Далар

Объявление

Цитата недели:
Очень легко поддаться своему посвящению и перейти на сторону Владетеля, полностью утрачивая человечность. Но шаман рождается шаманом именно затем, чтобы не дать порокам превратить племя в стадо поедающих плоть врагов, дерущихся за лишний кусок мяса друг с другом. (с) Десмонд Блейк

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Далар » Архив тем » Покои Шаа


Покои Шаа

Сообщений 1 страница 26 из 26

1

http://s1.uploads.ru/i/DHlsw.png

Будь на то воля Шаа, здесь были бы стеллажи со свитками и толстыми тяжелыми книгами, античные статуи из Алацци и полотна лучших мастеров империи, но все здесь создано исключительно для услады глаз ее обладателя, а потому ковры пушисты, драпировки узорны, роскошные мозаики украшают стены, а цветные витражи бросают на пол яркие рисунки, воздух наполнен ароматом эфирных масел, цветочные лепестки в купальне жду своего часа...
Покои нагини разделены на несколько помещений. Небольшой, но точно рассчитанный на определённое количество шагов, зал, где девушка занимается фехтованием, спрятан за тяжёлым пологом. Без ежедневных тренировок она рискует стать рядовой наложницей и потерять свою ценность.
Есть здесь небольшая рабочая комната, где хранятся травы и яды, лекарства и антидоты. Вот здесь самое место свиткам и книгам, но вряд ли хозяин когда-либо поинтересуется здешним интерьером.
Убранная дивной мозаикой и изразцами купальня достаточно велика, чтобы вместить небольшой бассейн и фонтаны.
Спальня велика, и здесь есть место цветам в высоких напольных вазах и курительницам благовоний, камину и некоторым иным вещам, о которых принято умалчивать.
Единственное месте, куда в сопровождении евнухов могут попасти обитатели дворца - своеобразный будуар. Небольшая комната, уставленная по периметру диванами она предполагает удобство, не не зовет задерживаться.
Прелесть этого покоя в том, что в отличие от гарема он расположен на первом этаже и имеет выход в сад.

+1

2

Зал Совета >>>

По хорошему не получилось. Карим не рассчитывал на лёгкий исход и возможно ему удалось заронить семена сомнений в души советников, и скорей всего именно так и произошло, и теперь каждый задумается о своём месте в недалёком будущем, потому как оно не за горами, но отец так ничего и не понял. Не понял, не принял и даже не захотел выслушать. Его упёртое, отчаянное отрицание очевидного раздражало, а боль утраты, которая казалось уже давно прошла, затянула сердце льдом. Ему пришлось пережить смерть матери и сегодня воспоминания были особенно яркими и неприятными. Словно святая специально вернула купца обратно. Так ворошат потухающие угли и они вспыхивают с новой силой, норовя оторвать от смерти ещё один шанс.
- Отнеси меня домой.  Прошу тебя.
Тяжелый день. Сол, нерождённый сын, совет. Долгий, трудный, отравленный обидами, разочарованием и злостью. Карим на пару секунд устало прикрыл глаза, а когда снова их открыл, Девы рядом уже не было. Он был дома. Сколько он ещё будет его защищать своими стенами? Минуту? Час? Сколько времени ему отмерила судьба? Купец отчетливо слышал шелест песка в колбе песочных часов. Дом жил своей жизнью и пока был таким, каким построил его купец - наполненным шелестом одежд женщин, ароматами еды и голосами слуг. Может быть в этом и есть то простое, человеческое счастье, которое пытается найти абсолютно каждый - от монарха до нищего. В этом, а совсем не в престоле, не во власти, ни в силе и мощи клинков под твоими знамёнами. В детском смехе, в негромких разговорах, в жарких стонах под ночным пологом. Шази не знал ответа. Для него, посвятившего свою жизнь единственной цели, с простыми радостями было довольно сложно. Он, как и любой мужчина, любил женщин, ему нравилось окружать себя красивыми вещами и пить дорогие, вкусные вина, но навряд ли Карим смог бы прожить жизнь простого купца. Несколько спокойных дней, может недель или даже месяцев начинали невыносимо тяготить, и если вспомнить об этом теперь, когда груз ответственности и будущего давил на плечи тяжелым валуном, то становилось проще переносить.
- Спасибо. Ты единственная.
Понимала ли его святая? Шази не знал и наверное не хотел знать, ведь если окажется, что нет, это станет ещё одним разочарованием, а их и так было достаточно. Мужчина зашёл в кабинет, вскрыл тайник, достал деньги. Повернулся и заметил письмо под пологом, положенное заботливыми слугами. Видимо срочное, раз они принесли его сюда. Пробежав по строкам, купец убрал письмо за пазуху и последний раз оглянувшись на дом, буквально растворился за одной из стен. Наложницы были предупреждены на случай его пропажи, о слугах шази не волновался - даже если инквизиция решит потрясти всех в его доме, они не смогут ничего выяснить. Оставались некоторые сомнения относительно инфанты алаццийской, но с ней была Хельга, а в северянке Карим был уверен, она не посмеет ослушаться и сделает так, как и полагается. Если сейчас позволить себе хоть немного больше переживаний, может обрушиться всё.
В покоях нагини Карим был довольно скоро - не раз и не два ему приходилось пользоваться тайными коридорами и и переходами. Выйдя из-за полога, мужчина огляделся, прислушался и двинулся в сторону зала для тренировок. Если Шаа здесь, скорей всего она занимается, время более чем подходящее. К этой девочке Карим никогда не испытывал той симпатии, которую могла бы вызвать молодая и красивая женщина. Но и сказать, что он относился к ней равнодушно было категорически нельзя. Она была другой, не похожей на наложниц и не похожей на Соланж, и Шаа странным образом за эти полгода так и осталась загадкой, которую хотелось разгадать даже не смотря на то, что принадлежала она в данный момент другому. Или именно это и толкало мысли шази в этом направлении - он хозяин, но она с другим. Собственник, Карим очень не любил отдавать своё, разве только ради дела. Особенно он не любил делиться женщинами.

