Церемония венчания >>>

Карета ехала, лошади фыркали, колеса то и дело наезжали на булыжники и приходилось силой воли удерживать себя на маленькой скамеечка без всякой надежды на помощь со стороны. Ликовали люди, забрасывая монаршую чету розовыми лепестками, внимательно и зорко следили за порядком суровые воины севера, провожая Императрицу взглядами, солнце золотило и осыпало улицы яркими, теплыми лучами. День для свадьбы был превосходным, кажется сама природа сегодня решила подарить Империи радость и надежду на счастливое будущее. Только Эдит видела перед собой смятые простыни и старческое тело своего новоиспеченного мужа на них. Видела, как сама ложится в постель и как пытается сдержать подкатывающий к горлу, горький, тошнотворный комок. Как старается попросту не разреветься от бессилия и обиды, от невозможности что-то изменить и как-то повлиять на ситуацию. А после другая картина - тонкие, красивые пальцы, сжимающие морщинистую, худую шею. Хруст ломающегося позвоночника и затухающий взгляд уже бывшего мужа... Свобода! Вдох, разрывающий легкие и пьянящее чувство полной, абсолютной власти над бренным телом и всем миром!
— Я предпочел бы вашу спальню.
Я бы предпочла оказаться вдовой немедля, не доходя до спальни. Как вам такая идея, Ваше Величество?
Эдит подала руку Императору и подняла на него небесно голубые, яркие глаза.
- Как вам будет угодно, Ваше Величество.
Улыбка тронула губы молодой женщины, когда она незаметно, но тщательно окинула взглядом величественные одежды монаршего супруга, представляя себе что таится под ними и как эти древние мощи могут вообще существовать, не говоря о том, что что-то делать. Удивительно. Тлен и разложение казалось шлейфом ползет позади, а глаза Карла даже светятся подобием жизни. Парадокс.
- Только в моей спальне Вам может показаться не так уютно, как в собственной.
Кёнигин не собиралась спорить, только желание Императора выходило за рамки правил. Муж должен увести жену к себе и взять её в своей постели. На своей территории. Так её учили  и так она читала в трактатах. Но сегодня все чуть противоречит заведенным порядкам и отклоняется от нормы, может Карл просто решил не нарушать течение событий и тоже нарушить правила? Было странно и дико заподозрить мужа в желании похулиганить. Если бы он был на лет сто моложе...

Просто закрой глаза и все будет хорошо. Просто... Просто...
- Нет.
Эдит кожей чувствовала неслучившиеся прикосновения и думала, что понимает, что должен чувствовать мужчина, стоящий за её спиной. Старик, отпущенный смертью в долг на пару дней, неужели он не понимает, что ничего не сможет? Он должен быть растерян не меньше неё, раздавлен обстоятельствами, долгом и обязательствами, а ведь сейчас ему следует подтвердить свою самую важную силу - мужскую. Только вот все разлетается вдребезги от мысли, что за спиной стоит мертвец, которому место в склепе! Не умею мертвые разговаривать, дышать, трогать... Не умеют, не могут и не должны!
- Вы не понимаете и не знаете, что я испытываю. Не можете этого знать. И знаете почему?
Кёнигин повернулась и теперь стояла почти вплотную к мужу, возвышаясь над ним северной статью холодных гор.
- Потому что вас не должно быть здесь.
Эдит всматривалась в лицо Карла и искала на нес следы разложения. Или нечто, что хоть как-то укажет ей на её заблуждение. Но он был жив. Его ладони были сухими и теплыми, дыхание настоящим, а взгляд, хоть и усталым, но живым. Неужели канцлер обманул? Зачем? Он не хотел свадьбы и думал, что Эдит сбежит от алтаря, не пожелав выходить замуж за мертвеца? Но как же Империя и как же высокие слова о чести и долге? Все лгут...
- Простите меня, Ваше Величество. Я...
Девушка опустилась на колени в озеро из тонкой, полупрозрачной ткани нательной рубахи и забрав старческую руку в свою ладонь, коснулась запястья мужа горячими губами, потом лбом. Волнение было очевидным и ни один человек в мире не смог бы упрекнуть Эдит за это, ведь она вышла замуж за Императора, одна из многих претенденток на его благосклонность, лишь она одна удостоилась этого выбора и теперь стала женой.
