Далар |
|
|||||||
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Далар » Воспоминания » Переезд
Время: первый день венца цветов (01.05), обед, перед похоронами.
Место: Далар. Крыло, отведенное для приближенных Её Величества.
Действующие лица: Флора дель Росс и Астрид Клеметсен.
Примерный сюжет: Знакомство двух фрейлин принцессы.
Завершено
Отредактировано Астрид Клеметсен (2013-10-17 07:49:42)
Двенадцать гулких ударов донеслись до слуха девушки. Часы пробили полдень. Поискав на столике ленту, расшитую экзотическими цветами, девушка вложила свою находку на страницу открытой перед нею книги. Свободное время фрейлины принцессы закончилось, пора приступать к своим прямым обязанностям, а именно представиться с новой дамой, урожденной даларийкой, которая приставлена к будущей императрице. Поднимаясь со своего удобного кресла, которое подарило чудесный отдых девушке на то время, что она провела в нем, Астрид вернула книгу на книжную полку, подравняв все корешки по одной линии, и вышла из библиотеки. Её путь лежал через широкий коридор к приемной. Руки девушки были перекрещены перед собой в кистях, так что расклешенные длинные края рукавов свободно ниспадали вперед. Черные туфельки на небольшом деревянном каблучке мерно отбивали ритм её шага.
В коридорах было спокойно, горничные передвигались почти бесшумно, успев за время своей службы во дворце, наизусть выучить каждый выступающий камень в полу или скрипящую доску ступени. Новоприбывшие же хески пока не спешили покидать комнаты принцессы. Астрид не торопилась, её движения были плавны и спокойны, наполнены чувством собственного достоинства. И пусть сейчас никто не может видеть, как она темным облаком проплывает по галереям замка, северянка сама чувствовала удовлетворение. Подойдя к двери приемной, девушка остановилась и выдохнула. Новые знакомства ей никогда не давались легко, посему сейчас нутром хески завладело волнение. Не давая себе времени, чтобы успеть прочувствовать ситуацию, она вытянула вперед руки и открыла смежные двери.
Перед девушкой открылась просторная комната с высокими окнами, задрапированными темными шторами. Сейчас время траура, время самого строгого соблюдения протокола. Сделав шаг в залу, Астрид остановилась и, подняв глаза, доселе опущенные долу, склонилась перед незнакомкой в неглубоком поклоне.
– Приветствую вас, сударыня. Я Астрид, дочь Адольфа Клеметсена, ярла хесского, - расправив плечи, представилась северянка, поднимая голову. Её взгляд пробежал по убранству комнаты и задержался на портьерах крайнего от двери окна. Черная плотная ткань лежала не ровно, и яркий луч света проникал в комнату. Сжав плотнее губы, девушка быстрым шагом направилась исправлять ошибку горничных. Она запомнит этот промах и при подходящих обстоятельствах не забудет указать на него.
– Я первая фрейлина Её Высочества. В моей компетенции ответить на все интересующие вас вопросы и показать покои, которые теперь станут вашим домом. Прошу вас пройти за мной, – закончив со шторой, Астрид обернулась к будущей коллеге и протянула руку, указывая на смежные двери, в которых она сама только что появилась.
Отредактировано Астрид Клеметсен (2013-09-03 10:59:21)
Пережив знакомство с принцессой, можно было бы и успокоиться, однако, переезд ко двору- событие значимое. Тем более, что здесь придется провести не мало времени, жить здесь. Флора первый раз куда-то переезжала так надолго, для нее непривычен был багаж, чужие стены. Еще ей передали, что вводить ее в курс дела будет хесская фрейлина, что тоже доставляло немало беспокойства. Какие они, хески ? Принцесса Эдит- это одно, обличенные власть всегда обречены вести себя не так, как хочется, а как обязывают. А вот с будущей коллегой они должны быть равны, вот будет интересно, какая она?
Девушка обернулась на стремительно вошедшую в приемную фрейлину, вся снедаемая любопытством. Она присела в ответ, хотя была готова засыпать будущую наставницу кучей вопросов.
- Флора Бенуа дель Росс, сударыня. Очень приятно познакомиться с вами,- уточнять, чья она дочь, Флора не стала. Ей показалось это лишним, даже не вежливым, не нужным.
Увидев платье Астрид, даларка порадовалась своей удаче, няня предусмотрительно настояла на траурном наряде в багаже. Даже новое шить не стали, какой смысл, если смерть выглядит одинаково во всех проявлениях? Но ей стало неуютно, когда вместо нее фрейлина стала рассматривать обстановку, будто она , Флора, канделябр какой-нибудь. Хотя, вполне возможно, что у хесов это такая традиция, вот так ставить на место новую прислугу? Неприятно.
-Благодарю,- выдавила девушка и проследовала за фрейлиной, с трудом успев прикусить язык, чтобы не начать спрашивать.
Новая фрейлина кенигин была хороша собой и очень миловидна. Взгляд мог надолго остановиться на её лице, изучая каждую деталь. Общий облик симпатичной и доброй девушки был приятен Астрид. Будущая коллега могла бы стать хорошим другом в чужом краю. Но сейчас мысли северянки были далеко не о дружбе. Всё её естество занимали будущие похороны, роль, которую должна сыграть её госпожа, и та помощь, которая может понадобиться непосредственно от неё самой. Отвернувшись от приведенного в порядок окна, девушка расправила складки юбки и вместе с Флорой двинулась по широкому коридору к покоям фрейлин.
- Мне жаль, что наша встреча проходит в горькое время утраты, - на ходу поворачиваясь к спутнице, проговорила девушка. Она тяжело выдохнула и продолжила, - Но наша жизнь течет дальше, а память о безвременно почившем конунге мы оставим в своих сердцах.
Дорога девушек, сопровождаемых прислугой с багажом, лежала по открытой галере, что выходила на внутренний сад крыла императрицы. Там журчал небольшой ручей, шелестела листва, и беззаботно пели птицы. Астрид, не сбавляя шага, кинула туда мимолетный взгляд. В Даларе росли очень необычные цветы, таких на своей родине девушка не видела. Самые разные оттенки приобретали здесь диковинные формы. А небольшие птички с вытянутыми клювиками забирались в них, и пили нектар.
- Красивый парк, не правда ли? У нас в Хестуре нет таких цветов. Скажите, а ранее вы имели счастье выезжать из столицы и видеть иные земли? – Астрид хотела увести разговор от черных мыслей. Все-таки начинать знакомство с высокородной дамой сложно. И во всей ситуации чувствовалось своего рода напряжение. Скованность двух дам не давала разговору литься свободно, хотя они могли бы многим поделиться друг с дружкой.
