с волей Создателя.
Сдерживая себя, чтобы не ворваться бешеным вихрем в комнату, хесска вошла следом за госпожой, пропустив её вперёд во избежание недоразумений.
- Благородный дон, - пока она говорила, Сольвейг внимательно осмотрела Астрид. Бедная, неудобно же ей так долго стоять в таком положении. Отпустил бы хоть, пока её не было, изувер! - Клянусь вам, что они никогда не причинили бы вам вреда. Эти две подчиняются только мне, а я лучше бы повесилась, чем приказала разделаться со столь достопочтенным и щедрым мужчиной, - а это точно. У нагини один хозяин, как у верной собаки. Но собаку не продашь, а человека...
Сольвейг поймала в объятья отпущенную Астрид, ласково прижала к себе. Рассеянно слушая диалог алацци и госпожи, она растирала вывернутую руку любимой. Завтра ей точно не грозят тренировки после такого насилия. Наконец-то выспится. А руку можно быстро вылечить - от спазма в мышцах хорошо пойдёт гусиная лапчатка со льдом - эту траву можно найти и в Даларе. Главное, что дон не нанёс её девочке увечий посерьёзнее.
Собаку не продашь, а человека...
- Алаццийский маркиз забудет о случившемся, если вы продадите мне нагинь.
- Охуеть, - едва не вырвалось у Сольвейг. Такого поворота она не ожидала. Кто бы мог подумать, что дон так буквально воспримет её бездумно брошенную фразу? Ответив недобрым взглядом на его фразу, хесска безразлично проследила за ним, хотя в душе у неё поднималось состояние, чем-то напоминающее панику. Служить алаццийскому маркизу, человеку, только что собиравшемуся убить одну из них? Ты же не продашь нас? - мысленно воззвала Сольвейг к госпоже, но, посмотрев на неё, поняла, что их участь решена. Конечно: хозяйке не хочется скандала. Она что-то прочирикала о том, что согласна и дон конечно же может выкупить такое сокровище, да ещё получить коня в подарок. Хестур. Ты его покупала, госпожа, а теперь продаёшь как дополнение к нам? Кажется, они договорились - или ей это послышалось? Право, она и не прислушивалась, спрятав лицо на плече Астрид.
Будут ли они его нагини?
- Слово госпожи - закон, - подняв голову, ответила Сольвейг и в упор посмотрела на уже успевшего одеться дона - ах да, нового хозяина: - не к добру ты мне привиделся сегодня, чёрный ворон в алаццийской маске. Господин.
Чёрный ворон. Надо будет не забыть рассказать Астрид про то, что она видела сегодня. С каждым разом то, что ей приходит во время медитаций, становится всё более отчетливым. Не к добру.
Впрочем, какая разница, кому служить? Дон, бесспорно, умница: теперь они точно не убьют его, своего хозяина. Но не посоветовала бы ему Сольвейг продавать их...

+2

12

Думы думами, а «благородный господин» их с подругой только что здорово задел за живое своим риторическим вопросом. Естественно, Астрид и Сольвейг потеряли свое достоинство, когда их продали, словно двух выставочных  породистых коров с ярмарки на старую мельницу. Коровам такого толку не пристало таскать тяжести и позволять растягивать свое вымя рабочим рукам в надежде получить молока…
Астрид много думала на счет поступка шази. Ярость ли им руководила, месть ли, желание спрятать все, напоминающее свою прекрасную дочь, подальше с глаз, девушки не знали наверняка. И теперь, действительно, две высококлассные убийцы прозябают в борделе и обслуживают мужские причиндалы. Нет, надо с этим завязывать!
- Тогда ты сейчас медленно спустишься с кровати, пойдешь вниз и приведешь сюда хозяйку, - ну ладно, хоть не будет кровавой расправы без свидетелей, - с мрачным злорадством подумала Астрид. Сольвейг решила не противиться воле алацци, пока черноволосая находилась в слегка затруднительном положении. Тем лучше, и быстрее вся эта заварушка разрешится, - мелькнуло у Астрид, только дверь за Сольвейг захлопнулась.
Естественно, мы же не можем постоять минутку молча! – скептически, но, опять же, лишь мысленно, отреагировала Астрид на открывшийся рот дона. Она слушала его голос - отвратительно насмешливый, в некоторых моментах, даже издевательский – слушала и закипала. Гнев дошел да апогея, когда мужчина решил воспользоваться моментом, повернул девушку к себе и поцеловал. Явив ему гневно нахмуренные брови, почерневшие глаза и плотно сжатые губы, Астрид медленно, шипя, процедила:
- Если никто из нас сегодня не умрет… Я отымею вас, благородный господин, в извращенных позах. Два раза. Приду, и отымею!
Однако поцеловать себя все же дала, чтобы угроза лучше запомнилась. Хотя, неизвестно, воспримет ли эту фразу от женщины маркиз за угрозу.  Может, и как призыв к действию, кто ж их, мужиков знает?
Однако долго радоваться Астрид не пришлось – ее возвратили в то же положение, в котором она была на момент поимки. А все потому, что в комнату вошла Соль и хозяйка. Та с порога начала активные увещевания в невиновности девушек, еще бы, дон – лицо влиятельное. Астрид не особо вслушивалась в голос хозяйки, уже успокоившаяся, и одобрительно подмигнула Сольвейг, как раз в тот самый момент, как руки-капканы разжались. Фыркнув, она едва удержалась на ногах и нырнула в объятия блондинки, словно в спасительный круг. Успокаивающе поцеловав девушку в щеку, Астрид на четверть – больше не позволяла подруга, заботливо в нее вцепившаяся – повернулась к обнаженному дону и хозяйке.
- Можно ли оставлять клиента в неведении о столь важной "мелочи", как происхождение ваших девочек? Да и оставлять такие таланты ржаветь в борделе? О чем вы думали? - начал отчитывать хозяйку дон, и во многом Астрид могла с ним согласиться. Но следующая его фраза едва не вывела из-под ног девушек почву, - Алаццийский маркиз забудет о случившемся, если вы продадите мне нагинь.
Вот так сюрприз! Хозяйка раболепствовала – и, в общем-то, правильно делала – перед новым хозяином девочек. Что же, нужно привыкать, сами виноваты, что расслабились и решили, что теперь никто нас не обнаружит. Однако вот паршивость: быть частной проституткой! А то, что нас с Соль ждет такая участь, не приходится сомневаться. Ведь ни один здравомыслящий человек не станет покупать так непрофессионально справившихся с внезапным нападением в мирное время воительниц. Следовательно, что ждать от мужчины, падкого на женские прелести? Уххх.
Но это всего лишь мысли, которые вряд ли стоит облекать в слова. Астрид послала многообещающий взгляд дону, мол, я свою угрозу выполню, время есть, а затем нагло скользнула взглядом по уныло опущенному мужскому достоинству.
Когда хозяйка начала обдумывать цену, Астрид выпуталась из объятий Сольвейг – немного грубее, чем следовало бы – и весьма демонстративно плюнула на коврик, лежащий в самой красивой комнате борделя на полу. Экстравагантное поведение не осталось без внимания хозяйки, но та не подала виду и в итоге озвучила цену, чуть меньше той, за которую девушек продавали ей, но, в общем-то, все равно не маленькую. Астрид тем временем подняла с пола смятое голубое платье и одела его через верх, через чур резкими движениями зашнуровывая на груди. В итоге, зашнуровала очень сильно, и сильно сдавила грудь, а потому немного успокоилась. Платье абсолютно не грело, оно и служило не для этих целей, однако, лучше чем ничего.
Астрид присела на краешек массивной кровати, отдернув балдахин, и громко зевнула.

