Далар |
|
|||||||
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Возможно, рынок столицы не так ярок, пестр и колоритен, как базар Эль-Хасара, но и здесь можно найти товары на любой вкус. По морю и по суше сюда стекается все лучшее, что можно найти в Империи. Вокруг рыночной площади расположены двухэтажные лавки ремесленников: здесь живут и работают портные, кузнецы, сапожники и ювелиры.
Асами
- О звере, - усмехнулся Альваро. – Чем больше я знаю людей, тем симпатичнее мне звери.
У него был приятный негромкий смех с бархатом и хрипотцой, низкий, грудной. Но уже через мгновение южанин посерьезнел.
- Если грифоньера забирает Орден, он, должно быть, в чем-то провинился. И его грех достаточно тяжек. Мне не стоит спасать его жизнь, но звери принадлежат короне. Они редки и редко живут после смерти хозяина. Это был бы интересный прецедент. Насколько я понимаю, грифоньером может стать лишь маг.
Он развел руками, замедляя шаг вместе с Асами.
- Вы не владеете магией? Птицелев мог бы привязаться к вам, госпожа Ямада.
Остановившись у двери лавки граф проводил даму взглядом, не намереваясь следовать за ней. Альваро всегда нравились инициативные женщины, уверенные и знающие, чего им угодно. А потом их распоряжение он выполнял, даже если они бывали даны в самой резкой и требовательной форме. И теперь оживившаяся Асами казалась ему куда более интересной.
- Слово женщины - закон для алацци.
Улыбка была советнику к лицу, хоть и смотрелась контрастно с суровостью черт и темными штрихами шрамов. Оставшись наедине со служанкой, он не преминул воспользоваться возможностью ее смутить. Прежде граф поймал взглядом охрану, следующую за дамами. Оставалось надеяться, что в лавке огневолосая островитянка так же в безопасности, как и в рыночной толпе.
Альваро стела шаг к одному из прилавков, где с торговцем разговаривал его человек и отправил его в Представительство островов, чтобы сообщить, что увел даму и с какой целью. Ямада-сама был ему знаком, и предупредительность требовала поставить его в известность о безопасности Асами. Там же он купил у торговца пакет медовых фиников с юга Халифата и, вернувшись на место несения караула у дверей лавки, предложил служанке взять угощение из пакета. Иногда ему казалось, что все островитянки на одно лицо, но теперь он видел, что все хороши по-своему. Экзотичная неправильность черт завораживала и заставляла смотреть на девушку, как на произведение искусства, редкую птичку. Возьмет она лакомство или не возьмет? Обычно на языке подарков можно заговорить с любой женщиной, даже если она не знает общего языка.
для Олафа Лукойссона
лавка Карима ===
Да уж, что тут скажешь, вроде бы, Господин подарил мне свободный от забот вечер… вроде бы… но нет.. и здесь подвох, дело, каким бы пустяковым оно не казалось, всегда остается делом. И никакого отдыха мне не светит до тех пор, пока что-то тянет за душу…
Распрощавшись с шази, наложница поспешила на женскую половину, дабы переодеться и привести себя в надлежащий вид. Наскоро совершив омовение и нанеся на кожу масло с экстрактом лимонной мяты, уже многие годы прохладный аромат был своеобразной визитной карточкой Сирин, да и к тому же, бодрил замечательно… На самом деле, выходить из дома не было ни малейшего желания, но сейчас это было совсем не важно, дело есть дело… Довольно-таки много времени Софи провела в поисках подходящего наряда, остановившись в конце-концов на черной джелабии с серебряной вышивкой (все равно под верхней одеждой будет невидно, но все же внешний вид – превыше всего). Подоспевшие служанки помогли заплести волосы в пять тяжелых золотых кос, которые как раз не будут мешать в предстоящем деле, уж точно не выбьются из-под головного убора упрямой золотой волной. Хорошо, хоть Карим разрешил ей не одевать никаб, сменив это орудие пытки, на плотный платок (не многим, но все же, лучше). Украшений не было совсем, разве что только руки тонко и изящно разрисованные хной. Вполне себе нормальный вид, если бы еще ни дикая усталость… Совсем разнежилась, привыкла отсиживаться в помещении со своими травками, когда остальные девочки по опасным заданиям бегают. Вообще-то купец редко посылал Сафи на что-то действительно опасное, то ли потому, что считал ее ненадежным человеком, то ли потому, что ценил ее навыки травника. В общем, Господин никогда не посвящал ее в свои мотивы, да и не обязан был, в принципе, этого делать, а сама Кремье никогда и не спрашивала – попросту не хватало духу…
Теперь девушка неспешно шла по многолюдной улице, совершенно не обращая внимание на пестрый людской поток. Настроение было совсем не праздничным, скорее уж серьезно-сосредоточенным.
Большое скопление людей вызывало какую-то смутную тревогу, и дело здесь было не в реальной опасности, а лишь в том, что девушка бОльшую часть жизни провела в лесной глуши, вдали от посторонних глаз и ушей. За годы, прожитые в столице, Сирин так и не научилась подавлять безотчетный страх перед городом…
Касалась, серая громада улиц давит своей мощью, лишая спокойствия и уверенности в себе… в довершение всего, когда Софи проходила мимо очередного дома, на ее многострадальную голову что-то рухнуло. Так вот ты какая, манна небесная, - совсем не весело отметила про себя девушка, постепенно осознавая, что совершенно не может пошевелиться…
прошу прощения за корявый пост, но надо было как-то сдвинуться с мертвой точки, а то я не раскачаюсь...
>>> Императорский дворец. Покои кёнигин
Шут
Город был чужим, не похожим ни на что, к чему она привыкла: другие виды, другие люди, даже сам воздух, казалось ей, был здесь совсем другим. И все же она была рада выбраться наконец из дворца и взглянуть на Далар как он есть. Маленький паланкин, плавно покачиваясь, плыл над улицей, и у Инги было немного времени для того, чтобы подумать и поглазеть на людей и городские пейзажи.
День был жарким, город был похож на растревоженный улей - фрейлина кёнигин с легким неудовольствием отметила, что в Хестуре сейчас, должно быть, прохладнее, и воздух намного свежее. К тому же, маленькая служанка из местных, которая шла рядом с паланкином, сообщила ей, что средство передвижения придется оставить, как только они приблизятся с главной рыночной площади - уж слишком там людно. Инга вздохнула, пожала плечами и поинтересовалась, долго ли им придется идти до упомянутой кёнигин лавки. Маленькая даларка заявила, что нет, недолго, если госпожа не захочет остановиться у каждой лавки по дороге, чем вызвала улыбку Инги.
Путешествие в паланкине оказалось не таким долгим, как она предполагала, что было отнюдь не плохо - и вот она уже стояла на мощеной камнем рыночной площади, оглядываясь. Служанка показывала ей дорогу, уверенно лавируя в людском потоке, и Инга поняла, что девчонка имела в виду, предполагая, что Инга может захотеть остановиться у той или иной лавки - несколько раз у нее и правда возникало подобное желание, и если бы не поручение кёнигин, она бы, возможно, так и поступила.
Девчонка ткнула пальцем в строение неподалеку и объявила, что именно там находится цель ее путешествия. Однако Инга, оглядываясь, наткнулась взглядом на нечто - вернее, кого-то, о ком Эдит так же также упоминала.
- Шут, - окликнула она с улыбкой, в виде своеобразного приветствия, подходя поближе. - Не думала, что смогу найти тебя здесь так легко. Наша златовласая госпожа справлялась о тебе. Как твои успехи?
Только хотел было шут Ее Высочества продолжить милую беседу с ханини, но разыгралось представление, подобное которому он давно не видел... В спектакле приняли участие такие актеры, что стоило бы пустить слезу и умиляться, а декорации-то какие были! Эх, ну просто комедия! Хе-хе-хе...
