Хельга весь день провела на рынке продавая серых птиц. Сладким характером они не отличались, и все лодыжки и икры девушки пестрели мелкими синяками от щипучих клювов гусей. Отбиваться помогал только тонкий прутик, и тот не всегда. Наглые птицы, несмотря на то что Хельга их каждый день кормила и убирала их птичник, продолжали воображать себя царями и императорами. Последнего гуся она отдала чуть ли не за бесценок и только удовлетворенно вздохнув подняла глаза к небу. Пронзительная голубизна сменилась грязно-серым цветом, а солнце уже совсем скатилось к горизонту. Наверняка ворота вот-вот закроются, придется оставаться в городе. До этого дня, Хельга всегда приезжала сюда или с матерью, или кем-то из старших, бывало ее с собой брал дядя, ночевать в городе оставалась всего раз. Припомнив направление и запрятав получше кошель с прибылью, она отправилась по извилистым улочкам. Далеко шагать не пришлось. Заведение располагалось за углом. Войдя внутрь Хельга немного удивилась, что постояльцев не так уж и много. Найдя хозяина она договорилась о крошечной комнатке над кухней и ужине. Поставив рядом с собой пустую корзинку, девушка села за стол и скинула плащ на лавку. Зеленое платье, и никаких крашений не считая колец - оберегов на пальцах, которые могли говорить только об одном, в семье кто-то умер. По всем правилам кольца уже можно было давно снять, но Хельга тяжело переживала смерть отца и братьев, а посему отказывалась раставаться с оберегами.
Принесли ужин и как-то незаметно в зал стали прибывать люди.

Стоило только уйти в свои мечты и грезы, как перед ней уже стали падать мужчины. Ну как мужчины? Ничего особенного. Да и падали, скорее от выпитой браги, а не очарованные ее "холодной" красотой. Через-чур тонка, словно хилое северное деревце, случайно выросшее на скалах и отчаянно цепляющееся за них корнями. На севере ценились такие бабы, на чьих плечах все хозяйство удержаться может, пока муж в отъезде. И чтоб каждый год по сыну! А для этого и грудь должна быть-ух, и бедра-ого-го! А тут что? Тю. Кожа, кости, копна волос да глазища синие-синие.
В первую секунду хеска опешила, не веря в происходящее и честно пытаясь определить на яву ли все это происходит, а потому, не сопротивляясь. Как тряпичная кукла проделала весь путь до колен "старичка" и оказалась, весьма невежливо, на них усажена. В нос ударил запах рыбы. Даже не запах, а вонь. И где нашли так мерзко воняющую селедку? Или это проблемы с зубами у бородача? Наконец-то, собравшись, и посмотрев в нетрезвое лицо она еще и чешую в бороде отыскала. Теперь можно радоваться, что поесть она не успела. А то весь ее ужин она бы оставила на штанах ухажера.
Вернувшись к реальности она яростно уперлась в широкую грудь руками и глянула по сторонам в поисках поддержки, или хотя бы заступничества. Ну хоть сочувствующего взгляда? Нет. Люд нашел над чем, а вернее над кем, повеселиться. Ей показалось, что из всего мелькавшего хоровода лиц, выражение, граничащее с равнодушием, было только у одного. Но рассматривать эту надежду не дали грубые руки крепко стиснувшие ягодицы. Мельком подумав, что точно останутся синяки и уже не веря своей внезапно нахлынувшей злости и смелости, девка вцепилась в лицо хеса. Только что, немного растерянное, удивленное лицо, накрыла маска ярости, искривив губы и опустив светлые брови. Крепкие ногти впились в лицо обидчика(дай волю еще и зубами бы вцепилась!), оставляя кровавые борозды. Метила фурия в глаза, честно стараясь выцарапать их ко всем горным тварям! Терять-то нечего. Вернее, терять-то как раз есть что! А если уж и терять, то точно не с вот этим вот рыбным духом!

Получив долгожданную и необыкновенно желанную свободу, Хельга забыла зачем вообще вырывалась, прокатившись по полу и хорошенько ссадив кожу на локтях и коленках. Приподнявшись и мотнув головой, выстраивая по местам пол и потолок, она подняла глаза.