Отредактировано Астрид Хьенмульф (2013-10-28 21:19:00)

+1

13

Альваро и не думал, что девушки столь безропотно примут свою продажу. По всей видимости, нагини, еще более безвольны по отношению к хозяину, чем он раньше предполагал. Хотя, может так даже и лучше. По крайней мере, они не зарежут его во сне, а темноволосая не приведет в жизнь свою довольно страшную угрозу, а угроза была действительно ужасающей.
Батиста продолжил одеваться, одновременно продолжая разговор.
- Да будет так. Эта цена меня совершенно устраивает, договорились. Тогда делаем так: сейчас я возвращаюсь к себе. Через три часа вернусь с орденским чеком. Я думаю, что так будет удобней? - Не сомневаясь в своей правоте, спросил гранд у хозяйки, закончив застегивать камзол.
Обернувшись к столику, на котором лежали ножны, маркиз подумал о том, что возможно куртизанки специально пытались увести его подальше от оружия, когда он только пришел? Но все это уже не важно. "Полукровка" снова висел на поясе, без него дону было как-то не по себе. Как и клинку без хозяина. Все-таки эль фуэго страшная магия. Манипулирует чувствами, как игрушками.
Закончив сборы, герой обратился к девушкам, одна из которых покорно ждала окончания переговоров, а другая вполне отчетливо показывала, как ко всему происходящему относится.
- А вы собирайтесь. Вернусь я с экипажем. Погрузим туда ваши вещи - теперь вы живете в Альгамбре. - И не ожидая ответа, алацци вышел из апартаментов. Сегодняшний день принес ему все чего он хотел и даже больше.

Следуя своему обещанию, мужчина вернулся в условленное время. Слуги перенесли вещи в карету и своим ходом двинулись домой. Альваро же отдал требовавшуюся сумму держательнице борделя. Сумма безусловно огромная, но нагини стояли каждого золотого за них отданного.
Батиста пропустил подруг в экипаж, сам зашел за ними, закрыл за собой дверцу и приказал кучеру трогаться. Лошади потянули свою ношу, удаляя героя от злосчастного борделя.
- Для вас уже приготовлены покои, смежные с моими. - Без лишних прелюдий начал маркиз, запрокинув от усталости голову. - Будете жить прямо рядом со мной. Апартаменты соединены скрытой дверью, открывающейся с обеих сторон. Естественно, другим это знать не нужно. Деньги вы будете получать непосредственно от меня. Просите столько, сколько вам нужно будет на любые расходы. Служа мне, можете не думать о тратах. - Ухмыльнулся герой. - В ваши обязанности будет входить моя защита и выполнение других персональных поручений, с которыми, я уверен, вы справитесь. Естественно, никому говорить о том, что вы нагини и первоклассные шпионы и убийцы - не нужно. Все будут считать, что вы мои служанки-наемницы, что недалеко от истины. - Альваро стала интересна реакция спутниц на эти его провокационные слова, и он внимательно вгляделся в выражения их лиц. - Пусть так и думают, что у дона Батисты свои причуды. Никаких тесных контактов с обитателями Альгамбры лучше не заводить. В ваших покоях также будет специальная комната для медитации и небольшая тренировочная зала. Она конечно не поражает размерами, но, я думаю, что установленные там тренажеры вас удовлетворят. Если будет нужно что-то еще - скажите мне, я постараюсь это устроить. - Маркиз секунду подумал и решил, что закончил. - Вроде бы, на этом все. Пока мы не приехали к месту, у вас есть вопросы?
Еще полчаса мелькали городские пейзажи за окном экипажа. Гранд удобно устроился на своем месте, откупорил бутылку вина и предложил девушкам. Он не считал их рабынями или прислугой. Скорее всего, он и сам не мог определить для себя их статус. Быть может ему просто нужны были рядом люди, которым он может что-то доверить и довериться. Пусть это доверие и будет куплено за золото.
Но вот карета остановилась, и вышедшие оказались на территории Алацци в Даларе. Над ними грозно и величаво нависли неприступные стены и башни замка Альгамбра - бессменной резиденции представителей Юга в Совете Императора.