Пока слуги госпожи Амады отвернулись, а сама она перевела очи свои ясные на милого и учтивого обольстителя из народа алаццы, в коем узнан был тот самый будущий представитель в Совете, вмешался какой-то оборванец-шази - тут слуга слова и тихонечко смылся. Нет! Что вы! Наблюдать за всем этим ему жутко нравилось, но с его стороны было бы жуткой дерзостью взорваться фейерверком смеха. Поэтому как только торговец получил свои деньги за щенка, Шут тихонечко откланялся. Теперь его путь лежал туда, где он мог бы насладиться хмелем, покурить... Расслабиться, если одним словом. Работа предстояла нелегкая, нужны были силы, запал, задор...
Клетка с пушистым зверьком подмышкой, взгляд дерзкий, ухмылка на губах. Пошел, насвистывая гимн Империи. Мир вокруг опять запылал радугой красок: шлюхи, крики, споры, едкий запах пота, толкотня, вон где-то справа послышались звуки мордобития, опять крики, лязг железа в кузнице... А это что там такое?! Цирк?
Ухмылка исчезла... А все потому, что вырождаться начало искусство.
- Тьфу! - плюнул он в сердцах и побрел дальше.
Вот и лавка Карима, короля местного "черного рынка", если верить слухам, и просто успешного торговца, у которого можно было достать все. Абсолютно. Но туда Шут не торопился.
- Маленькая Ини... - улыбнулся он таинственно и стрельнул глазами, отвешивая свой шутовской поклон, - ...Все хорошо, дела идут, прикупил собаку тут. Что Она просила передать, что должен я узнать? Порадуй, девочка, меня! А ты все также хороша, как и вчера, как и всегда...
Шут был единственным, кто когда-было называл ее этим именем, но ей никогда не приходило в голову возразить. Этот во всех отношениях удивительный человек был едва ли не единственным, кто всегда мог с легкостью прогнать уныние и скуку, что выгодно выделяло его среди армии бесталанных лицедеев и неуклюжих шутников. Довольно часто его называли дураком. Что же, кроме всего прочего, это был самый умный, самый сообразительный и изобретательный дурак из всех, кто носил пестрое одеяние и звенел бубенчиками.
- Хитрый льстец, как и вчера, как и всегда, - ответила Инга с шутливым упреком и лукаво улыбнулась. - Она просила сказать тебе, что хочет, чтобы ты сопровождал ее сегодня в Хаммерсхоф. Но поскольку до вечера еще ох как много времени, я хочу попросить тебя о небольшом одолжении. Порадуешь меня?
Она взглянула на светлый комок шерсти, жалобно поскуливающий в клетке.
- "Собака" - слишком громкое слово для этого несчастного существа, - она кивнула на даларскую служанку. - Отдай его девчонке, пусть отнесет его во дворец и присмотрит за ним.
Означенная девчонка, все это время не столько следившая за беседой, сколько с интересом разглядывавшая мохнатое содержимое клетки, устремила на Шута вопросительный взгляд, полный готовности присмотреть за собакой.
- Я?! Льстец?! Да как ты смеешь оскорблять того, чьи слова захватывают души, покоряют сердца и сталкивают лбами всякий сброд размалеванный серебром и златом, обмотанный атласом и шелками! Я никогда никому не льстил и не собираюсь этого делать! К тому же, дорогая моя, - шут вручил девочке клетку и бесцеремонно взял Ингу под руку, - Я абсолют бесхистрств... бесхитрсвств... Ладно, поймала ты меня, светлоокая моя подруга. Но ты же знаешь! Знаешь ведь... Хотя... А, ладно. Понял я Ее наказ...
Каждое свое слово он сопровождал угодной гримасой, жестом и интонацией: вот он изображает праведный гнев, а через секунду спокоен, как осенний лист.
Смехом и горечью, пуританской сдержанностью и блудом, лютой ненавистью и лаской горели глаза на протяжении короткой репризы, перед тем, как он задал главный вопрос, что должен был прозвучать только... Передумал. Вместо этого указательный и средний пальцы "пошли" вверх по нежности кожи девушки. Щекоча ее, он остановил "человечка" у плеча. Надумал. Спросил, убедившись, что их никто не слушает:
- И чем же я могу тебе помочь? М? - уже хитро улыбнулся он и еще раз сверкнул глазами, - И сколько платишь ты за помощь... Хе-хе-хе... Говори, услугу окажу. Не скажешь - не удружу... Я величайший логик и мыслитель! Хе-хе-хе!..
Знал он эту девчушку вдоль и поперек. Была проста она, ясна, как гладь воды, глаза ее душу выдавали с потрохами, но все же Инга училась, росла с каждым днем. Глядишь, через пару лет станет опытной интриганкой... Еще одна фигура на шахматной доске.
А народ все также лютовал, торгуясь душой, телом и прочими ценностями.
Альваро Батиста
Увы, сама Асами не могла «похвастаться» такой любовь к людям, которую озвучил алацци, потому попав в травную лавку из грациозной и неспешной дочери востока она обратилась в настоящий ураган. Пестрое ненастье проносилось меж ароматных пучков, позвякивая таинственными склянками темного стекла и шурша небольшими мешочками. Пригоршню сухих листьев унесло прочь от родной ветки. Порывы заморского ненастья срывали кору и ягоды, уносили со скрюченных веток листву, выкорчевывали из плотных пучков коренья и неумолимо влекли все к прилавку. Там их встречал улыбчивый продавец, давно уже знающий ураган Асами в лицо, не раз встречавшийся с ней и получающий от нашествий прибыль. Вот и сейчас, владелец лавки, чьё лицо напоминало сморщенный никуман, сделанный неопрятной хозяйкой, не стал задавать вопросов, лишь неумел поклонился , протягивая телохранителю ценный сверток и принимая заслуженную плату.
Не смотря на всю поспешность госпожи, прошедшее с момента её ухода время показалось служанке вечностью. Несчастная девушка ощущала себя ланью в клетке с тигром, всеми силами стараясь не провоцировать свирепого по её мнению мужчину. Раздавшийся за спиной надломанный временем хрип колокольчика отозвался спасение и дозволением снова начать дышать.
- Прошу прощения за столь долгое ожидание, - первое, что сказала Асами, покидая пропахшую травами и старостью лавку, - пришлось собрать некоторые ингредиенты. К сожалению, мои спутники совсем ничего не понимают в травах... - мягко пояснила рыжеволосая ханини.
Веер сложил свои крылья, скрывшись в объятиях широкого пояса. Протянув тонкую руку, госпожа Ямада забрала ароматный сверток у невозмутимого охранника, не желая утруждать своими покупками и, если честно, опасаясь за сохранность хрупких трав в сильных и не самых аккуратных руках воина. Этикет — этикетом, но врачевание было предметом гордости и вопросом чести, потому требовала особого внимания и личного участия от начала и до конца.
Нам следует поспешить, опоздание сейчас и правда смерти подобно...
Асами и правда желала помочь несчастному зверю, но её мотивы были продиктованы не только любовью к животным, но и искренней привязанностью к роду людскому, представитель которого сейчас страдал ничуть не меньше грифона. И хотя детали всего случившегося не были озвучены господином Альваро, для оказания посильной помощи попавшим в беду это не имело значения.
С деревянным щелчком раскрылся над головой пестрый восточный зонтик, нетерпеливо качнувшись над головой. Женщина выразительно посмотрела на своего спутника...
Отредактировано Ямада Асами (2012-07-12 00:04:14)
Софи Кремьё
Мы толкались-толкались и дотолкались! Кто-то бы сказал, что искать верёвку в такой толпище, какая сегодня имела место быть на рыночной площади – дело в высшей степени утопическое, но этот кто-то, видимо, был настолько важен, что словами не разбрасывался. А если не знаешь, что что-то невозможно, оно шустренько перестраивается в дела возможные.
Канат нашёлся. Вот только ему – или всё же ей, веревке? – куда больше понравилось обниматься с девушкой в весьма странных одеждах, чем бездельничать над площадью. Нет, всё же он – вон как обвился-спутал, что выкарабкаться из-под его колец самостоятельно весьма проблематично. О, да это ж идея по задержанию зловредных личностей! Зачем за ними гнаться, ловить, силы тратить? Киньте им канат на голову – и готово!