В коридоре было тихо, ни один человек не прошел по каменным плитам ни в одну, ни в другую сторону. Но Астрид это особенно не волновало, она привыкла, когда прислуга занята делом и не гуляет по сама по себе. И сейчас, в широком коридоре раздавались только размеренные шаги дамских каблучков и шарканье слуги, что нес багаж фрейлины. В самом конце галереи северянка остановилась и, склонив голову перед Флорой, открыла дубовую дверь.
- Прошу, госпожа дель Росс, это ваши покои, - подняв голову, произнесла Астрид, приглашающе указывая рукой на открывшуюся комнату. Первой порог она не переступала, ведь теперь эти комнаты находятся уже не под её властью. Слуга тоже не спешил, тихонько замерев за спинами девушек, он опустил чемоданы на пол.
Отредактировано Астрид Клеметсен (2013-09-04 13:45:46)
-Точно жаль? А не притворяетесь?
Флора не склонна была наживать себе врагов, но любопытство порой затмевало такт, хотя хорошо, что только мысленно. Что сказать? По конунгу она не горевала, его подданой не была, а траур придется одеть из принадлежности к свите Императрицы, что поделать. Но, наверное, Астрид правда переживает, нелегко менять правителей. как ребенку, оставшемуся без матери, тяжело принимать новую мачеху.
Флора увидела сад и порадовалась, что будет куда выходить подышать свежим воздухом. Был бы палисадник поменьше и частично под сводами, можно было бы сравнить его с дворами-патио в Алацци. Пионы, розы, лилии, даже южные магнолии, неведомо как прижившиеся в менее теплой, нежели их родной край, земле, сад для Императрицы разбили шикарный. Или же для принцессы, пока еще принцессы? Девушка была бы не против добавить миндальное или вишневое дерево, они так красиво цветут!
-Я была в Парабране два раза, когда была еще ребенком. Там цветы еще ярче и экзотичнее, хотя гордостью алаццианских палисадников являются алые розы, огромные, крепкие, с черной кромкой по краешкам лепестков.
Разговор о цветах, конечно, расслаблял. Может и не к лучшему, но Флоре до того хотелось видеть в людях хорошее и упрощать этим самым общение с ними, что не поддаться было невозможно. Даларка прошла бы мимо, не останови ее Астрид, даже внимания не обратила на дубовую окованую дверь, с любопытством кошки в глазах заглядывая внутрь.
Комната была всего одна, но широкая, с небольшими альковами для двух диванчиков, стоящих напротив друг друга. Большая дубовая кровать с балдахином, столик, комод, табурет с витыми подлокотниками и подушкой на сидении, столик с кувшином и серебряным тазом для умывания, тяжеленный двустворчатый шкаф и сундук для одежды, разноцветные слюдяные пластинки в решетчатом ромбами окошке, стены до половины обиты деревом, везде свечи, даже светло.
-А у меня дома кровать больше была...эх, придется все переделывать,- вздохнула Флора, но к Астрид повернулась с улыбкой на лице.
-Благодарю, здесь уютно. А ваша комната далеко отсюда? Я боюсь, что с непривычки обязательно заблужусь.
- Как бы и я мечтала побывать в землях, полных цветов, - мечтательно прикрыв глазки, проворковала Астрид, - Но нет, вы не подумайте. В Хестуре помимо скал и снега тоже есть цветы, но они другого рода, не такие крупные и яркие, - спохватившись, быстро протараторила девушка. Теперь она уже и не могла назвать внятной причины своей поспешности. Может ей не хотелось, чтобы у новой знакомой сложилось неверное впечатление о родине Астрид. Или она просто не желала представлять свой дом в более блеклом свете, чем остальные королевства Империи. В любом случае сказанного не воротишь. А, между прочим, путь двух дам закончился. Дубовая дверь отворилась, и взгляду открылась просторная комната, которую днем ранее Астрид тщательнейшим образом проверяла на предмет чистоты. Новая фрейлина в свите, это всегда событие, а приближенная даларийка в Даларе - бесценный бриллиант в плеяде знакомых.
- Эта комната находится в полном вашем распоряжении с сегодняшнего дня. Вы можете на свое усмотрение менять убранство и мебель, необходимые для этого средства я с радостью могу вам предоставить, - последние слова Астрид пыталась сказать как можно добрее и ласковее, хотя ей сложно было судить о своих успехах на этом поприще. Девушка была чересчур серьезна, что всегда причиняло кучу неудобств в общении, - Мои комнаты находятся рядом, предыдущая дверь, - с этими словами северянка обернулась в сторону, откуда пришли фрейлины, и указала на следующую дубовую дверь, - Мне предложено две комнаты: приемная и спальня. Посему, если я вам понадоблюсь, вы можете в любое время оставить записку для меня в первой зале. Как только я снова зайду к себе, я не оставлю ваше желание без внимания, - легкая тень улыбки коснулась губ Астрид, но улетела она так поспешно, что это вполне могло быть игрой света.
Девушка внимательно рассматривала наряд новой фрейлины. Искусно подобранные украшения чудесно дополняли образ и освежали юное лицо. Сама же Астрид не могла похвастаться столь тонким вкусом к мелочам и сейчас легкая зависть невесомым крылом коснулась сердца девушки. «Что ж все приходит с опытом, может и меня посетит…»
- Крыло дворца, отведенное для Императрицы достаточно большое, я сама еще не везде бывала. Но я точно запомнила, где здесь находится библиотека. Не хотели бы вы продолжить знакомство там или желаете отдохнуть и освоиться в новых стенах? – как большой любительнице книг, Астрид очень хотелось поделиться своей находкой с Фролой, на дружбу с которой девушка уже успела составить планы.
Отредактировано Астрид Клеметсен (2013-09-06 23:40:54)
Первое, что сделала Флора, это конечно же подбежала и прыгнула на кровать, проверяя мягкость перины. Чтож, ее хорошенько подбросило вверх, значит кровать заслуживала всяческого одобрения. Конечно, это было совсем не по уставу, но ведь Астрид сама только что сказала, что можно делать в комнате все, что только заблагорассудится, разве нет?
- Леди Астрид,а мне тоже будет положено одеть траур? Ведь свита принцессы не должна выделяться ярче ее самой? Может быть, если вы окажите мне такую услугу, то объясните мне, что конкретно будет входить в мои обязанности? Видите ли, меня готовили к жизн при дворе, но не в качестве фрейлины.
