Турнир.

Странная штука, все-таки, эта свита. Те несколько человек, что сопровождали Джеда повсюду и каким-то образом всегда снова оказывались рядом, даже если казалось, что они потерялись по дороге или отстали. Вот и в этот раз, стоило Джеду выйти из ложи императрицы, как позади, словно по мановению магии, образовался «хвост».
За столько лет можно было и привыкнуть, но нервы чуть дрогнули. Интересно, в Таре сопровождающие никогда не беспокоили Джеда. В Даларе же обычное сопровождение обратилось в очеловеченный символ клетки. Тем более, что смысл именно таким и был. Прикрываясь правилами, традициями и безопасностью его высочества, они следили за каждым шагом.
Но человек способен привыкнуть ко всему. Уже на выходе из Арены Джед перестал слышать шаги своих надсмотрщиков. Они настолько вошли в привычку, что стали чем-то сродни его собственных шагов. Неотъемлемыми. Только их отсутствие сулило прямо противоположный эффект. Если отсутствие звука собственных шагов может вызвать панику, если не от мысли о чем-то потустороннем, то от более правдоподобной вероятности собственной глухоты, то отсутствие шагов за спиной означало свободу. А с ней эйфорию, безудержный взрыв счастья… и тучи глупостей, что всегда сопутствуют внезапно свалившемуся на голову счастью.
Но если принц и думал о чем-то, то вряд ли его мысли приняли именно такой оборот. Джед был более прагматичен и сейчас раздумывал о том, что ему не помешало бы найти себе покровителя. Того, кто представит его ее императорскому величеству, заложив изначально хорошую основу для дальнейшего общения с хеской. Раз уж с самого начала оно не задалось. Иногда дворцовые перипетии просто вскрывали мозг своими цепкими когтями. Сколько всего нужно помнить? Что можно, что нельзя…
Джед усмехнулся. Может, потому тариев и зовут дикими. Если даже их принц в дворцовых интригах не плавает, как рыба в воде. А скорее мечется, как зверь, которому запрещено показывать зубы.   
Женский голос где-то за спиной заставил сбавить шаг и обернуться. А после, признав в ярко-рыжей шевелюре уроженку Тары, еще и улыбнулся, с явным любопытством рассматривая девушку.
- Да, мисс? – спросил он, когда девушка его настигла. Не часто встретишь во дворце девушек, бегающих по коридорам. Здесь вообще все ходят степенно, как замороженные. Похоже, зеленоглазая тарийка была другого мнения. А, впрочем, тарийский нрав не терпит промедлений. Раз уж она так бежала – значит, Джед ей нужен. Вероятно, срочно.
Взгляд метнулся по лицу рыжей и, мимо воли, улыбка стала еще шире. Истинная тарийка. От огня волос, до пылающих изумрудов глаз. Увидеть такую красоту в имперском замке… дорогой подарок.

Отредактировано Джед Маккена (2013-07-16 01:41:00)