– А вот ты где! – решив не ждать, пока девушка начнёт возмущаться, Оле самостоятельно начал «диалог». – И всё бы тебе по девушкам, бездельник ты эдакий!
Звонкий голос легко вклинился в гул толпы, но перекрывать его не счёл нужным. Рыжий ловко стал скручивать толстую веревку, наматывая её на локоть крупными кольцами и помогая незнакомке снова обрести свободу движений. То, что пришлось и вокруг побегать, и присесть, и подняться – но это же мелочи жизни! Когда верёвка – ах нет, что вы, канат, да, канат! – был усмирён, свёрнут и тихо-мирно покоился на сгибе локтя, парень выпрямился. Нет, ну что за люди? В такую-то жарень и столько на себя тряпок наматывать. Зачем?
И правда, только глаза. И с зеленцой! Не чисто зелёные, но каре-зелёные, и какие-то… тоже странные. Олаф наигранно-пафосным жестом снял с головы широкополую шляпу и отвесил якобы торжественный, витиеватый, но абсолютно шутовской поклон. Выпрямился, водрузил головной убор на его законное место, откинул плащ на спину – показать, что оружия при нём нет от слова совсем и никакой угрозы он не представляет. Озорно и весело улыбнулся и таким же весёлым, в тон улыбке, тоном продолжил.
– Спасибо, что поймали этого женского угодника! Не сильно он вас напугал? И кого же мне благодарить за поимку? – практически на одном дыхании, вопросы посыпались, словно градинки во время сильного дождя. – Я Йоксарен из «Двенадцати», приходите завтра на представление!
Собственно, ничего не значащий разговор, который так же легко закончился, как и начался. Ну подумаешь, невидаль – канат упал! Не кирпич же ж, всё-таки. Так что уже через несколько минут Оле толкался в другом направлении, вознамерившись-таки повесить этот канат.
Карим аль Малина
Омид засмотрелся на вычурные сладости на очередном прилавке и поперхнулся слюной, когда рядом возник, как из-под земли, незнакомый мужчина. У странного человека были не очень добрые глаза, но дрессировщик не успел обдумать медленно вползавшую в мозг мысль, ибо немедленно преисполнился гордостью за питомца.
- О да, господин! Я вижу, Вы знаток и ценитель редкостной красоты и таланта! – Блондин воодушевился, как обычно, когда рассказывал об удаве – надо сказать, что в труппе этого, замученные хвалебными нескончаемыми одами о змее, ему не позволяли, пресекая речи на корню. – Сасик очень умный, настоящий артист, он даже, - тут Омид понизил голос, украдкой оглядываясь и наклоняясь почти к уху собеседника, словно сообщал важнейшую из тайн, - талантливее многих циркачей, да! Посмотрите, какой он великолепный, какой мудрый взгляд, какая мощь тела!
Удав был незамедлительно сунут незнакомцу под нос для ближайшего ознакомления, повернут всеми сторонами поочередно, продемонстрирован вдоль и поперек, от головы до хвоста и даже осчастливил бедного собеседника Омида великолепием и глубиной пасти, гордо и без смущения распахнутой услужливыми пальцами хозяина пресмыкающегося.
Омид и Сасик
Питомцу незнакомца видимо было уже привычно такое обращение, а вот Карим несколько ошалел от разинутой на него, внушительной пасти змея.
- Он просто красавец! Создатель, я никогда ранее не видел ничего подобного!
Шази увернулся от змеиной головы раз, другой, потом решил, что лучше будет оставить всё на самотёк и теперь только дивился удаву и его хозяину. Кажется мужчина был не совсем в себе, иначе он не стал бы так настойчиво и открыто демонстрировать своё расположение совершенно постороннему человеку, который всего лишь похвалил зверюгу. Купец пригляделся внимательнее.
- Говоришь он умнее многих циркачей? А что он умеет?
Гладить змею Карим не рискнул и не столько из-за боязни. сколько из опасения быть неправильно понятым владельцем. Не многие любили, когда незнакомцы начинали лезть к их питомцам. Во всяком случае самому купцу такое отношение пришлось бы не по душе и он решил не рисковать.
- Я готов заплатить тебе, добрый человек, чтобы ты показал мне его умения и я щедро могу вознаградить не только тебя, но и Сасика.
В голове мужчины всё более отчетливо зарождался план и теперь, когда очертания были хорошо видны, нужно было расположить дрессировщика к себе.
- Знаешь, один караванщик продал мне великолепную удавиху. Девочку. Я думаю она точно должна понравится твоему Сасику.
Карим принял тайну и сам наклонился ближе к дрессировщику, теперь уже сам нашёптывая ему сладкие слова практически на ухо и медленно, но уверенно оттесняя мужчину дальше от толпы, в сторону переулочка, ведущего в лавку.
Шут
- Ступай, - кивнула Инга служанке и та не заставила себя уговаривать и вскоре скрылась в толпе, бережно прижимая к груди клетку со щенком. Инга же вернула свое безраздельное внимание шуту.
- Прости меня, неразумную женщину, о великий знаток душ и покоритель сердец, - ответила она в прежней шутливой манере, изображая искреннее раскаяние. - Я знаю, знаю: ты совершенно бесхитростен и кристально искренен, о Король Шутов.
Для его же удобства, она аккуратно отстранилась и сама взяла его под локоть - иначе долговязому Шуту пришлось бы стоять, согнувшись, и повела плечами, тихо засмеявшись, когда его пальцы пропутешествовали вверх по ее руке. Как известно, шутам зачастую позволялось то, что иным было не дозволено - и Инга не видела ничего зазорного в таком прикосновении. Это заставило ее вспомнить о детстве, когда Шут мог, дразня и щекоча ее, заставить ее хохотать до слез.
- Именно, мой дорогой Шут - величайший, - согласилась она с улыбкой. - Поэтому я и не могу обойтись без твоей помощи. Вот здесь, - она жестом указала на лавку, у которой они стояли. - Мне было велено совершить небольшую покупку. Мне всего-навсего нужно, чтобы ты соглашался с тем, что я буду говорить и подыграл мне в нужный момент. Я знаю, никто не справился бы с этим так, как ты. Поможешь?
Она устремила на него просящий взгляд снизу вверх и глубоко вздохнула с деланной обреченностью.
- Проси любую цену, корыстолюбец.
Ничего не оставалось ему, кроме как тепло улыбнуться. Это была улыбка счастливого учителя, наставника, который увидел плоды трудов своих. Вот они ростки! Скоро зацветут, испустят прекрасный аромат, а стебель покроется шипами. Запах будет дурманить, манить к себе...
Инга выросла. Также быстро, как и Эдит.
"И чего это я?" - хмыкнул про себя Шут, слушая с наигранной озабоченностью речи девы.
- Никогда, девочка моя, не говори так. Любую цену только Создатель может заплатить, а мы можем дать только то, что имеем. Ну или только, что можем отобрать у другого. Но это не самый лучший вариант для благовоспитанной фро, не так ли? - менторским тоном начал, а ближе к концу голос мягчил, добавил немного мурчания и отеческой ласки, - Но цену свою я оглашу: поцелуешь меня в щечку, принесешь бутылку самой крепкой дряни, что есть только во дворце и жареную курицу, что была замочена в пиве со специями. Не могу же я просто так явиться в бордель с опозданием... Хе-хе-хе... Шутка!.. Это я про бордель. Пошутил... Эх...
Пальцы скользнули вверх, ладонь легла на щеку фрейлины, скользнула в капну шелка волос, утопая в них. Приобнять, прижать к себе и игриво взглянуть в глаза, что Шут и сделал. Зачем? А вот это уже тайна. А может быть и не тайна вовсе.
- Раз я король, то не откажет ли моя верноподданная еще в кое чем, м?