Флора забеспокоилась за сохранность своего багажа и встала, чтобы лично проследить за его размещением. Стоило приподнести Астрид букет полевых цветов, чтобы она не сильно скучала по дому. Растут же в Хестуре ромашки?
- О, библиотека!? Конечно же, я буду очень рада составить вам компанию. И не расстраивайтесь так. В Даларе удивительнейшие лавандовые поля, прямо за городскими стенами. Если нам повезет попасть на прогулку или охоту, мы их увидим. А если когда нибудь Император и Императрица нанесут визит в Парабрану, то и тамошние палисадники!
Девушка мечтательно улыбнулась и предложила новой знакомой взять ее под руку. На ее вкус, хеска была прямо черезчур серьезной, так что даларка взяла себе за цель ее рассмешить.
Астрид было удивительно видеть столь свободное поведение взрослой девушки. Обучаясь, под неусыпным контролем нянюшек и тетушек хеска не имела времени расслабиться, погрузиться в забавы, свойственные детям её возраста. Быть может это и есть причина её серьезности, взращенной с малых лет, она все время держит северянку в жестких рамках. И сейчас наблюдать такое свободное выявление эмоций для Астрид было необычно, странно и приятно. Руки девушки были снова соединены перед собой в кистях, и длинные полы её рукавов спускались вдоль черной юбки к самому полу, лишь чуть не касаясь носков туфелек.
- Я не считаю, что по дворцовым правилам вы обязаны принять траур своей госпожи. Насколько мне известно - принцессе в моменты праздника Империи должно одевать геральдические церемониальные наряды, полностью олицетворяющие её власть. А траур по отцу иноземка имеет право носить в своем крыле в прочие дни, не чествующие величие столицы. Какое существует распоряжение по поводу наряда фрейлин в таких условиях, я пока не смогла определить. Быть может, вы мне сможете помочь в этом? Ведь протокол императорского дворца вам должен быть ближе, чем мне, - речь Астрид была длинная, но благодаря правильно подобранным речевым оборотам, не являлась утомительной. Ведя свой монолог, девушка была похожа на статую, так сильна была её сосредоточенность озвучиваемым вопросом. И лишь лицо жило вместе с её речью.
- Ваши обязанности довольно просты, впрочем, как и у любой дамы, приближенной к своей госпоже. Нам следует сопровождать Её Высочество во всех светских выходах, оказывать ей посильную помощь в организации дней, не занятых событиями, и основное, чем мы занимаемся – составлять компанию для бесед, прогулок и обучения принцессы, - Астрид продолжала, не меняя позы, только глаза, брови, губы шевелились в такт её речи. Прозрачная вуаль, покрывающая голову, едва шевелилась от выдыхаемого девушкой воздуха. Она вспоминала все общие моменты, и обязанности, которые накладываются на неё и прочих фрейлин, дабы дать наиболее полный ответ.
Проследив вместе с Флорой за слугой, который аккуратно вносил багаж в комнату, подождав пока девушка провернет длинный ключ в замочной скважине, Астрид, подхватив полу рукава, перекинула его через локоток и, взяв под руку новую знакомую, начала их путешествие по переходам и коридорам дворца. Легкий жест со стороны даларийки, в один момент убрал стену отчужденности, что, как казалось северянке стоит меж ними. Осталось наладить мосты и начало долгой дружбы двух девушек положено.
- Вы говорите лаванда, какой же чудный аромат должен быть на тех полях, что вы описываете, - с мечтательностью протянула северянка, едва прикрывая глаза. Но следующие слова новой знакомой заставили сердце девушки сбиться с ритма, - Скажите, леди Флора, не знаете ли вы, как часто устраивается охота, куда приглашаются дамы, и какая здесь в чести – псовая или соколиная? – Астрид не смела, надеяться, даже увидеть настоящую светскую охоту в даларских лесах, не то, что поучаствовать в ней. И теперь такая удача. Это стало приятным сюрпризом для девушки, от чего её будущие годы жизни при императорском дворе перестали казаться однообразными и скучными. Приподнимая свободной рукой юбки, чтобы было удобнее подниматься по широкой лестнице, Астрид продолжала непринужденную беседу:
- Мне хотелось бы посетить отдаленные уголки нашей Империи, я столько читала обо всех культурах, составляющих её, что будет просто невежливо не отдать дань этим землям. А вы? Есть ли у вас королевства, наиболее приглянувшиеся вам по описанию? - вопрос, конечно, был странен, но любопытство, которое не чуждо даже таким чопорным девушкам, как известно сильнее. Путь девушек проходил через огромную столовую, где в центре стоял длинный стол, вокруг которого на гнутых ножках с аккуратностью, достойной ювелира, были расставлены стулья, - Это парадная обеденная зала. Тут будут устраиваться приемы, имеющие право оставаться внутренними. Также здесь может быть накрыт обычный обед или ужин для принцессы, её приближенных и гостей, - Астрид остановилась в центре комнаты, как раз напротив вазы с живыми цветами, которая красовалась в центре стола, и развела руки в стороны, как бы приглашая полюбоваться богатым убранством. Впрочем, она не заставляла долго рассматривать и восхищаться красотой картин, что украшали стены, а закончив описание залы, с той ж легкостью, что и ранее, взяла под руку Флору и продолжила движение в библиотеку. Перейдя из столовой в боковой коридор, девушки подошли к центральным смежным дверям, которые тут же были распахнуты перед ними смотрителем этих зал. Глазам открылась библиотека.
Двухэтажные полки книг, тянулись вдоль двух стен. От двери, в которую вошли фрейлины, через всю залу лежал длинный ковер, расшитый золотой и красной нитью. Он поднимался по ступенькам лестницы, что вела на верхнюю галерею. Туда же и направила свою новую подругу Астрид, неспешно ступая по длинному ворсу ковра. Галерея представляла собой длинную комнату, с одной стороны огражденную балюстрадой, с которой открывался вид на основное помещение библиотеки. А с другой стороны - стена, составленная из цветных витражей с тонкими перегородками. Цветными стеклышками были составлены различные картины популярных событий Империи, тут было и возложение венка на голову, победившего в турнире рыцаря, и красивые девы, что вели хороводы вокруг белоствольной березы, и даже сцена ежегодного праздника урожая, представляющая взору пытливого наблюдателя мельника, что берет у хлебопашца сноп колосьев пшеницы и направляется с ними к мельнице, около которой его ожидает светловолосая женщина с кувшином в руках. В центре комнаты были составлены неполным квадратом скамьи, а между ними стоял небольшой столик, куда беседующим могли поставить угощения. В отдаленном краю от лестницы, освещенный двумя свечами, виднелся стол с двумя стульями. На нем были расставлены высокие фигурки черного и белого цвета. Астрид предложила Флоре присесть на одной из скамей в центре залы. Яркий дневной свет, преломляясь в витражах, освещал всю комнату, оживляя картины, составленные в окнах.