Похоже, реакция Джеда выдалась не той, которую девушка ожидала. По крайней мере, на лице скользнуло не то удивление, не то даже легкое разочарование. Как это так – принц ее не узнал? И вот теперь была очередь Джеда удивляться. Он едва заметно нахмурился, удивленно всматриваясь в красивое, молодое лицо девушки. Девушка была прекрасна именно своей молодостью, свежестью. Светом, которым, казалось, светилась кожа.
Тарийка, чей взгляд до того лучился светом, поникла, заставив Джеда виновато улыбнуться. Не все женщины могут управлять мужчинами, но многим из них довольно только одной искренности, чтобы матерый воин растаял, подобно снегу на полях с приходом весны.
- Мне должны были сообщить? – переспросил принц. Похоже, случайные встречные в коридоре императорского замка соревновались в задавании самых нелепых вопросов. Кто побеждал пока было неясно, но Джед явно не собирался так просто отдавать победу.
Джед поднял взгляд и поверх головы девушки посмотрел за ее спину. Благородную кровь не скроешь, и, даже если бы ее не выдавала одежда, принц легко признал бы в ней благородную особу. Не хватало лишь одного – свиты. Девушка была одна во всем огромном коридоре.
Свиту отсылают не часто…
- Мисс, - Джед опустил голову, почти виновато, - Я покинул Тару десять лет назад, вы в те времена были еще ребенком… - принц осекся.
…Зато от свиты можно сбежать. Если достаточно быстро бежать по прямому коридору замка, лишенному поворотов, на которых необходимо было бы снизить скорость передвижения. Немногие благородные дамы могут броситься в бег. Если только внутри не бьется мятежный тарийский дух, который не всегда вмещает хрупкое тело. Тарийки часто отступают от правил, их нелегко вогнать в рамки. Такими Джед помнил женщин своего народа.
Но для такой поспешности нужна и достойная цель в конце пути. Для кого Джед мог стать этой целью?
Взгляд принца, успевший из заинтересованного стать удивленным, внезапно озарился догадкой.
- Погодите, вы прибыли с хеской делегацией? – а вот и новый претендент на звание самого глупого вопроса. Джед осекся и чуть мотнул головой, позволив себе хмыкнуть и улыбнуться. – Не то… - принц снова поднял голову и прямо посмотрел в глаза девушки. Взгляд заметно потеплел, даже улыбка потянула за собой все черты, осветив лицо теплым сиянием, когда Джед все же решился спросить прямо:
- Эсме?..   

Девушка ответила, полностью подтвердив догадку Джеда. Но ему уже не нужны были подтверждения, он видел, что это была она, его сестра. Принц даже успел чуть укорить себя тем, что не узнал ее сразу. Но этому было оправдание – Джед не мог даже вспомнить, когда в последний раз видел свою сестру. В те времена она была ребенком, он – молодым воином. Мальчишке не пристало возиться с сестренкой. Лишь спустя годы учишься ценить женщин своего рода. Матерей, сестер… лишь женщины умеют создавать там, где мужчины способны лишь разрушать. Они хранят души своих мужей, братьев, отцов, когда те сражаются за свою честь, свободу, за свою родину. И горе тому воину, которому не у кого оставить свою душу…
Он не помнил ее. Но достаточно думал об Эсме, чтобы фантазия дорисовала ему несуществующие воспоминания. А теперь, когда лицо принцессы предстало перед взором Джеда, придуманные воспоминания обрели лицо, так легко вписавшееся в эти рамки, что, казалось, оно там было всегда. Как будто Джед видел все этапы взросления девушки, видел, как ребенок превращается в красивую женщину.
Он еще раз окинул взглядом сестру, на этот раз глядя на нее, как отец смотрит на выросшее дитя. Как брат – на много младшую сестру. Поздний ребенок всегда получает большую долю любви. Он становится всеобщим любимцем, отрадой не только родителей, но и старших братьев и сестер. И, если сестра может быть маленькой девочке только подругой и советницей, то брат обязан быть надежей и защитой.
- Эсме, - Джед улыбался. У него еще будет время рассмотреть ее, увидеть, как она изменилась. Узнать, какой стала его сестра. Но сейчас он хотел видеть ее глаза. Пока радость встречи – все, что их связывает. Двух человек, что практически не помнят друг друга, но любят всем сердцем. Джед коснулся плеча девушки, едва ощутимо поднимая ее, показывая, что ей не стоит склоняться перед ним. И, снова увидев зеленые глаза сестры, протянул ей руку.
Иногда сдержанность, присущая правящему сословию, здорово мешала. Иногда приходилось завидовать простым деревенским людям, которые могли позволить себе, после долгой разлуки, броситься в объятия и не отпускать, пока не развеется радость встречи.
- Сестра, - Джед чуть сжал ладонь девушки, - Вы можете говорить сейчас что угодно. Боюсь, я слишком слабо улавливаю смысл ваших слов. Слишком велико счастье видеть вас, сестра, - принц улыбнулся, - Нам многое нужно сказать друг другу, но, сдается, коридоры замка не лучшее место для разговора, - принц вздохнул. Он о многом хотел поговорить с сестрой, о многом спросить, многое узнать. Но, как на зло, ни одна мысль сейчас не появлялась в голове. Но Джед хорошо знал, что стоит только начать разговор, и от этих мыслей будет не укрыться.
- Но где же ваша свита? – спросил Джед, снова оглядывая коридор. – Вы ведь не одни прибыли?