Шут
- Нет, не лучший, - согласилась она. - Но ты же знаешь, что я верю тебе, иначе не стала бы говорить ничего подобного. Все, что я в состоянии предложить и все, что ты можешь принять, не больше и не меньше - вот что я имела в виду.
Инга изобразила серьезную задумчивость и поддела пальцем один из бубенчиков в волосах шута. Бубенчик мелодично зазвенел, танцуя.
- Ну что же, я считаю, что это справедливая цена, - ответила она наконец и, приподнявшись на носочках, поцеловала его в щеку, так, как она девочкой целовала брата, прощаясь с ним на ночь. - Вот тебе аванс, все остальное, я обещаю, тебе доставят когда пожелаешь.
Инга с любопытством заглянула в глаза шута, гадая, что он задумал на этот раз. Странные это были глаза - то светящиеся мудростью, то горящие безумием, вечно меняющиеся. Угадать, что таилось за их светом, было невозможно - да и нужно ли? И все же не впервые Инга словила себя на мысли о том, что она заплатила бы большую цену, чтобы узнать, что на самом деле творится в душе самого умного из известных ей дураков (а так уж случилось, что далеко не все дураки, которые ей встречались, были шутами).
- Чего еще пожелает мой король? - спросила она, вздохнув, и наблюдая, как пляшут бубенчики в волосах Шута при каждом его движении.
Отредактировано Инга Левенхельм (2012-07-12 11:07:09)
- Ты уже совсем взрослая, а это значит, что... Хм, нет, об этом мы потом поговорим, когда луна серебром одарит всех жителей Далара. - поцеловав девушку в лоб, Шут разомкнул объятия и осторожно потрепал ее милый носик. - Пойдем-ка выполнять Ее наказ, пока не выписан приказ нас всех повесить! Хех...
Звякнув бубенцами, он развернулся на каблуках, хотя чуть и не упал, ибо торговый квартал не был весь вымощен камнем, а проходящие мимо повозки, а вернее лошади их везущие гадили прямо на ходу. Ничего лицедею не оставалось, кроме как сквозь зубы выругаться такими ругательствами, от которых бы даже его воспитанницы в ступор встали. Да, он их и этому научил. А что? Девушки должны быть готовы ко всему. Тем более, когда речь идет о дворцовой жизни... Особенно, когда у тебя есть Шут.
- Какую роль ты мне отвела в своем спектакле, а? Безумца, мужа иль слуги? А может... Нет, так будет не интересно. Не говори. Я сам все пойму! - оттирая о завалинку подошву, спросил мужчина в цветастом камзоле, - К деньгам люди говорят... А по мне, так чушь все это. К деньгам бывают лишь кровь, власть и... прочая чушь, которой страдают властолюбивые идиоты, именующие себя Высшим Светом, политической, кишки Создателя, элитой, из которой лишь единицы действительно борются за интересы своих народов... Ха-ха-ха! Меня ведь могут и упечь в тюрьму за такие слова. А самое смешное, что говорю я все это вытирая конский навоз! Ну не дурак ли, а?
Наконец управившись с поганью, он поправил патлы, бубенцы в которых весело звякнули, и напялил на себя маску необычайно одухотворенного лица. Снять с него бы грим, сбрить волосы и облачить в рясу - монах вылитый. Хе-хе-хе. Хрен из него монах получиться...
Шут
Непредсказуемость хода мыслей Шута и стремительные перемены настроения - это что-то, к чем можно привыкнуть за столько лет, поэтому Инга только покачала головой и улыбнулась, щурясь, когда он коснулся ее носа - опять это чувство, словно она снова совсем ребенок... вопреки тому, что только что провозгласил Шут.
Приподняв юбки, она осторожно обошла дорожную грязь, которая так вероломно подкараулила Шута на его пути в лавке, и остановилась неподалеку от входа в лавку, наблюдая за олицетворением эксцентричности в пестром камзоле и терпеливо выслушивая его рассуждения.
- Я думала, что мне пригодится твоя способность придумывать на ходу, я не стану тебя ограничивать. - сообщила она. - Говори все, что угодно, лишь бы твои слова не расходились с моими.
И, едва он справился со своей неприятностью и принял вид серьезный и вдохновенный, Инга, с трудом пряча улыбку, снова взяла его под руку и доверительно пробормотала вполголоса, так, чтобы ее мог слышать только он:
- Милый мой Шут, если ты и дурак, я хотела бы, чтобы все дураки были такими, как ты.
Отредактировано Инга Левенхельм (2012-07-13 13:57:39)
От очередной похвалы сей труженик острого слова и не менее острого стилета наверное бы сделался пунцово красным, если бы не выбеленная кожа и практически непреодолимая гордость. Или гордыня. Да, скорее гордыня. И самовлюбленность. Точно! Или же нет? Ох, не оставь Создатель...
Но актер от бога не поменялся в этот раз в лице и медленно подошел к девушке, взглянул на ее, вздохнул и произнес медленно, глубоким чарующим голосом:
- Вся проблема в том, что слишком много дураков, пытается выдать себя мудрецов. Так почему же не может быть наоборот? - вопрос был риторический, поэтому, дабы попросту не кичиться, а показать свою "природную" скромность, он взял милую фро за руки, - Хватит меня нахваливать, а-то я на радостях сбегу, напьюсь до "кондиции" и пойду орать по всему Далару о своей божественной (прости Создатель) природе и начну заявлять претензии на трон.
Все. Он закончил демонстрировать все то положительное, что в нем есть и вернулся в привычное состояние. Мысли водоворотом кружатся в черепной коробке, глаза безумны, сердце...
- Пойдем, дитя, вершить судьбу, пока богам свою мольбу не вознесли вон те воры, что потирают лапы у стены... Оп... Ошибся. Это всего лишь добропорядочные торговцы... Хе-хе-хе... - и... пошел к лавке Карима аль Малины.
======>Лавка Карима
Дворец императора >> Коридоры дворца
Дэвин Эрхольмский
Подковы лошадиных копыт мерно стучали по булыжникам мостовой. Рагнар с умеренным любопытством осматривал незнакомый город. Здесь предстояло задержаться на неопределённое время, будет ещё возможность получше ознакомиться с местными достопримечательностями. Пока же стоило сосредоточиться на поиске того, что может понравиться Дэвину. Парнишка пока молчал, думая о своём, Наставник не вмешивался, давая возможность самому принять решение в выборе конечной цели.
Шум, производимый местной разноязыкой толпой, мог бы и оглушить с непривычки. Мог бы. Рагнар был не столь впечатляем, умел отстраняться от ненужного, мешающего собственным мыслям и размышлениям. Скользя взглядом по торговым рядам, читая названия вывесок у лавок, он продолжал посматривать на принца и наконец решил задать вопрос. Тронув поводья, подвёл лошадь поближе. Телохранители ехали рядом, но сейчас их можно было не брать в расчёт. Многое можно было сказать о хесах, и уж враги не преминули бы наговорить, но подслушивать разговоры принца с Наставником воины бы не стали.
- Может, расскажешь мне, что тебя в действительности беспокоит?- негромко спросил он Дэви, отвлекая его внимание на себя. - Потеря отца для тебя сильный удар, но только ли поэтому ты выглядишь настолько хмурым? Прежде ты не считал немыслимым спрашивать моего совета, возможно, и на этот раз я не подведу.
Совсем не обязательно у Дэвина могли возникнуть некие секреты, страшная тайна, которой трудно с кем-либо поделиться. И не должны возникнуть. Этой целью были все слова бывшего орденского учителя, к этому он стремился всё то время, что находился рядом с принцем. Безоговорочное доверие. Вера, что на Рагнара он всегда может положиться, всё рассказать. И поэтому сейчас как верный друг он не позволит пареньку замкнуться в себе.
Отредактировано Рагнар Ульфсон (2012-07-14 14:32:09)
Начало.