- Вот и моя находка в полном своем великолепии перед вами. Я люблю здесь бывать, так что теперь вы знаете, где еще меня можно найти, - проговорила северянка, присаживаясь на одну из скамей. Её спина была ровной, плечи опущены, а руки также как были соединены ранее перед корпусом, теперь также легли на колени, перекрещиваясь пальцами.
-Ну, не думаю, что протокол относительно нарядов сильно изменился, за последние годы. Моя матушка рассказывала мне, что ничего особенного в нем нет, чего бы мы не понимали в нашей повседневной жизни, за исключением пары оговорок и тканях и отделке. Вы знаете, вам посчастливилось родиться высокой, а мне... Поверите ли, бывает, что путаюсь в юбках и падаю. Так неудобно.
У Флоры давно была идея попробовать сшить себе платье с жесткой широкой юбкой, просто чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Из дома в нем конечно, не выйдешь, но зато какой бы получился эксперимент! Девушка слушала собеседницу, не забывая поглядывать по сторонам, хотелось как можно скорее запомнить расположение коридоров и комнат, чтобы не путаться и не теряться здесь. А то чего доброго, можно встрять в неловкую ситуацию. По всему выходило, что обязанностей то почти никаких, хотя перспектива обучения была интересной...Только если это снова не арифметика! Симболон сохрани ее опять от этих жутких цифр!
- Не так часто. как хотелось бы. Поэтому я и сказала, если нам посчастливиться...Обычно это в какие-либо большие праздники или визиты важных гостей. Моя семья часто устраивала подобные развлечения, но внутри семьи можно чуть больше, чем на людях. Мне тяжело ездить верхом, не понимаю. как кавалерия удерживается на спине этих животных, ей Богу, кажется, что вот-вот свалишься прямо лошади под копыта.
Шикарные интерьеры Флоре в новинку не были, она подмечала какие-то интересные для себя детали тайком, кивая словам Астрид, где нужно. Обеденная так обеденная, букет цветов ее бы украсил больше, чем доспехи рыцаря в углу, ну да что ей за дело, пока у нее не спросили мнения? А у нее вряд ли его спросят. Девушка улыбнулась Астрид, кивнула, и последовала за ней дальше, чтобы вскоре лицезреть дворцовую библиотеку. Сама девушка была поклонницей описания военных походов, восхищаясь своим покойным отцом, который выиграл не одно сражение, пока на Таре ему не пришлось оставить свой пост более молодому кандидату из-за серьезного ранения. Филипп, при всей ее любви к нему, больше занимался какими-то документами и политикой. А еще старинные сказки, как бы смешно это ни звучало. Святцы были малозанимательным чтивом, так что на столе лежали святые стихи, а в отцовком кабинете, тайком, можно было найти любимые, дорогущие экземпляры.
-как тут...много всего,- заметила Флора, глазами выискивая что-нибудь поинтереснее стеллажей.
Астрид сидела на скамейке, в центре залитой солнцем залы и с гордостью достойной королевы окинула взглядом всю обширную библиотеку. Её мечтательный взгляд остановился на удивительных витражах, за которыми угадывался внутренний сад. Одно из окон было открыто и свежий воздух, не стесняясь, проникал в комнату, заполняя все её потайные уголочки. Оттуда слышался легкий шелест листвы и чириканье птиц, там были высокие деревья и усыпанные цветами кусты. Астрид всегда любила природу в любом её проявлении и при любой погоде. Ничего не может быть лучше получасовой прогулки по аккуратным аллеям ухоженного сада. Нести на локте одной из рук плоскую корзину для цветов, а другой аккуратно ножиком поддевать тонкие веточки с тяжелыми бутонами. Что может быть лучше, чем собирать букет в апартаменты принцессы. Да, Астрид была сильно привязана к своей госпоже, не шутка ли прожить вместе столько лет, общаться каждый день и знать любую тайну. Посему нет ничего удивительного в трепетной любви девушки к будущей императрице. И сейчас мысли хески на долю минуты покинули пределы яркой комнаты и пробежались по крупным бутонам, что украшали сад, по цветам, что уже сейчас могли благоухать на этом же самом столике у её ног. Впрочем, задумчивость Астрид не была длительной, и она весьма быстро расселась, стоило Флоре заговорить с девушкой. В этот момент в зал вошел слуга и принес поднос с кувшином чистой воды и тарелкой нарезанных фруктов. Расставив угощение на столике меж скамей, мальчик поклонился обеим девушкам, и, не остановленный в своем стремлении уйти, скрылся за дверями библиотеки. Приятный аромат ранних яблок дополнил запахи залы, заговорщицки щекоча ноздри.
– Не желаете угоститься? - обратилась Астрид к новой знакомой, наливая воду в бокалы, расставленные тут же на столике. Откинув на мгновение вуаль с лица, северянка пригубила свой напиток, блаженно прикрывая глазки. Приятная прохлада окутала разгоряченное тело и освежила мысли. Разгладив складки прозрачной материи на лице, Астрид встала и, придерживая юбки, прошла по комнате к первому стеллажу. На его торце в двух словах была обозначена тема, подчиняясь которой тут и собирались книги. Перед девушкой значилось: «Пьесы». Астрид провела пальчиками по толстым переплетам книг, углубляясь внутрь стеллажей.
– Я очень люблю театр и часами могу читать пьесы даларских драматургов. А вас, какой вид литературы привлекает? – обогнув стеллаж, северянка вышла из-за книжных полок, взглядом пытаясь найти спутницу. Поднявшись по ступеням обратно к столику, Астрид взяла пальчиками дольку яблока и, надкусив ароматный фрукт, прошла к окну. Как она и предполагала ранее, перед ней открылся чудесный вид на внутренний сад, тут и там пестреющий яркими цветами. Сейчас в мае в полную силу цвели тюльпаны и ирисы, вдоль стен высокие акации окутывали все вокруг чудесным мягким ароматом. Пионы только-только выбросили свои тугие бутоны, готовясь сменить вахту, когда придет их срок. Садовники прогуливались меж аллей, поправляя заметные только им несовершенства – там веточки зацепившись, друг за дружку, портят вид, а тут листики загнулись в обратную сторону, открывая солнцу девственно белую тыльную сторону. Впрочем, у них еще будет возможность любоваться садом и позже, а пока надо полностью познакомить новую фрейлину с интерьером комнат, которые станут её домом. Посему Астрид отвернулась от чарующего вида и обратилась к скрывшейся меж стеллажами Флоре.