+1

3

Шаа проследила взглядом путь перстня в прохладную воду фонтана и бесшумно отошла от окна. Вряд ли кто-то из сада заметил ее легкую тень у резной решетки в глубокой нише. Дурно, когда принцы ведут себя так несдержанно. Если беглянка нарушила политические планы Амира, его гнев понятен, но что если она ранила мужское самолюбие или пришлась к сердцу? Шаа видела инфанту лишь на портрете, писанном с  той несколько лет назад, там принцесса казалась совсем ребенком, сохранившим некоторую угловатость и лишенным особенных задатков к развитию форм, на которых обычно задерживается взгляд мужчин. Черты ее матери ханини оставили незначительный отпечаток в чертах инфанты, и она более напоминала Шаа Гасика, чем коварную обольстительницу. Хотя девушки сильно меняются в юные годы. Нагини затаила под ресницами беспокойство, гадая, не явится ли хозяин в поисках утешения или возможности выплеснуть гнев. Или не явится вовсе. Не к ней на этот раз. И какое развитие событий будет наилучшим…
Между лопаток возникло едва ощутимое покалывание. Шаа никогда не знала, как описать это и откуда приходит понимание. Может быть, дело в  игре теней на краю зрения или в едва уловимом скрипе половиц на грани слуха? Подпороговые чувства внезапно создавали убежденность, и нагини видела четко, словно имела глаза на затылке: рост, вес, могла бы предположить силу пришельца…
Сталь разрезала разноцветный воздух, окрашенный солнцем, втекающим в комнату сквозь яркие витражи, и острие сабли коснулось горла Карима под подбородком, вынуждая чуть вскинуть голову, чтобы сохранить нетронутой куфию, драпированную на шее.
В изумрудной темноте ее глаз полыхнуло, а потом взгляд смягчился, растаял до теплого оливкового оттенка, клинок дрогнул и медленно двинулся вниз по груди гостя. В уголках девичьих губ родилась затаенная улыбка, несколько секунд Шаа смотрела в темные, как безлунная ночь,  глаза Карима, а потом разжала пальцы, и клинок с тихим звоном упал на украшенные мозаикой прохладные плиты зала, отведенного ей для тренировок. Нагини соскользнула вниз вслед за оружием, опустилась на колени и устремила взгляд в пол под ногами хозяина. Цветастые пятна света растеклись по блестящей от испарины золотистой коже, красили влажные у корней волосы в дивные оттенки и играли на шпильках, которые держали высокую прическу, как это принято на островах…
Шаа прервала тренировку, когда услышала во дворе голос своего подопечного. Она отлично помнила, кто ее хозяин, а кто объект работы и вряд ли что-то кроме официального расторжения Каримом сделки могло это изменить. Нигини - не то существо, которое можно в действительности купить и передать во владение. Если она пожелает уйти, она уйдет. Но выполняя условие сделки, она хранит свою честь и честь школы, своего занятия и других женщин, которым пришлось его выбрать.
- Господин…
Нет смысла спрашивать, как Карим попал сюда. Шаа уже поняла, что он одаренный маг и хранит множество тайн. Она могла пытаться складывать крупицы своих наблюдений, но в уравнении со  многими неизвестными сложение – слабое подспорье. Поддерживать в женщине покорность и дисциплину можно любыми способами, если в основе их лежит страх. И уважение.  Купец, способный устроить для своей рабыни жизнь во дворце халифа, был, несомненно, культурным явлением.  Так что теперь, созерцая мыски его сапог, Шаа раздумывала, что он такое…

+4

4

Мужчина улыбнулся свисту стали в горячем воздухе как старому знакомому и предпочел бы чуть дольше ощущать под подбородком острие сабли - это будоражило и заставляло забывать о том, что не важно. Важна лишь жизнь, лишь будущее. Цели, дороги, которые мы проходим каждый день. Переплетение судеб, игра случая, словно он и Создатель перекидываются в кости. Взгляд скользнул следом за нагини и Карим опустил на голову Шаа тяжелую, тёплую ладонь. Провёл пальцами по влажным волосам, коснулся скулы и скорее намёком, чем прикосновением, поднял её голову к себе, чтобы заглянуть в глаза.
- Здравствуй моя девочка.
Имея огромные возможности и основание просто взять, купец напротив ценил то, что в руки не давалось. И за много лет научился различать тончайшие оттенки эмоций. Страх его интересовал в последнюю очередь. напугать женщину, даже нагини, может любой, не лишённый ума и фантазии, мужчина. Уважение, видимая покорность и внутренний стержень - те качества, которые шази ценил больше других как в мужчинах, так и в женщинах, и сочетание которых было редкостью. Некоторые люди бывают удивительно глупы в своей уверенности, что за бравадой или грубостью можно скрыть желание вылизывать ноги сильнейшему. В нагини этого не было, наложниц он выбирал из похожих девушек, хоть и не прошедших школу Най-Тау. Сила в слабости: он хорошо помнил Соланж, которая научила его этому постулату три года назад. И, к сожалению, в ней же и слабость. Ни любви, ни семьи, ни привязанности.
- Встань.
Снова лишь намёк на жест, едва заметное, но обжигающее кожу, прикосновение.
- Нам надо поговорить.
Карим не приказывал, в его голосе не звенел металл, но ему хотелось подчиняться. Немедленно. Здесь и сейчас. Иногда ему казалось, что все, окружающие его женщины, подобраны им исключительно для того, чтобы он мог с их помощью разжигать свой внутренний огонь. Каждая обладала характером, в котором было множество граней, острых и пряных, и таких разных. И теперь, любуясь женщиной у своих ног, купец понимал, как был прав. И возможно теперь, когда позади осталось слишком много, а впереди пока был лишь туман, он только так и сможет удержаться на той невидимой высоте, куда сам решил  себя поставить.
- Принц сейчас не придёт.
Шази отпустил девушку и прошёл к столику, на котором стояли большие, песочные часы. Перевернул колбу, улыбнулся и что-то прошептал, - Время, секунды в минуты, сейчас, -огладил круглый, прозрачный бок и воздух словно стал гуще. Голоса за окном стали едва различимы, ветер не врывался в распахнутое окно, а подкрадывался степными хищниками и обходил стороной, охраняя от вездесущих ушей и глаз своего единственного господина.

