Начало

Темна Даларская ночь, ой как темна…Темно так, что хоть глаз выколи, а светило, что пришло на смену после захода солнца, только изредка выползает из-за облаков, и лениво взирая на весь мир, свысока, исчезает обратно. Что-то поскрипывает вдалеке, что-то шуршит неподалеку, а вот по земле какая-то нахальная зверюга с противным писком прошмыгнула, да скрылась в густых травяных зарослях у ближайшего надгробья. «Твою ж… Ах ты паршивка! Но не следом ведь Мози бежать? Вот уж еще чего не хватало.» Внимательный цепкий взгляд проводил сбежавшего зверя, вдогонку беглецу раздалось сердитое карканье ворона, а зачинщик беспорядка и нарушитель тишины да спокойствия, больно дернул птицу за хвост, торчащий сквозь редкие прутья деревянной решетки. Клетка не сказать, чтоб тяжела была, скорее громоздка и неудобна, но тут уж приходилось довольствоваться тем, что есть. Наспех собрал, так вот и принимай последствия. Из той, что в другой руке была, только что сбежал упитанный крыс, видать, правда никудышно сделана, ну да ничего, и птички для начала хватит. Главное совсем другой, главное, что в свертке под плащом находится, вот на это и стоит побольше внимания обращать.
Позыркав по сторонам, и не приметив ничего подозрительного, совсем ничего такого, что могло помешать, невысокий мальчонка с ног до головы облаченный в темный плащ из плотной материи, все тем же неспешным шагом отправился дальше. С любопытством рассматривая темнеющие надгробия, на которых все равно ничего толком рассмотреть не удавалось, изредка срывая какие-то травинки и бросая их обратно на землю. Ничего путного на кладбище не росло. А бабки давеча говорили - прям такое найти можно, прям такое…Но сколько не искал, а ничего особенного. Может быть плохо искал. Главная цель ночной прогулки, ради которой вышел еще затемно из города, пока ворота были открыты, находилась в отдалении от остальных могил. Под плохо отесанным валуном и горкой еще темной земли, скрывались останки недавно похороненного, когда-то великого воина, а ныне чудаковатого нелюдимого отшельника. Говорят, в расцвете сил был он силен словно бык и десятерых в бою стоил. Слухи слухами, а вот посмотреть любопытно. Что-то такое общее было, вон Мози тоже обществом особо признаваться не желает, так и этот что-то с людьми не поделил, так и помер от лихорадки в полном одиночестве. Утром кажись, зарыли, а может и пораньше. Да какая разница? Все равно любопытно.
  Опустившись на колени у могилы, прикрыв на мгновение глаза и вспоминая напев нехитрой песенки, Мози принялся раскладывать еще более нехитрое барахлишко. Для начала были зажжены парочка свечей, а то кошка он, что ли, чтоб в темноте прям так хорошо ориентироваться? Почетное место на почти чистой тряпице из черной материи заняла клетка с самым настоящим вороном, рядышком расположился изогнутый нож, по бокам плошки с мудреными снадобьями. А вот действие этих снадобьев Мози еще не проверял, стащил не так давно в сомнительной лавочке торгующей всякой экзотической чепухой, но воняли они знатно, значит, действенными должны быть. Самое то чтоб всяких отшельников из могил поднимать.
«Ух, сейчас будет! Сейчас Мози такое утворит, что все кладбище поднимется да устроит хороводы с песнопениями…Да, только Мози и ждали. Получилось бы. Но что тут не получится то? Все четко вроде, а с этой штуковиной так вообще легче легкого. Ее мне только и не хватало.» Последней из заплечного мешка была вытащена глубокая серебряная чаша, инструктированная крупными рубинами и самым настоящим изумрудом посредине, да символами всяческими исписанная, витиеватыми, совсем непонятными. Невольно залюбовавшись игре света на серебре, Мози плеснул в чашу водички из фляги и бережно поставил рядом с клеткой. Такая дорогущая красивая штуковина была нагло стащена из храма дня три назад. Отчаянная выходка дорогого стоила, но все прошло на удивление гладко и почти без заминок. Чашу отчего-то слишком плохо охраняли, вероятно, пологая что ни у кого рука на святыню не поднимется. У Мози поднялась не только рука, а все части тела… Ведь это было именно то, чего так не хватало в экспериментах.