Джед рассматривал черты лица сестры, все сильнее угадывая в ней собственных родителей. Да, Эсме была не похожа на него на первый взгляд. Слишком разной была цветовая гамма, которой наградила брата и сестру природа. Но при ближайшем рассмотрении они выдались бы практически копиями друг друга. Как неуловимо похожи друг на друга влюбленные, прожившие вместе долгую жизнь и ставшие отражением друг друга, так же связаны и братья с сестрами. Природа наделяет их той же неуловимой сеткой черт, выуживая их по одной из родителей и комбинируя, как только заблагорассудится. Но из одинакового набора деталей не сделаешь совершенно разные механизмы. Так и дети одних родителей не могут быть не похожи…
Пусть не внешне, но характером уж точно. Джед засмеялся.
- Да куда уж им поспеть за вами, сестра, - ответил он, представляя, пожалуй, одновременно с сестрой, как знакомая ему нянька, подобрав юбки, рыскает по коридорам замка, выискивая своевольную принцессу. Может, и не положено молодой принцессе находится в одиночестве даже недолгое время. Но, если Джед и собирался ее в этом упрекнуть, то не сейчас, не сегодня. Может быть завтра он станет не только братом, но и строгим воспитателем для младшей сестры. Но это будет завтра, а сегодня он просто был рад ее видеть.
- Тогда нам придется их подождать. А не то еще затеряются где-то в переходах замка, - принц улыбнулся. И, чуть подняв голову, прислушался. Эхо далеко разносило по коридорам звуки, и слуха принца коснулись торопливые шаги, разносящиеся, должно быть, еще достаточно далеко.
Принц не заметил ту легкую грусть, что коснулась глаз его сестры, как не заметил и отсутствия фрейлин в перечне свиты принцессы. Мужчины бывают невнимательны. Слишком плохо Джед знал, кто должен сопровождать благородную леди. И пока что слишком плохо читал взгляд этих зеленых глаз, чтобы понимать без слов. Но это все – дело наживное. Нужно лишь время, чтобы наново узнать друг друга.
- Нет, - Джед покачал головой. Сами того не зная, брат и сестра взаимно наступили на больные мозоли друг друга. Но ни один так и не выдал себя. – В Шамрок-Касл живут те, кто обитает а Даларе на время. Я живу в императорском дворце, в восточном крыле, - принц едва заметно кивнул в ту сторону, где находилось крыло, отведенное ему. Восточное, таковым был выбор самого принца. Тара находилась восточнее Далара.
- А где вы остановились, сестра? – чуть настороженно спросил принц. Логично было предположить, что Эсме остановилась с Хаммерсхофе, вместе с делегацией Хестура и своим будущим мужем. Но, с другой стороны, она сопровождала императрицу, чье место, наверняка, определено в императорском дворце. Но Эсме остается принцессой Тары и принц бы предпочел, чтобы девушка оказалась жительницей уже упомянутого Шамрок-Касл. Целых три варианта, каждый из которых имел полное право на жизнь.
- Кажется, ваша свита все-таки вас догнала, - Джед засмеялся, глядя через плечо девушки за ее спину.