Олаф Лукойссон
Джу опрометью неслась по улицам, разгоняя босыми ногами пыль и пугая доверчивых голубей. Простенькое, слегка потрёпанное платье, - впрочем чистое и весьма себе подходящее девице, ладно облегало нескладную, худенькую фигурку, но под ногами не путалось. А кокетливый передничек добавлял странного очарования незнакомке. Впрочем она сама на своё очарование совершенно не обращала никакого внимания, а весело улыбалась солнцу и подставляла ветру веснушчатый нос. Карим определил задание и следовало выполнить его быстро и хорошо, к тому же задание было в цирке. а это просто отлично! Она так давно ждала, когда в город приедут артисты!
Площадь вынырнула из-за очередного поворота огромной, неповоротливой рыбиной, переполненной копошащимися в её брюхе людьми. Джустин тормознула возле последнего перед площадью дома и огляделась, выхватывая из толпы отдельных людей. Вот служанка из богатого дома, с корзиной свежего хлеба, вот девчонка, кажется дочка кого-то из лавочников, покупает себе цветок, вот парень, ученик кузнеца, выбирает очередной клинок с покупателем. А это городская стража - чинно и гордо вышагивающая между людьми. Пф! Девица улыбнулась и ловко ввинтилась в толпу. Проскочила под локтем у рыцаря, вывернулась от стражника, прошлась между рядами с живностью и наконец оказалась возле будущего цирка. Изумрудный взгляд забегал по толпе пока не наткнулся на долговязого, рыжего парня. Кажется именно его ей и надо было найти. Олаф. Оле. Отлично! Джу пробралась поближе и подхватила молодого человека под локоть, а когда он обратил на неё внимание, приложила к губам палец и состроила огромные, полные тайны, глаза. Кивнула в сторону маленького проулка, лентой убегающего между домами и потянула в ту сторону. Разговаривать в толпе безусловно самое лучшее, никто и ничего не услышит, но теперь, когда тайну нужно было соблюсти обязательно и любой ценой, то наверное стоило быть чуть более чем осторожной.
Джустин
Парень решил сначала проверить, как дела у товарищей, а уже потом делать попытку номер два по водворению каната на его положенное и законное место, поэтому зелёная шляпа двинулась не к дому, а в середину площади. Работа кипела, доски из старой рухляди становились цирковым помостом – он был уже почти готов, оставалось только украсить яркими цирковыми всякостями, проверить, хорошо ли работают секретные секреты для фокусов.
Оле немилосердно скинул канат с локтя на доски, опёрся о настил и щурясь от солнца, которое заглянула под широкие поля старой шляпы, с самым важным видом рассматривал труппу несколько минут, потом поднял голову, чтобы подмигнуть уже занявшему своё место канату, чуть не потеряв при этом свою бесценную шляпу.
– Пойдём вешать его! И если ты опять не словишь… – рыжий не успел договорить, что будет его товарищу, если тот снова не словит канат.
Парень почувствовал, что на его руку покушаются – карманники или поклонники? – повернул голову в сторону покушения, но натолкнулся не на вороватый взгляд очередного горе-воришки, а на весёлые ярко-зелёные глаза рыжей девчонки. «Значит, поклонники».
Но и вопрос задать ему не дали – рыжая незнакомка состроила страшные глаза и кивнула в сторону узенького проулка. Тайные тайны? Оле обернулся, красноречиво показал на канат, улыбнулся своим, и через несколько минут двое рыжих – преинтересное совпадение, не правда ли? – уже пробирались сквозь толпу.
Карим аль Малина
В силу характера Омида все люди для него изначально были добрыми друзьями. Ну, если они, конечно, не совали при первой встрече кулак под нос и не замахивались оружием. А уж человек, восхищающийся Сасиком и вовсе без колебаний переходил в разряд лучших друзей! Чрезвычайно обрадованный интересом незнакомца к удаву, дрессировщик разливался соловьем, перечисляя все достоинства питомца, захлебываясь от восторга и совершенно не замечая того, что они постепенно удаляются от оживленной толпы. Слова нового друга омывали сладким сиропом душу блондина, который проникался все бОльшим доверием к мужчине, внимая ему с раскрытым ртом.
- Удавиху? Девочку? – Глупо моргая, Омид никак не мог понять, к чему ведет торговец, второго питомца ему было не нужно, вся сила любви и обожания навсегда принадлежала лишь Ассасину... но постепенно смысл речей добрался таки до разума и окрасил густой краской щеки и уши. Мысль о том, что его любимец станет мужчиной, а может и отцом, необычайно взволновала доброе сердце дрессировщика, в котором вдруг обнаружилось местечко и для маленьких удавят.
- А вдруг она его обидит? – Омид внезапно остановился и машинально схватил незнакомца за рукав его одежд, начиная теребить ткань. – Сасик очень ранимый, у него нежная душа... или вдруг она ему откажет? – Сделав еще пару шагов, направляемый твердой рукой Карима он снова застыл на месте памятником сомнений и отчаяния. – Это его может сильно ранить!
Вздрогнув от мягкого звука дверного колокольчика, прозвучавшего сейчас набатом судьбы в красных ушах, блондин прижал змея покрепче к груди, готовый защищать своего питомца от посягательств незнакомой удавихи – к сожалению, в его жизни женщины были не особо добры и ничего хорошего он от них ожидать не умел...
Офф: извиняюсь за задержки, очень напряженный реал (
Омид и Сасик
Оттеснив незнакомца с его питомцем подальше от гудящей толпы, Карим получше присмотрелся к мужчине и прислушался к тому, что он говорит. Не было похоже, что перед ним взрослый человек, хоть и выглядел дрессировщик весьма впечатляюще. Дитё. Большое, неразумное и совершенно наивное дитё, привыкшее видеть в людях только хорошее и не растерявшее ещё всю прелесть доверия незнакомцам. Что же, это даже лучше, чем купец мог подумать. Воспитывать детей ему уже приходилось и теперь мужчина вполне себе представлял всю выгоду такого знакомства.
- Ну что ты, разве можно его обидеть? Нет. Она будет с ним ласкова. Я прослежу, не волнуйся. Мы никому не дадим обидеть Сасика.
Карим говорил тихо и слова успокаивали, баюкали, как колыбель под нежной, материнской рукой. Даже удав, кажется, вёлся на эти сладкие речи и покачивал башкой в руках своего хозяина в такт словам шази. И соглашался. А как же? Разве может кто-то отказаться от столь заманчивого предложения? Нет! И удав это отлично понимал, обвился вокруг руки своего хозяина и успокивающе "лизнул" мужчину в щёку. Конечно всё происходящее было лишь цепью мелких случайностей, сплетающихся в приятную перспективу, но дрессировщику сие было неведомо.
- А знаешь ли ты, насколько драгоценными являются яйца, которые после ночи любви отложит девочка? Они ценнее самых драгоценных камней, они дороже любого золота и даже сама будущая императрица не сможет устоять перед тобой, если ты принесёшь её такое яйцо.
Двери лавки уже были совсем рядом и Карим ловко воспользовался замешательством Омида. Накрыл его пальцы на своей руке тёплой ладонью, тепло и спокойно заглянул в глаза и тихо увлёк за тяжёлый, тканный полог.
Дворец императора>> Коридоры дворца
Рагнар Ульфсон
Вот и первая встреча принца с летним зноем Далара. Дэвин , к своему неудовольствию, понял, что основным его мучением здесь будет не одиночество или скучные светские мероприятия, а жара. Уже сейчас юноша не отказался от холодной воды. Спиртное пить в такой зной, зная себя, Дэви не стал бы и под угрозами сестры.
Но, рынок города, его жители смогли развеять мрачное настроение. Принцу уже не терпелось пройтись под цветными прологами лавок шази, зайти в шатры ханов и в остальные магазины. Просто посмотреть, чем гордятся дальние соседи.
Парнишка бросил косой взгляд и Рагнара и тихо фыркнул, тот определенно заглядывался на оружейные ряды.
