- …ты меня слышишь? – голос снова утонул в сумерках тягучей слабости под смеженными веками. Куин обернулась, тихо зашелестела ткань, и губ хворого коснулся покатый фарфоровый край чашки, горьковатое, теплое варево лизнуло рот.
- Слышишь?
Дрогнули белесые ресницы, и, сочтя это добрым знаком, тарийка продолжила свой рассказ о событиях прошедшей ночи, предшествующих воскрешению северного борова. Говорила она уклончиво, и, пожелай северянин сейчас выпытать правду, он нашел бы за что зацепиться. Однако состояние самодержца  не располагало к допросам с инквизиторским пристрастием.
- Мой человек нашел тебя в пещере у Лара, за городом. Надо полагать, кто-то выловил ладью багром или магией и перенес тебя туда. А мой - нашел случайно, укрывался там от снега. Этой ночью замело… И в пещере столкнулся с еще одним человеком…
Здесь она сделала паузу и встала,  чтобы поправить штору у окна, впуская в комнату яркий солнечный луч. Раздумывала о том, что стоит и чего не следует говорить невольному гостю.
- Тот человек... парень, из ваших… хес, он прибег к очень странному колдовству. Рисовал пентаграмму и ворожил кровью по книге с урдами. Если ты понимаешь, о чем я…
Не нужно быть тарийской принцессой,  чтобы знать, что урды так не активируют. Во всяком случае, так не зажигают урды добрые люди.
- В общем, кто-то уж очень постарался тебя спрятать. Они доставили тебя сюда тайком. А друид, к которому мы обратились…
Нет,  мы не привезли с собой друида, и, нет, он не живет в замке. Видимо, проходил по улице под окнами, и мы к нему обратились. Не все ли равно, если он вернул тебе жизнь? Я бы на твоем месте не лезла в бутылку, проясняя подробности. Но и отказаться от версии с друидом Куин была не готова. Пусть сохатый знает, кому обязан новым рождением. Таре! А не Ордену, ни приведи Создатель!
- Друид  вернул тебе жизнь. Сказал, что ты был серьезно отравлен. Скорее парализован. Возможно, тот, кто в тебя стрелял 3 дня назад, намеревался выловить тело, отпоить и использовать тебя в своих целях… Не знаю.
Она пожала плечами и вернулась на свое место у постели. Села на край перины.
- Но яд начал отходить, и три дня спустя в тебе удалось распознать живого. Вот и вылечили.
Склонилась над крепким стариком, словно желала пересчитать волоски в густых бровях, смотрела сосредоточено, внимательно, не иначе и впрямь считала. Невольно прищурилась.
- Парень этот,  из ваших,  что нашел тело… тебя… - здесь. Мы сочли за благо его удержать, на случай, если ты захочешь поговорить про его чернокнижие. Авось пригодиться, если возьмешь на рыцарскую службу. А если велишь казнить… то не мои подданные – и дело немое. Сам решай.
Кружка вернулась к губам конунга, толкнулась настойчивым теплый краем. Как именно удерживают в тарийском представительстве чернокнижников,  осталось для хеса тайной. Уж верно не кандалами в стене приковали, таких кандалы не держат.
- А свадьба состоялась. Все в порядке.
Неприметно сжала губы. Не все. Далеко не все в порядке. Но рассказывать об этом сейчас вряд ли стоит. Сперва нужно решить вопрос здоровья и… легализации? Как объявить миру, что воскрес конунг, которого хоронили всей столицей? «Отчего мне бесконечно случается попадать в такие немыслимые ситуации? Но ты мне нужен, старый! Ты обещал мне денег и бойцов, и ты будешь жить теперь волей-неволей!»
- Сперва тебе стоит отлежаться, а после, наверно, надлежит обратиться к зенице… Не страже ведь доказывать состав преступления? Я даже не смекну, как здесь быть. Твой сын в столице… Может, быть к сыну? Заручиться сперва его поддержкой, если Орден ударится в светское разбирательство?
И там уж, будь добр, промолчи про друида и меня!
- Прости.
Приложила ладонь тыльной стороной к щеке постояльца.
- Хочешь есть? Или поговорить со свидетелями?

- Много.
Отзывалась эхом и легонько повернула в королевской хватке тонкое запястье, осторожно,  словно гость мог не заметить этого маневра. Но не терпела это ощущение несвободы, принужденности. Не в своем доме, по меньшей мере, и в иных местах – всякий раз, когда этого можно избежать.