Вот и настала чудная ночка…Макая палец в разведенные в деревянной плошке краски, Мози тщательно разрисовывал лицо, без этого ведь никак. Стянув свободной рукой плащ и делая белые отметины на руках, да полностью сосредотачиваясь на процессе, он на долгое время выпал из реальности, нисколько не беспокоясь о том, что может оказаться замеченным. Сколько раньше ходил, а ночью на кладбище не встречал никого, так что откуда взяться народу нынче?
К середине ночи покой кладбища был нарушен, и весьма звонкий голос во всю глотку распевал что-то неясное на наречии племен убунди, отчего-то перемешанном с языком общим. Но что удалось выучить, запомнить, того и достаточно, а остальное как сама земля подсказывала, как ветер говорил, как перья птичьи на отрубленной вороньей голове легли, как сам Мози понимал. Поднять человечка это вам не зверушку какую-нибудь заставить двигаться, бегать, прыгать, тут особое умение необходимо. Рьяно приплясывая вокруг надгробия и совершенно отойдя от мира настоящего, юный последователь древней магии тряс в такт нескладным словосочетаниям головой, звенел колькольцами, которых по такому случаю важному было нацеплено великое множество, и то и дело окроплял разбавленной кровью из чаши темную землю. Чашу он к себе крепко прижимал, словно самую величайшую ценность.
В неровном свете пламени двух свечей разукрашенный, горланящий что-то непонятное, да предающийся безумному танцу Мози, выглядел, мягко говоря, страшновато. А под землей что-то скреблось, что-то явно проделывало путь к поверхности, что-то стремилось вырваться в ночную тьму. Прошло не очень много времени, прежде чем из земли показалось острие блестящего меча, резко взметнувшегося вверх, за ним рука с оборванной кое-где кожей и таким смрадом, что стало очень понятно – ни о каком сегодняшнем утре речи быть не могло. А Мози все так же неиствовал, больше всего беспокоясь, что застрянет несчастный где-нибудь посредине, да весь выбраться не сможет. С размаху плеснув на руку остатки крови, мальчишка ухватился за эфес меча и стал тянуть вверх.
-Ну, давай же, мечта шакалов, поднимаемся…
В свободной руке все так же крепко зажималась чаша.

Рукоять меча соскальзывала, тянуть оказалось гораздо тяжелей, чем думалось, а тот, кому блестящий клинок принадлежал, с еще большим трудом выбирался на поверхность. Хотя как выбирался? Вон вторую костлявую руку высунул, пальцами пошевелил, а дальше… А дальше кто-то из тьмы прилетел, да нагло схватил, заставляя и меч отпустить, и руку за спину заломил, а чашу Мози уже сам выпустил от великого удивления. Да повыше голову задрал, чувствуя у шеи что-то острое, совсем в планы не входившее. Ой, как неприятно, обидно, жалко потраченных сил, и вообще, какого рогатого ночью по кладбищу ктой-то кроме него шарахается? Вот ведь не живется спокойно, вот ведь повезло в совсем ненужное времечко рядом оказаться. И что теперь? За раскопки по головушке не погладит никто, это уж точно. Ну, значит Мози не причем, просто мимо проходил, а оно само взяло и зашевелилось, ну от любопытства глянул, не все ж мертвецов-то бояться. Вон меч красивенький, блестящий, вот сиротинушка и позарился.
Лихорадочно соображая и быстренько находя себе оправдания, Мози внимательно рассматривал звездное небо и не особо-то желал дергаться, да выворачивать шею, чтоб увидеть того, кто его так ловко схватил. Тут сам виноват – вон как увлекся, пробеги под боком стадо диких кабанов и то б не заметил. Так что если за спиной стражник окажется, то все равно дел не поменяет. Дела-то они уже произошли, выпутываться теперь главное как. И голос-то строгий какой, холодный… Только ни ложиться рядом не хотелось, ни отпускать. Столько шел к этому и вот, пожалуйста, отпускать теперь надобно. Еще чего не хватало!
-А оно само дяденька… Само, само, Мози тут не при чем. Мози глупенький, в таких делах не смыслит, вон мечик заинтересовал, глянь, из земли торчит. Ну, разве мимо такого пройдешь? Красивый, блестит, за такой в лавке огогошеньки дадут! На месяц житья хватит. А кто тут до Мози копошился, то ведомо лишь звездам. Вот с них и спрашивайте, их просите, может и упокоят.