0

14

Астрид была безумно хороша в своём бесполезном выражении протеста, до которого никому, по сути, не было дела. Сольвейг лишь наблюдала за ней, как-то меланхолично обдумывая всё произошедшее. Из огня да в полымя - были бордельными девками, станут частными. Впрочем, их отсюда увезут, это точно, так может, теперь они смогут выдохнуть? Вряд ли до жизни этого дона так уж много охотников, а обслуживать одного мужчину вместо многих - уже хорошо. Наверное. Собственные мысли постепенно уступали место чёткой позиции нагини.
Скрестив руки на груди, хесска сделала шаг назад и оперлась о стену. Сейчас её интересовало оружие нового хозяина. Что-то в нём было не так, но она не могла точно определить, что. Может, это какие-то алаццианские штучки? Когда желание перерезать господину горло отпадёт, надо будет спросить. Совершенно уйдя в себя, Сольвейг даже вздрогнула, услышав голос дона. Но, пока она соображала, что такое Альгамбра и с чем её едят, тот вышел, а следом за ним и хозяйка борделя.
Стоило нагини остаться наедине, вся отстранённость блондинки мигом куда-то испарилась. Совершенно запутавшись в собственных ощущениях, она подошла к кровати и безвольно рухнула на неё; подтянувшись поближе к возлюбленной, положила ей голову на колени, словно кошка. У них осталось три часа - три часа до приезда дона, который заберёт их в новый мир. Кажется, Альгамбра - это замок в алаццийском квартале Далара. Она пару раз видела его издалека: красивый, впору туда поселить какую-нибудь принцессу - да хоть ту, из её видения...
Пальцы, перебиравшие складки платья Астрид, замерли. Сольвейг резко села и посмотрела в глаза подруги.
- Я тебе не рассказала, - начала она, - одну важную вещь. Но, думаю, будет разумнее, родная, если я исправлю это, пока мы будем собираться, - подавая пример, Сольвейг сама встала и пошла в комнату для медитаций, где хранилось всё их оружие - это первое, что нагини пригодится на новом месте службы.
Мечи, кинжалы, топорики, веера, иглы...всё это любовно снималось со стен и полок и укладывалось в сундуки. За делом Сольвейг продолжила начатый ею разговор:
- Пока кое-кто спал, я медитировала...Рука болит? - прервав саму себя, заботливо спросила хесска, - разберёмся с этим по приезду. Пока я медитировала, я видела кое-что - знаешь, в этот раз было даже чётче, чем в тот раз на Най-Тау. И не только прошлое. Я видела птицу...ворона. На его лице, наверное, была расписная маска - помнишь, в том месяце мы видели такую в лавке? Только у ворона она ещё и клюв закрывала. Маски ведь носят алацци на этих своих праздниках, верно? - тут светловолосая взяла паузу: она снимала со стойки искусно выделанный клинок, спрятанный в кожаном наруче и способном выдвигаться одним незаметным движением. Поразмыслив немного, Сольвейг проворно надела его на правую руку и тут же проверила действие механизма. К счастью, оружие было в идеальном состоянии.
К этому моменту все колюще-режущие предметы были упакованы и спрятаны. Сверху в сундуках как раз оставалось место для одежды и мелких личных вещей.
- Там были ещё вороны, - Сольвейг задумчиво покрутила в руках шазийский платок, но и его уложила в сундук, - они кружились над молодой девушкой с чёрной короной на голове. Это было очень смутно, как обычно и бывает, но я запомнила её волосы, милая: они казались чёрными, почти как у тебя, а потом вдруг вспыхнули ярче огня! Веришь ли? - с каждым словом ей самой начинало казаться всё нереальнее то, что она видела перед внутренним взором. - И ещё одна, змея. Нет, нет, не змея, но... - пока Сольвейг подыскивала нужные слова, дверь их комнаты открылась и на пороге показалась хозяйка борделя. Поспешно уронив пару склянок с ядами в вещи, хесска подошла к ней.
- Да вами приехали, - сообщила та, - берите вещи и спускайтесь. Не пропустите: большая яркая карета. Нашёл в чём приехать в бордель! - в голосе женщины слышалось неприкрытое восхищение.
Ещё пара слов о том, как ей жалко расставаться с ними и какие они хорошие были, накинутые плащи - и можно идти, благо слуги уже уносят чемоданы. Найдя на полу злополучное кольцо и надев его, Сольвейг взяла Астрид за руку и пошла вниз. Пожалуй, она даже будет скучать - кормили вкусно, много кошек, девки в карты играть научили...кто знает, может, в Аль-как-её-там будет лучше?
В карете их уже ждал новый хозяин. Поздороваться с ним Сольвейг не сочла нужным, да и не смогла бы отвесить в карете най-тауский поклон, потому просто молча села напротив. Дон сразу начал говорить - кажется, это дело он вообще любил - а Сольвейг только и оставалось, что сидеть и слушать. Скорей бы приехать. Эти вороны и змеи не оставят меня, пока я не высплюсь, - мрачно подумала хесска и уже собиралась зевнуть, когда дон вскользь упомянул что-то про "его служанок-наемниц". О как. Личные шлюхи в шаговой доступности, милорд? - пронеслось в голове, но уже как-то беззлобно: спать уж очень хотелось, да и общая усталость навалилась и тяжело сидела в голове. Хотя звучит и правда мерзко.
- Как скажете, господин, - певуче и безучастно ответила ему Сольвейг, едва длинная речь подошла к концу, - но у меня уже есть просьба. В городской конюшне Далара стоит шазийский чистокровный конь вороной масти с тремя носочками. Хестур. Это мой конь, и будет равно конь господина, если вы заберёте его, - та ещё формулировка, но формально жеребец тоже будет принадлежать дону...если тот заберёт его. А то ещё отправит в свою родину, где все либо орут, либо поют, и коню прозябать тут. Не дело.
От вина Сольвейг отказалась. Положив голову на плечо Астрид, она дремала до самого приезда в маленькую Алацци. Вороны. Змеи. Короны. Всего этого было слишком много на сегодня. Почему она не сняла кольцо? Обслужили бы дона и разошлись с миром. А теперь им придётся на него работать, и вопрос ещё, как. Или чем.
Ступив на территорию представительства Алацци, хесска огляделась, но безуспешно: было уже слишком темно для осмотров достопримечательностей. Хотелось одного - свернуться калачиком в объятьях Астрид и уснуть.
- Мы вам нужны немедленно, господин, или мы можем пойти за слугами в свои покои? - Сольвейг кивнула на ребят, понесших их набитые оружием сундуки. Вряд ли дон немедленно пустится в разъяснения относительно их работы или не дай Создатель опять в постель потащит? Нет, конечно, слово хозяина, даже с такими "причудами", закон, но бывшая уже Скади элементарно боялась заснуть за столом или в постели.