- Понимаю.
Не рассчитывала, что северянин мгновенно схватит суть рассказа, но для себя составила его как нельзя более гладко и удачно и теперь готова была повторить частями.
Встала, создавая возрастающим расстоянием незримый барьер между собой и лежащим в постели мужчиной, скромно обряженным в одну только тельную сорочку. Куин держалась подчеркнуто независимо, как это бывает свойственно обедневшим аристократам, не желающим, чтобы богатые родственники помыслили, будто им не хватает серебра на обед на постоялом дворе.  Такая лучше скажется уставшей и ляжет спать голодной.
- Какие события ты еще помнишь?
Вздохнула, признавая необходимость начать пересказ сначала и так, чтобы на этот раз ее гость, сообразил,  что к чему.
- Помнишь, как в Эдит стреляли на подъезде к столице? Ты заслонил дочь собой. Стрела была отравлена.
Предложить ему вспомнить, как он умер? Мысль кольнула приятным злорадством. Но осталась лишь мыслью.
Поправила драпировку тяжелый портьеры, словно принцесса встала, лишь обеспокоенная убранством, и вернулась к постели, не желая казаться дурной хозяйкой.
- Ты хочешь есть? Может быть, послать весточку на кухню, пока сказка сказывается?
Остановилась внимательным изумрудным взглядом на грубоватых, точно вырезанных из камня, чертах северного правителя. В лице ее скользнула участливая озабоченность. Пусть конунг не слишком приходился тарийке по душе, но она вынуждена была признать, что пока никто кроме нее не пожелает проявить к нему ни капли тепла, которого, должно быть, жаждет человек, умерший и воскреснувший в не самую лучшую пору.  По крайней мере, Куин готова была признать северного борова человеком. Но это вовсе не означает, что она нанялась к нему сиделкой, которую можно пощипывать и хватать за ляжки. Будет досадно, если хес из тех, кого эта избегающая манера заражает охотничьим азартом куда больше, чем иные гостеприимные объятия. Но тут выхода для Куин не виделось. В любом случае, вляпаться с судьбу этого человека больше, чем сейчас было бы сложно. «Это талант. Несомненно!»
- Допей отвар.
Невозмутимая кружка смотрела на конунга с почти материнской настоятельностью.

Она не стала звонить в колокольчик, пусть  тонкий алый шнурок и свисал у изголовья  больного. Только коснулась его взглядом, повела зрачками в сторону, раздумывая, и вышла за дверь в комнату прислуги, то ли не желая, чтобы горничная входила и видела гостя, то ли по каким-то другим неведомым соображениям. Не прикрыла двери, так что звук мягкого негромкого голоса был слышен вполне, однако слов на тарийском было не разобрать, да и какой толк от чужого говора?
Вынырнула и встретилась взглядом с опорожнившим чашку невольным гостем, под ресницами скользнул смешливый отблеск. Ирония или вопрос вроде «как тебе принимать яд из моих рук?» или «ты мне доверяешь вот настолько?»
- Нет, не умер.
Рассмеялась устало и почти беззвучно, только блеснула зубами и украла взор отвела к окну, поглядывая на яркие солнечные россыпи па заснеженной крыше дворовой постройки. Может быть. Она и впрямь  утомилась, просидев у его постели несколько часов, или принцессу мучили иные тревоги. Но во всем ее облике сквозила кроме горделивой бедности эта усталость, признание прожитых лет. И она же делала женщину мягче, уступчивее, галька становится гладкой, когда ее побьют многие волны.
- Думаешь, за столом Создателя лучше кормят?
"Да и за валькирию не сгожусь."
- Да, - вернулась к разговору. – Эдит здорова. Она вышла замуж, как и было намечено.
Тут стоило бы сказать, что все хорошо и в порядке, но это утверждение слишком очевидно грешило бы против истины, а внушать больному лишние волнения не в ходило в планы невольной его сиделки. Достаточно волнений очевидных, тех, что на поверхности.
- Я даже склоняюсь к мысли, что стрелок не имел ее своей целью. Больше на нее, кажется, не покушались.
Куин вернулась и села ближе к изножью.
- Друид сказал, что стрела была отравлена, и яд парализовал тебя так, что лучшие лекари сочли тебя мертвым. И… тебя похоронили. По северному обычаю.
Она провела ладонью по одеялу, подбирая слова. Не каждый день сообщаешь человеку о том, что его похороны уже отпраздновали, нет для хеских похорон лучшего слова.