- Я волнуюсь и говорю глупости. Вы вправе сердиться на меня, ведь вы так добры.
Выиграть время и свыкнуться с мыслью о том, что перед ней никто иной, как Император. И довести задуманное до конца, положив начало новому будущему. Будущему её и её сына, а для этого нужно принять правила игры и играть. Или изменить правила на свои, правда все равно придется подыгрывать окружающим.
- И можете наказать меня так, как посчитаете нужным.
Эдит сначала подняла на Императора темный, горячий взгляд, потом отпустила его ладонь и поднялась, и следом скинула с плеч рубаху, выступая из неё словно из морской пены и становясь ещё на полшага ближе. В общем ни один нормальный мужчина, будь он очень юн или слишком стар, не смог бы устоять перед соблазном овладеть женщиной и кёнигин надеялась, что мужское начало Императора не поросло плесенью и не покрылось пылью. Народу, совету и придворным нужны доказательства её невинности, преданности и зачатия, и если Зеница не струсит, не изменит решения и сыграет на её стороне, то уже утром все будут передавать друг другу восхитительно пикантную и свежую новость: у монаршей четы будет сын, скоро родится юный наследник, будущее Империи спасено...

Берегла ли она себя для него!? Нет, это был не просто вопрос, это показалось Эдит пощечиной. Нет, нет и ещё раз нет! Она не хотела, она тысячи и тысячи раз представляла себя в объятиях совершенно других мужчин и тысячи раз отдавалась им лишь затем, чтобы в эту самую ночь увидеть в глазах супруга разочарование, злость и обиду, и может немного ревности, но... Но все это было лишь во снах, в её девичьих фантазиях, гуляющих по телу горячими и жадными ласками бессонных, одиноких ночей. Конечно она была невинна. Конечно её иллюзии не были способны оказаться реальностью только лишь по желанию, конечно именно он, разваливающийся на части старик, сорвет нежный цветок и станет обладателем самого дорого сокровища на свете.
- Почему вы спрашиваете, Ваше Величество?
Кёнигин не дала себя увести к постели. Пальцы легко выскользнули из мужниной ладони и Эдит осталась стоять там, где стояла. Улыбка тронула чувственные губы и, - показалось? - по стене скользнула тень крупной, дикой кошки. Всего один шаг.
- Вы сомневаетесь?
Ещё шаг. Взгляд раскаленными иглами вонзился под ресницы мужчины. Должен был быть способ распознать кто лжет - Император сейчас или канцлер ночью, и для этого нужно немного больше времени, чем обычная прелюдия первой брачной ночи нелюбимых супругов.  Эдит заметила реакцию Карла на своё обнаженное тело и улыбка стала жарче. Ах вот значит как! Если он мертвец, то она открыла в загробном мире что-то новое!
- Хотите неоспоримых доказательств?
Недвусмысленно Эдит оглядела Императора с головы до ног и обратно, намеренно задержавшись примерно в районе паха мужчины. Он добудет доказательства, теперь в этом не приходилось сомневаться, но все таки - кто он, живой человек или ходячий труп!? Страх уступил место безумному лихачеству. Так кёнигин всегда спасалась от испуга, просто начинала наступать и ледяные прикосновения ужаса уходили прочь. И сейчас тоже: девушка понятия не имела, как быть, если канцлер вчера её не обманул и что теперь может Император. Но если допустить мысль о том, что милорд лгал и плел свои интриги у неё за спиной, то она знает как поступить. Осталось только подбросить монетку, потому что ничего более разумного в голову не приходило. Никто и никогда не учил юную принцессу севера как отличить умершего Императора от живого если они оба двигаются, разговаривают и даже готовы забраться в постель.