"Ой, мама!"
- А ну иди! Сматывай, давай, отсюда.
Ее одним рывком поставили на ноги. Сматывать? Легко, только куда? ЛУчше бы уж к выходу, подальше от этой кутерьмы. Горячка ярости отхлынула, словно волна и теперь самое время испугаться. Вот испуг, как самый плохой советчик и подсказывал - беги на улицу, там ты пропадешь скорее, но будешь подальше от мужику, у которого теперь есть повод тебе отомстить. Расцарапанная морда лица - чем не повод? Он теперь этими отметками недели две красоваться будет. А как обидно... были бы на спине, наверняка бы гордо заявлял о страсти бабенки, а тут..хе-хе. Хлоп! Ладонь приземлилась пониже поясницы, отметая сомнения проч. Обидчик весьма впечатляюще размахивал лавкой, будто та полжизни была его любимым оружием в любом бою. Ноги сами понесли ее к лестнице, путаясь в юбках. Ступенька, еще одна и белобрысая оглянулась, только для того что бы шарахнуться в сторону и разглядеть, как тот самый хес с воодушевлением оттаскивает от нее, ее же погоню. Это было впечатляюще. Все происходящее заняло от силы минуту, но это было так...так... Хельга не могла подобрать слов, задыхаясь от впечатлений. Она не льстила себе, что это из-за нее, но помечтать-то можно? Не забывая отступать по коридору.
Разобравшись с дружками Короля Рыб, доблестный господин промчался совсем рядом, по пути ухватив ее руку и просто сдернув с места, как пушинку.
- Прыгай! Давай!
Окно? Да уже не важно! Хельга не заставила себе туда пропихивать и добровольно, подобрав юбки, выскользнула на крышу. Вот это приключения! И как оказалось, они только начались. Вылезший следом спаситель основательно подорвал уверенность дерева в себе и крыша под ними сложилась. Короткий полет сквозь темноту и Хельга приземлилась на кого-то большого. Похоже, хеска лихо оседлала своего спасителя. Темнота и общая суматоха не позволили сходу разобрать, на спину она приземлилась или... Хорошо, что они свалились не в навозную кучу. Душистое сено обволакивало, сковывало движения и одуряюще вкусно пахло.
- О-ох. Пчхи! -Девчонка закрыла лицо руками. Шевелиться временно расхотелось.- Господин живой?
Голос был неуверенный. Ну кто знает, что там под мягкой периной сена. Вилы, многие конюха хранят воткнув в копну.

- Не рассчитывай! -"Да я, как-то и не надеялась! Ой, и чего вы все прицепились к моему заду?"- Потом отблагодаришь.
-Ух!
Хес взбрыкнул, не хуже соседского жеребца и Хельга повалилась спиной на сено, что бы вместе с воином лихо скатиться к полу. Она думала, что они из сарая отправятся в разные стороны, но он подхватил ее за руку и потащил за собой. Девчонка вспомнила, что у нее есть доверенное ей имущество и в панике проверила на месте ли кошель спрятанный под юбками, несказанная волна облегчения прошлась по плечам. Деньги были на месте. Если бы она их потеряла, можно было бы смело не возвращаться домой. С нее сняли бы ее белую кожу и пустили на ремешки. Дядя воспитывал, даже своих детей в строгости, а уж племянницу не щадил вообще, не прощая никаких ошибок, и мать не заступится, чувствуя себя обязанной перед ним. Они оказались снаружи. Белобрысая не сопротивлялась, стараясь поспевать за широким шагом мужчины, только теперь она разглядела, что следом за ними в окно сигают преследователи.
"Жаль, вил все-таки в сене нет."
- Стража!
Хельга вздрогнула и уже сама покрепче стиснула руку хеса. С ним страшно, а без него еще страшнее. Раз за собой потащил, глядишь, не бросит в центре событий. Из переулка к ним на встречу вынырнули трое стражников, заставив Хельгу умерить прыть и спрятаться за спину спасителя.
- Один – за подкреплением. Один на двери «Пьяной гурии», никого не выпускать! Один со мной!