- Ладью пустили по Лару в море, долго  не могли попасть, чтобы поджечь.  За поворотом кто-то выловил ее и вытащил тебя из огня. Маг, надо думать. Во всяком случае, ожогов на тебе мы не обнаружили.
Отвела взгляд, слово опасалась, что конунг заподозрит в этом обыске ее лично.
- Этот кто-то спрятал тело… спрятал тебя в пещере в лесу и опечатал вход сложными чарами. За три дня, что ты там пролежал, кровь разогнала яд, и ты стал более походить на спящего. Таким тебя и нашли.
Пауза приглашала задавать вопросы.
Каковы были планы загадочного мага-отравителя и спасителя из огня оставалось только гадать. Не станет ли он искать свою добычу?

Больше не отнимала руку, только молчаливо проглотила подступившее горлом раздражение. Эта северная манера общаться, хватая друг друга, вызывала в тарийке кипучее напряжение. Она привыкла быть неприкосновенной по статусу принцессы и вдовы при живом супруге, и мужчины давно не оставляли на ее теле своих отпечатков.  Повела взглядом, возвращая самообладание и снова вернулась к лицу гостя, рассматривая морщины на высоком лбу хеса.
- Мой человек собирал травы за городом и повстречал там некого чужака. Хеса. Выпал снег, и они укрылись в пещере. Это случай. В пещере они тебя и нашли. Лишь благодаря тому, что чужак этот оказался из магов. Странный человек, сколько я могу судить со слов по описанию ритуала. Но как я понимаю, ему  и этой кровавой магии ты обязан своей новой жизнью. Они принесли тебя в Шамрок Касл.
Женщина повела рукой, словно приглашая оглядеться, чтобы убедиться, где нынче находится северный правитель. Убранство здесь было богатое, но уже не новое, становилось заметно, что Тара не в силах достойно позаботиться о представительстве. Это было правдой и касательно одежды самой принцессы. Домашний наряд ее выглядел значительно скромнее, чем парадное платье в котором северянин привык видеть ее год назад. Однако держалась Куин так, словно ворот ее рубахи был вышит крупным жемчугом, а гребень в волосах украшен бриллиантовой россыпью.
- Здесь друид помог тебе справиться с остатками яда. А что случилось здесь за три дня, я тебе не скажу, я приехала прошлым вечером. Застала лишь императорский бал.
И снова не желая пока тревожить выздоравливающего, она опустила детали. Обернулась на стук и снова поднялась, чтобы принять от горничной поднос с едой. Порадоваться гостя разносолами не пытались, похлебка была постной и жидкой, очевидно, по рекомендации вышеназванного друида, да хранит его Создатель или кто там. Женщина поставила поднос на колени гостя.
- Нормальную еду ты сможешь есть чуть позже.
Как будто извинилась и снова села рядом.
- Мы не «поймали». Мы «задержали» этого мага, хеса. Фактически он наш гость. Как и ты. Он не похож на орденца. Мага ведь особенно не поймаешь без инквизиторских штучек, которыми  как ты понимаешь, не располагаю. Осталось уповать на те, которыми располагаю вполне.
Уклончивая улыбка скользнула в изгибе губ. Велики ли средства, которыми женщина может удержать мужчину до утра?
- Ты хочешь с ним поговорить?
Взгляд пропитала тревога. Пока этот странный человек на их стороне. Пока они платят за доставку тела. А что будет после? Не лучше ли привлечь его на свою сторону? Неизвестно, на что еще он способен.

Куин улыбнулась. Затаила смех, только озорным взглядом плеснула в лицо, как девчонка, и опустила глаза, но губы отказывались следовать строгости протокола. Голос потеплел сдержанным весельем.
- Портной снял по тебе мерки и обещает работу не ранее, чем к  следующему утру. Мы не успели выкрасть твои вещи из кладовых Хаммерсхофа, а с официальным запросом по случаю твоего посмертного хождения я пока постеснялась обратиться.
Невольно закусила губу, силясь сдержать подступившее веселье при виде перемен в лице конунга. Она предвкушала эту неизбежную часть беседы в неком обозримом будущем, но не так скоро и не успела справиться с невольными смешливыми предвкушениями.
- Никто из моих сопровождающих не обладает твоей комплекцией… никто из знати… а лишить местного кузнеца парадной ливреи я посчитала бессердечным. Вряд ли она будет тебе к лицу. Как бы то ни было, друид не советует тебе вставать сегодня.