Эдит шагнула ещё ближе, но недостаточно для того, чтобы он мог её коснуться. Каждое движение молодой женщины было наполнено опасной грацией хищницы, каждый жест таил в себе как обещание немыслимого наслаждения, так и смертельную опасность, а взгляд, казалось, проникал в самое сердце и заставлял его колотиться обезумевшей птицей в прочной клетке ребер. Кровь родного отца позволяла кёнигин быть чуть больше женщиной, чем все остальные и становиться привлекательной даже для мужчин, отдавших себя одной единственной, но раньше Эдит предпочитала этим даром не пользоваться, лишь отчасти, а вот теперь кажется пришло время...

- Мне нужен наследник.
- Прямо сейчас?
Кёнигин насмешливо вздернула брось и позволила себе чуть более откровенную улыбку. И сделала ещё один шаг навстречу супругу, который уже нетерпеливо протягивал руку и манил окунуться в прохладу шелковых простыней. О да, она тоже мечтала покончить с этими обязанностями как можно быстрее, но только не теперь. Теперь Его Величеству придется терпеть капризы молодой жены и выполнять свой супружеский долг столько, сколько она от него потребует, ведь в противном случае Императрица сможет обвинить супруга в нежелании зачинать с ней наследника, а ведь это будущее Империи и народа, о котором, - как всем известно, - так печется Император.
- Вы нетерпеливы, Ваше Величество и непоследовательны. 
Безусловно Эдит рисковала разгневать монаршего супруга слишком сильно и он позовет стражу, но что-то подсказывало молодой женщине, что подобного не случится. Не захочет Император доставлять подданным радость посплетничать о своей мужской несостоятельности. В ведь языки простого люда бывают очень злыми и колючими, и могут доставить большие неприятности, чем революция и гражданская война вместе взятые.
- Нам стоит узнать друг друга получше, ведь теперь нам предстоит много времени проводить вместе. Особенно по ночам. Мы оба хотим наследника и оба понимаем как это важно.
Эдит глянула на мужа из-под ресниц и снова улыбнулась. Старик перестал вызывать отвращение, теперь он напоминал ей мышь. Большую, очень важную, монаршую мышь, которую она должна проглотить если не за эту ночь, то за несколько последующих. Карл, само собой, и не догадывался, кого видит в нем жена. Он мог только заметить, что отвращение ушло и теперь было что-то совершенно иное, более дикое, более глубокое и безумное, более первобытное, но тем не менее безумно притягательное и влекущее. Ощущение на грани сознания, которое нельзя понять, а можно лишь почувствовать: жар, накатывающий волнами и заливающий пах сладкой патокой, взгляд, скользящий по манящим изгибам девичьего тела, дрожь на кончиках пальцев, готовая сорваться жадными объятиями и всепоглощающее желание обладать этой женщиной, которое только растет и никак не хочет гаснуть.
- Не спешите.
Кёнигин в мгновение ока украла расстояние, отделяющее её от супруга и оказалась слишком быстро слишком близко. Взяла протянутую руку и сначала коснулась кончиков пальцев губами, каждого в отдельности и в это время не сводила с Императора штормового взгляда, а после положила его ладонь себе на грудь и замерла, давая мужчине возможность прочувствовать все, от нежности кожи до гулких ударов сердца. Её, не смотря на хулиганские выходки, тоже требовалось время чтобы привыкнуть к этому человеку. Пусть ненадолго, но он станет её любовником и лучше начать на это время видеть в нем все то привлекательное, что только можно найти.

Конечно Эдит не рассчитывала на скорую победу, но все же не думала, что Император будет столь нетерпелив и довольно жесток. Это не вязалось с теми сведениями, которыми её вдоволь снабдили служанки и фрейлины. Так значит все, что говорил канцлер прошлой ночью было правдой и теперь она пытается соблазнить труп!? Страх снова волной ледяного ветра обнял обнаженное тело девушки, заставив её на одно мгновение отпрянуть от мужа и распахнуть ему навстречу бездонные омуты черных, как южная ночь, зрачков. Хватка старика оказалась весьма сильной и опять не вязалась с тем, что Эдит видела. Не так она себе представляла эту ночь и совсем не таким видела в ней Императора. Ошиблась? Или приняла желаемое за действительное? Впрочем теперь уже было все равно как случилось так, что Императрица не верно рассчитала свои действия - перед ней был мужчина. Мужчина, муж, будущий любовник и возможно отец её будущего ребенка, и он вскоре должен был умереть так или иначе, в противном случае ей может грозить монастырь или застенки ордена уже только за то, что она позволила себе перечить.