«Давай вылазь ты поганец…Вот что застрял?! Это ведь сейчас шейку еще ненароком проткнут, и все, не будет больше Мози.» А жить хотелось, ох как же сильно хотелось жить… Не смея трепыхаться, мальчишка нервно сглотнул и с тоской уставился в сторону могилы. Пальцами умертвие шевелило все так же, да во все стороны землю периодически расшвыривало. Тут бы еще чего спеть, тогда поднимется, может. Но распевать песни с приставленным к горлу ножом казалось слишком самоубийственным. А такой прекрасный мир был еще совсем совсем не изведан. И звезды казались необычайно яркими и ветерок, прилетевший с запада, был слишком заманчив и так и звал за собой. Нет, какой там помирать…
-Дядька пусти, вот что пристал к сиротинушке?

Дядька оказался на удивление приставучим и вредным. Нет, с подобными Мози встречаться не приходилось, и даже старик шарманщик с самым настоящим обязьяном на веревке, ни в какие сравнения не шел, хотя, по мнению мальчишки, был до недавнего момента самым вредным на свете созданием. Да жадным к тому же, злым, и совсем несправедливым. А тут вон нелегкая столкнула… Бывает же такое, в самом-то деле. Уставившись на то, как руки ожившего мертвеца превращаются в пепел, и с трудом давя в себе бурю негодования и порядочной такой злости, Мози дернулся, да напоровшись на холодное лезвие, снова замер. Ну-ка к дохлой лисятине все, потом и недовольство выложит, и отомстит как следует, если получится… А пока жизнь все-таки дороже того несчастного, так и не сумевшего выбраться. Но он первым был, самым первым, эдаким достижением всего короткого еще существования. И ведь не помешал-то некому, только выбраться бедный хотел. Сидели бы, потом может вместе, в картишки перекинулись, или еще чем интересным занялись. И в город тащить не собирался, подумаешь, на кладбище свой живой мертвец поселился бы, эдак для любого кладбища хорошее украшение, еще б спасибо говорили. Только подкармливать умертвие живым надо, это Мози тоже знал, в книжке старика вычитал. В умной книжке еще много чего рассказывалось, про те же проклятия, посылаемые злостным врагам, а еще там красиво описывались ядовитые травки. Жаль, а в травках Мози разбираться так и научился, а от проклятий не чихали даже кошки, не говоря уж о созданиях покрупнее...
-Нет у меня мамки. Неужто непонятно?
Тон изменился, становясь из жалобного недовольным, твердым. Не желая показывать, что напуган, или же того хуже, чем-то смущен, да находится в замешательстве, Мози прикусил губу, чувствуя как в руку все сильней впиваются пальцы. Больно? Нет, бывало и больнее намного, неприятно только, и как-то больно уж мир повернулся совсем не той стороной. Порез оказался тоже болезненным и каким-то весьма и весьма опасным. Инстинктивно дернувшись назад, мальчишка повернул голову в сторону и на пару мгновений крепко зажмурил глаза. Вообще-то все скверно получалось, если задуматься, то сквернее некуда, так что лучше не думать вовсе. Бежать надо как можно быстрей, да так, чтоб только пятки сверкали. Но как бежать? Пока трепыхается, ножичек успеет много дырок в разных местах шейки сделать и тогда бежать уже никуда не понадобиться. Пнуть попытаться по местам чувствительным? Так тоже успеет, если мало ли промахнется. Совсем не вариант и действительно, думать вредно вообще.
-Задумал значит Мози погулять…По кладбищу под луной. А она сегодня светит так ярко, так ярко, что прям грешно не прогуляться. Мози никто не посылает, Мози вообще не причем, честно-честно. Только любопытный очень. Вон вы как здорово бедное умертвие - раз и нету. Вот Мози тоже любопытно, знает видать дяденька толк в таких вещах.