+1

5

Шаа прикрыла глаза, вслушиваясь в теплую тяжесть его руки на волосах и движение воздуха у щеки, покалывание незримого электричества, неслучившееся прикосновение. Что бы не думал Карим, она благоразумно опасалась его, вполне представляя, как легко его пальцы могут зарыться в текущие под ними светлые пряди и ласка обернется острой болью. Купец не был жестоким человеком. Во всяком случае за время знакомства не покзаался Шаа таким. Но бывали моменты, когда девушка не могла предсказать вспышки его гнева, и это делало ее уязвимой. Шаа способна была противостоять многим мужчинам, но несколько совместных тренировок, которыми ее одарил хозяин, заставляли  невольно напрягаться под рукой. Купец был странным образом сильнее, ловчее и как будто быстрее других бойцов, с которыми ей приходилось встречаться. И это была одна из тайн, ореолом окружавших ее хозяина. Шаа слышала об асассинах, слышала даже, что Сирдлан один из них, но никогда не думала попросить его об уроке фехтования, а  потому сравнить его стиль с тем, чему за краткое время успел научить ее Карим было невозможно, а значит, невозможно и установить истину.
Девушка встала, но глаза подняла не сразу, проследовала взглядом по незримым следам господина к столу. Приказывать времени – возмутительно самонадеянно. А его манера ко всем заклинаниями прибавлять слово «сейчас», как будто его приказы миру важнее любых других, и это же слово добавлять к приказам, которые он отдавал людям… это манера порой приводила ее тихое бешенство. Нагини не вполне рабыня, те женщины, которых готовят для других земель остаются свободными, это традиции Халифата ставят на ней клеймо, на Най-Туа не ломают волю, только учат скрывать ее и держать в узде. Но сейчас Шаа не заметила этой традиционной формулировки Карима, пропустила мимо ушей, силясь понять то беспокойство, которое охватило ее при мысли, что Амир не придет. Раньше, чем она поняла суть колдовства. Почему холодная игла опасения кольнула сердце? Очень опасно даже на миг потерять уверенность в себе.
Шаа пропустила сквозь пальцы медовую тяжесть ветра. Невероятно. Но с удовольствием заметила, что ее собственные движения не замедлились, подошла ближе и теперь всматривалась в выразительные черты шази. Купец не был красив, даже в чем-то отталкивал ее, но нельзя было не отдать должное мастерству природы, вырезавшей, словно скульптор, его лицо. Сеть первых морщинок у глаз. Нагини уже знала, что Карим не любит полной покорности, которой наслаждаются другие мужчины. И если она не будет смотреть в глаза, рискует потерять его интерес быстрее, чем вызвать гнев.
- Я слушаю, мой господин.
Должно быть, разговор безотлагателен, раз купец не постеснялся явиться в Ас-Сухейм.

+2

6

Карим задержал взгляд на губах Шаа, толкнулся под ресницы нагини, но говорить не спешил. Шази нравилось смотреть и позволить себе несколько, вырванных у бесконечности, минут, он мог. Очертить взглядом высокие скулы и жадные, сочные губы, вернуться к глубоким, бездонным глазам и снова скользнуть вниз, теперь на трогательно беззащитную ямочку между ключиц. Девушка виделась ему произведением мастера, вложившего в своё творение всю ту любовь и страсть, на которою он был способен сам и пока ещё никому не удалось разбудить в нагини её внутренний огонь. Он дремлет, как дремлет под толщей земли густая, раскалённая лава. Шаа казалась покорной, послушной воле хозяина, понимающей и порой даже безропотной, но Карим знал - это не так. Просто до сих пор не нашлось ни одного человека, который бы затронул внутренние струны души этой загадочной, молодой женщины.
- Как ты живёшь, моя девочка?
Мужчина протянул руку и тронул Шаа, призывая её следовать за собой.
- Сегодня ты должна на время покинуть дворец. Прочти.
Карим вывел нагини из зала и удивительно ловко для человека, никогда не бывавшего в Ас-Сухейме и на половине Шаа, ориентируясь в незнакомом месте, оказался с хозяйкой в её спальне. Оттуда шази планировал выйти в сумеречные переплетения подземных переходов, но пока остановился, давая возможность девушке прочесть письмо. присланное Браном. План отправить на встречу с советником и северной принцессой нагини оказался на удивление желаемым, словно именно так купец и задумывал изначально и Карим не хотел отказываться. Интуиция подсказывала мужчине, что именно такое нестандартное решение в данный момент в будущем будет особенно ценным. Когда он призывал Альваро присмотреться к Эдит и заставить её если не полюбить себя, то приблизить, он преследовал вполне определённые цели - управлять будущей императрицей через подставное лицо и сейчас не хотел отказываться от этой идеи. И в Шаа Карим был уверен больше, чем в советнике от Алацци. Амбиции бастарда были неявными, но скидывать со счетов его желание стать королём любой ценой не следовало.
- На это свидание ты должна пойти вместо меня и выразить северной принцессе мою глубочайшую симпатию.
В уголках губ шази зародилась хищная улыбка, но продолжать дальше он пока не спешил, смотрел как отреагирует на приказ нагини. Карим отдавал себе отчет - воспитанницы Най-Тау отличные воины, прекрасные любовницы, может даже матери, превосходные шпионы и непревзойдённые убийцы, но они всегда остаются свободными.

