Грифон приподнялся и заглянул прямо в лицо подошедшему Альваро. Большие золотистые глаза животного выражали отчаянье и боль. Было очевидно, что смерть всадника изнутри убивала и зверя. Батиста как никто другой мог понять грифона. Перед глазами маркиза промелькнули сцены прощания с Леонардо, его горящего дома в Халифате и мертвого тела Иаго. Однако он не мог позволить себе кричать или капризничать, как сейчас делал этот грифон. От Альваро слишком многое зависело, слишком многое он должен был сделать, чтобы жертвы близких ему людей не пропали зря. Боль сковала сердце маркиза. Но всего лишь на секунду. Да, он не мог сдаться на половине пути, как не мог и отдавать свой разум во власть скорби.
Батиста вновь вернулся в реальный мир после нескольких секунд раздумий. Несомненно, этот зверь чувствовал то же, что и мужчина когда-то. Алацци не много смыслил в общении с такими животными, но правила тут были и не нужны. Аккуратно, так чтобы его рука не попала в клюв взбешенному грифону, герой положил ладонь ему на голову и осторожно погладил ее, словно успокаивая давнего друга.
- Я знаю, что тебе больно, грифон. Я знаю, что ты чувствуешь и какова величина твоей потери. - Тихо проговорил человек. По его лицу выражавшему сочувствие и понимание было очевидно, что он не лжет. - Но знай, что твой всадник погиб не зря. Он потерял свою жизнь, выполняя свой долг. Определившись с выбором, он сделал то, что было должно и до конца оставался верным сыном своей родины. Именно благодаря ему, сейчас мы знаем о том, какая опасность над нами нависла. Не оплакивай столь сильно гордого сына Алацци, грифон, ибо он погиб героем.
"Как и многие другие." - Пронеслось в голове Альваро расставание с другом, который с улыбкой ушел получить смерть заместо королевского бастарда.
- Неужели ты хочешь опорочить его смерть своей гибелью? Смирись, ведь ты тоже такое же дитя нашего королевства. Будь силен и найди в себе мужество для того, чтобы принять кого-то другого. Сделай так, чтобы твой бывший хозяин гордился твоей верностью новому, глядя на тебя из лона Создателя. Служи тому, чьи цели сочтешь достойными. А прежде останься здесь и позволь нам излечить твои раны.
Альваро не мог понять, получилось ли ему успокоить зверя. Последним делом он хотел бы лишать его жизни.
- И если тебе нужна помощь, ты всегда сможешь найти друга в моем лице, в лице Альваро Батиста. - Продолжил он, поглаживая грифона. - Я бы снял с тебя цепи, если бы ты дал мне знать о том, что не собираешься... улетать отсюда. - Спокойно закончил маркиз. Он знал, что умное животное понимает его, как верил и в то, что оно не стало бы лгать.