– Помимо книг здесь есть очень занимательная игра, совсем недавно занявшая почетное место в ряде увеселений среди поданных Империи, - Астрид протянула руку, указывая в отдаленный край от лестницы. Там стоял не высокий столик, а на нем были расставлены черные и белые фигуры. Всю композицию в дополнение к дневному свету сейчас освещали две свечи, расположенные выше, - Это шахматы. Вы играете?
Воистину, библиотеки были самым дорогим богатством каждого монарха, который сумел их собрать, приумножить и сохранить. Кропотливый, титанический труд, который вложен в каждый экземпляр, в каждую страницу и иллюстрацию стоил дорого, так же как и пергамент, на котором хранились знания и истории, которым в свою очередь давали еще более высокую цену. А в библиотеке даларского дворца были тысячи томов и рукописей, куда хватало глаз. В библиотеки ученых мужей и Ордена женщин не пускали, а здесь, в придворных покоях, Флора ощутила себя чуточку избранной, за то что может коснуться страниц и корешков самого дорого, что пока есть на свете- книг.
Даларка ходила, с восхищением и радостной улыбкой рассматривая стеллажи, огромный глобус, что красовался в углу, витражи на окнах и сейчас она могла отлично понять Астрид в ее любви к этому месту. Здесь хранились сказки, легенды, были, стихи, карты, все то, что может погрузить тебя в мир подальше от этого, реального.
-Я люблю повести о сражениях и рыцарях, прекрасных дамах и далеких краях,- Флора подошла к столика и взяла ягоду, со смаком откусив упругий плод,- Мне нравится представлять их подвиги, прекрасные шелковые платья и счастливый конец, в котором есть место любви. Ведь на самом деле ее нет, она достается избранным, которых не существует на свете, наверное.
Флора заочно влюбилась в своего суженого, но Создатель забрал его к себе. быть может, так он желал ее наказать за какую - нибудь провинность или показать, что есть лишь любовь к нему, святая и непорочная. Но уйти в монахини ей не позволил бы брат, да и сама Флора боялась, что она не выдержит постриг.
-Театр прекрасен тем, что ты можешь видеть, как другие себе представляют ту же сказку. Но там все игра, всего этого нет. А в Хестуре нет драматургов, Астрид?
Флора поднялась вслед за фрейлиной, с любопытством рассматривая диковинную игру. Филипп с отцом играли в нее, брат даже объяснял ей правила, но она всегда проигрывала, не понимая смысла тактики и стратегии. Ей было жалко "есть" фигуры, ведь как можно так жестоко взять и уронить королеву на доску, занимая ее место, это же королева!
-О, я так плохо играю, мне никогда не научиться этой игре как следует!А вы, вы умеете играть?
– Сказка ложь, да в ней намек. Добрым молодцам урок, - задумчиво перебирая пальцами, корешки книг, процитировала Астрид старинную народную мудрость, - Сказки хороши только тогда, когда есть желание мечтать. Пьесы… Пьесы оставляют место для фантазии. Обстановка, погода, внешность героя – все это остается на совести читающего. Другое дело – смотреть игру. Тут столкнутся на одном поле мировоззрение зрителя и задумка писателя – кто покинет зал довольным, одному Создателю известно, - Астрид говорила очень медленно, взвешивая каждое слово. Она вынырнула из составленных стройными рядами стеллажей и поднялась к столику с угощениями.
– Конечно в Хестуре есть свои драматурги, как и в любой другой провинции. Но на то ведь и существует столица, чтобы быть центром не только политики, но еще и культуры, - кислое яблоко обожгло нёбо. Девушка не сдержалась, чтобы не скривиться от такого «прекрасного» вкуса, благо её гримаса была скрыта вуалью, и северянка имела все шансы надеяться, оставить этот факт незамеченным. Рассматривая садовников из окна библиотеки, хеска рассуждала о словах сказанных Флорой: «Любовь, что достается избранным, которых нет на этом свете… Конечно нет, кто захочет быть дураком, обведенным вокруг пальца проказницей судьбой. Кому возжелается оставаться больным по собственной воле,» - но вслух говорить такое девушка не стала. Быть может, не желала стать заподозренной в холодности своего сердца, в недрах которого еще ни разу не разжигался огонь настоящей страсти. А может она хотела развить тему в другом русле?
– Вы сомневаетесь в любви? Такое прекрасное чувство, что дарит тепло и уют всему сердцу. Неужели жить оно может только на страницах книг? – Астрид видимо пересмотрела на любовь садовников к своим розам и высказалась очень пылко, очень не похоже на себя. Но слово ведь как ласточка – летает быстро. Повернувшись к фрейлине, она ждала ответа, слегка склонив голову набок и закусывая нижнюю губку. Её руки покоились перед корпусом, сведенные вместе, а взгляд был устремлен в стеллажи, где изредка мелькали высоко взбитые светлые волосы Флоры.
– В шахматах нет ничего сложного. Это пешки. Они ходят только вперёд. Это фигуры. Они ходят по-разному, - на секунду замолчав, девушка продолжила, - Так учил меня играть мой отец.
Отредактировано Астрид Клеметсен (2013-09-25 20:15:47)
-Ну, моя няня часто говорила :" В чужом саду трава зеленее, а свои лилии милее сердцу". Возможно, я найду повесть, которая поразит ваше сердце, а вы привьете мне свою страсть к театру, и вот уже нас будет связывать нечто общее,- Флора заговорщически улыбнулась, на круглых щечках выступил румянец.
Она смотрела на черно-белую доску для игры и удивлялась, как отец с Филлипом могли днями, неделями вести одну партию, досконально просчитывая каждый ход и его последствия. У нее никогда не было ладов с цифрами и стратегией, по крайней мере, когда это касалось полной победы над врагом. Наверное поэтому ее часто принимали за недалекую и миловидную дурочку, которая хороша только замуж. Может, так и было, но как же не постоянно состояние женщины..