+2

7

- Я всем довольна, мой господин.
Шаа прильнула щекой к его пальцам в ответ на легкое прикосновение, и во взгляде зародилось тепло, он приобрел нежный, медовый оттенок и теперь ласкал черты купца. Но в облике Шаа не было призыва, она не обращалась к мужской сути своего хозяина, не сейчас. Хотя к Кариму она никогда так не обращалась. Оно был добр с женщинами своего дома. Даже, кажется, по-своему любил каждую, и за недолгое пребывание в его семье, Шаа пришлось часто слышать, как именно он их любит. Но она оставалась неприкосновенной и эта недоговоренность, умолчание, незавершенная близость становилась преградой и как будто удерживала незримый рубеж между ними. Шаа могла бы сказать, что счастлива. Свободна и обеспечена всем необходимым. Единственное ее беспокойство о том, чтобы не потерять внимание принца, должно было остаться лишь ее беспокойством, потому что и составляло ту работу, ради которой ее послали в Ас-Сухейм.
Девушка одела туфли и пришла за хозяином в комнату, она давно не задавалась вопросом, откуда он знает расположение комнат в замках, где не живет сам, этот раз был не первым. И даже в обуви ее шаги остались бесшумными. Надо признать, высокие своды представительства подавляли ее, и Шаа невольно перенимала манеру, свойственную местным женщинам, даже понимая ее порочность и ошибочность для своих целей.
Покинуть дворец? Девушка замерла, напряглась едва заметно, словно натянутая струна удда, но потом взяла письмо и подошла с ним к окну, косые послеполуденные лучи резным узором решетки упали ей на плечи. Письмо было написано мужчиной и приглашало Карима явиться позже вечером в некую таверну ради встречи с хозяйкой адресанта. Девушка подняла вопросительный взгляд к лицу купца. Покинуть дворец можно, лишь убедившись в том, что принц Амир отправится на похороны конунга и не пожелает для этого ее компании. Официальное мероприятие требовало традиционного сопровождения, но  если ей прикажут быть поблизости, как можно выкроить время для этого задания? Приятные мягкие черты Шаа на мгновение заострились, выдавая напряжение мысли. Ей не хотелось обманывать, оставалось лишь надеяться, что без этого удастся обойтись. Девушка вернула записку купцу, его улыбка заставила ее недоверчиво прищурится. Северной принцессе? В таверне? Если бы Карим желал убить эту женщину, он мог бы послать любую из своих наложниц или попросить Соланж, если дело выглядело рискованным. Шаа узнала нагини сразу, по тому, как та смотрела, как держалась, что и как говорила, по тому что не жила в доме хозяина и держала бордель, но он оставался с ней все равно. Шаа не видела эту женщину на Най-тау, но не узнать не могла. Не удивительно: остров велик, а монастыри закрыты, кроме того баронесса была много старше. Почему Карим не попросит ее, ведь она всегда помогала ему и она свободна? Она уехала или больна, отослана своим хозяином?
- Насколько глубока ваша симпатия, мой господин?
В голосе впервые послышалась улыбка, а потом и родилась на губах Шаа.
- Нужно ли мне терзаться ревностью?
Взмах ресниц украл веселый блеск в глубине ее глаз.

+2

8

Улыбка стала чуть более очевидной, заиграла новыми оттенками - опасными и непредсказуемыми желаниями, а Карим медленно обходил Шаа, околдовывая её неслучившимися прикосновениями. И от пальцев купца словно исходил жар, под которым тлела смуглая, атласная кожа нагини. Он не скрывал и открыто любовался плавными, манящими изгибами девичьего тела, скользил взглядом вдоль точеных, хрупких звеньев позвоночника, по тёмному изгибу, убегающему под тонкую ткань шаровар и обратно. Мужчина словно ласкал не касаясь, вынуждая девушку чувствовать каждый свой шаг, каждый взгляд и каждый выдох, запутывающийся в непослушных, пшеничных прядках на шее.
- Я хочу увидеть твою ревность, девочка.
Купец остановился перед Шаа и требовательно толкнулся под ресницы стальным взглядом. Теперь, когда подозрения относительно ухода Соланж стали реальностью, он мог посмотреть на нагини не только, как на рабыню и собственность, но и как на женщину, которая в будущем сможет стать ему спутницей. Возможно он пытался просто найти замену немедленно, чтобы унять боль за грудиной, которая возникала там стоило вспомнить "его нагини", но так или иначе Шаа теперь виделась иначе, чем полгода назад. Когда Дева Озера посвятила его в судьбу Сол, карим не сразу поверил, но Деве не имеет смысла обманывать и купцу пришлось смириться. Сейчас же, стоя рядом с молодой нагини, он неосознанно искал и находил в ней знакомые черты.
- Я хочу, чтобы ты стала принцессе ближе, чем мог бы стать я, окажись в том трактире. Я хочу, чтобы она после сегодняшнего свидания не могла не вспоминать о тебе. Она должна мечтать о тебе, она должна бредить тобой, ты должна ей сниться. Дай ей то, что пока не может дать ни один мужчина на этой земле. Дай ей то, чего она хочет. Дай ей любовь. Подари ей надежду. Подари ей фантазию и будущее, наполненное тобой. Твоим запахом, твоим вкусом, твоим голосом.
Мужчина украл то небольшое расстояние, что отделяло его от нагини, приподнял хорошенькую головку девушки за подбородок.
- Ты переоденешься в мужское платье и придёшь в трактир, комната уже будет тебя ждать. Поднимешься и станешь ждать Эдит. Когда она явится, а она придёт обязательно, ты соблазнишь её и сделаешь так, чтобы она покинула трактир лишь через пару часов. С тобой она должна забыть о времени. Я уверен, принцесса не придёт одна и пока ты будешь с ней, я найду того, с кем она явилась. 
Голос Карима звучал глухо, чуть хрипло и казалось, что где-то на грани слуха можно разобрать опасный, хищный рык. Теперь мужчина смотрел только в глаза Шаа, но никуда не пропала улыбка. Даже не смотря на серьёзность приказа, шази находил в нём удовольствие.