Джед скрипнул зубами. Незаметно, сдержав вспыхнувшее раздражение и удержав дружелюбную улыбку на лице, чтобы не напугать и не смутить сестру. Они оба были заперты в своих обязательствах. Если Джед был заложником Далара, то принцесса… Впрочем, принц еще имел надежды на то, что ее брак не будет против воли. Пусть женщинам и не дано выбирать, их задача покоряться, но ломать тарийский дух не лучшее решение. К тому же, если событиям способствует и желание самой девушки – это уже не тюрьма.
Но истинную правду могла поведать лишь сама Эсме. Но не посреди же коридора.
- Значит, мы живем под одной крышей, - Джед улыбнулся. Слабое утешение, очень слабое. Принц снова с нежностью окинул взглядом девушку. На этот раз как будто стараясь разглядеть не ее саму, но ее душу. Не им было решать, куда поведет история их родной край. Но кто сказал, что, оказавшись от него далеко, они останутся в стороне от его судьбы? Женщины в своих интригах порой способны совершать много большее, чем мужчины на поле битве. И в лице своей сестры Джед внезапно встретил союзника. Ведь не может покорно ждать своей участи дочь Кеннета.
От размышлений принца отвлекла свита принцессы. Джед окинул взглядом новоприбывших, только сейчас с тревогой отметив то, что в свите не было женщин. Кроме няни, конечно, что всецело поглотила внимание принца. Принц улыбнулся.
- Сиобхан, - Джед взял женщину за руку и мягко пожал, - встань, простудишь еще колени. А тебе за моей сестрой еще не раз бегать, - мужчина помог подняться няне. До чего же искренними были эти люди. Эсме, встретившая своего брата, Сиобхан, которую Джед помнил намного моложе, но такой же тучной и сердобольной. Много от него доставалось Эсме, должно быть. У женщин больше правил, чем у мужчин. – Не легко тебе с ней приходится, - Джед лукаво улыбнулся, мимолетом приобняв женщину за плечи. Женщина, кажется, была готова расплакаться.
- Пойдемте, Эсме, - Джед улыбнулся и первым шагнул по коридору в сторону своего крыла. Пусть он и сказал о том, что хорошо, что они живут под одной крышей, но стоило подумать о том, чтобы переселить принцессу в крыло Джеда. Как ни крути, а в родном круге всегда проще. Тем более, что все восточное крыло было оформлено так, как принято было в Таре. По крайней мере, в этом уголке Далара жила Тара. Островитянин имел право жить так, как привык.
- Мы многое пропустили в жизни друг друга. Расскажите мне о себе, сестра, - Джед улыбнулся. – как вам живется в Хестуре?