О, какой уверенный голос! Попробуй поспорить! Точно таким же тоном ей было велено спрятаться и не высовываться из укрытия, кивнув, она скрылась в тени.
Возле стены стояла объемная бочка, за которую она и спряталась, присев. Честно просидев там минуту не высовываясь, девушка поддалась великому женскому пороку - любопытству. Решив, что она только чуть-чуть посмотрит, что бы видеть, не движутся ли к ее укрытию нежелательные личности, она прижалась щекой к бочке, выглянула, и прикипела взглядом к жесткой драке. Это была молниеносная стычка. Сила на силу. Кажется на мостовой остались чьи-то зубы. Это было так..так... необыкновенно. Даже дух захватывало. Хельга не раз видела, как учились братья, как натаскивал их отец. Даже сама носилась по двору с деревянным мечом, но эта дикая потасовка заставляла кровь бежать по жилам в несколько раз быстрее. В считанные минуты было все кончено. И чем они им всем не угодили?
Девушка так ушла в свои мысли, что схватившая ее рука заставила от неожиданности дернуться в сторону. Впрочем, она быстро сообразила, что к чему и вышла в свет факелов, щурясь и часто моргая.
- Ты что-то о них знаешь? Будешь ночевать в камере или сама расскажешь?
Тени плясали на лице недавнего спасителя, придавая ему сходство с хищным зверем. На скуле алел небольшой порез, но разве настоящий мужчина замечает такие мелочи? Хельга активно замотала головой не пытаясь вырываться.
- Сама скажу. Но я ничего о них не знаю, кроме того, что бородатый опрокинул мой ужин. Не надо в камеру!
А если вспомнить, что в камере она наверняка будет не одна, а с давешними обидчиками, то туда расхотелось еще сильнее. Тут перед глазами опять встала картина боя. И кто бы, что не говорил, это было красиво. Хельга поймала себя на том, что как зачарованная смотрит на воина и, спохватившись, опустила синие глаза вниз, разглядывая  мостовую с нечастыми каплями крови. Долго она так не выдержала, не в ее характере смирение, исподтишка принявшись его разглядывать. Высокий, мощный, невольно вызвал у нее ассоциации с медведем, вставшим на задние лапы. Бер. Взлохмаченные, коротко стриженые волосы, только еще больше делала его похожим на этого опасного зверя.

Отредактировано Хельга Ульссон (2012-06-05 00:33:13)

- Ну не надо, так не надо. Пошли, переночуешь в сторожевой башне. - С губ сорвался вздох облегчения. Одной проблемой меньше, но на сколько башня окажется безопаснее постоялого двора? - «Гурия» на сегодня закрыта.
"Гурия на сегодня сгорела, звучало бы лучше."
Мимо проходила стража подпинывая перед собой задержанных нарушителей спокойствия и порядка. Интересно, чем они все не угодили? Уж не тем, что безобразничали на постоялом дворе, это точно. Хельга хмуро проводила их взглядом, стараясь запомнить лица. НА будущее. Что бы знать от кого шарахаться на улице.
- Как тебя звать? Откуда будешь?
- Меня зовут Хельга. - Потом торопливо добавила, не без некоторой гордости.- Хельга Ульссон, дочь Ингольва Драная Спина. С побережья. Я у дяди живу, у Фроди Доброго. Если на телеге то половину дня на телеге добираться, а на лодке в два раза быстрее.- Добавила, как будто оправдываясь.- Я до темноты не успела.
Раз сей почтенный харр так смело отдает приказы страже, знать он не так прост, как показалось на первый взгляд. Уж по-благороднее некоторых будет, а спрашивает по обыкновенному. Нас не задирает. Девчонка совсем запуталась, как себя вести.
Отца знали многие, а вот дядюшку нет, дядюшку знали лично совсем мало народу. Если отец успел показать свою удаль, то дядя даже не пытался, еще в юношестве сильно повредив ногу. Он торговал и занимался хозяйством. Лучше его овец на всем побережье не сыскать.