Эти последние слова произнесены были так, как будто должны были исчерпывающе извинить отсутствие надлежащего гардероба.
- А пока ты лежишь, поговорим и давай придумаем, как нам быть дальше. Ты не можешь просто выйти на улицу из моих ворот. Сюда потянутся процессии с трупами в надежде на воскрешение.
Кажется, сама принцесса не находила такие шутки забавными.
- Я с тобой, если ты со мной. Мои обстоятельства не переменились. Джед по-прежнему пленник. Но… отчасти переменились твои обстоятельства. Император… Его Величество…
Пауза, взята на подбор слов, но на деле лишь подчеркивает момент.
- Почил. Вчера на балу.
Выдохнула.
- И теперь Эдит вдовствующая императрица. Официально.
Пронзительный темный взгляд толкнулся в глаза гостя. Не  этого ли момента ты ждал в своей пещере? 
- Теперь ты сможешь встать за ее спиной и править Империей.
Невысказанный вопрос повис воздухе. Теперь – ты со мной?

Как? И все? Тарийка недоверчиво рассматривала гостя. И никаких возмущений? Норд согласен быть прикован к ее постели в ее сорочке – в ее доме? Да слыхано ли это? Сейчас Олаф менее всего напоминал того самоуверенного требовательного человека, с которым Куин беседовала в саду год назад. И принцесса всерьез задумалась, не повредил ли я его разумению.
Рассмеялась недоверчиво, но уже громче, будто разрешила себе осторожное веселье.
- Обещай мне однажды нарядиться в ливрею. Я бы хотела на это посмотреть.
Укоризно качнула головой, словно осаждала ребенка или собственные вольные мысли. Что за игры?!
- Я не знаю, я ушла довольно рано.
Опустила причины, побудившие  ее оставить праздник. Все это чужаку ни к чему. Вряд ли кому-то в мире стоит доверять свои семейные несчастья. В всяком случае, пока Куин не была готова исповедаться.
- Собственно всю историю рассказали мне соглядатаи. Сейчас еще слишком рано для подробных докладов.  Да и на каждой улице сегодня будут выкрикивать новости. Мы узнаем подробности позднее. Если соберется восстание, оно начнется у нас под окнами.
Женщина встала и вынесла поднос с едой в коридор. Черты ее вернули прежнюю озабоченность, словно она бесконечно  прокручивала в голове варианты развития событий, и ни один не казался ей достаточно спокойным и обещающим. Вернулась в комнату и принесла на постель небольшую шкатулку.
- Те вещи, в которых тебя…
«Хоронили» звучит не слишком ободряюще.
- …принесли сюда, сейчас сохнут после стирки. Оружия при тебе не было. Должно быть, твой похититель боялся, что ты придешь в себя раньше, чем он окажется рядом, и успеешь воспользоваться мечом. Но украшения здесь.
Крышка откинулась с тихим стуком, явив взору правителя церемониальные побрякушки, среди которых был и тот самый перстень,  отданный Куин в залог сотрудничества.
- Это твое.
Она ставила шкатулку на постели и не мешала примерять знакомые вещи.
- Ты хочешь разрушить Империю теперь, когда можешь получить ее целиком?
Не подняла глаз от сложенных на коленях рук, рассматривала их внимательно, пока, наконец, полный сомнений взгляд не метнулся к лицу больного.
- Почему?

По лицу ее тенью облаков в солнечный день скользнула давно утерянная теплота.  Последние десять лет благоразумного воздержания превратили некогда полную жизни девицу в женщину выстроившую между собой и миром стену разумного, вежливого расчета. Ливрея ее развлекала. Пожалуй, принять ухаживания хеса она могла бы, не потому, что тот был как-то особенно хорош собой или вдруг переменил ее мнение о себе, но оттого,  что был ей ровней и в некотором роде даже превосходил принцессу в положении, а потому не нуждался в ее милостях. Ни в милостях, ни даже в ее содействии. Поднять восстание Тары он мог бы и через своих агентов. Куин давно разуверилась в людской искренности, и это одно могло бы растопить ее вечную рассудочность.  Впрочем, разучилась она и чаровать, за ненадобностью. Тень мелькнула и растворилась, а лицо вернуло прежнее тревожно сосредоточенное выражение.
- Если бы мой сын стал Императором.
Разве это не обеспечило бы их светлой Таре ту автономию, которой они желали?  Женщина, она не желала большей власти, чем имела; мать, она желала лишь обеспечить будущее своего ребенка. И получи он независимый трон, успокоилась бы с этим.