Джед едва заметно ласково улыбнулся сестре. А меж тем в голове вспышкой разнеслись не самые веселые мысли, многие из которых сводилось к тому, что хесам придется поплатиться за страдания Эсме. Она не их принцесса, не им и беречь ее покой. Но она отдана им на попечение, вверена в их защиту и ее благополучие они обязаны ставить выше собственного. Как отец больше бережет чужое дитя, оставленное соседкой для присмотра, чем свое собственное. Но вместо этого в словах Эсме сквозила печаль, проникшая в самые глубины сердца. Ей не с кем было разделить свои страдания. Как мужчина лишь становиться сильнее, скапливая у себя в сердце все боли и горести, так женщина постепенно слабеет под тяжестью невысказанной боли.
Но отвечать за это страдание больше было некому. Олаф ответит перед Создателем. Джед даже едва заметно усмехнулся. Скорее, он сам достанет конунга на том свете, когда придет и его время переступить черту. Джед не верил в высшую силу. Зато имел некоторые подозрения в существовании потустороннего мира.
- Я не стану говорить за других, хотя уверен, что любое ваше неблагополучие стало бы страшной бедой для многих, начиная с Тары, чьим дитям вы всегда будете, и заканчивая Хестуром, что отвечает за вас сейчас, - Джед улыбнулся Эсме, как улыбнулся бы ребенку, которого расстроили нехорошие ребята из соседнего двора. Ее признание только сильнее напомнило Джеду о том, что ее сестра не просто женщина, она еще и младшего его на много лет. Ей многое еще не знакомо, а от того многое может ранить. Как и любая тарийка, она, наверняка, сильная в своем упрямстве, но хрупкая, совмещая в себе несовместимое, как совмещает вьюнок, что карабкается по отвесной скале, преодолевая земное притяжение.
- К тому же, - Джед улыбнулся шире, чуть прищурившись, - по крайне мере, до тех пор, пока вы в Даларе, я всегда к вашим услугам. Я могу выслушать все ваши тревоги. И расплатиться с несчастными, что рискнут вас обидеть, - добавил Джед, чуть склоняя голову и улыбаясь так, что было непонятно, говорит ли он серьезно или просто успокаивает девушку. А меж тем, Джед был абсолютно серьезен, - Вы всегда можете на меня рассчитывать.
Стоило только пересечь невидимую границу, отделяющую крыло Джеда от остального замка, как все изменилось. Внутреннее убранство в корне отличалось от убранства имперских комнат. Пусть по началу перемены и не были так заметны, но неуловимое дуновение Тары уже ощущалось. В тяжелой резной мебели, в грубом оружии, что встречалось на стенах. Многие стены так же были укрыты гобеленами. Иногда изображающими сцены из великих битв Тары, иногда просто покрытыми тартаном рода Маккена. Было не просто устроить в центре Далара оазис, что был бы незримо связан с Тарой, был ее частью. Но у Маккены-старшего было достаточно времени, чтобы это устроить.
Джед остановился у стола и, отодвинув стул, предложил Эсме занять место.
- Боюсь, в моей жизни нет ничего, что выходило бы за рамки, - Джед улыбнулся. Казалось бы, улыбнулся весело, но в то же время в глазах просквозила тоска. – В жизни заложника мало интересного. Ну, кроме очень уж внимательных глаз на каждом столбу, - усмехнувшись, добавил Джед. На этот раз улыбался он действительно весело.
- Принеси сидра, - Джед кивнул кому-то из слуг, обходя стол и садясь в хозяйское кресло рядом с сестрой. Он по-мальчишески лихо скривился, тихо добавив, - В Даларе варят отвратный сидр. Так что я его контрабандой достаю, с Тары, - он протянул руку и мягко взял пальцы Эсме в свою ладонь. Он все еще не мог привыкнуть, что она действительно рядом.
- Но о себе я знаю все. А вот о вас знаю лишь общие факты, которые мне иногда сообщает отец, - Джед улыбнулся, глядя в глаза Эсме. – Вижу, что вы несчастлива в Хестуре. Но что до вашего нареченного? Он стоит того, чтобы терпеть такую судьбу? – Джед смотрел в глаза девушки внимательно, но в то же время очень обеспокоено.

Отредактировано Джед Маккена (2013-07-18 01:55:33)