Тяжелая рука опустилась на плечо, пряча от внезапно нагрянувшего ветерка, не давая пробраться под платье. Хельга благодарно прижалась к спасителю, все еще бросая подозрительные взгляды в сторону разбойников. Кто-то из стражников в шутку обиделся, что командир идет с девкой, а они с пиратами (Пиратами!?), но хес умудрился виртуозно отшутится, переведя разговор слегка в другое русло. Ох, чего тут обсуждать начали. Да одни только любовные премудрости шази, можно было изучить внимательно послушав цветастые рассказы. И все-таки Хельга покраснела. В первую очередь покраснели кончику ушей, а уж потом румянец окрасил скулы бледно-розовым.
- Доблестный харр, а как мне вас называть?
То что она не далее как четверть часа назад, восседала на нем верхом, и уточняла наличие жизни в сильном теле, она предпочла опустить. Как бы не передумал, не оставил одну на улице. Коротковолосый господин, в этот момент для Хельги был, чем-то вроде островка спокойствия, бухтой, в которой маленький кораблик может укрыться от бушующего шторма. Бояться его она уже перестала.
А погода решила испортится. Неуверенный поры ветра, постепенно превращался в непрекращающийся шквал. Похоже этой ночью будет буря.

- Я сотник Варрен...
Дальше Хельга ничего не услышала, в глаза как-то сразу потемнело, мир качнулся. О, Создатель всемогущий. Сотник. не так, СОТНИК! А она вела себя, как...как... ужас. Кошмар. Пальцы похолодели, живот свело, дыхание перехватило. Пока она пребывала в состоянии легкого шока (драка даже не произвела такого впечатления. Все жу уважение к старшем и обремененным властью в этом мире, в ее семье впитывалось с молоком матери, а позже вбивалось отцовской перевязью), они дошли до гарнизона.
- Хильда! – рев и правда похож на рев медведя, не зря он ей с самого начало показался похожим на него. Прокатившись по камням он привел девчонку в себя. Падать ниц и кланяться, воспевать и восхвалять, спасителя, вообще-то было как-то поздно уже. - Хильда! Просыпайся, мать! Девку тебе привел на постой!
Девушка тут же выглянула из-за его плеча, любопытно поглядела по сторонам рассматривая пляшущие по стенам блики, серьезное лицо Брана и обладательницу жутко скрипучего голоса. Судя по внешнему виду, старушке было века два, не меньше. А то и больше. Но она по прежнему сохранила здравый рассудок, и даже следы былой красоты. Мутные глаза вцепились в девушку, как их домашние псы вцеплялись в глотки пришлым дворнягам. Безжалостно. Хельга шагнула из-за плеча сотника, согнула спину в поклоне. Старость, полагается уважать. Бран коротко ее представил о обрисовал ситуацию..
– Не успела уехать с базара до закрытия ворот, чуть не попалась пиратам.
Последнее предложение было сказано с такой гордостью, будто это она в одиночку задержала этих пиратов. Хельга вспомнила, как впилась в лицо обидчика пальцами, ломая крепкие ногти, и спрятала руки за спину, стараясь незаметно вытереть их о платье. От каждого ободряющего хлопка Брана, девку мотало, как ветку ели при шторме.
- Накорми ее и найди место для ночлега. Только с засовом. Хоть у меня в караулке положи. Постели мне тогда шкуру медвежью у камина. Там лягу.
- Да что Вы. Да как же...
Начала было лепетать хеска, с ужасом представляя, что она согнала с лежанки САМОГО сотника? Да ей полагается в ногах у него валятся, клясться в вечной преданности и вообще! Но быстро умолкла, осознав, что уж лучше так. Так по крайней мере можно надеяться на относительную безопасность. Девушка неосознанно схватилась за кошель, проверяя на месте ли он. На месте.
- Иди. - Бран должно быть заметил ее неуверенность и замешательство и легонько подтолкнул ее к старухе.- Ничего не бойся. Хильда нам что мать. А я допрошу браконьеров этих и приду тебя проведать. На шкуре отосплюсь.