Лунный свет бесстыдно высвечивал все аккуратно разложенное добро, и похоже все россказни стали подобны тому серенькому пеплу, улетевшему недавно вместе с ветром. «Ну виноват Мози, и что с того то?! Ну, ведь, правда, ничегошеньки плохого не делал. Не твоего ума дела дядька. И вообще, мне пожалуй пора, а то что тут торчать то?» Еще один порез здорово пошатнул весьма крепкие нервы парнишки. Почти в тот же миг, когда холодное лезвие коснулось кожи, Мози юркнул вниз, одновременно сильным рывком потянув на себя зажатую руку, и отчаянно пнув приставучего супостата, попытался откатиться в ближайшие кусты, чтобы моментально подняться на ноги и дать деру все равно в какую сторону.

Отредактировано Мози (2012-09-22 15:54:06)

Побег с треском провалился, или же трещала только отчего-то свившаяся в жгуты одежда, кто знает. Мози не знал точно, он вообще понятия не имел как такое может быть. Ни дернуться, ни шелохнуться, вообще ничего. Лежи себе, словно бревнышко с глазами, да участи поджидай. Только участь та была совсем совсем незавидная. И рассмотреть теперь можно того самого приставучего, только лучше б не видел ибо гиблое дело тут. «Ойейейешеньки…Вот попал Мози так попал! За всю жизнь так не вляпывался, а тут в самом рассвете то и влез. Ишь какой, а глазища так и сверкают, вон здоровенный какой! Мордаха шазихская…Вот что тебе своими пряностями то не торгуется? Торговал бы себе спокойно, а не приставал к кому не попадя.» С еще большей тоской чем недавно наблюдал за неуклюжем умертвием, Мози признал в мужчине выходца шази, но, то не признать сложно было, даже при неярком лунном свете. И от этого легче не стало, наоборот. Колдовал он знатно, так что всякие эксперименты, проводимые с самых юных лет, и в подметки не годились. Но путы вскоре ослабнуть должны, на  это Мози очень надеялся. Все заклятие, направленные на повиновение действовали в течение очень и очень недолгого времени, и не стоили затраченных сил. По крайне мере так было раньше, когда старик плевался и выпроваживал из дома очередного, по его мнению, шарлатана. А сорванец с хохотом убегал в свою комнату в башне и продолжал как ни в чем не бывало бесчинствовать. Но тут совсем другое дело… Прирежет ведь. И одежда это все же не он сам.
-Ишь, непонятливый то какой попался…Мози я. Гуляю по случаю хорошей погодки. Мози один всегда гуляет, без никого. Хочешь, верь, хочешь не верь, а повторять больше не стану. Да и сам бы посудил, если чуток умишка осталось…Куда я с таким видом с кем-то побегу? Мози ведь совсем совсем не надо чтоб поймали, да иль вернули, или продали какого-нибудь бесу.
«Не поверит…Конечно, не поверит, вон подозрительный какой, аж страсть, во всем подвох ищет. Такие не верят простым словам. Его дело конечно, но как бы этот ножичек чего б на мордахе не вычертил. Иль еще на каком месте. Спасибо, у Мози итак полно украшений.»
-Старик воспитывал. Чудоковатый такой, все себе подчинить пытался, как видишь не вышло. Откуда-то издалека Мози, из земель южных, старик говорил, что на рынке очень за дорого купил как детенка племени убунди самых чистых кровей. Если его обманули, то и я сам вру. Очень приятно говорить о том, что купили меня словно скотинку безрогую, приятней некуда прям. Достойное продолжение ночи…
Мози закипал. Медленно, постепенно, злясь все больше и больше. Ох, как не нравилось ему все это…
-А я никого не поднимаю, кстати…Просто любопытно получится или же нет.
Не сводя взгляда с блестевшего в отдаленном свете свечей кинжала, и быстро проворачивая в голове одну безумную идейку, мальчишка ослепительно улыбнулся. Белые, чуток заостренные клыки блеснули во тьме не хуже стали.
-Знаешь, как на наречии убунди звучит мое имя?
И не дожидаясь ответа, на распев произнес древние слова, потом еще парочку громогласно ляпнул. Почти в то же мгновение прикрытый травой трупик полевки клацнул мелкими зубками и впился в путы на спине. Острые резцы проворно перепиливали ветхую рубашку, скрученную в тугой жгут. А за кустами произошло оживление, тихое такое, почти бесшумное, это Мози скорей собственным загривком чувствовал, и, не заставляя себя долго ждать, из зарослей выпрыгнул собачий скелет на трех лапах, да напал на мужчину, моментально пытаясь вцепиться куда попадет. Резко откатываясь в сторону, срывая с себя перепиленные в одном месте путы, Мози из жадности метнулся к чаше и подхватив ее, со всех ног бросился прочь. Подбадривая псину выкриками, и краем глаза наблюдая как резво подпрыгивает к шази полуразложившийся крысиный труп с ярко-горящими глазами, мальчишка бросился прочь. Звериные умертвия выползали из самых неожиданных мест и стремились к одной единственной цели.