- Вам нужен наследник, Ваше Величество, а значит вам нужны моя ложь и мои игры. В противном случае мальчика может не случиться. Не находите, что будет лучше договориться по хорошему?
Рука на затылке мешала, хватка не делалась слабее и глаза кёнигин полыхнули. Ладони ласковыми кошками прокрались по груди Императора и неожиданно девушка толкнула мужа на постель. Ему не оставалось ничего другого, как упасть одному или потянуть за собой её. Сил Эдит было не занимать, а тело Императора не смотря на удивительную сейчас мощь все же принадлежало дряхлому старику.
- Мы закончим тогда, когда оба удостоверимся в наличии наследника, а до тех пор извольте постараться, да так, чтобы я не обвинила вас после в неисполнении супружеских обязанностей. Вы ведь знаете чем вам это грозит, не так ли?
Кёнигин слышала, что жена имеет право обвинить мужа в увиливании и неисполнении супружеского долга, и в этом случае негодному супругу грозил позорный развод. Это у простых людей, а что будет если такой скандал взорвет императорский дом? Совет? Обсуждение мужской силы Императора советниками от всех пяти щитов Империи? Назначение того, кто сможет заменить в этом нелегком деле монаршего супруга?

А старик разозлился! Эдит видела в его глазах тлен и страх, которые он пытался прятать за яростью и раздражением. Развод? Нет, нет! Развода не будет, он не позволит себе сейчас, почти на пороге смерти, пережить позорный процесс, который будет у всех на устах не один десяток лет! Ему нужен наследник и нужна молодая жена, которая сможет ребенка выносить!
- Вы считаете моё желание иметь ребенка капризом?
Уж не сошли ли вы с ума окончательно, оказавшись в постели с молодой женой? Если шпионы сейчас стоят у всех замочных скважин и слушают их перепалку, нужно как можно правильнее рассчитывать каждое свое слово, произносимое громко и только нашептать на ухо своему монаршему мужу можно все, что угодно и с удовольствием.
Боль пришла неожиданно. Резкая, пронзительная и яркая. Кёнигин читала, что первая ночь не всегда бывает сладкой и зачастую женщине больно терять свою невинность. Только читать одно, а внезапно почувствовать другое. И в первую секунду глаза заволокло влагой. Эдит не хотела плакать, просто слишком быстро всё случилось и она не успела подготовиться, а после поняла, что Император не пронзил её своей на удивление живой плотью... Пальцем? Пальцем!? Сначала губ коснулась улыбка, а потом спальню залил звонкий смех.
- Ваше Величество, вы все делаете пальцем?
Эдит обвила шею Императора крепким объятием и резко притянула его голову к себе. Так, чтобы губы коснулись его губ и только он мог слышать "слова любви и страсти".
- Или любите жестокие игры? Давайте, не останавливайтесь!
Кёнигин шире развела колени, не сопротивляясь неизбежному. Глаза молодой женщины горели и смотреть в них сейчас было категорически опасно, можно было не вынырнуть из бездонного, черного омута. На губах все ещё играла улыбка и прочитать в ней можно было все, что угодно, но делиться своими мыслями Эдит больше не спешила. Если Император делает детей пальцем, то что же говорить о делах государственных?

Вдох. Выдох. Снова вдох. Эдит каждое пронзительное мгновение близости старательно не думала ни о Императоре, ни о том, что происходит. Она смотрела в искаженное черной, жадной страстью лицо мужа и вспоминала яркое, бескрайнее небо, разливающееся над горами мягкими волнами. Видела хрустальные озера и мягкую траву, слышала вскрики птиц над сумасшедше высокими вершинами и грохот бегущий с горы, безжалостной лавины. Кёнигин не была с супругом, он упустил шанс взять её так, как мог бы взять поддавшуюся, смирившуюся женщину и наслаждаться победой. Теперь он был поражен и именно поражение сверкало под ресницами яростью, а у Эдит вызывало лишь сожаление. Ни одному мужчине пока так и не удалось завоевать хотя бы уголок в её сердце, там были только те, кого она сама пустила. У Карла был шанс, пусть всего один, но был, показать Эдит что такое достойный муж и мужчина, но этого не случилось.