+1

15

В общем, все. Случаи на заказах бывали разные, да и девки много странностей и забавностей рассказывали, но, такая ситуация выходила за рамки. На самом деле, за вечер девушки сменили хозяина и побывали в весьма затруднительном положении, таком как захват одной в заложницы. Не каждый день такое бывает, а за спокойную жизнь в борделе нагини уже почти забыли какого это, когда каждый день - стресс. Теперь забывать не придется, чувствовала Астрид.
Алацци посуровел в миг, и, даже вглядываясь в черты его лица, представить блаженное выражение, которое было в начале вечера, удавалось с большим трудом. Работа у него такая, не показывать искренние чувства и маскировать их изящно и быстро. Он бросил приказ девушкам, в которых злоба потихоньку утихала, и вышел. Астрид с Сольвейг заторопились в свою комнату, собрать пожитки и осмыслить все содеянное и грядущее.
Астрид плюхнулась на кровать с разбегу и продавленный матрац слегка спружинил. В комнате быстро остыло, даже быстрее, чем остыли разгоряченные любовной баталией женские тела, а потому девушку передернуло от холода. Она подогнула ноги к телу поближе, однако, вскоре согревающие функции выполнила Соль, устроившись на коленях черноволосой. Астрид прикрыла глаза и инстинктивно запустила сухие пальцы в светлые волосы Сольвейг. В комнате стоял полумрак, и до состояния «совсем темно» не хватало лишь затушить одну единственную свечу. Нагини прикрыла глаза. Она устала, хотелось спать просто невыносимо, но через три часа пришлось бы просыпаться и ехать в эту Алаганду или Альгабаму, Асти не запомнила. А вещей за продолжительное время их пребывания в борделе накопилось не мало, нужно все собрать, да поискать потерявшиеся…
Прикорнувшую Астрид разбудил голос ее подруги и внезапный холод на том месте, где раньше лежала Сольвейг. Распахнув глаза, девушка захлопала ими, пытаясь проморгаться в темноте, а потом обнаружила свою умиротворенную любовницу, собирающую вещи. Выдохнув, черноволосая полежала несколько секунд, тупо уставившись в стену, а потом сползла с кровати и медленно, но отчаянно зевая, начала зажигать свечки, чтобы в комнате стало светлей. Обратила внимание, что Сольвейг ушла в будуар и начала снимать со стен и из шкафов оружие, оставив дверцу в общую комнату открытой. Астрид, в таком случае, решила собрать одежду, заранее выкладывая предметы облачения двух подруг, которые не доставались ими после переезда в бордель, поближе, а также откладывая теплую одежду, в которой нагини поедут во дворец сегодня. Тогда-то Сольвейг и начала рассказывать.
- Нет, пустяк, - отмахнулась Астрид на вопрос Скади и продолжила слушать повествование о медитации. Рассказ был интересным с художественной точки зрения, но Астрид была не сильна в расшифровке подобных сновидений, поэтому вряд ли сказала бы что-то дельное, а оттого молчала, заботливо сортируя вещи.
Сольвейг вернулась в комнату Астрид, чтобы вместе разбирать одежду. Когда ее любовница особенно эмоционально стала рассказывать про девушку с короной, черноволосая присела на краешек кровати с хлопковой простой рубахой в руках и невольно заулыбалась, любуясь своей прекрасной женщиной.
- Ты видела вороний бал, дорогая, - Астрид никогда суеверно не верила в сновидения, однако, ей всегда хотелось, чтобы тот бред, который иногда снится по ночам или приходит в медитациях, воплотился в жизнь в том или ином событии. – А та девушка была ведьмою. А ведьм надо сжигать, вот ее волосы и загорелись. А змеею из нее душа вышла, я слыхала, что так и бывает. А может и не так.
Астрид сложила рубашку и убрала ее в сундук, чтобы накрыть все имущество внутри большой крышкой и захлопнуть замок. Затем подошла к сундуку Сольвейг, выдернула оттуда ножны с одноручным мечом, и понесла их к себе, чтобы потом одеть поверх платья на бедра. Более она не девка публичная, она вновь стала воином, а война кормит его меч.
В дверь вошла владелица борделя, с которой девушки распрощались беззлобно, оставив о себе хорошую память. Подхватив сундуки, Астрид обернулась на их комнату, проскользнула хозяйским глазом по поверхностям – ничего ли не забыла – и вышла из комнаты, чтобы больше никогда туда не вернуться.
Когда девушки вышли из борделя, Астрид не преминула похвалить саму себя за находчивость в выборе одежды. На пустых даларских улицах задувал какой-то жутчайший ветер, и полушубки оказались весьма кстати. Астрид заходила в карету последней, напоследок обернувшись к зданию борделя. Там из окон высунулись полуобнаженные жрицы любви и смотрели на нагинь, заходящих в шикарный экипаж. Все было в этом взгляде, и совсем у немногих можно было разглядеть сожаление от прощения. Астрид не нашла в себе наглости помахать им на прощание, а потому отвернулась и спешно села в экипаж, закрыв за собой дверь.
Астрид взяла свою любовницу под ручку и придвинулась к ней поближе. Черноволосая нагини выдыхала облачка пара, и ловила своими блестящими глазами - через едва приоткрытую шторку – слабый блеск фонарей. Хозяин начал говорить, да пока по делу, поэтому Астрид внимательно его слушала и не демонстрировала свой характер. И не будет. Ибо они с Сольвейг теперь собственность дона, а вещи хозяину не дерзят. Оттого-то девушка и ехала молча, лишь иногда слегка кивая.
«Служанки-наемницы». Лучше, чем шлюхи. Да и условия шикарные, как видно. Стоит ли обижаться на такое милое обращение?
Сольвейг вспомнила про Хеста, что, в общем-то, справедливо. Астрид лишь отрицательно мотнула головой, ей все было предельно ясно, и откинулась на мягкое сиденье, прикрыв глаза. Почувствовав голову Сольвейг на своем плече, Астрид выпутала руку и обняла плечо своей подруги. Обе они задремали, совершенно не следя за обстановкой…
Так ли должны выглядеть войны? Горделивые нагини, обучаемые в спартанских условиях в женском монастыре, в совершенстве обращающиеся с несколькими видами оружия… А сейчас они спали друг у друга на плечах, сдвинувшись ближе, чтобы не мерзнуть.
Астрид приоткрыла глаза, встретившись с внимательным взглядом дона. Слегка приподняла уголки губ, обозначив этой мирной улыбкой то, что простила ему вывернутую руку. Да и вообще, многое простила, осознав, наконец, выгоду своего положения, а также необыкновенное везение, которое вряд ли случается каждый день. Девушка так больше и не уснула, оставшись сидеть неподвижно, с одним лишь различием – перевела взгляд в окно, смотря во тьму, но чувствуя на себе взгляд своего хозяина. Не дрогнув, Аст так и просидела до самого посольства. Ласково дотронувшись до щеки своей пассии, Астрид поднялась с сиденья, и вышла из экипажа, стараясь не раззеваться перед слугами и охраной.
Одежда на девушках была неброской, а потому их весьма трудно было принять за проституток из борделя, однако, Астрид, как и тогда, когда уезжала из своего прошлого места дислокации, отметила внимательные фигуры в ночных рубашках, выглядывающие из верхних этажей здания, поражающего своей почти незаметной во тьме красотой. Жизнь тут будет интересной.

Отредактировано Астрид Хьенмульф (2013-11-01 09:25:36)

+1

16

Для Астрид и Сольвейг

В Альгамбре нагини и советника встретило пренеприятное известие: на ночь глядя из самой Парабраны с полуофициальным визитом прибыли братья Оэда, сыновья герцога Сантандера. Эта троица была притчей во языцех: обладая обширными связями, знатнейшим происхождением и светлыми головами, они на протяжении уже четырех десятков лет прожигали свою жизнь так бессмысленно и ожесточенно, что шептались об их одержимости. Старший, Орландо, в юности предавался всем вообразимым порокам, за что, по слухам, поплатился какой-то дурной болезнью, медленно разъедающей его чресла. Несмотря на это, он оставался заядлым бабником. Второй, Фернандо, славился страстью к игре - однажды, когда не нашлось партнеров по игре в кости, он поспорил с собственным пажом, кто вытянет из стога соломинку длиннее, по золотому за раз, и не остановился, пока не остался даже без пуговиц. Немудрено, что с такой удачей бедняга пил крепко и почти не просыхая, а во хмелю делался драчлив и обидчив. И, наконец, Эухенио, младший, был попросту злоязычным горбатым карликом, который и помыкал старшими братьями, раз за разом понуждая их впрягаться в тяжелый воз политики.

- Девки! Дон Альваро!
- приветствовал он хозяина жилища и его спутниц именно в такой последовательности. - Вы знаете, когда появиться, дорогой друг! И с какими аппетитными цыпочками!

Отредактировано Рассказчик (2013-10-31 23:51:07)

+1

17

смена порядка отыгрыша и отыгрывание за другого персонажа обговорены с участниками флешбека.