Было непривычно смотреть на красивую женщину и не видеть в ней женщины. Джед даже мимолетно улыбнулся собственным ощущениям. Он успел забыть, что он не только мужчина, сын, заложник… но и брат. Самый близкий человек для одной конкретной девушки, что застряла в чужой стороне, окруженная лишь равнодушием чужого народа. И даже тот, кто должен был скрасить ее одиночество, скрасить цветку, оторванному от почвы, его угасающую жизнь, оставался равнодушен. Холоден, как сказала сама Эсме.
Как Тара дарила своим детям частичку себя, делая северян непокорными и дикими, так и северные земли Хестура обращали своих детей в суровых и холодных, снова они впитывали погоду родного края. Но ничто не оправдывало Сигмара в его равнодушии. А со слов Эсме выходило, что ее нареченные как раз относится весьма равнодушно к своим обязанностям. Иногда для одиночества достаточно равнодушия лишь одного человека.
- Эсме, - Джед улыбнулся, - все это я знаю. Я заперт в Даларе, но не оторван от мира. Я слышал о Сигмаре и той славе, что сопровождает его, - проговорил принц, внимательно, но мягко, глядя в глаза сестры. Она обходилась общими фразами, как будто старалась скрыть что-то. Или смущение не давало говорить откровенно. Ведь что может быть более позорно для женщины, чем равнодушие ее мужа? Пусть и пока лишь будущего.
Дверь тихо открылась и в комнату возвратился слуга, неся на подносе бутылку и пару кружек. Джед коротким взглядом поблагодарил слугу, когда принесенное им богатство перекочевало на стол и обе кружки были наполнены напитком, развеявшим вокруг себя мягкий яблочный запах. Джед выпустил руку сестры, мягким движением пригласив ее отведать напитка. И, взяв свою кружку, сам подал пример, первым отпив благоухающего напитка. Ощущение тонких пальцев так и осталось на ладони, словно запечатленное в памяти.
- Мне интересен ответ на главный вопрос, - Джед мягко улыбнулся, - Хотите ли вы замуж за Сигмара, сестра? – спросил мужчина. Щекотливый вопрос, если подумать. Эсме обещана молодому конунгу и Кеннет не в праве забирать свое слово. Но если будущий муж полностью равнодушен к своей прекрасной невесте – это ли не повод для разрыва помолвки? К тому же, теперь этот вопрос будет решать сам Сигмар. А его мнение может отличаться от мнения покойного конунга. Место же правителя Тары в переговорах может занять Джед. Кеннет далеко, не всегда представляется возможным решить вопросы на расстоянии. А, так уж распорядилась судьба, что Джед в Даларе, где вероятность встретить конунга гораздо выше, чем в Таре.
Непривычно было рассматривать себя в роли свахи. Обычно этим занимаются родители. Или ушлые сердобольные старушки, вроде Сиобхан. Но счастье и честь сестры могли толкнуть и не на такие поступки.

Отредактировано Джед Маккена (2013-07-18 16:27:48)

Если судить только из внешних выражений эмоций, то Джеду ответ его сестры понравился. Хотя не исключено, что больше он был рад тому, что ему есть что ответить сестре. Новость о том, что Эсме не против стать супругой Сигмара, можно было считать хорошей новостью. По крайней мере, она говорила о том, что тарийская принцесса не так просто терпит все лишения, сопровождающие жизнь в чужой стране, вдали от родины и родных.
Джед кивнул со все той же мягкой улыбкой, давая понять, что услышал и понял то, что сказала ему сестра. Пусть принцу больше было знакомо и близко другое поле боя – то, где все решает твердая рука и верный меч, подкрепленные плечом надежного товарища, но и на поприще дворцовых интриг он имел что сказать, и что совершить. Тем более, когда на кон выставлена Эсме и исполнение ее желаний.
- Вы ведь прибыли с хеской делегацией, сестра? – спросил Джед, улыбаясь несколько лукаво. Как человек, что начал разговор с очень далекой теми, с целью дойти до главного лишь под конец, театрально растягивая интригу. – Значит, вам должно быть известно намеревается ли… его величество конунг засвидетельствовать свое почтение императорской чете?
Джед не слышал о том, чтобы Сигмар прибыл в Далар. Но было бы странно, если бы молодой конунг не наведался в столицу и не поздравил свою сестру с вошествием на престол. Джед едва заметно усмехнулся, снова вспомнив о молодой блондинке, с которой ему еще предстояло познакомиться. Но пока что перед глазами была другая девушка и именно ее заботы сейчас беспокоили Джеда.
- Простите, сестра, за то, что я устроил вам этот допрос, - принц виновато улыбнулся, чуть склоняя голову. И едва не уткнулся носом в собственную кружку с сидром, о которой успел благополучно забыть. Кружка перекочевала на столешницу, а Джед с улыбкой пояснил серию собственных вопросов, - Но, сдается, я имею право спросить с лорда Сигмара за столь длительную задержку. И, если он не откажется от данных обязательств, поторопить его. Траурные дни по смерти конунга, конечно, не лучшее время. Но этот вопрос и так достаточно времени откладывался.
Подобная задержка, столь длительное время помолвки, все это можно считать оскорблением для рода Маккена, пренебрежением той благосклонности, что была проявлена к роду хеского конунга согласием на этот союз. И, не будь Тара в том плачевном состоянии, в котором она была сейчас, Кеннет самолично бы заявил об этом уже очень давно. Но Тара терпела любые унижения, боясь даже слово сказать в ответ. Сказать, что это больно хлестало по самолюбию – не сказать ничего. На одно короткое мгновение Джед стал мрачен и сосредоточен, каковым бывал на поле боя, перед самым началом схватки. Когда тарийцы стояли на смерть за свою родину, за ее честь и гордость.
Во что превратился гордый край? Но пока его дети сохраняют свою веру, свою честь и достоинство, ничто не потеряно.
- Эсме, - Джед улыбнулся, пытаясь загладить собственную заминку. И так уж вышло, что заговорил прежде, чем успел подумать, - Вы позволите обратиться к вам с небольшой просьбой, сестра?