+2

9

Девушка выслушала приказ. Исчезнуть на два часа? Почему Карим намерен подвергать опасности ее основную миссию?
Любить принцессу значит быть узнанной, а быть узнанной рядом с принцем Амиром значит подставить его под удар. Вряд дли наследник Халифата желает сблизиться с будущей императрицей вот таким образом и быть уличенным в связи с Союзом. Нет, Шаа никто не ставил в известность, но она была умна и зряча достаточно, чтобы понять - Карим связан с этой организацией. Или подставить принца под удар – основной мотив ее хозяина. Принцесса назначает свидание купцу? В таверне? Противоречивые мысли наполнили голову Шаа, словно рой диких ос.
Будущая императрица  - союзница? И Карим желает избавить ее от следующего по пятам хвоста? Но зачем делать это столь странным способом?  Шаа знала, что даже при большом старание не сойдет за мужчину. За юношу, пожалуй. Но не за Карима. Что заставило его прийти к ней с таким приказом. Девушка, которая еще секунду назад льнула к пальцам шази, в пару шагов оказалась на достаточном расстоянии от него, чтобы  окинуть взглядом от макушки до пят, силясь по деталям одежды, разгадать, где он только что был, и как там сложились его дела. К сожалению,  перенесение святыми явление столь редкое, что  определять его по косвенными признакам на островах не учат. Метки грязи сточного лабиринта на носках его туфель Шаа заметила еще в зале, но этим переходам Карим учил ее сам, а что было с ним до того? Неизвестно.
- Неужели у меня есть причины для ревности?  - девушка  прошла за диван, отгородившись от гостя невысокой спинкой, по изящной резьбе которой теперь скользили кончики ее пальцев. – Мой господин, да продлит Создатель его дни, удостоил меня чести рискнуть моей миссией в Ас-Сухейме и расположением принца ради удовольствия занять его место на ложе северной принцессы. Должно быть, никому в этом городе он не доверяет так же, как мне.
Шаа уклончиво отвела глаза.
- Ему больше не к кому обратиться или он желает прервать мою работу здесь…
Прозрачный, словно ручей, и такой же прохладный,  изумрудный взгляд вернулся к лицу Карима, спокойный и бодрящий.
- Чему мне верить, алмаз моего сердца?

+2

10

Карим не стал удерживать девушку, это было бесполезно и не так интересно, как теперь ходить за ней вокруг низкого дивана и касаться его спинки там, где только что её касались пальчики Шаа. Дерево словно передавало её тепло, служило проводником между шази и нагини, и могло пульсировать под прикосновениями.
- Верь тому, о чем шепчет тебе твоё сердце, моя девочка.
Шаа задавала правильные вопросы и купец понимал, что говорит она меньше, чем думает, но ответов на многие пока не было даже у него. Лишь ощущения, предчувствия, предположения.
- Мне моё сердце подсказывает, что моя нагини не хочет покидать Ас-Сухейм? Оно подсказывает мне спросить, не стала ли миссия с принцем шази слишком личной для моей девочки?
Карим, как и наверное большинство мужчин, начинал сердиться когда не мог справиться с ситуацией на раз, два и три. Сейчас он не мог. Не мог быть в нескольких местах одновременно, не мог контролировать чувства Шаа, не мог предугадать действие своих противников, которые могут стать как врагами, так и союзниками и теперь, чувствуя сомнения нагини, раздражение выплеснулось бурей под ресницы и окрасило голос в гул надвигающейся лавины. И дело было не в том, что никто не должен был в нём сомневаться. Дело было в одиночестве, которое оказалось слишком очевидным среди толпы. Единственная женщина, которой он верил, возможно слепо, и которую любил совершенно искренне, ушла. Остались наложницы, но и и в них теперь он не был уверен так, как ещё совсем недавно. Мужчина крался за Шаа бесшумно, крадя у густого, как сироп, воздуха расстояние.
- Скажи мне правду, моя нагини и может быть я не накажу тебя.
Хотел ли Карим знать правду на самом деле? Да. Теперь хотел. Какой бы она ни была, правда казалась лучше. Купец пользовался честью и честностью в своё удовольствие и с выгодой, только по отношению к себе теперь предпочитал искренность. Особенно от своих женщин.
- Кто? Принц Амир? Или принц Энвер? Или визирь? Кто из них тронул твоё сердце?
На дне глаз Карима уже вспыхивали зарницы и шторм, казавшийся ещё недавно мистикой, становился реальностью.

+2

11

Что подточило его выдержку? Мужчины редко бывают откровенны, но еще реже с теми, к кому не имеют душевной склонности. Шаа была уверена в том, что хозяин к ней равнодушен. Добр и заботлив, как бывает заботлив со своим мечом опытный воин. Подчас к оружию мужчины испытывают больше чувств. Сейчас же силы Карима словно были испиты кем-то, и он желал сделать глоток от ее внимания, пусть и полученного столь высокой ценой. Черты Шаа омрачились, за ней следовал раненый зверь и не желал помощи, лишь утоления боли.
- Мое сердце молчит, господин, - девушка вынырнула из-за спинки дивана и скрылась за ширмой, теперь гость мог наблюдать за тем, как кончики ее пальцев скользят по верхней планке, держащей тонкую ткань, а потом она показалась с другой стороны. – Мужчины, которые держат женщин под замком и любят друг друга, одеваются, как девицы и говорят, как поэты, не могут тронуть моего сердца.
Сейчас Шаа говорила правду, но кто в это поверит? Кто в светлом рассудке помыслит, что женщина способна сказать подобное своему хозяину о людях его народа, если она не желает быть сурово наказанной? Однако, сейчас Карим не  в том положении, чтобы наказать ее.
- Но утром при въезде в город я видела северного воина, - в аквамариновых глазах Риган плясали янтарные искры. – И его взгляд воспламенил мою кровь.
Губы смеялись, хотя интонация оставалась серьезной.
- Но и он не тронул моего сердца.
Шутки кончились, и она вышла за-за ширмы.
- Я посвятила последний месяц тому, чтобы завоевать доверие принца и сделаться ему ближе драгоценной певчей птицы и теперь, прежде, чем я рискну этим доверием, - взгляд потемнел, – думаю, я имею права знать, ради чего! Каждый из нас дорожит плодами своего труда. Но если нельзя поступить иначе, я хочу до конца понимать, почему принцесса назначила эту встречу, и кого кроме ее мне там ждать. Однажды она может увидеть меня подле принца, к этому тоже я должна ее подготовить.