Что такое не везет и как с ним бороться? Раньше Мози отлично знал ответы на столь животрепещущий вопрос, причем ответы каждый раз были разные, и зачастую друг к другу не имели никакого отношения. Но ведь знал же! А нынче ночью все летело в бездонную пропасть и ничегошеньки не помогало в борьбе с проклятым не везет. Сильный порыв ветра налетел, словно из ниоткуда, шибанул по ногам, да с таким рвением, что Мози удумал прям летать научился. Полет недолгим оказался, все по траве, по колючкам ежевичным, по молодой крапивке, и закончился под обкрошившемся угле надгробья, в которое парнишка с размаха и врезался. Аж искры из глаз посыпались, и больно стало так, что царапинки на шеи, из которых все еще сочилась кровь, да заламывание руки ни в какое сравнение не пошли. Будто весь дух разом вышибли, и очухаться удалось далеко не сразу. «За что же так Мози то…Только сбежать хотел, и все тут. Ну, сожрали бы этого зверушки, ну и что такого то. Мози то причем?!» Чаша блестела на земле неподалеку, но тянуться к ней уже нисколечко не хотелось. Спасибо, набегались и наигрались. Гораздо больше заботила противная боль в плече, и создавалось впечатление, что кто-то изнутри, прям в костях тупым ножом ковыряется. Отвратительное ощущение мигом притупилось, стоило только цепким пальцам оказаться на загривке, встряхнуться и, прикусив длинный язык, исподлобья глянуть на мучителя. «Во привязался то, как банный листок к причинному месту…» Мрачно посматривая в глаза своей судьбе, юный подниматель разношерстных с бесшерстными вперемешку созданий, покорно замер, и попыток дергаться не предпринимал. На костер нисколько не хотелось, а для головы гораздо более достойное место на тощей шейке имелось. Тут бы да, делать что-то надо, раз не получается от такого назойливого отделаться. Столь пристальным вниманием и настолько запредельным интересом Мози никогда не пользовался.
Плечо все так же болело, все так же что-то грызло и пилило, но столь неприятные ощущений сейчас не имели ровным счетом никакого значения. Косясь в сторону и с любопытством принюхиваясь к содержимому пузырька, Мози пару раз оглушительно чихнул, а потом, наблюдая за простилающимся над кладбищем туманом, в который раз решил, что дядька порядочный такой маг. Приставучий, но маг порядочный. Хотя порядочных среди магов особо не встречается, а этот был. «Или просто умелый? А кто ж его знает то…Мози сбежать бы только.» Но сбегать от такого ой как не просто выходило. Пару раз трепыхнувшись, пробуя на прочность хватку, и размышляя в какую бы руку острые зубы запустить, мальчишка с любопытством уставился на шази. Нет, интересно он все-таки говорил…
-Мози жив пока, вот и дергается. Знаешь, то свойственно всем, кому жизнь хоть чуток дорога. Если прикинуться листком упавшим, да начать плыть по бурному ручью обстоятельств, то все, гиблое дело короче. Прикончить всегда успеешь. Вон Мози сколько бегал, и ты за Мози вприпрыжку, еще не прикончил, значит живехоньким Мози нужен. – посерьезнев, юный искатель приключений на всевозможные места, приподнял голову, и отряхнувшись одной рукой, с вызовом уставился в глаза, -После смерти все повинуются Мози…Здорово, правда?
Нет, он бы не стал так смело говорить, никогда бы не стал. А тут вдруг впервые почувствовал, что кто-то пытается общаться едва ли не на равных. Может только показалось, а может и нет…Странным взгляд шази был, на Мози так раньше не смотрели. Вот и не побоялся выдать то, за что моментально на костер полагалось. Хотя чего успел учудить, то на много-много костров и пыток предостаточно будет. Ничего, может получится еще чего, да и поговорить всегда можно.