- Прискорбно,- Джед заметно нахмурился, задумавшись. Он не мог так просто покинуть Далар, значит, не мог встретиться с Сигмаром лично. Расстояние до Хестура неблизкое. Оставалось лишь надеяться, что молодой конунг соблаговолит приехать в столицу и здесь его можно будет встретить. Но если кто мог сказать, что тарийский принц склонен ждать благоволения судьбы, то тот определенно не знал Джеда лично. Принц был человеком действия. Таковым его воспитали, таковым он сам себя сделал, стремясь стать вожаком своему дикому народу. А вожак не может ждать милости небес. Он получает необходимое своими силами. И уж точно никогда не оставит в беде родного человека.
Джед улыбнулся, несколько лукаво глядя на сестру.
- Знаете, сестра, это дело слишком долго решалось с помощью писем. Впору сказать, что писанное слово здесь не помощник, - не смотря на то, что произнесенное было крайне неутешительными фактами, Джед улыбался так, что сразу было заметно, что какой-то план действий у принца уже нарисовался. – Как вы знаете, я связан в своих возможностях, - проговорил он, задумчиво сложив кончики пальцев и все так же хитро улыбаясь сестре. – А так же вы не можете не знать, что мужчину может заставить изменить принятое решение только одно на этом свете… Женщина, - Джед улыбнулся чуть шире.
За годы, проведенные при дворе. За годы вынужденного нахождения в четырех стенах замка, за годы общения с ушлыми придворными вместо прямых и понятных воинов принц все же чему-то научился. Десяток лет назад он никогда бы не принял решение обращаться с просьбой не на прямую к человеку, наделенному властью, а к его супруге. А лучше – любовнице. Практика наблюдения за даларким двором показывала, что властью управляют женщины. Ни одному мужчине никогда не сплести столь изощренные интриги, как то могут сделать женщины. И ни одному мужчине не совладать с властью, которую над ним имеет красивая женщина. А если она еще и любимая – то совсем беда…
Джед коротко обнял сестру, не прижав к груди, но оградив кольцом рук, как надежной защитой. На несколько мгновений, расцепив руки в тот же миг, когда почувствовал, что Эсме отстраняется. Он слова улыбнулся, ободряюще коснувшись пальцами щеки принцессы. Они действительно теперь были друг у друга и это многого стоило.
- И в этой стезе мне и понадобиться ваша помощь, - Джед чуть откинулся назад, на спинку стула, и снова взял свою кружку. Коротко отпил и, снова поставив на стол, склонился к сестре, - Вы могли бы представить меня императрице? Так случилось, что я пропустил церемонию бракосочетания, - Джед почти виновато улыбнулся, - и, как следствие, не узнал в белобрысой хеске императрицу, - принц позволил себе фривольное описание императрицы, справедливо рассчитывая на то, что сестра ему простит эту вольность. – Мне нужно извиниться на мое поведение. И… - Джед улыбнулся, - спросить права проводить мою сестру в Хестур. Великий праздник и просьба молодой жены не могут не смягчить Карла, - добавил он, все так же улыбаясь. Если он даст клятву, что не будет отсутствовать дольше, чем время необходимое на дорогу туда-обратно до Хестура и суток на то, чтобы переговорить с Сигмаром, быть может, император позволит ему покинуть Далар. Было отвратительно тяжело вырывать возможность уладить личную жизнь сестры подобным образом. Унизительно просить у человека, не имеющего отношения к роду Маккена, законного права брата вмешаться, когда что-то идет не так. Но Джед умел держать себя в руках. Даже сейчас, не смотря на возгоревшее желание сжечь Далар к Диаболону, он ничуть не переменился в лице.
- Вы можете просить о чем угодно, сестра, - Джед чуть склонил голову.