"Снова? Он итак всю оружейную отца привез с собой. Сколько можно покупать это железо?"-сетовал юноша. Его отношения к оружию было куда проще-оно должно быть в прекрасном состоянии, начищенным, но обойтись можно и мечом с кинжалом. Слишком много брать спину надорвешь.
Задумавшись, чтобы он приобрел, Дэвин пришел к выводу, что по душе ему сейчас найти музыкальный инструмент, но не обычную лютню или домру. Хотелось удивить себя найти что-то новое и научиться игре. Потом можно будет украсить его урдами и музыка заставит сжаться и каменное сердце.
Дэв легко улыбнулся - это могла быть милая шалость. Принц-менестрель, забавно.
Юноша остановил лошадь и умело спрыгнул с седла.
-Рагнар, дальше мы пойдем пешком. Хочу посмотреть что купцы предлагают в Даларе. -пояснил юноша свои действия.-Охрана пусть останется. Никто не сможет защитить меня лучше чем ты, а такая толпа лишь народ напугает.
Дэвин дождался пока Наставник отдаст приказания и окажется рядом с ним, сопровождая дальше.
-Завтра великий день. Моя прекрасная сестра станет женой Императора. Это всё чего желал в последние годы отец, но Создатель отнял его у нас. -Дэвин вскинул голову и голубые , что морской лед, глаза встретились с взором мужчины.-Я растерян. Робость меня сковала. Что мне делать теперь? До этого я предавался веселью и озорству. Я думал, что Ди придет ко мне сама за утешением, но она нашла защиту у других. Как быть?
Дэвин Эрхольмский
-Ты мужчина,- только так можно было ответить принцу: спокойно, твёрдо, со всем возможным уважением. Рагнар спокойно воспринял приказ принца и оставил телохранителей. Хесы - это не изнеженные барышни. Пусть Дэвин пока юноша, но в его возрасте не принято прятаться за спиной отца, старших братьев или других родичей. И сам он уже вполне умеет владеть мечом, чтобы оказать достойный отпор противнику.- В этом ответ. Ты - мужчина, а мужчины сами принимают решения. Принцесса видит в тебе лишь младшего брата? Возможно, ты сам позволил ей считать, что это она должна опекать тебя.
К ногам Рагнара метнулись маленькие попрошайки и принялись прыгать вокруг, что-то наперебой треща. Не было похоже на засаду, попытку отвлечь. Он шагнул вперёд, лишая их возможности приблизиться к принцу, резким взмахом руки вынуждая отшатнуться. Затем нашарил в кошеле несколько монеток и бросил на мостовую. Затем увлёк Дэвина за собой, стремясь увести его подальше от них. На ходу он продолжил говорить, словно их никто и не прерывал.
- Принцесса сейчас вся в заботах. Дай ей время, слишком многое нужно сделать. Подготовка к браку, похоронам... Чем заняться тебе? Проявить себя. Будь стойким, сильным. Покажи этим людям, что принц Хестура достоин уважения. Они не знают тебя и будут судить лишь по тому, что увидят. И услышат. Потому будь внимателен и в речах. Милостью Создателя, враги не посмеют нанести удар будущей Императрице и её семье, но осторожность не будет излишней. Внимательно смотри и слушай. Наблюдай.
Оружейные ряды остались позади. С сожалением Рагнар подумал, что так и не приглядел ничего достойного. Но можно будет вернуться и позднее. Вопросительно взглянув на Дэвина, поинтересовался, не голоден ли тот.
- Или всё же мы сумеем найти то, что заинтересует тебя здесь?- с усмешкой добавил он, внимательно наблюдая за выражением лица принца. Получилось ли отвлечь? Придать его мысли нужную сторону? Время неумолимо двигалось вперёд, скоро Дэвину предстоит в последний раз проститься с отцом и проводить его в последний путь.
Юноша, молча, слушал наставника, пытаясь понять, что вызвали слова Рагнара в его душе. Честный ответ мужчины заставил задуматься и принц не заметил стайку попрошаек и то, как ловко собеседник избавился от лишних ушей.
Рагнар снова мягко намекал, что пара принцу и повзрослеть. Дэвин же привык , что его считают мальчишкой -проказником, сестра мягко журит, отец оставил в покое, возложив свои ожидания на старшего сына. Придворные же порой не замечали принца, и юноша становился хранителем некоторых тайн и разнообразных слухов, двери многих покоев были для него открыты. Стоило лишь мило улыбнуться и сказать, что заплутал, увлекшись игрой. Раньше этим не имело смысла пользоваться. Отец был жив, а Эдит всегда были по нраву веселые рассказы о новом розыгрыше. Роль вечного ребенка нравилась и самому Дэви.
Не стоит мне становится воином как Бран или ты, Рагнар. - рассуждал Дэвин, идя вдоль рядов палаток .-Пусть думают, что я лишь баловень судьбы, мальчишка-принц, но мне же стоит теперь быть внимательным и примечать, что творится вокруг. Стоит помочь сестре. Чуть позже посетить представительства Щитов*, узнать так ли довольные Хестуром соседи. Да и посещать светские мероприятия пора начать. Придворный двор мне не знаком, а это недочет глупца.
Размышления юноши прервал Рагнар, принц мечтательно улыбнулся и положил браслет в шкатулку торговца. Видно увлеченный раздумьями он машинально взял его, но покупать не собирался.
-Твои слова Наставник я учту и благодарю за совет. - кивнул Дэвин, отходя от лавки и снова вливаясь в поток разношерстной толпы.
-Я хотел бы совместить приятно с полезным. Купить диковинный музыкальный инструмент будет не плохо. Я научусь игре и продолжу изучение урд, если отделка будет из дерева, я точно смогу вырезать вязь заклинания. -поделился своей идеей юноша.- Потом можно будет и перекусить. Обед я пропустил, а на пиру не хочу захмелеть лишь с кубка вина.
Теперь принц оглядывался, пытаясь понять в какой части рынка они находятся, чтобы не заплутать и во время вернуться к охране.
-Может, стоило нам взять проводника? - заметил Дэвин немного позже, сворачивая к аккуратным домикам-магазинам.
*-имеется ввиду другие страны
В ответе Дэвина слышались твёрдые уверенные нотки. кажется, он пришёл к некоему заключению. Рагнар был доволен. Всё, что он пытался сделать всё это время - подтолкнуть подопечного в нужную ему сторону. Дэвин имеет возможность бывать в тех местах, куда ему нет доступа, общаться с нужными людьми. Наставник принца - это отличная возможность оказать пользу Ордену, причём большую, нежели во время обучения детишек в школе.
Подталкивать мальчика в ту сторону, что выгодна ему, Рагнар планировал осторожно. Не стоило перегибать палку и вызывать в том подозрения. Уже сейчас он сделал хороший шаг, теперь можно было ненадолго остановиться и сменить тему. К слову, вопрос Дэвина прозвучал очень вовремя. Рядом не было телохранителей и стражников. Отвлечённые беседой, они не следили за дорогой, не запоминали направление. Рагнар остановился и огляделся. Достаточно высокий рост позволял ему охватить взглядом площадь, но понять, куда идти, он так и не смог.
- Решил стать менестрелем?- с лёгкой улыбкой ответил Рагнар воспитаннику, не позволяя тому прочесть беспокойство в его взгляде. В конце концов, не беда. Торговая площадь не настолько велика, чтобы заблудиться всерьёз. - Уверен, мы сумеем подобрать подходящий инструмент... И если ты голоден, можем ненадолго заглянуть в таверну. Или предпочтёшь трапезу во дворце?
Торговцы, несомненно услышав слова молодого человека, принялись нахваливать сласти, лежащие перед ними на лотках. Выбор впечатлял, а запах мог свести с ума более голодного человека. Рагнар с усмешкой покачал головой, предоставив выбор Дэвину. Времени оставалось не так много, но не настолько мало, чтобы в панике начинать искать дорогу. С миг поколебавшись, Рагнар выбрал направление, где по его мнению остались их люди.