- Любовь-редкий дар, ее не часто встретишь, когда с детства все твое будущее распланировано, остается надеяться, что супруг будет благороден и обходителен и ты влюбишься в него со временем... Но еще сложнее удержать ее, хрупкую, сложную любовь к кому-либо. особенно, когда отбирают ее тоже, не спрашивая. Без нее проще, леди Астрид. Когда воспринимаешь брак как должный договор и не питаешь иллюзий. Проще, но до смерти серо и скучно, мертво. Все решает честь семьи.
Флора села за стул и передвинула маленькую белую пешку на клетку вперед, пока не особо задумываясь, зачем сделала этот ход. Так же она знакомилась с Ее Высочеством, опрометчиво раскрывшись перед ней. И наверное, тот ход аукнется ей в будущем.
-Мой отец и брат тоже учили меня. Но я глупый новичок в этой сложной игре.
- Любовь – редкий дар, ее не часто встретишь, когда с детства все твое будущее распланировано, остается надеяться, что супруг будет благороден и обходителен, и ты влюбишься в него со временем.
«Но можно вовсе не влюбляться, когда вокруг столько смазливых и юных пажей», - Астрид позволила себе улыбку. Игривую, коварную, обнажающую ряд белоснежных зубов, сокрытую складками темной вуали, прекрасную, загадочную кривизну алых губ. Она была тем блистательней, чем дольше не озаряла лицо хески своим темным светом. Темным, да. Иначе такую улыбку нельзя было назвать. Насмешка, ехидство, надменность – что еще могло сказать лицо девушки. Тонкие бровки как бы случайно приподнявшиеся над переносицей, неровный прищур глаз и улыбка. Улыбка, которую едва ли можно счесть добрым знаком. Она осветила собой лицо Астрид лишь на мгновение, но изменило выражение её лица. Высокомерие и лукавство еще долго читались в светлых глазах девушки. Первые слова Флоры произвели на северянку неизгладимый эффект, казалось от одной только её фразы, и случились все изменения с доныне строгой и холодной фрейлиной. Отнюдь, рассуждения о любви доставляли Астрид наслаждение, как доставляют любому, кому выпал шанс умничать в теме, абсолютно далекой. Сердце девушки еще не посетило воистину прекрасное чувство, глубиной своей согрев его. Мелкие интрижки, взгляды, флирт это слишком смешно, чтобы быть серьезностью. А от остального Астрид сама бежала, либо по незнанию, либо по страху. Вот и сейчас, рассуждая о теплоте и уюте, девушка брала на веру слова любовных романов, что были в избытке прочитаны ею в отрочестве. Ведь что в сущности своей любовь? Реакция противоположных флюидов? Быть может так. Во всяком случае, по-настоящему задумываться над этим вопросом было скучно, а вот говорить словами героев романтических историй не стоило ни труда, ни времени. И Астрид время от времени без зазрения совести декламировала особенно понравившиеся строки, вычитанные на тех страницах. Но сейчас… Дослушав речь Флоры до конца. «Особенно, когда отбирают ее тоже, не спрашивая» – что могли значить эти слова. Какой величины была горечь утраты, что теперь терзает эту миловидную, улыбчивую девушку. Насколько больно может быть внутри от того, что приносит «тепло и уют», когда это внезапно теряешь? И почему теперь полог, закрывавший ранее эту страшную тайну ото всех неприличных взглядов, приподнимается. Неужели время и правда лечит, склоняя мысли человека к смирению воле Создателя. А может просто отчаяние так сильно, что не оставляет места прочим думам. Гадать на эту тему для Астрид было внове, в высочайших кругах её родины все было прямо и явно. Любая тайна высказывалась сразу или погибала вместе со всеми хранящими её. Недосказанность или невыраженная боль – это неизвестные понятия, которые теперь заставляли Астрид задуматься. Так ли уж легко в императорской столице. Если любую тайну ты должен хранить на сердце, не имея шанса разрешиться от неё. Даже перед Создателем хранить молчание. А может просто фантазия хески увела её в другую колею. Может Флора вовсе и не имела в виде себя, говоря абстрактно. В сказках часто говорится о любви, о разной. Ну чего гадать, когда можно спросить. Астрид не была свойственна деликатность – если уж вопрос то прямой, если ответ то полный. И сейчас, особенно не церемонясь в подборе слов, она произнесла:
– Вы уже испытывали такую любовь? – опустив голову, Астрид присела на стул возле шахматного столика. Неторопливо расправила юбки, разложила подолы рукавов на коленях. Её взгляд, медленно поднявшийся на сидевшую против неё фрейлину, был спокоен, немного грустен, но в целом благодушен. Тонкие пальчики протянулись к черной горошине в вершине одной из фигур, стоявших перед нею ровным рядком. Сделав ход, запланированный игрой, девушка снова подняла свои светлые глаза на Флору. Лицо, что может сказать лицо, спрятанное темной вуалью. Во всяком случае результат, произведенный улыбкой от последних слов светловолосой красавицы быстро испарился. Какое может быть нахальство, когда вершится драма.
Отредактировано Астрид Клеметсен (2013-09-27 16:33:01)
Пешка, пешка, слон, ладья, ферзь, конь... Королевские шахматы были не в пример ее домашним, эти были даже сделаны из кости, насколько можно было судить... Флора потерялась взглядом среди стратегических фигурок на клетчатой доске, совершенно забывшись. Бывают такие моменты, когда в женской голове наступает затишье, когда мысли смолкают и остаются одни ощущения, эмоции. Это как пряный дурманящий туман, в котором варишься,будто перепел в супе. И казалось бы, ничего тебе это секундное помешательство не дает, но когда оно проходит, ты будто понял нечто, что до этого от тебя упорно ускользало. Но не можешь вспомнить, что именно.
Когда Флора подняла глаза, она несколько секунд не могла понять, что видится ей за прекрасной траурной вуалью, но когда взгляд осмелел и уловил нежные черты холодного лица Астрид, даларка вздрогнула, судорожно вспоминая, что же такого она сказала сейчас, вот только что? И вроде наваждение то уже прошло, но... Она корила себя за излишнюю открытость. Стоило ли ей соврать сейчас? Имело бы это хоть какой-то эффект, дабы не стать объектом для пересудов? Куда уж больше, о сорвавшейся свадьбе дель Росс судачили все языкастые кумушки и отвергнутые главой семьи женихи. Столько гордости и приготовлений- все костлявой под саван.
-Я...Не то чтобы... Мой суженый умер в лихорадке перед самой свадьбой. Я , наверное, не так выразилась, простите.Это не благодатная тема, давайте ее сменим?