Девушка кивнула, сверкнула светлым глазами и подошла к старухе, опустив голову. Такая живая, всем интересующаяся и даже смелая местами девушка, с гордо вздернутым подбородком, как-то вдруг понурилась, сделалась какой-то маленькой, сжалась в комок. Подняв глаза она уже не увидела сотника и потому вопросительно посмотрела на старушку, ожидая чего она скажет. В доме дядюшки стариков не было. Не дожили, не дождались Хельгу, но она смутно еще помнила свою бабку, тучную, беззубую и странно шамкающую. Эта же была полной противоположностью.

Отредактировано Хельга Ульссон (2012-06-14 02:20:26)

Хильда проводила ее в большую залу. Девушке показалось, что здесь места больше чем в их общинной избе, которую дядька строил из расчета, что сыновья приведут жен. Хельга как дикая зверушка шарахалась от темных теней и сверкала глазами на каждый подозрительный шорох. Хильда усадила ее за длинный стол.
- Садись, похлебку тебе принесу и мяса холодного.
- Спасибо.
Как только старушка скрылась за дверью, Хельга подтянула ноги повыше, представив, что если здесь такие комнаты большие, то какие здесь крысы? С кошку! Не иначе. Впрочем старуха приковыляла быстро и главное, несла в руках большую миску с похлебкой от которой явственно пахло мясом, которое девчонка видела в лучшем случаи по раз в год, по осени, когда отару прореживали. В другое время обходились рыбой, которой было всегда в достатке, жили-то недалече от моря. А овец берегли на черный день и на продажу.
- Ешь, девонька. Ешь. После тебя спать положу и пойду головорезам хозяйским харч отнесу на стену.
Девушка растерянно глянула по сторонам, ложку не углядела, но оно и понятно. Кто жеж в своем уме, чужому человеку ложку предложит? Ложка- сугубо у каждого своя, а то, мало-ли какую порчу наслать можно? Ну нет, так нет. Девушка оторвала кусок лепешки, свернула ее и с аппетитом принялась есть настоящее угощение. Должно быть Хельга вызывала желание себя накормить поплотнее из-за своего врожденного "легкого" телосложения. А сейчас, она казалась по особенному худой и бледной. Этакий птенец, который только начал оперяться и превращаться в настоящего гордого лебедя. Уже через пол-года, углы совсем пропадут уступив место степенным округлостям, а как замуж выйдет, так точно сразу похорошеет, если под тяжестью хозяйства не сломается.
-Ты скажи мне, как тебя к сотнику занесло? Кого это они словили? Двери, небось, в какой таверне вышибли, молодчики?
Хельга с сожалением оторвалась от еды и пояснила:
- Это скорее его ко мне занесло, почтенная. Я, по глупости, решила, что и одна могу переночевать в таверне, да ошиблась. А он заступился.
Именно так все это видела Хельга. Может и иначе, но она уже успела себе все напридумывать, пока шла сюда. Взять то что произошло, и просто немножко изменить в соответствие со своим восприятием мира. Кажется, хильда этим коротким повествованием и удовлетворилась. Девушка торопливо доела свою порцию и они двинулись куда-то наверх. Старушка подошла к тюфяку, скинула к пышущему жаром камину пушистую шкуру, в которой девушка разглядела медвежью.
- Кутайся, девонька, здесь холодно не бывает, но и пар костей не ломит. Спи. А сотника нашего не боись, он честный человек. Не обидит тебя.
Хельга уверенно кивнула, поблагодарила добрую женщину за заботу и легла, поуютнее закутавшись в шкуры. Пахло лесом. В голове, которая за день успела набраться впечатлений, всплыли рассказы матери про людей, которые обращались зверями, стоит только накинуть им на тело шкуру. Девушка успела представить, как сотник накидывает на плечи себе шкуру и превращается огромного, хромого на одну лапу медведя, а потом съедает глупую Хельгу. Девушка провалилась в странное подобие сна, когда и сны видишь, но слышиь все, что вокруг происходит. Не явь и не сон. Сколько времени прошло, она бы не смогла сказать точно. Просто внезапно распахнула прозрачные льдистые глаза и неожиданно для себя встретилась с глазами сотника.
Она не испугалась, как должна была бы, а подняла тонкую ладонь и к его лицу, будто желая понять, не снится ли он? Коснулась пальцами его щеки.