Нет, сегодня нам не удастся поспать! Астрид с Сольвейг были слабо знакомы с городскими легендами, если можно так назвать эту троицу, выскочившую из темноты так, словно они разбойники на тракте, а не как ни представительные аристократы.
В любом случае, вели они себя крайне нахально, и явно нарывались на словесную перепалку. Нагини не прочь была это им обеспечить, однако ж, вновь обернулась на здание, где внимательных силуэтов в окнах стало еще больше, и дернула своими плечами, чувствуя, как буравят их незнакомцы своими глазами. Сольвейг выразительно повела правой кистью, хотя для других этот жест вряд ли мог что-то означать – под шубой выпадающее лезвие было не заметным. Впрочем, девушки медлили, ибо они плохо знали, с кем имеют дело, да и вступаться за такого видного мужчину, как их хозяин, необходимости пока не было. Бросив полувопросительный взгляд на дона Альваро, черноволосая нагини медлила с действиями.
Он со всеми такой обходительный или оскорблениями компенсирует внешнее уродство? – глаза Астрид недобро блестели, а поза самопроизвольно стала совсем не для робкой девицы. Руки были свободны и на то, чтобы достать меч из ножен понадобилось не больше 10 секунд.
- Уходите, - коротко и почти безэмоционально бросила Астрид. Ей не хотелось драк, тем более с убогими, она знала, что внимание ее сейчас более рассеянно, нежели обычно, ибо она давно уже смертно хочет спать.

Отредактировано Астрид Хьенмульф (2013-11-02 14:46:58)

+2

18

Вот тот момент, когда следовало возблагодарить Создателя за то, что она не сделала! Сними она шубу, отреагировать было бы куда сложнее. А оставаться беззащитной перед тремя фигурами, мигом отрезвившими прозвучавшим как пощечина "девки", не хотелось. Да, она их явно знала - к счастью, не лично, но чего не услышишь от шлюх за картами и вином...тем более от южных шлюх за южным вином. Трое алацци, один из которых был настоящий карлик. Сольвейг однажды видела бродячий цирк, и в нем был маленький ростом мужчина, но тот не выглядел так пугающе. Неужели у Дона правда такие знакомые?
Одно легкое движение ладонью и нож бесшумно вышел из ножен, все еще, однако, скрытый шубой. Что ж, если кто-то хочет лишиться руки или члена, он может подойти. Правда, есть одна зацепка, на которую Сольвейг и посмотрела выразительно - мол, хозяин, что прикажешь с ними делать? Как ни прискорбно, она была бессильна, скажи он хоть одно слово против. 
Астрид рядом тоже не собиралась стоять спокойно. Создатель, дадут нам сегодня поспать или нет? - устало подумала нагини. Совершенно не хотелось иметь проблем в такой поздний час. И почему алацци не спится? Здравствуй, пир жадных воронов в алаццийских масках, хор из криков злобы и шепота любви! Южане полностью оправдывают свои стереотипы, как ни крути. Интесовало одно - как отреагирует дон на то, что друзья его явно решили, что он привел "девок" им. Не будет же рассказывать, что они нагини? Ох, бедный дон. Не хотела бы Сольвейг сейчас оказаться на его месте - в ней даже шевельнулось подобие жалости к своему господину. 

Отредактировано Сольвейг Хедлунд (2013-11-02 14:47:03)

+2

19

- Вы знаете, когда появиться, дорогой друг! И с какими аппетитными цыпочками! - Произнес очень знакомый противный голос. Конечно, кто же это еще мог быть - маркиз Оэда со своими братьями в придачу. Альваро был также поставлен в неловкую ситуацию, многозначительной реакцией своих новых подопечных. В любом случае, Батиста, абсолютно не собирался вверять девушек в грязные лапы этих проходимцев, известных своими темными делишками. Гранд чувствовал некую ответственность за подруг, которые теперь полностью зависели от его слов. Да и сам факт того, что Батиста позволил бы этим уродцам "развлечься" с нагинями, был бы плохим началом взаимоотношений.
И тут среди лихорадочно носившихся мыслей, герой вычленил просто гениальную. Он низко поклонился перед девушками и самым покорным тоном, какой мог сымитировать (а имитировал он несравненно), но так, чтобы его слышали только голубокровные братья и нагини, гранд промолвил:
- Молю вас о прощении, леди. Маркизы Оэда, просто не были предупреждены о вашем визите, а мы сохранили ваше инкогнито, как вы и просили. Прошу вас, сложите оружие.
Затем он встал, обернулся к гостям и, резко подскочив к ним, стал полушепотом, для того, чтобы его не услышал никто кроме главных героев разворачивающейся комедии, объяснять грандам.
- Дорогие доны, прошу вас, прекратите, ради нашей собственной безопасности. - Уверенно стал втирать глуповатым собеседникам абсолютную чушь, Альваро. - Это же члены Ордена Эдельвейса. Меня лично попросили сопроводить леди сюда и дать некоторое время находиться в Альгамбре инкогнито, чтобы они могли выполнить какое-то свое задание. - Продолжал Батиста, сделав вид, что опасливо озирается вокруг. - Если эти дамы сейчас не сменят гнев на милость, то все грозит обернуться скандалом с Даларом. - Принимавшие все услышанное за чистую монету гости, боязно поглядывали на бывших куртизанок. - Так что прошу вас, мои дорогие друзья срочно прекратить и никому никогда не говорить о том, что здесь произошло и об этих леди. От вас зависит честь двора Альгамбры!
Убежденные речью и воодушевленные чувством собственной важности, пришедшие аристократы с неуклюжими поклонами и невнятными извинениями удалились в гостевые покои после заверений Альваро о том, что он в скором времени к ним присоединится и обязательно покажет, как кутят в Даларе.
После разрешения всей этой неловкой ситуации. Батиста устало и презрительно плюнул на землю и выпалил:
- Животные, позор нации, sciacalli*! - Немного успокоившись, он обратился к девушкам. - Коня заберем. Завтра будет в нашем стойле. Вы можете идти в свои покои и отдохнуть. Хорошо выспитесь, ибо завтра я расскажу вам все подробней и, скорее всего, дам небольшое задание. Отдыхайте.
Войдя вместе с нагинями во дворец и тяжело вздохнув, гранд нацепил на себя искуснейшую маску дружелюбия и двинулся по боковому коридору в гостевые покои, где его ждала "наиприятнейшая" компания. Должность официального лица не позволяет вести себя со всеми так, как ты этого хочешь. Девушек же он предоставил служанкам, которым было приказано обращаться с гостьями подобающим образом.

Но вот ночь сменилась утром, а утро днем. Альваро уже сидел в большом кожаном рабочем кресле в своих покоях и работал. Солнечный свет болезненно слепил глаза после бессонной ночи проведенной с братьями Оэда, так что шторы были опущены. Но гости были обслужены по всем законам гостеприимства и утром отправились в императорский дворец по каким-то своим делам. Слава Создателю, что они с сожалением рассказали Батисте тот факт, что после этого сразу поедут в Парабрану и не смогут еще раз пересечься с "их добрым другом Альваро". Входная дверь была заперта, и маркиз время от времени поглядывал на скрытую перегородку спрятанную за складками расшитого ковра, висевшего далеко внутри покоев.