+2

12

Никто и не поверит. Только Карим хотел верить и старался пропустить укол сквозь, а правду задержать и согреться в ней. Он никогда не относил  себя к шази в той мере, в которой должен был бы по крови и рождению. И к даларцам купец имел такое же отношение. Мужчина был никем и всем одновременно, и тонкости жизни того или иного народа его трогали в последнюю очередь, хотя конечно слова Шаа не могли не задеть, ведь последнее время он сросся с обычаями, правилами жизни и обычаями халифата, и они ему даже успели полюбиться. Кровь вскипела мгновенно и движения стали ещё осторожнее, словно Карим готовился к прыжку.
- Конечно ты имеешь право знать.
Шази вышагнул из-за ширмы в тот момент, когда там же оказалась Шаа и поймал девушку в капкан стального объятия.
- И ты совершенно права - каждый из нас дорожит плодами своего труда. Ты здесь и есть мой труд, и я не пришёл бы к тебе, если бы мог этим сорвать твою миссию. Только кажется ты не спешишь мне верить и куда больше волнуешься о потере доверия Амира. Что он теперь для тебя? Ты влюбилась?
Почему-то догадка,  - или предположение, - рванула по кровоточащей ране недавней потере куда больнее, чем Карим мог предположить. Вероятно особенно больно видеть чью-то любовь тогда, когда твоя скончалась в жуткой агонии вместе с мечтами и надеждами. Объятия стали удушающими, но Карим не спешил выпускать Шаа из рук. Между ними, в хрупком, как тончайший хрусталь, воздухе, сейчас выл и стонал шторм, пронзаемый ослепительными вспышками молний и время, которое и так текло словно патока, теперь замерло, боясь разбиться о острые грани ярости и боли.
- Я объясню тебе всё, что нужно, девочка, только я хочу услышать правду.
Голос сел и срывался, и слышался рычанием раненного, но всё ещё опасного, зверя. Куда более опасного, чем кто либо мог даже предположить. Если две силы, заставляющие совершать невероятное и добиваться целей вопреки всему - это любовь и ярость. Сейчас Каримом управляла ярость. Ещё утром он был уверен в любви, сейчас же только в ярости. Она не предаст. Карим стиснул стройный стан нагини и впился пронзительным, тёмным взглядом под ресница пленницы.

+2

13

Карим остался спокойным, куда более спокойным, чем она ожидала. И это был дурной знак. Ему словно не хватало сил для взрыва, и так он вынужден был держать в себе горечь, темнотой клубившуюся на дне его  глаз. Рано или поздно она подточит его и хлынет, разрушив свою полтину. Что и кого затопит она тогда? Кто задохнется и захлебнется в ней?
Шаа не стала сопротивляться. Для нее в этом объятии не было напряжения, лишь духота и неволя. Печаль и сочувствие. Ее ладони скользнули вверх по груди Карима, замкнули объятие под куфией  и зарылись в его жесткие волосы на затылке.
- Ты не такой… Ты другой, не такой как они... - ласковый шепот  и пронзительный влажный блеск в глазах не меняли их чувств, но меняли эмоции, общий тон разговора. И если ярость сейчас для него не доступна, может быть, любовь?
- Принц  еще очень молод, почти дитя, но природа щедро одарила его той гибкостью и чистотой чувств, которые однажды обернутся мудростью. И я не хочу ставить его под удар. Амир больше послужил бы твоим целям, перейди он на их сторону.
Девушка внимательно всматривалась в лицо купца, а потом прильнула к его груди и укрыла голову под подбородком хозяина, едва заметно по-кошачьи подтолкнув его наверх и устраиваясь поудобнее. Руки очертили плечи гостя и  мягко легли на грудь.
- Но душа твоя темна и неспокойна. Что тревожит тебя и гложет твое сердце?
Нежная грусть, звучащая в ее голосе, была такой неожиданно после недавней отповеди, но вместе с тем, она не внушала недоверия, напротив именно в этом порядке смена чувств Шаа казалась наиболее достоверной и не позволяла усомниться в ее искренности.
- Откройся мне прежде, чем я сделаю все, о чем ты меня просишь. И без этого я не отпущу тебя. От гнева принца беспокоятся лишь воды фонтана, а от гнева моего господина может накрениться ось мира…