- Свобода моего народа предполагает распад Империи.
Повела плечом. Или стань Куин во главе Далара, Тара перестанет платить налоги в казну?
- У тебя есть какой-то другой план? Расскажи мне.
Осталась выжидательно, рассматривая драгоценности, возвращенные конунгом на их исторические места и среди них свой перстень. Что скажут об этом плане Алацци и Халифат? Так легко нынче собраться в полном составе делегаций  и ультимативно заявить о выходе из состава Империи. У вчерашней принцессы не будет сил удержать их.  Но старик, похоже, вознамерился воссоздать Империю со столицей в Эрхольме.  Мысли мо ли это?

- Я не знаю, что Сигмар здесь делает. Я лишь слышала, как его награждали. Он чемпион рыцарского турнира. Прими мое восхищение боевым мастерством северных воинов и твоего наследника в частности.
Кивнула, обозначив символически тот поклон, который собеседник мог бы ожидать от кого-то низшего сословия. И впрямь будь то ее сын, он немедленно отправился бы обратно. Претендентам лишь дай шанс и дворец взорвется переворотом. Впрочем, на севере почетче соблюдали устав, и их система наследования дядьями и братьями оставляла больше шансов уберечься хотя бы от войны, если не сохранить трон в руках основной линии.
- Я мало что успела узнать за прошлый вечер. Я разошлю людей собрать информацию прежде, чем ты выйдешь отсюда.  Поверь, твое явление во дворце может привести к заключению под стражу, если Эдит не понравится то, что ты имеешь ей предложить;  а  позже к обвинению в ереси и костру, если не подготовится к этому должным образом.  Возможно, именно с Сигмаром тебе бы стоило встретится вперед всего.  Эдит может приказать глашатаям выкрикивать твои историю  с имперского балкона или с дворцовой площади. Был отравлен, украден, но оправился и бежал…  ты выйдешь героем! Надеюсь, тыне станешь поминать тару, хватит того, что мы спасли тебе жизнь.  Но Эдит должна этого захотеть и встать за тебя против церкви. А значит, стоит сперва мягко выстлать. А после уже наводить порядки.  Или сперва стоит обратиться к Зенице? Этот же, однако, потребует невозможного и не шевельнет пальцем. Ты знаешь, что он не способен не на что кроме как переживать свои мелкие воспоминания. Он слишком стар. Он не желает ничего большего. Тишины, пополнения своих архивов и отсутствия перемен.
У Куин были свои счеты с Зеницей с недавних пор и если прежде, она уповала на мудрость, принесенную прожитыми им годами, то нынче, разочаровалась абсолютно и полагала старика лишь палкой в колесах истории, ухнувшей под гору и набирающей обороты.
- Стань мой сын Императором, Тара обрела бы свою свободу. Тара более не была бы частью Империи. Империя стала бы частью Тары, мы вольны были ли платить налог лишь в казну своего короля, иметь любой гарнизон и флот, учить детей драться - мы были бы свободны!
Голос дрогнул на высокой ноте и сорвался.
-  Но это не так. Когда Эрхольм станет новым Даларом, никто не вспомнит, что Таре обещали свободу. Никто после твоей смерти. И мы снова не устоит против всей Империи. Пока ты можешь стать регентом при наследнике.
Повела плечом.
- Никто не посмеет сказать против, если о счастливом зачатии в единственную брачную ночь будет объявлено во всеуслышание. Но то вам и армия. Если ты заберешь наследника в Эрхольм, возможно, во чреве матери, Далар можно будет присоединить к северным землям, как наследные территории. А я слышала Халифат желает расторгнуть помолвку с Алацци. Быть может, южная корона недостаточно хороша для шазийских принцев, но вполне подойдет скромному наследнику Тары. С ними можно уговориться и украсть инфанту поперек решения отца. В таком случае, мы обретем четыре щита из пяти. А когда все уляжется, посмотрим, насколько наши новые силы будут превосходить армии Халифата. Или пойдет путем яда и кинжала. Такой план выглядит правдоподобно.
Она устало покрутила на пальце обручальное кольцо, как обычно делают женщины, мысленно обращаясь к своему мужу.
- Но Сигмар должен жениться на Эсме как можно скорее. Это залог объединения наших сил. Если ты хочешь, я пошлю к нему человека.

Отредактировано Куин Маккена (2013-10-10 10:41:16)