* Шакалы! (пер. с алаццийского)

Отредактировано Альваро Батиста (2013-11-02 20:25:15)

+2

20

Право, хозяин вышел из этой ситуации не так плохо, как ожидала Сольвейг. По правде говоря, она даже не догадывалась о том, что пришло на ум дону, но по первой же просьбе подняла руку и слегка тряхнула ей, давая лезвию закатиться обратно. 
Орден Эдельвейса? Ах да, женщины, воображающие, что умеют махать мечами. Достойное объяснение тому, почему та же Астрид демонстрирует оружие. Что ж, одно уже было хорошо - в загребущие лапы этой троицы нагини не отдадут. Сольвейг успокоилась, поняв это, и приняла другую позу - более свободную и горделивую: голова высоко поднята, на лице презрительная маска, руки скрещены на груди. Не нагини - свободная женщина, достоинство которой только что оскорбили! Большего от нее пока не требовалось, ибо с главной ролью хорошо справлялся их хозяин. Сольвейг на всякий случай даже проверила, по-прежнему ли ей хочется перерезать ему горло когда-нибудь. Все на месте, все на своих местах. 
Троица с недовольными лицами удалилась, а дон, выругавшись (или забыл, что нагини алаццианский знают?), обратился уже к девушкам. Насколько же красивее излишне сложного алаццианского звучит даларский, особенно если на нем обещают забрать малыша Хестура. Я соскучилась по верховым прогулкам, - поняла Сольвейг. Оставалось надеяться, что территория Альблаблабны достаточно большая для такого. 
К счастью Сольвейг, дон отпустил обеих. Поклонившись, нагини подхватила сонную Астрид под руку и пошла туда, куда, насколько она поняла, уходили слуги с их вещами. Стоило надеяться, что они не испортили ни одного оружия и не разбили ни одной склянки с ядом. 
Покои порадовали девушку, поспешившую сбросить ставшую ненужной шубу. Достаточно просторно, достаточно тепло и достаточно темно, чтобы спать крепко. По дальней стене - окно с решеткой и много-много полок, в углу - шкаф. Сбоку от большой двуспальной кровати - комод; на полу мягкий ковер, который захотелось немедленно погладить. Остальное рассмотреть не удалось. Спать хотелось до безумия, но нагини нашла в себе силы сначала разобраться с оружием. Все оно было аккуратно разложено и развешено по местам, пара кинжалов спряталась под подушки, еще несколько колюще-режущих предметов были запрятаны по разным уголкам комнаты. Теперь, когда у них вновь есть работа, нужно быть готовыми вооружиться в любой момент. 
Никакой медитации на сегодня - хватило предыдущей. Скинув одежды, Сольвейг нырнула под одеяло; кровать оказалась приятно прохладной и достаточно жесткой после пуховых перин борделя. Спустя мгновение рядом оказалась Астрид. Сольвейг прижалась к ней, наконец-то закрыв глаза и ощущая рядом возлюбленную. 
- Я почему-то очень устала, - сообщила светловолосая подруге сонным голосом. Ничего не хотелось. Сон тяжелил голову, утягивая в свои объятья. 

Сольвейг вскочила, едва первые лучи солнца попытались пробиться через тяжелые шторы. Разомлевшая Астрид еще спала, и Сольвейг невольно залюбовалась ею - хесске так шло непривычное выражение покоя и умиротворения! Встав босыми ногами на ковер, нагини дала себе пару мгновений, чтобы прийти в себя, после чего направилась к вещам, таинственным образом оказавшимся разложенным в шкафу. Догадливые слуги, однако, не тронули ядов. Ими Сольвейг и занялась, едва легкая туника бежевого цвета оказалась на ней. Ни одна склянка не была подписана - нагини помнила все наизусть и могла легко отличить одну жидкость от другой. Темно-рыжая с едким запахом, в зеленой склянке - этот яд наносят на стрелы. Тут же несколько схожих, тоже для оружия, но слабее. Вот бесцветная и безвкусная вода - ее жены добавляют в еду и напитки мужьям, чтобы поскорее одеться во вдовьи одежды и улететь в объятья любовников. Есть похожие, не стоящие так заоблочно, но зато имеющие заметный запах. Различные противоядия. Яды диких животных и насекомых. Вроде небольшая коллекция, а сколько жизней может оборвать!
Астрид, кажется, собиралась спать вечно, да только с Сольвейг об этом можно было только мечтать. Светловолосая залезла на кровать и легонько поцеловала любимую, пропев вполголоса:
- Астрид, родная, кому-то давно пора вставать, - и резво вскочила, уворачиваясь от недовольного взмаха руки. 
Утро было подозрительно прекрасным. 
Наскоро умывшись, Сольвейг потащила возлюбленную в обещанную тренировочную залу, оказавшуюся просто пустой комнатой, достаточно просторной для того, чтобы скакать с мечами. В одном углу, однако, обнаружилась пара тренажеров вроде деревянного коня, но к ним Сольвейг решила приступить позже. Наскоро растянувшись, нагини сбегала за двумя шпагами и парой небольших топориков. С последних и начали, да так и дотренировались до того момента, когда завтрак, наверное, уже был съеден жителями дворца, но обед еще не начинали готовить. 
- Нам надо к хозяину, - с этими словами Сольвейг завершила тренировку. Заново перевязав волосы сползшей лентой, она направилась к дверце, отделявшей их покои от комнаты дона. Открыла - и чихнула:
- Чьей идеей было вешать на дверь ковер?!
Однако обе нагини уже были в комнате, поклонившиеся и готовые слушать указания. 

+1

21

Снегопад был волшебным. Особенно, если смотреть на него, лежа на широченной кровати под хрустящими – словно сами сугробы – одеялами. Особенно, если вид открывается из широких чистых окон с резными, но не вульгарными рамами, украшающими собой посольство Далара. Особенно, если рядом любимый человек…
- Нет! Я не хочу вставать… - пробурчала Астрид в подушку, а может и не пробурчала вовсе, а только во сне сказала. Рука недовольно вскинулась с одеяла – все же, рефлексы были отработаны – но поймала лишь воздух, ибо подружка оказалась проворнее. Астрид до хруста вытянулась, зевнула и села на постели. Посмотрела, в чем она упала на кровать вчера вечером, оказалось, что ни в чем. Инстинктивно подтянула одеяло выше белых грудей, согнула колени и оглядела комнату. Она была восхитительна в своей скромности. Не было этих вызывающих ярких расцветок, расшитых подушек, которые наводняли комнаты публичного дома, а, подчас, и комнаты знатных особ, обладающих полным отсутствием вкуса. Цвета были нежно-голубые, розовые, белые. Мебель преимущественно темных цветов. Откинув воздушное объемное, словно облако с неба, одеяло, Астрид поднялась, неторопливо глядя на плоды трудов своей спутницы – та с утра распотрошила сундуки. Найдя одежду для тренировок, она извлекла оттуда свободные белые штаны на веревочке чуть ниже колен, рубашку с монашеским вырезом на груди, достала мягкие туфельки на тонкой подошве и тонкую короткую веревку, с помощью которой создала на своей голове сперва косу, а затем сделала из нее высокий пучок, который укрепила несколькими шпильками. Умыв свое лицо водой, Астрид едва успела вытереть его, как Сольвейг потащила ее в тренажерную залу, весьма просторную для боя на мечах. Что же, нельзя было сказать, что Астрид была сильно против.
Сначала разминка. Девушки мерно вытягивали свои тела, залежавшиеся на высоких кроватях. До пола, в бок, сделать мостик, сесть на шпагат, коснуться ступни руками… Этими упражнениями девушек давно было не напугать, однако, когда Сольвейг вернулась с метательными топориками, в животе у Астрид свело. Она терпеть не могла все, что необходимо метать! А северная птичка в этом была, наоборот, признанным мастером, поэтому и любила поизмываться над своей девочкой.
Работа кипела бурно, весело и с шутками, а Астрид все занимал вопрос: «Слышит ли хозяин стук топора о мишень?» Забавно, если он там уже скрежещет зубами от злости, слыша с самого утра неравномерные глухие удары. Это ли обстоятельство или то, что девушки сегодня рисковали даже не пообедать, нечего уже говорить про завтрак, заставило Сольвейг закончить утомительную тренировку. Устроив себе двухминутный отдых с водичкой, Астрид остыла и, подождав Сольвейг, вместе с ней вошла в ту заветную потайную дверь, на которую девушки косились с самого утра.
Да. Ковер. Это абсолютно нормально – прятать двух вооруженных нагини за настенным ковром.
Протиснувшись под тяжелым и пыльным – особенно это видно было с близкого расстояния – телом ковра, девушки показались в кабинете дона, поражавшим своим убранством. Он и явно ждал, а девушки готовы были выступить на службу.