+2

14

Выплеснуть свою ярость - значит открыться и обнажить нежное, мягкое подбрюшье. Не менее опасно, чем признаться в любви и так же болезненно понять, что зря. Шаа снова оказалась права, купцу не хватало сил снова стать собой и быть, позволяя миру происходить с ним дальше. Должно было пройти немного больше времени, чтобы он перестал тосковать и сделал следующий шаг. Немного больше, чем было и чем Карим мог себе позволить. Время роскошь и его нет, а когда есть, оно становится на вес золота и убегает сквозь пальцы песком.
- Амир слишком честолюбив, чтобы предать халифат и встать на мою сторону, и слишком боится подвести своего отца. К его чести, хоть и не к моей выгоде, его семейные узы столь же крепки, как моя вера в истину и правду.
Объятия не стали слабее, но неуловимо изменились. В них больше не было душно и тоскливо, теперь к кольце рук стало мягко, безопасно и тепло.
- Будущее. Оно сейчас темно и непроглядно. Ещё утром я видел его совсем другим, сейчас же там нет ничего из того, что было мне дорого.
Начинать этот разговор было особенно тяжело. Каждое слово давалось с огромным трудом, Карим буквально выталкивал их из глотки, а они почти неясным шёпотом срывались с губ и путались в пшеничных, густых прядях Шаа. Слышала ли его нагини? Вероятно да, ведь она спрашивала не просто так и шази понимал важность этого момента как никто другой. Все отношения, даже рабыни и господина, могут и должны строиться на доверии. Не будет доверия, будет страх и ненависть, и хорошего от этого союза не жди.
- Сейчас у меня уже нет прошлого. Нет дома. Нет любви. Нет сына. Нет ничего, что было и есть только будущее. И оттого, с кем я туда войду, зависит каким оно будет. Я хочу взять тебя с собой.
Менялись эмоции и всё больше становились похожими на тёплую, податливую глину. Недавняя лава густела и теперь переливалась лишь оттенками далёкого извержения.
- Сегодня слишком много произошло, Шаа. Слишком для одного дня. Мне донесли, что инквизицией был арестован лекарь, который лечил Латифу. Сегодня я продал Латифу. Сегодня ушла Соланж, сказав, что ждёт от меня ребёнка. И сегодня я впервые видел Императора. Я был на совете. И теперь он знает обо мне. Теперь я не имею права оступиться. И мне нужна помощь. Твоя помощь. 
Карим не сказал ничего, но в то же время сказал слишком много. Человеку необходимо кому-то верить. И человеку хоть иногда необходимо разговаривать о том, что его беспокоит, иначе можно просто лишиться рассудка.
- Что ты хочешь знать? Что тебе необходимо знать, чтобы ты выполнила мою просьбу?
Личное личным, только шази понимал - времени всё меньше. И если он не уговорит Шаа, никто не пойдёт и не сделает то, что он задумал. Другую нагини он просто не успеет купить и ему придётся ждать следующего удобного случая, которого может и не быть вовсе. К тому же общество девушки и её участие были приятными и необходимыми. И Карим был ей благодарен.

+2

15

- Ты недооцениваешь принца, – Шаа не порицала, но истина требовала признания. – Он говорит, ложь, предотвратившая беду, лучше правды… Амир может оказаться любым. А перспектива увидеть на собственном троне своего недруга способна подтолкнуть к тому, чтобы подтолкнуть отца…
Но она не спешила развивать эту ветвь своих рассуждений. Слишком мало она знала принца, и слишком велики были ставки.
Нет сына? Шаа нахмурилась, незримая для Карима, она могла не сдерживать эмоций. В доме хозяина были женщины, но не было детей. Нагини так же пила отвар, оберегающий ее от риска понести. Шаа ничего не имела против детей, но добровольный отказ от семьи был частью ее судьбы.
Здесь не требовалось колдовства. Если женщина пускается на столь грубый и неоправданный ход, чтобы  поставить под сомнение мужественность своего  собеседника, а он не в силах разозлится настолько, чтобы немедленно доказать  свою мужскую суть единственными возможным способом, то он… - в отчаяние.
- Еще недавно у тебя был сын, и ты готов был пустить под откос весь мир, не задумываясь о том, как будет жить это дитя во время войны. Но теперь его нет, и вместо ярости взгляд твой источает печаль. Отчего?
Она заглянула, наконец, в лицо хозяина, и тут же получила ответ. Так вот почему Соланж не идет развлекать принцессу. Наверно, ее побег оправдан. Если нагини нарушила правила и желает сохранить дитя, она должна укрыть его как можно дальше от всех, кто вот-вот настигнет Карима. Шаа забрала его лицо в ладони.
- Должно быть, баронесса сильно любила тебя, господин, раз решила пожертвовать судьбой ради счастья принести тебя дитя. Она укроет его, и когда ты  возвысишься на пьедестале собственного триумфа, она вернет его тебе невредимым.
Пальцы девушки снова запутались во волосах под куфией купца.
- Или, может быть, это девочка?
Аквамариновое тепло в глазах Шаа подернулось нежной пеленой сдержанных слез.
- Я принесу тебе сына, мой Свет и Тьма. Когда все закончится, я принесу тебе здорового, сильного сына, достойного славы и величия своего отца!
Правда это или нет… Что может дать женщина мужчине кроме надежды? И что может быть ценнее надежды в дни гнева и скорби? Шаа коснулась бережным поцелуем его губ и оставила Карима, отошла, чтобы не будить пламени, потому что время, как бы медленно, но не текло, текло неизменно.
- Мне нужно знать, сколько еще человек будут с принцессой, и какого она нрава. Владеет ли оружием? Почему желает встретиться…  Если это известно тебе. И кто этот человек, написавший тебе записку? Если нет, я буду действовать по обстоятельствам. Зачем мне нужно переодеваться мужчиной и желаешь ли ты лишить ее невинности?
Шаа было важно вернуться не только живой, но и абсолютно невредимой, раны  и ссадины невозможно объяснить.