Флора ухватилась за первую попавшуюся на глаза пешку и сделала совершенно бездумный ход, чувствуя, как щеки и шею заливает предательская краска волнения. Даже не смущения, а именно волнения. Не так должен был начаться ее первый день при дворе, ой не так.
Смущение, растерянность, волнение – Астрид и не ожидала такой реакции на свой простой вопрос. Опустив глаза, она не смотрела как лицо и шея Флоры залились алой краской, как её тонкие пальчики, чуть подрагивая, передвинули шахматную фигуру, как мелкая дрожь тронула пухлые губки девушки. Нет, хеска предпочла не вводить новую фрейлину принцессы в еще большее смущение. Какую бы цель она не изберет дальше, а нервы красотки, надо явно пощадить.
– Мне жаль, что мой вопрос напомнил вам о столь печальном событии вашей жизни. Прошу простить мою бестактность, – с искренним сожалением промолвила Астрид. Ответив на ход Флоры передвижением своей фигуры, она поднялась со стула и отошла от столика. Легкие ткани её головного убора мягко прошелестели, а твердые каблучки, как бы противореча, звонко отбили по паркету несколько раз. Астрид просто поднялась, без цели. Окидывая взглядом комнату, она перебирала темы, которые лучшим образом смогут отвлечь юную фрейлину от траурных мыслей. Флора пока не готова откровенничать, быть может позже, но не сейчас. Повернувшись вновь к шахматному столику, хеска увидела чудную картину. Беловолосая красавица, затянутая в алый бархат сидела перед черно-белым полем. Её спина была идеально прямой, головка чуть склонена над узорчатыми фигурами, руки покойно сложены на коленях. Взгляд этой девушки будто смотрел сквозь стол, не замечая ни фигур, ни стола, на котором они были расставлены. Дивный профиль даларийки прямо сейчас можно было переносить на холст. Отвесный лоб, ровный нос, чувственная линия губ, тонкая шея, обрамленная светлыми локонами – никакой художник не смог бы испортить неумелой рукой такой портрет.
– Вам говорили, что у вас красивые черты? – сменяя тему, мягко заметила Астрид. Она некоторое время любовалась красивым лицом новой фрейлины, а потом, сделав еще три шага в сторону, остановилась перед большим зеркалом, обрамленным золотой рамой и отражавшим всю фигуру хески. Темные ткани надежно задрапировали её всю, и никакой посторонний цвет не мог пробиться наружу. Рука отражающейся Астрид поднялась и откинула с лица вуаль. Глазу престало неестественно бледное пятно в общем черном саване. Медленно оно стало расширяться, заполняя собой всю площадь зеркальной поверхности. Хеска не сразу поняла, что видит, в волнении она сделала еще шаг вперед, внимательнее вглядываясь в свое отражение. Она была нагая! Совсем. Худая фигурка, не таясь, стояла в центре отражавшейся библиотеки и, смеясь, подмигивала кому-то. Астрид была заворожена увиденным, её стан согнулся, она невольно придвинулась к зеркалу ближе и впилась глазами в … себя. Но как, ведь только что… Закончить мысль у хески не было времени. Также медленно как с отражения спала одежда, её белоснежная кожа стала отходить. Ровное покрывало лениво поднялось от шеи, с немым треском оторвалось от груди, живота, разошлось на бедрах и, отстранившись от тела полностью, бесформенной кучей упало на ворох черных одежд, которые раньше составляли богатое платье. Красная пульсирующая плоть стала темнеть, сжиматься и отваливаться кусками, окропляя все вокруг мутно-серыми брызгами. Протухшее коричневое мясо, белые черви, грязно-желтого цвета гной – все клочьями отваливалось с центра отражения, опадая вниз, пачкая ковры, тонкой персидской работы. Выпали волосы, осыпались глаза, зубы, ногти. Перед Астрид стоял скелет, с ошметками гнилой плоти, с него тяжелыми каплями стекала кровь, а под ногами ворошились черви.
Отредактировано Астрид Клеметсен (2013-10-11 12:25:23)
-Это ничего. До вас все равно дошли бы слухи. А слухи вещь не приятная.
Что поделать, люди не любят открывать кому-то хоть часть своих тайн, а еще неохотнее выдают что-то личное, так как оно лучше всего накладывает на нас характерный отпечаток.
Флора постаралась отрешиться от неловкой ситуации, сказанного не воротишь, она сама виновата, чуть-чуть поддалась эмоциям и все, ты уже поймана. Таковы правила двора. И не ей их менять.
- Мне часто говорили это брат и отец. С меня даже писали портрет. Но что такое красота, если некому ее подарить, передать. Просто однолетний цветок. А если за ней нет доброй души, так и вовсе бумажный, сгорающий от слабейшего пламени свечи.
Кажется, обстановка разрядилась, хотя весьма необычным способом. Шахматы, уже позабытые обеими девушка, как разноцветные пики. поддерживали только невысказанные слова да затвердевший от напряжения воздух. Астрид своего хода так и не сделала, да и вообще, глупая это была затея-играть, когда не умеешь.
Поначалу, девушка не обратила внимания на подошедшую к зеркалу фрейлину, Флора прошлась до столика с фруктами и какое то время с заинтересованным блеском в глазах изучала глянцевую, как эмалью покрытую поверхность алой ягоды, но когда тишина начала уже звенеть в ушах, подняла глаза на так и застывшую хеску.
-Астрид?
Ответа не последовало. Девушка отложила ягоду, медленно подходя к затянутой в черное северянке, даже интересно стало, что же такое увидела фрейлина в своем отражении? Или же она была из той чудной породы нарциссов, которые могли часами рассматривать себя?
-Астрид, что вы рассмотрели в светлом облике своем?,- кажется, это была неудачная интерпритация какгого то поэтического выражения.
Девушка легонько тронула хеску за плечо, попытавшись заглянуть в зеркало.
Волосы на руках Астрид встали дыбом. Глаза расширились, дыхание замерло. Вся фигура остолбенела перед сверкающей поверхностью. Её заворожило и ужаснуло увиденное. Было ли это игрой воображение, а может и она сама столь быстро разложилась в труп.