+1

22

- Чьей идеей было вешать на дверь ковер?! - Последовало возмущение сразу за громким чихом, который вывел Альваро из некого состояния задумчивости. Обернувшись на вошедших, он невольно улыбнулся:
"Ничего. В следующий раз вас там будет ждать шкаф с отходящим дном. Потом можно будет поставить... латы. А уж после этого всего заменим всю эту чепуху на гобелен." - Подумал он и еле сдержал смешок, а то как-то нехорошо получалось.
Гранд движением руки призвал девушек расслабиться и начал говорить.
- Надеюсь вас тут все устроило. Конь ваш не в общем стойле, а моем личном. Вы ведь не хотите, чтобы слуги и охрана пользовались им по первой необходимости? Можете выводить его оттуда, когда вам понадобится. Но сейчас о другом.
Батиста некоторое время помолчал, встал со своего места и, подойдя к окну, подумал о том, что сейчас совершит преступление против своей совести, государства и семьи.
- Вы должны поехать в Парабрану. - Сказал он, обернувшись к нагиням. - События последних дней могли утомить вас, поэтому я не настаиваю на немедленном отбытии. Если вам нужно пару дней для того, чтобы придти в себя, то так тому и быть. Но лучше не больше двух-трех суток. В столице Алацци вы представитесь при дворе фрейлинами Эдельвейса в странствии. - Дон подошел к столу и достал из ящика два плотных коричневых конверта. - Вот ваши рекомендательные письма, леди Матильда Ханссон и леди Агата Остберг. - С шутливым полупоклоном протянул он девушкам документы. - Поедете как будто для ознакомления с ситуацией женской части дворянства в королевстве, по направлению от действующего представителя Иаго Эскаланте, поэтому отправитесь в экипаже Альгамбры. Вот деньги, которые я выдаю вам на задание. - Продолжал маркиз, положив на стол небольшое состояние, спрятанное в небольшом кожаном мешочке.
Герой, наконец, снова сел на свое место. Альваро словно не мог продолжить. Было во всем этом что-то неправильное, что-то противное его сущности. Но другой дороги не было и не будет. Ради осуществления их общей цели, Батиста должен был отбросить какие угодно принципы.
- На самом же деле, вы должны будете проанализировать обстановку при дворе. - Объяснился алацци через минуту, тяжело вздохнув. - В первую очередь, очевидно, король. Что творится вокруг него, кто как к нему относится, кто поддерживает, а кто - нет. Я знаю, что с такой задачей вы справиться сможете. Если раскроете против него какой-то заговор или тем паче покушение - пресеките. - Как бы то ни было, он был кровью от его крови. И этот престол не заберет никто, кроме самого Альваро, даже если последнему придется погибнуть, защищая его. - Далее вы поближе познакомитесь с инфантой короля, Альдой Франческой. Узнайте о ее отношении к политике, о суете вокруг ее женихов и вообще получше узнайте о том, каким человеком она стала. Точно так же проведайте и герцога Батиста - моего отца. - Глаза маркиза мрачно сверкнули. "Отца, конечно. Этот старый ублюдок душу бы продал, чтобы выслужиться перед Его Величеством." - И еще одно. Когда закончите с аристократами... Поезжайте в часовню в герцогстве Батиста и найдите там брата Франциска. Если он жив и здоров, то передайте ему запечатанное письмо, которое лежит среди ваших рекомендаций и приглашение в Альгамбру. И еще одно... - Слова давались гранду с трудом, он не хотел бы приоткрывать эту завесу своей души ни перед кем, но особого выбора сейчас не было. - Леонардо де Ласто. Граф. - Хриплым голосом еле слышно проговорил герой. - Найдите его могилу на фамильном кладбище и... И приведите ее в надлежащий вид. Помолитесь на ней Создателю и принесите подношение. Сделаете это - сильно мне услужите. - Взяв себя в руки, закончил Альваро. Франциска давно уже не пускали на территорию де Ласто, а члены графского семейства относились к почившему наследнику, как к пятну на репутации, вследствие чего могила друга была картинно заброшена.
Невидящими глазами он посмотрел на девушек и подумал о том, что сейчас сможет удостовериться в их верности. Если они не сбегут от маркиза и вернутся с задания, то он признается себе в том, что наткнулся на ничто иное, как сокровище.
- Удачи вам. - Промолвил Альваро, показывая тем самым, конец разговора.