Толпа вокруг, казалось, всё увеличивалась. Приходилось проталкиваться, а это вызывало недовольство. Слишком разношёрстной и взбудораженной казалась она. Не раз и не два столкнулся он с неприязненными взглядами тех, кто не спешил уступать дорогу. Рука непроизвольно потянулась к поясу, а точнее, к мечу, который неизменно был при нём. Только бы не прозевать опасность...
Асами с поклоном покинула своего собеседника и вернулась назад на шумную и оживленную рыночную площадь. Ставший более ненужным сверток перешел из рук госпожи к служанке, так и не потревоженный спасением несчастного зверя и не менее несчастного человека. С сожалением вернулась дочь востока к изначальному замыслу, ощущая своё бессилие и некоторую вину за случившееся.
Но печали прошлого не должны загораживать будущее, потому, не давая волю чувствам, госпожа Ямада продолжила своё скромное паломничество по святым местам великого и неумолимого божества - рыночных отношений. А ведь ещё предстояло объясниться с дражайшим братом о причинах такой задержки и целой клетке шумных птиц, щебечущих в плетеной клетке! И ведь не спишешь все на благородные причуды одинокой женщины...
Одна мысль обо всем том новом, что уготовил никак не желавший заканчиваться день, преисполнила сердце такой неземной радостью, что захотелось поспешить домой и запереться в комнате от счастья. Позволив себе всего один тяжелый вздох и поймав сочувственный взгляд служанки, Асами тут же разогнала тени на лице светлой улыбкой и поспешила к посольству.
У судьбы было странное чувство юмора, сомнительное чувство времени и совершенно никакого такта. Не успела дочь далеких земель ступить и пары шагов, как прямо из моря толпы пернатой рыбой выскочил чумазый оборванец. Юркий малец пронесся мимо госпожи Ямада, на лету срывая изящный веер. Быть может, необразованный уличный крысенок счел заморскую диковинку ценной, или же просто решил поразмяться и заслужить признание столь дерзким жестом, но, как оказалось, напрасно...
- ДЕРЖИТЕ ВОРА! - сложно сказать, что напугало Асами больше - внезапная кража или же не менее внезапный крик служанки. Судя по всему, милая девушки принимала некоторые странные обычаи чужих краев очень близко к сердцу. Впрочем, это спасло благородную госпожу от необходимости привлекать к случившемуся постороннее внимание...
Телохранитель не дремал, уже на бегу вынимая из ножен меч и спеша покарать вора за дерзость. Да и сам отважный или же безумный юнец не мог похвастаться в тот день удачей, маневрируя меж потоков людей, он отвлекся на преследователя и на всем ходу врезался в чью-то спину. У судьбы и правда было странное чувство юмора, воришка отлетел назад, приземлившись прямо в истоптанную сотней ног пыль, но веер из рук не выпустил.
Первым из человеческих волн выплыл благородный карп-телохранитель. Его хищный клинок спешил впиться в плоть нахала, но беспокойство за веер не позволили тому случиться. Стальное перо восточного меча сверкнуло в неверном вечернем свете, да так и застыло близ тонкого горла мальчишки.
Следом за воином прибыла и рыжеволосая дева с изящными зонтиком, столь похожим на плавники диковинных рыб. Асами не слишком спешила, годы терпеливых тренировок научили соизмерять шаги со своеобразным покроем одежды, не теряя восточной грации даже спеша изо всех сил. Первое, на что обратила внимание благородная особа, это личность того рифа, о который разбилась юркая рыбка с воровскими наклонностями. И не зря, ведь этот благородный лик уже доводилось видеть, правда в более официальной обстановке, да и стоящий рядом мужчина был знаком. Богатый на встречи день не спешил менять свои планы. Асами невольно обеспокоилась, что не прибыла в более подобающих статусу одеждах, кажется вся знать города сегодня решила наведаться на рыночную площадь. О, хотя бы не одна госпожа Ямада любила лично выбираться в город, при следующем споре с братом она обязательно воспользуется этим аргументом, ведь нужно уважать традиции страны, где ты живешь.
- Добрый вечер, господа, - с традиционным поклоном поприветствовала мужчин Асами, бросив на перепуганного неудавшегося вора быстрый и несколько сочувственный взгляд. Ни одна из стран цивилизованного мира не могла похвастаться состраданием к преступникам, пусть и столь юным. Оставалось уповать лишь на вмешательство высших сил… вполне вероятно, что у них будут рыжие волосы, а руках вместо всех прочих символов веры они будут держать зонтик.
Кажется, принцу удалось успокоить наставника, и тот оказался доволен его умозаключениями. Что мог ответить на это сам принц? Пожалуй, лишь то, что он очень доверяет Рагнару, раз так откровенен с ним. Наивность принесла юноше немало разочарований, но это не послужило панацеей от полнейшего излечения от нее. Принца это, правда, и не тревожило никогда.
Печаль отступила и Дэвин улыбнулся на вопрос Ульфсона.
-Почему бы и нет? Голос у меня хороший, песен знаю побольше тебя, да и магия, что заложу я в инструменте поможет очаровать сердца слушателей.- продолжил с усмешкой юноша, заметив как Наставник стал оглядываться.
От галдящих торговцев Дэвин отмахнулся. Принц не любил сладости, а от их приторного запаха его уже начало мутить.
-Лучше поспешим к той таверне, Рагнар,- Дэвин сумел заприметить вывеску таверны, -а уж после сразу же отправимся на пир.
Это решение пришлось по душе юноше, но судьба решила немного потешить себя.
Не успел юный хэс и шага сделать, как раздались крики и кто-то толкнул его в спину.
Дэви удалось устоять, он лишь сделал пару шагов вперед, чтобы потом резко обернуться и встретится с обидчиком лицо к лицу.
Обидчик?
Мальчишка в грязных лохмотьях растянулся в пыли, видно, ему повезло меньше чем Дэви, и он не устоял на ногах. Принц уже собрался кинуть неудачнику монету, как из толпы подобно охотящемуся тигру выпрыгнул хан с обнажённым мечом в руках, занесённым для смертельного удара.
Дэвин не смог этого вынести. Сердце сжалось от предчувствия, что сейчас прольется кровь и чья-то жизнь оборвется.
Юноша стремительно ринулся вперед, доставая кинжал, чтобы защитить мальчишку, зная, что еще одну смерть на своих глазах не вынесет.
Это был порыв, продиктованный добрым сердцем, который мог обратиться в трагедию. Отблеск вечернего солнца на лезвие кинжала на миг ослепил воина и хан отступил. Оборванец подполз к ногам принца, сжимая в руке прекрасную безделушку.
''Вор! Я заступился за вора.''- голубые глаза потемнели от осознания всей ситуации, но отступать было поздно.
Юноша отвел взгляд от умоляющего взора воришки, поднял голову, ища взглядом Рагнара, но увидел прекрасную женщину, одетую в богатую одежду.
Ханини - хозяйка веера и госпожа воина.
Ханини первая поприветствовала их. Дэвин на миг залюбовался игрой солнца в рыжих волосах, а потом убрал кинжал в ножны и протянул руку воришке. Тот, все поняв, вложил многострадальный веер в протянутую ладонь.
Дэвин сделал шаг к женщине и протянул веер.
-Вечера доброго, госпожа. Кажется, это ваше. Я имел дерзость заступиться за вора по только мне понятным причинам, но примите вашу пропажу и проявите милосердие к обоим юнцам.-Дэвин говорил серьезно, но сердце от волнения стучало в груди, и мысли искали милости у Создателя.
Отредактировано Дэвин Эрхольмский (2012-07-31 19:13:36)
Женский крик прорезал воздух, взволновав толпу, впрочем, не слишком сильно, здесь были привычны к подобного рода происшествиям. Кто, что и у кого украл, не имело значения, пока не касалось лично тебя, так было всегда и везде. И стоило крику стихнуть, люди тут же забыли о нём и продолжили заниматься своими делами, торговлей, покупками и прочим.