Альваро словно почувствовал, как изменилось настроение грифона. Его поза, выражение глаз, интонация. Все это теперь было больше похоже на смирившегося человека, который готов встретиться со своей болью лицом к лицу. Батиста осмелел и еще ближе подошел к грифону, гладя его по шее. От зверя веяло скорее тоской, чем опасностью. Маркиз доверился птицельву и оказался в опасной от него близости, надеясь лишь на то, что последний не станет нападать.
Обжигающее дыхание животного стало ровным и мерным. Немного тряхнув головой, грифон встал в еще более удобную для маркиза позу.
- Я знаю, что ты понимаешь меня, грифон. - Тихо продолжил гранд уже у самой головы своего собеседника, продолжая успокаивать зверя рукой. - Знаю так же и то, что ты не желаешь вреда. Никому. Ни себе, ни мне, ни памяти твоего всадника.
Дон тяжело вздохнул, словно говорил схожие слова человеку. Однако, тут, по большому счету, не было сильной разницы. Сердце Алацци билось во всех его детях, будь то непокорные южане или гордые грифоны. Батиста снова взглянул в большие глаза животного. Теперь они были спокойны. В них читалась немая просьба.
- Твоя душа требует воли, грифон. - Продолжил мужчина. - Я отпущу тебя. - Сказал он, показывая на цепи. - Но прошу не улетать. Прошу остаться здесь и жить дальше, с достоинством неся свое бремя. Я знаю о чем говорю, грифон, ибо когда-то сам испытал эту боль потери.
На секунду дон обернулся чтобы убедиться в том, что их никто не слушает. Откровения прозвучавшие здесь были неожиданностью даже для самого Альваро. Однако он чувствовал, что чем-то похож на этого сильного, но безутешного зверя.
- Когда-то я также потерял друга. Затем жену. А теперь и еще одного близкого человека. - Продолжил дон. - Но я не могу сесть и оплакивать их. Не могу перестать сражаться за то, во что верю. - Глухая стена боли в глазах алацци словно упала, освобождая место чему-то другому. - Потому что их жертва не может оказаться напрасной. И все это зависит лишь от меня. Как бы то ни было, какие бы причины не привели к их смерти, они отдали свои жизни ради того, чтобы я жил дальше. - Огонь в глазах мужчины все разгорался, мимика его становилась живее, а голос приобретал все большую твердость. - И если сейчас я остановлюсь, то обесценю их смерть. Это то, во что верю я. Это и есть моя душа.
Сильный мужской голос затих. Альваро наклонился и звон падающих цепей прорезал тишину сада Альгамбры. Человек на несколько шагов отошел от зверя.
- Ты свободен, мой друг. Волен лететь туда куда тебе заблагорассудится. Если же ты захочешь быстрой и безболезненной смерти мужчины, то моя рука сможет подарить ее тебе, пусть и с большим горем, но я почту за честь обеспечить тебе проводы, достойные сына Юга. - Батиста положил левую руку на эфес "Полукровки". - Или прими мою веру, грифон. - Продолжил он уже совсем другим, проникновенным голосом. - Прими мою веру в то, что жертва не может быть забыта. - Альваро протянул правую руку вперед, словно открывая для грифона свои объятья. - Прими мою верю в то, что каждый должен стараться стать той искрой, что зажжет огонь Равновесия. Прими мою веру, а я приму твою боль. Ибо только я сейчас могу это сделать. Потому как сам когда-то прошел через нее. Доверься мне так, как я доверился тебе.
Альваро замер в ожидании решения зверя. Он сам поражался своей неслыханной откровенности. Ни перед одним человеком маркиз никогда так не открывал свои помыслы. Но перед ним был не человек. Нет. Перед ним была лишь искалеченная, но родственная душа, которой он хотел даровать покой.

Отредактировано Альваро Батиста (2013-10-19 15:34:01)

Зверь величественно расправил свои мощные крылья, и Альваро подумал, что вот он, тот миг, когда он увидит полет грифона в такой близости. Но могучее существо опустилось и склонило перед маркизом пернатую голову. Каждое движение птицельва было преисполнено силы и грации, несмотря на состояние его здоровья. Гранд облегченно вздохнул и улыбнулся тому, что зверь услышал его, послушал, не улетел. Дон подошел к грифону и опустил руку на опущенную голову.
"Спасибо". - Подумал он.
Тут же, словно в ответ на его мысли, в Альваро проникла какая-то мрачная, но такая теплая и знакомая тоска, заполняющая каждую клеточку тела и разума. В то же время, Батиста почувствовал какое-то облегчение. Ни с чем не сравнимое и такое долгожданное.
"Что это? Что происходит?" - Секунду недоумевал встревоженный резкой переменой настроения гранд. Пока не понял, что это были чувства грифона. Ведь среди всего этого водоворота проскальзывала еле уловимая благодарность.
"Спасибо". - Еще раз пронеслось у Альваро. - "Спасибо за то, что нашел в себе силы довериться мне."
Алацци спустил руку, взяв зверя под клюв и аккуратно приподняв его голову так, чтобы встретиться взглядами.
- Спасибо. - Уже вслух проговорил герой.
И с этими словами, как будто сам открылся грифону. В то мгновение, пусть и лишь для зверя, но он отказался от замкнутости и сдержанности, которые были его верными спутниками всю взрослую жизнь. Разучившись доверять людям, он доверился зверю - такому же, каким был и сам. В глазах животного загорелся какой-то огонек. Понимания? Сочувствия? Смог ли он понять все то, что хотел передать ему маркиз?
"И я принимаю тебя." - Уловил какое-то ноющее чувство у себя в груди мужчина.
- Как тебя зовут? - Задумавшись, спросил герой, не сразу осознав, что ответить птицелев не сможет...