+1

23

Много-много слов обрушилось на Сольвейг. Целый поток. Вероятно, все алацци так разговорчивы. Каждому своё, конечно, но пусть она и предпочла бы получить короткие и чёткие указания, слушала Сольвейг внимательно, с пониманием отнесясь к этой особенности хозяина. Бывало и хуже, хотя, надо признать, она на удивление удачливая нагини. Вон, даже бедолага конь с ней, и она, наверное, сможет вывести его завтра во двор и продолжить верховые тренировки. Впрочем, это сейчас неважно, потому что даже если бы алацци плюнул на просьбу нагини, суть дела бы не изменилась: она стоит перед ним и ждёт указаний. А их нет. Новый господин специально тянул время или раздумывал над чем-то. Сольвейг, однако, была даже несколько заинтригована.
Парабрана. Вот как. Нагини переглянулась с Астрид - они едут на юг, о котором было столько разговоров в прохладе борделя. По правде, даже на Най-Тау было несколько теплее, чем тут, в Даларе, а что уж говорить о Халифате, в котором Сольвейг так вообще выросла. В Парабране сейчас, должно быть, тепло и приятно - не жарко, нет песка, лезущего в глаза, и ветра тоже. А пары дней им как раз хватит, чтобы Астрид исполнила свою мечту и выспалась всласть. Сольвейг улыбнулась: она даже обещает не будить её завтра так рано.
Что от них будет требоваться? Понятно, что у высокопоставленного алацци на родине должно было остаться много тайн и скелетов в шкафу. Видимо, во избежания их огласки их и посылают...Эдельвейс?! Опять двадцать пять, опять эти странные женщины, которых Сольвейг почему-то на дух не переносила. Ладно. Нагини протянула руку и взяла ближайший из протянутых к ней конвертов. Новое имя. Теперь она будет Матильдой - ах, леди Матильдой, так здесь говорят? Машинально Сольвейг спрятала бумаги в широком кармане туники.
Алацци сел, и нагини восприняла это как команду "вольно". Стараясь не разбить повисшую тишину, она подошла к массивному книжному шкафу у ближайшей стены и пробежалась пальцами по корешкам книг, отыскивая нужные. Они едут как представительницы ордена Эдельвейса, значит, надо будет многое изучит за отведённое им свободное время. И неплохо бы о Парабране побольше почитать - вот книга на алаццийском, вот ещё одна, где может быть необходимое. Не забыть попросить пару у хозяина.
Тот заговорил. Сольвейг повернулась в его сторону, подперев спиной шкаф. Начиналось, наконец, объяснение их цели, и всё внимание нагини было направлено на то, чтобы запомнить все детали и впоследствии исполнить их в точности. Конечно же, "женская часть дворянства" - лишь прикрытие куда более сложных и тонких ходов дона. Но то, что их посылают следить за королём, оказалось для Сольвейг неожиданностью. Всё-таки это очень крупная фигура даже для нагинь, и дело сразу начинает пахнуть иначе. Дон имеет виды на короля? Дон имеет виды на защиту короля? Дон - очень интересная личность. Неплохо было бы с ним просто так пообщаться и узнать его получше - может, желание придушить отпадёт. Тоже выгода. Так, что там дальше готовит им тёплая Парабрана? Не просто короля, которого придётся тайно защищать, а ещё и его, видимо, дочь. Какая прелесть, им придётся стать подружками принцессы! Это звучит уже интереснее. С женщинами всяко легче общаться, тем более если предположить, что они примерно одного возраста с инфантой - если она правильно помнит, это так. А отваживать женихов им с Астрид не впервой, чего скрывать.
- Герцог Батиста, - имя, произнесённое вслух, легче запоминается. Герцог Батиста, отец. Не говорят об отцах с такой ненавистью, господин. Ты не просто проведать его велишь, - брат Франциск, - и сразу же, - Леонардо де Ласто.
Это имя алацци произнёс не так. Глаза нагини внимательно изучали едва заметно изменившееся лицо дона, пока он говорил. Кто был ему этот умерший человек и чем так важен? Дружба, любовь, братство или вина движут алацци, что он велит убийцам явиться к могиле? Этот человек полон загадок. Сольвейг рассеянно кивнула в знак того, что всё поняла, и выпрямилась, тряхнув непослушной копной волос.
- Мы поняли, господин, - ответила Хедлунд за обеих, - дайте нам пару дней, и мы отправимся в Парабрану. И...пару книг, если позволите. Будет исполнено.
Кажется, на этом всё. Не желая больше утомлять дона своим присутствием, Сольвейг с лёгким полупоклоном вышла, прихватив с собой наиболее заинтересовавшую её книгу.

+2

24

Кабинет был приятен глазу, он давал ощущение хорошего вкуса, основательности, серьезности его владельца. На словах о лошади, Астрид жизнерадостно улыбнулась, вспоминая тряские дорожки на Най-Тау и их веселые поездки, наполненные смехом, драйвом и беззаботностью. Но улыбка потихоньку сползла, и девушка насильно вернула себя в тот кабинет, готовая выслушать приказ, ибо о приятных моментах она подумать успеет после.
Парабрана. Неожиданно… К путешествиям в другую страну на первый день службы Астрид не была готова. Ее спутница тоже удивилась, но делать было нечего, приходилось кивать спине дона и запоминать указания. Когда он развернулся, перед ним уже не стояли две нагини. Теперь это были фрейлины Эдельвейса по имени Матильда Ханссон и Агата Отсберг. Задание уже началось. Но не нравилось черноволосой это слово «как будто», ей вообще не нравилась эта ситуация. Альваро не договаривал и одновременно говорил что-то не то. Он нервничал и метался, хоть и  оставался при этом на одном месте. Руки у него не дрожали, они были неподвижны, поза уверенная, но в глазах колебания. Тогда, видимо, единственно возможным благородный дон посчитал сесть в кресло. И вот началось…
У него был странный голос, и это пугало Астрид. Она поняла, какая же она все еще маленькая, и, даже резко вырастя после смерти отца и поездки на остров, она оставалась неопытной, неподкованной в жизни малышкой. Захотелось убежать из комнаты, сдаться. Ей нужно следить за королем! Его речь Астрид стала слушать максимально внимательно, пытаясь упорядочить лихорадочность мысли и не упустить важных имен или мест. Это было настолько мерзко, осознавать холодный страх, липкой рубашкой прицепившийся к влажной спине, осознавать свою ничтожность, незаслуженно переоцененную таким высокопоставленным человеком. Что будет если они напортачат… Ух, что же будет!
Астрид пришла в себя только в своей комнате. Она ясно поняла, что прослушала всю речь Альваро, пребывая в каком-то предобморочном состоянии. Она села на кровать и закрыла руками лицо.
- Мы пропали, Со. Пропали. Я не готова, я не справлюсь. - Немного тишины вернули девушку к реальности. Она убрала руки от лица, шумно вздохнула и, решительно хлопнув себя по коленям, поднялась, - Ладно, это была минутная слабость, я готова. Только я не запомнила ничего.
Встала, стащила  с пояса тренировочное оружие, уложив его словно ребенка на лавку, дернула веревку на тренировочной рубашке и сняла ее через верх, обнажив шкафу свои белые груди, а Сольвейг только спину с острыми лопатками и проглядывающими ребрами. Мыслей по поводу одежды было не много, все платья были либо слишком откровенными, годящимися для борделей, либо слишком торжественными. Когда платья пошли по второму кругу, Астрид решительно захлопнула шкаф и повернулась к Сольвейг. Стянув штаны, она глубокомысленно заявила:
- Нет одежды лучше, чем ничего.
Обнаженными ступнями прошла по благородному полу, подошла к своей любви и протянула к ней руку. Проведя красивыми пальцами по скуле, Астрид взяла Сольвейг за руку и нежно, но требовательно повела ее к постели. Опрокинув ее на белую перину, Астрид взобралась сверху, помогая ей расшнуровывать рубашку. Прекрасная беловолосая хесска хотела что-то сказать, но Асти запечатала ее красивые губки поцелуем. Возможно, это последнее на долгое время счастливое и относительно беззаботное занятие. Нельзя забывать отдыхать, поработать всегда успеешь.

+2


Вы здесь » Далар » Воспоминания » Обольстительное оружие (18+)