- Вы закончили, Ваше Величество?
Императрице было совершенно плевать, что обычно от слов, сказанных в самое неподходящее время, процесс прерывается.
- Пальцем у вас получалось значительно лучше.
Глаза принцессы стали черными. Как ни старалась она сдерживать рвущийся наружу гнев, он плескался там, в глубине, разливаясь ночной мглой. И эта мгла смотрела теперь на Императора, а в ней отчетливо отражалось не его торжество, а его скорое будущее, в котором каждая секунда может стать последней. Эдит никогда и никого не хотела убить так страстно, как сейчас хотела сделать это с мужем. Он не просто исполнил свой супружеский долг, он обидел её, а нет никого опаснее обиженной молодой женщины. к тому же теперь желание сплелось воедино с планами и не казалось слишком жестоким. Этот человек не должен прожить дольше, чем она позволит и не его ребенка она будет носить под сердцем. Нельзя зачать дитя с такими чувствами.

Стоило ожидать чего-то подобного  от такого мужчины, хотя до этой ночи Император казался Эдит стариком, безвольным и уже простившимся с жизнью. Нет, она сумела разбудить в нем спавшие до сего момента страсти: черные, первобытные, совершенно дикие, неподвластные ни разуму, ни логике, ни даже сердцу. Ты за это заплатишь!
Вдох неожиданно стал тягучим и невозможным, перед глазами поплыл туман, поглощающий спальню, мужа, мир вокруг и медленно увлекающий девушку в жаркое марево предсмертной агонии. Зовущий за собой так, как могут только духи и призраки. На мгновение перед мысленным взором принцессы раскинулся восхитительный, ледяной Север, такой чистый, почти хрустальный, такой родной, такой знакомый. Дом. Чистые, зеленые луга под подножиями высоких гор, голубые, колючие капли чистой, родниковой воды на ярких цветах, снег, покрывалом укрывающий деревья... И оскаленные морды бешеных волков, замыкающих смертельное кольцо вокруг маленькой, беззащитной девочки. Кёнигин внезапно вспомнила то мгновение, когда она почти распрощалась с жизнью, но спаслась. В тот день ей помогли, сегодня у неё была только она сама...
Рука молодой женщины потянулась к изголовью кровати, пальцы крепко ухватили тяжелую вазу с благоухающими цветами и через секунду она опустилаь на голову Императора сокрушительным ударом. В этот удар Эдит вложила всю свою силу, всю злость и ненависть к этому человеку, обиду, растерянность, страх. Самый сумасшедший и взрывоопасный коктейль эмоций, который никогда, ни при каких обстоятельствах не стоит смешивать. Карлу это удалось, теперь пришли последствия.
Ваза от удара разлетелась на куски, украсив монарха осколками, поломанными цветами и водой. пробила ли кёнигин голову мужа, оглушила или убила - пока проверять девушка не собиралась. Руки теперь были свободны и Эдит вцепилась ногтями в искаженное лицо Императора, сдирая кожу до мяса. Как оказалось сил и ловкости северной принцессе было не занимать и старик против неё был бессилен, как бессилен замковый пес против разъяренной, дикой тигрицы.

Не получилось убить. Вдох. Желанный, раскаленный, рвущий легкие, воздух. Пусть глоток, пусть только сейчас, но мы начинаем ценить жизнь только на самой тонкой грани смерти. Возможно муж не хотел её душить, возможно он имел совсем другие намерения, только Эдит не хотела об этом знать. Император не вызывал в молодой женщине ничего, кроме отвращения и ненависти. Он был мертв задолго до их свадьбы. умер тогда, когда похоронил своих детей и в прошлом кёнигин сочувствовала ему, часто думая, что же ему пришлось испытать. После она смотрела на него с интересом, любопытством, порой ей казалось, что нужно понять этого мужчину. Потом настало время, когда Император стал целью и возможностью, и перестал быть человеком. А после ей сказали, что он умер. Теперь в теле растекалось семя мертвого человека. На удивление сильного мертвого. Сила Карла никак не вязалась с чахлым сложением, что вызывало только больше и больше подозрений. Старый Карл должен был рассыпаться прахом - Мертвый Карл запросто скручивает руки и даже не лишается чувств.