– Аа! – коротко вскрикнула девушка, почувствовав прикосновение к своему плечу. Резко повернулась, услышала шелест платья, споткнулась о него, упала. Её огромные глаза уставились на Флору. Страх, непонимание, паника, ожидание и упование – эмоции сменялись на лице хески с бешеной скоростью. Губы девушки мелко задрожали, она пыталась отползти или подняться – понять сложно. Черный ворох юбок еще некоторое время барахтался на коврах библиотеки, пока из него не вылезла Астрид с неким подобием самообладания на лице. Её ноги подкашивались, кожа побледнела, руки дрожали. Большего ужаса хеске еще не доводилось испытывать. Это дикое зрелище вскрываемой плоти, гнилого мяса, да еще венчаемое её ухмылкой – что еще «прекраснее» можно было встретить. На лбу девушки выступил холодный пот, гадкие струйки протекли между лопаток. Её трясло. Она не могла ответить на слова своей собеседницы, а разве она вообще их слышала. Теперь, раскрыв себя с такой стороны… А там в зеркале, все еще стоит скелет? Внезапно прервала свои мысли северянка. Все еще ползают под его ногами белые и черные черви, все еще стекает с его костей грязно-мутная жижа. Что это вообще было, чья злая шутка?.. Ответов не было. Не притрагиваясь к воде, Астрид набралась мужества и решила закончить проверку своей психики до конца. Пытаясь со своего места увидеть, что сейчас показывает зеркало, она выгнулась и заглянула в золоченую раму. Ковры, витражи, витые столики и свечи. Ничего. Разве? А там, на полу, не исчезла ли только что бурая масса. А это не последняя ли козявка уползает с места разложения. Астрид резко отвернулась, её мозг не выдерживал, разум начал отказывать. Крупная дрожь забила всегда сдержанную хеску. Еще чуть-чуть и разразится истерика. Неуправляемая и жуткая, такая же, как представление, которое преподнесло для неё обычно такое спокойное украшение любых комнат.
Не дожидаясь пока вихрь слов и слез обрушится на Флору, северянка стремительно поднялась, отчего потеряла равновесие и чуть не упала обратно на ковры, откуда подняться уже не смогла бы. Благо её удержал столик, но при этом он потерял тот великолепный поднос, который в самом начале пребывания девушек в библиотеки, здесь усердно разместили слуги. Хрустальный графин, стаканы, ваза разбились в мелкую пыль. Крупные осколки как бриллианты рассыпались по паркету, фрукты разлетелись по всей зале, в центре образовалась огромная лужа. Она не хуже зеркала отражала расписной потолок и барельефы. Астрид в трех шагах от катастрофы невольно уловила глазом лужу и картинку, что та транслировала. Нет, нет, нет – куда дальше, все хватит! Второй раз она не выдержит. Но может теперь это откровенная игра воображения, и ничего нет. А что же было пару минут назад? Видела ли это Флора, или Астрид просто начинает сходить с ума, самостоятельно? Вопросы, которые могли бы возникнуть в любом здравом мозге сейчас не желали посещать хеску. Ничего кроме траектории движения до своих комнат не было так важно для неё сейчас. Уйти, скрыться, быстро, чтобы не догнали. На негнущихся ногах девушка «бежала» к лестнице. Не поворачиваясь, она пробормотала что-то о том, что ей стало не хорошо, и она позже найдет всех фрейлин для подготовки к церемонии. Астрид шатало, она шла от стенки до кресла, от кресла до торшера и не могла найти твердости в своих ногах. Навстречу ей как в замедленной съемке бежали слуги, останавливались, пытались поклониться, протягивали руки для помощи. Другие бежали сразу к Флоре, разбирали осколки недавно такой красивой посуды.
Астрид не желала сейчас принимать от них помощь, да и когда она опиралась на слуг, для твердости своего шага. Она сама всегда играла роль трости. Поддерживала мать, младшую сестру, принцессу. Она сама должна была держаться на ногах твердо, чтобы в любой момент оказать помощь страждущему. А сейчас, её ноги заплетались, путались в юбках, перед глазами стоял туман. Руки всякий раз пытались подхватить мешавшее платье, не удерживали и роняли. Ей хотелось испариться здесь и очутиться в своей спальне, на свежих простынях, чтобы никто в коридорах не видел слабости, которая так внезапно охватила все тело Астрид. С упорством тура она продолжала прокладывать себе дорогу, устраняя лишние вазы и скульптуры, легким движением бедер. Цель. Одна цель пульсирующим мячиком билась в её голове – добраться до своих комнат. Все, никакого смысла кроме этого простого действия более не существовало. Какие там тысячелетние вазы теперь лежат грудой черепков вперемешку с великими скульптурами античных мастеров – пусть, они не несут на себе смысловой нагрузки в единственной важной для девушки цели.
С каждым шагом, звоном разбиваемого убранства покоев принцессы, хеска была ближе к своему спокойствию. Чем меньше глаз её видят, тем бесстрастнее и хладнокровнее её сердце, безмятежней и умиротворенней мозг. При отсутствии зрителей не надо держать себя в чехлах этикета и нравов. Плакать – плачь, кричать – кричи. Бей посуду, расшвыривай подушки и вещи – нет рамок, не перед кем держать лицо и стан невозмутимыми. Какая же коварная штука – воспитание. Даже когда внутри все клокочет, на лице и мускул может не дрогнуть, так как нельзя. И теперь, чувствуя разрастающийся вулкан эмоций, Астрид безвольно подчинялась правилам светской жизни. И главной лазейкой в них были личные покои. Вот туда и стремилась хеска. Там в любом виде и положении она будет оставаться фро, ведь никто не видит. Никто не скажет, потом как видели, путающуюся в своих же ногах северную фрейлину, никто не будет вспоминать ей этот случай, раздражая самолюбие и гордость.
Лестница. Перебив всю посуду в столовой, Астрид предстояло спуститься по лестнице. Одну, менее крутую она уже поборола. Эта запакованная в глухие каменные стены, словно молодая леди в корсет, представляла собой большую трудность, хотя бы в разы превышающим количеством ступенек. Пытаясь держаться обеими руками за стены, девушка ступила на первую ступень. Нельзя сказать, что её шаг стал тверже, того, коим она выходила из библиотеки, но может, была привычнее эта шаткость, неуверенность в почве по которой ступали её ноги. Опора в обе стены, медленное продвижение, близость почти исполненной цели придавали сил и смелости. Уже почти не страшно заглядывать за новый поворот. Уже почти не жутко представить вновь увиденное в зеркале зрелище еще раз… Или. Да и вообще разве о том думала северянка, покоряя ступеньку за ступенькой. Мыслей нет, их не должно быть, чтобы не спугнуть то мужество, что благодатным облаком охватило её тело. Будь дальше то, что будет, а пока она должна добраться до своей спальни.
Вы здесь » Далар » Воспоминания » Переезд