Слова Эсме вызвали некоторые противоречивые чувства в груди принца. Было лестно слышать такое от сестры, как лестно уважение любого младшего. Но, если уважение юнцов, что только вступали в армию Тары, к «Удержателю границ» было более чем заслуженным, выбитым кровью и потом, заработанным своими собственными силами, то признание Эсмой «мудрости» Джеда царапнуло некоторой фальшивостью слов. Не в укор сестре, нет, она наверняка всего лишь хотела сказать брату что-то приятное. Но он, матерый воин, практически живая легенда поля брани, кем он представал перед ее глазами? Жалким подобием того, кем он был когда-то. Заложником, не смеющим и слова сказать без позволения его теперешнего «хозяина» - императора. Никем, пустым местом, хранящим только память о том, каким должен быть принц и лелеющим жажду возвратить былую славу, возвратить себе свое имя. Не таким Джед желал бы предстать перед тем, в чьих глазах он должен был быть героем. Он ничуть не сомневался в Сиобхан, она наверняка превратила Джеда в типичного героя легенд и сказаний.
Но вместо ожившей легенды был живой человек из плоти и крови. Вместо достойного принца своего народа – жалкий заложник. Не слишком приятное зрелище, должно быть. Но человеку в зачет идет лишь умение оставаться собой, какими бы изменчивыми не были обстоятельства. А Джед был тем, кем хотел быть, кем видел себя. Не легендой, но живым и осязаемым защитником и вожаком.
Джед чуть склонил голову, улыбаясь.
- Спасибо, сестра, - проговорил он. Он не слишком верил в то, что происшествие на турнире не обратиться в, как минимум, несколько острых шпилек в адрес тарийского принца. Все не могло пройти совсем гладко. Но недоразумение не раздражало, и даже не злило. Скорее забавляло. Что-то, за что его в который раз нарекут «неотесанным мужланом» или и вовсе «диким». В который раз?... Джед усмехнулся. Впору было коллекционировать презрительные прозвища, что он получал от даларцев. За глаза, конечно, хотя встречались и те наглецы, что не считались со статусом принца.
Принц чуть кивнул, показывая, что он внимательно слушает то, что хотела сказать ему сестра. И Эсме заговорила. А принц смотрел на нее и не мог отвести глаз. Страсть, которой были пропитаны слова девушки, гордость, пропитавшая каждое слово, они преобразили и лицо девушки. Пылали глаза, легкий румянец коснулся щек, даже волосы, казалось, вспыхнули ярче. Если бы у Тары были святые – один из них ни за что не преминул бы позаимствовать облик Эсме.
- Сестра, - Джед широко улыбнулся, невольно, но безвозвратно, попадая под влияние горячего сердца сестры. Он многое успел смирить в себе, многое запрятал куда-то глубоко. Но столько лет сдерживаемые чувства пробудить оказалось проще простого. – Если мне чего и не доставало, для того, чтобы напомнить Далару чего стоят дети Тары, - принц протянул руку сестре, - то только союзника. 

Достойная награда.

Отредактировано Джед Маккена (2013-07-29 17:32:32)