Опасность пришла откуда не ждали и в довольно необычном виде. Не зверь, не воин, даже не взрослый мужчина. Лишь маленький перепуганный мальчишка-оборванец, чья основная вина состояла в двух ошибках. Первая, с точки зрения Рагнара более весомая, он посмел толкнуть принца, чуть не отправив и его валяться в пыли, в ногах у низкородных зевак. За этот просчёт он вполне мог лишиться жизни. Вторая - кража ценной вещи. Но с этим разбираться должны не хесы, тем более что хозяйка веера уже неторопливо приближалась к ним.
Низко поклонившись прекрасной ханини, Рагнар опустил руку с мечом, который выхватил в тот момент, когда воришка появился рядом с принцем. Ульфсон умел оценивать ситуацию и опасность. Быстро поняв, что со стороны нищего мальчишки можно не опасаться покушения на принца, он тем не менее не спешил пока сбрасывать со счетов воина ханини, чьё оружие сейчас было направлено на вора.
Принц быстро сориентировался в ситуации, и мысленно Рагнар улыбнулся, гордясь воспитанником. Милосердие и справедливость: качества вполне достойные конунга, также обладающего мужеством, воинской доблестью и отвагой. Силён и милосерден. Его будут уважать, им будут восхищаться, его будут любить, чего же более?
Затем он обратил более пристальное внимание на благородную ханини. Не пялиться в упор, только не в этом случае, не искать контакта при взгляде; он уже успел вспомнить где встречал эту молодую рыжеволосую женщину. Достаточно мимолётное знакомство, при том, что сам он стоял достаточно в тени, его благородная ханини вполне могла и не запомнить. Проявить вежливость. Рагнар имел своё представление о том, как следует вести себя с иностранцами. Достаточно начитанный и образованный, он также неплохо знал о культуре других государств, пусть и не случалось пока демонстрировать знания на практике достаточно часто.
- Доброго вечера, Ямада-сан,-этого, вкупе с поклоном, должно было хватить, чтобы продемонстрировать вежливость и воспитанность.
Теперь Дэвин должен был разобраться с возникшей ситуацией. Впрочем, Наставник уже понял, что сегодня милость Создателя на стороне этого жалкого воришки. Принц не желал мести обидчику, у госпожи Ямада также во взгляде не было гнева. Сейчас всё решится миром, он не сомневался.
Острова О'Хан давно будоражили воображение Рагнара Ульфсона. Многое казалось ему странным, необычным, но также и любопытным. Давно он хотел найти собеседника, который мог бы больше поведать об обычаях этой страны. Воинское искусство ханов интересовало в очень большой степени.
Впрочем, Рагнар чуть заметно качнул головой, благородная ханини вряд ли сможет помочь ему в этом, даже в том маловероятном случае, если согласится на беседу со всего лишь Наставником младшего принца Хестура. Ему же нечем заинтересовать её, нечего предложить в качестве равноценного дара.
Лениво клонящийся к ночному сну день неторопливо и величественно подкидывал госпоже Асами все новые и новые события, не спеша познать честь и наконец удалиться.
Бросив на протянутый веер короткий взгляд, ханини короткий жестом приказала служанка принять украденную вещь из рук юноши. От зорких глаз не укрылись постыдные черные пятна- следы грязных рук уличного воришки. Жаль, это был такой хороший веер, почти незаменимый в далеком краю варваров.
Женщина медлила с ответом, созерцая вежливо безглазую пустоту у своих ног. Зонтик чуть покачивался на легком ветру, отмеряя удары сердца и грозя тенями. Один жест, один взгляд, одна мысль, отраженная в глаза, и тени эти обернутся блеском стали, алыми росчерками крови перечеркивая грехи и позор, искупая глупость и отчаяние. Юный хес даже не представлял, какое оскорбление грозили нанести его простые и великодушные слова жителям востока. Следуя своему сердцу, он просил благородную ханини поступиться честь ради глупого воришки, ставя его никчемную жизнь много выше политики и крови цвета ясного неба.
Пощады, он просил пощады для дерзкого уличного бродяги, рискнувшего коснуться своими грязными недостойными руками принадлежащего ханини... Тяжелый выбор между милосердием и долгом. Промолчи он, не поставь такого условия, Асами могла бы просто проявить снисходительность, списав случившееся на варварские обычаи далекого края. Но вот с губ юного хеса слетели слова, повисшие тяжелыми маслянистыми каплями к удушливом бархате тишины.
Молодость была так прекрасно наивна, госпожа Ямада позволила себе тень улыбки, потонувшую где-то в прибежище ребристого зонтика. Как много ещё предстояло узнать, изведать, оплакать и похоронить...
Секунды стекали капельками пота со лба воришки, оставляя витиеватые следы на грязном его лице. Над ним недвижимо стоял воин, так и не убравший меча в ножны, готовый свершить праведный суд за простую отчаянную глупость и неосмотрительность.
"Как неловко получилось", - все ещё размышляя над последствиями своих слов, подумала раздосадованная Асами. И ведь правда неловко, а все из-за нескольких бескрылых, но юрких слов, уже слетевших с губ и умчавшихся в неизменное прошлое.
Ханини жестом приказала своему телохранителю отойти, оставляя в мире на одну жизнь больше, чем требовали правила этикета. Оставалось лишь надеяться, что случившееся не станет жертвой сервятников-слухов, в противном случае мирные и немноголюдные прогулки вне посольства придется прекратить и таки стереть пыль с паланкина.
- Сегодня Создатель улыбается своим детям, - легкий поклон ханини, красноречиво яростный взгляд телохранителя, обращенный на ничтожество у ног хеса. Не желая давать тишине расправить крылья, Асами поспешила перевести тему разговора в иное русло. - Прошу простить меня за доставленные неудобства, в свете недавних событий, я, право, не ожидала увидеть здесь принца и его сенсея... Могу ли я поинтересоваться, что привело вас в сей час на площадь?
Толпа поощрительно загудела, когда принц попросил пощадить воришку. Дэвин гордо вскинул голову, бросая на телохранителя-хана яростный взгляд, который через мгновение скрыл под ресницами. Ситуация выходила дурацкая. Он, принц Северного Щита, стоит перед женщиной и просит ее о снисхождении, и его сейчас изводят ожиданием.
Рагнар был рядом, но как не во время вспомнил, что является наставником и не стал вмешиваться.
"И все же я не оступлюсь. Только бы Эдит не потревожил этот случай."
Служанка осторожно забрала веер из рук юноши, и Дэви вновь пришлось приложить усилие, чтобы не показать свое негодование. Неужели прикоснувшись к воришке, он как-то умолил свое происхождение и перестал быть принцем.
"Спокойно. Она ханини. Восточные острова слишком далеко, возможно, я ее чем-то оскорбил. Как жаль, но у меня теперь есть возможности исправиться. Для начала нужно вспомнить кто передо мной."
Ему подсказал Наставник своим приветствием. Теперь принц пытался придумать достойный ответ и склонить чашу весов милосердия в свою сторону. Затянувшееся молчание прервала Асами и ее решение развеяло тягостные думы Дэвина. Юноша улыбнулся мальчишке, некоторые , кто еще глазел на сценку фыркнули, не дождавшись казни, и поспешили по своим делам. Вечер становился все прохладней и воспоминания о домашнем очаге с каждой минутой становились все заманчивей.
Хэс сделал шаг в сторону, отступая от мальчишки и тот, все поняв, вскочил на ноги и скрылся в толпе.
- Ваша мимолетная улыбка радует мое сердце не меньше, Ямада-сан.- выразил свою благодарность принц и поспешил представить своего наставника.-Почту за честь представить Вам моего Наставника - уважаемого харра Рагнара Ульфсона.
Дэвин дождался, пока Рагнар не приблизится к ним, а потом продолжил:
- Я никогда не считал женское любопытство пороком.-хэс улыбнулся.- Наш путь лежит в хэский квартал, дабы почтить память великого конунга Хестура, но это не помешало знакомству с шумным рынком Далара.