- Убирайтесь вон.
Ни видеть, ни слышать, ни ощущать этого человека рядом сейчас Эдит не могла даже физически. Девушку начала бить крупная дрожь, на глаза навернулись слезы. Ей очень не хотелось дарить мужу этот момент, ведь наверняка он ждал его, но совладать с собой кёнигин становилось все сложнее.
- Вы сделали все возможное, Ваше Величество. Даже попытались избавиться от меня. Теперь позвольте мне побыть одной и не видеть радость в ваших глазах. Это невыносимо и отвратительно.
Жалость к себе не приводит ни к каким результатам, Эдит давным давно для себя это уяснила, вот только сейчас было больно и плохо. Не спасала даже злость, - боль, унижение, растерянность, все это ввергало кёнигин в отвратительное состояние. Хотелось зарыться поглубже в постель, накрыться с головой одеялом, как в детстве, и рыдать, вопрошая судьбу за что же она так с ней поступила. Оно пройдет, само собой, только немного позже. И немного позже Эдит снова станет той, кого Карлу следует опасаться каждую секунду своей жизни. Нельзя обижать женщину.
- Теперь я понимаю почему люди вас ненавидят.
Эдит удалось взять себя в руки и слезы стали всего лишь туманом.
Я буду рада оплакивать вас через какое то время. Я даже одену траур и буду носить его столько, сколько потребуется. Я верная и преданная вам жена, которую вы, тиран и деспот, унизили и растоптали в первую же ночь. Полагаю подданным нужно знать кто ими правит, чтобы точно знать какие именно песни слагать после вашей кончины.

- Я отлично это поняла, Ваше Величество.
Эдит попыталась высвободить руки. Хватка мертвого человека оказалась на редкость сильной и отчего-то пальцы мужа казались ледяными. Все верно, какими же ещё должны быть пальцы у трупа? Кёнигин оказалось легче воспринимать действительность смирившись со смертью Императора, в этом случае она точно знала, что права и могла полностью отказаться от чувства вины, которое сейчас было совершенно ни к чему и могло только все испортить. Хотя, кажется, портить больше было нечего...
Вам не только плевать на меня и мои желания, вам плевать на Империю и народ, и сегодня вы, как никогда четко и ясно дали это понять. Вам все равно родится ли наследник, вам безразлично каким он будет, вам все равно что будет с его матерью. Это прекрасно! Вы даже не знаете, как это прекрасно, ведь люди верят в вас и верят, что вы всем сердцем и своей жизнью готовы защищать их от любой беды. Империя на грани, а вы играете в детские обиды. Смешно! И противно! И народ обязательно об этом узнает! Если я не убью вас раньше!
- Я надеюсь, что нам больше не придется находится ближе, чем на расстоянии вытянутой руки. Вы мне омерзительны и противны, и если вы думаете, что выиграли - вы ошибаетесь. И, - девушка сильнее дернула руки, но силы явно были неравны и она оставила эти попытки, - если вы не хотите убраться и оставить меня в покое, уйду я. Но прежде я выйду к народу, в моим подданным и сделаю их счастливыми. Объявлю о том, что у них будет достойный Император, мой сын. И что теперь они могут не боясь засыпать, могут молиться Создателю и верить в будущее, в котором у них будет их Империя.
Синяки, оставленные Императором на нежной коже Эдит наливались чернотой и сейчас, в лунном свете, были очень отчетливо видны. И было совершенно очевидно, даже человеку, не понимающему, что девушку пытались задушить. А глаза, наполненные влагой и мраморная бледность, на которой кровь смотрелась особенно ужасно лишь подтверждали все, самые страшные, предчувствия.