+1

16

- Я готов был на всё и сделал бы всё ради своего сына. И ради Соланж. Откуда ей знать, как лучше? Моя мать поступила так же и где теперь она? И где теперь я? Я мог обеспечить им безопасность, но рядом с собой!
Вся так тщательно сдерживаемая ярость наконец прорвалась хриплыми выдохами. Окаменели скулы и отчетливо стали заметны желваки на заострившемся лице шази.
- Когда любят, не оставляют. Когда любят - просто любят и хотят быть рядом.
В глубине души Карим понимал правоту суждений и доводов Шаа, но сердце, которому было всегда плевать на разум, не соглашалось и болело предательством. Мужчина накрыл ладошки нагини на своих щеках и прижал их сильнее к полыхающей коже. Истинная прохлада, она словно успокаивала его только тем, что была. Шаа не баюкала, ничего не пыталась доказать, не говорила, что он прав - она была и она дарила успокоение.
- Не важно. Пусть девочка. 
Она не имела права так поступать.
Шази не стал об этом говорить вслух. Он верил в то, что прав и убеждение не нуждалось в лишних доказательствах. Соланж ушла, сказав о сыне и не подумала о том, что сам Карим был таким вот сыном, который не знал ни отца, ни мать. Хотел ли он похожей судьбы своему ребёнку? Нет. И не важно, что реальность говорит о правоте Сол, о её желании укрыть и уберечь. Важно, что сейчас рядом не она, а совсем друга. Его нагини...
- Обещай. Поклянись, что после ты принесёшь мне дитя.
Он едва заметил поцелуй, лишь горячее дыхание на губах и в него словно кто-то вдохнул новую жизнь. Мир расступился в разноцветном великолепии, пропали серые краски, грудь перестал сдавливать тяжелый, тугой обруч отчаяние и безысходности. И в будущем может не быть ни Шаа, ни сына - пока есть надежда и вера, пока есть тонкие ростки зарождающегося чувства, пока есть возможность верить в лучшее, можно жить.
- После, когда больше не будет необходимости скрываться я заберу тебя к себе. 
И не верить словам купца было невозможно. Он не лгал. Шази не хотелось отпускать девушку, но взгляд наткнулся на песочные часы и взгляд купца стал вновь жестким и сосредоточенным. У них  ещё будет время обсудить с Шаа их будущую жизнь. Теперь чаще.
- Человек, приславший письмо, сотник принцессы. Он будет с ней, но скорей всего не осмелится войти в комнату. будет либо за дверью, либо поблизости. Я думаю, что они будут только вдвоем - такие дела не доверяют никому, кроме самых близких. Кроме Брана есть ещё Шут и одна из фрейлин, которую Эдит очень приблизила, но скорей всего сотнику она верит больше, чем им. Эдит умная и опасная, нельзя недооценивать её проницательность и холодный ум, но она женщина и может иногда быть вспыльчивой. Она полутроллька. Она горячая и сейчас, когда она взвинчена, это будет ей лишь мешать. На этом можно сыграть. 
Карим замолчал и прошёлся по спальне, вдоль дивана. Прикоснулся к спинке, там, где совсем недавно его прикосновения накрывали прикосновения Шаа, но пока дерево осталось холодным.
- Эдит виртуозно владеет лёгким клинком, но мало им пользуется. Она предпочитает яд и стилет. Это слухи, но ты знаешь, в слухах подчас больше правды, чем в истине.
Мужчина остановился и в глазах зародилась улыбка. пока только лучиками морщинок на смуглом лице.
- Нет. Не надо лишать её её цветка. Она должна выйти завтра замуж чистой и непорочной. Я полагаю она будет тебе очень благодарна за то, что ты ей оставишь и вы подружитесь. Я хочу. чтобы ты стала ей той, с кем принцесса будет делиться самыми сокровенными тайнами, к кому она будет приходить за советом . Той, в ком она разглядит и сестру, и единомышленницу, и сообщницу.

+2

17

Шаа не лгала хозяину, но и не говорила всей правды так же, как не намеревалась говорить ее никому.  Принц был молод, но разумен, как редко бывают куда более умудренные опытом люди. Он сказал, что  ложь во спасение ценнее и Шаа обещала Кариму сына. Она не испытывала к хозяину больше нежности, чем требовала их успешная работа.  Но он нуждался в том, чтобы верить, и она должна была дать ему такую возможность.
- Когда любят, поступают по-разному.
Она покачала головой. Шаа не слишком много знала о любви, все больше теорию, которую в Халифате и на островах преподают женщинам в совершенстве, даже практику, но все это не имеет отношения к боли, которая должна так или иначе рано или поздно сопровождать истинные чувства. Ведь если нет боли на разрыв, то, как понять, что целое было единым и живым?
- Я обещаю тебе сына, Карим из Малины, - она уклончиво отвела взгляд, а потом вернула его купцу темным и спокойным, как гладь глубочайшего из горных озер. - Я буду с тобой до дня твоего триумфа и в этот день и многие дни после. Но и ты обещай мне, что не посадишь меня у своих ног у трона, но на трон рядом с собой.
Выполнимо ли это условие? Если ты не намерен победить, стоит ли начинать войну?  А если намерен, то ты сможешь не только это. Победителей не судят. Заставь себя смочь. Можно разными средствами заражать ближних духом борьбы, можно и жестоким шантажом.
- Я запомню твои слова.
Карим ответил на все вопросы, и теперь ситуация прояснялась.
Но рано или поздно Эдит может увидеть нагини в свите наследника Халифата.  Как объяснить ей их первую встречу, не выдавая Карима? Императрица не пожелает сходиться ближе с помощницей мятежника. Веревка и костер не значились в ближайших планах Шаа. Но в ее планах было возвеличить принца Амира и всячески содействовать ему. Ради дальнейшей дружбы с императрицей можно немного приукрасить реальность, и да возрастут наши посевы!
- Я буду там.
Она кивнула и одарила купца солнечной улыбкой.
- И сделаю все, как господин велел мне.

+1

18

- Когда любят, просто любят. Без условий.
Карим улыбнулся. Он не стал наивнее за те пару слов, которые ему сказала Шаа, но был ей благодарен. И пока благодарность жила, он готов был подарить ей то, что не сможет подарить не один мужчина - свободу. Её свобода была в его руках и как бы нагини не была уверена в обратном - это истина. Она, девушка, проведшая на островах всю свою жизнь, принадлежала купцу и была его собственностью, и ни у кого не было на неё таких прав, как были у Карима.
- Я посажу тебя на трон рядом с собой, только прежде я хочу получить задаток. Сейчас.
Купец снова оказался рядом с Шаа и снова сомкнулись стальным кольцом объятия. В глазах Карима плясали дикие, пустынные ветра и демоны, которым больше лет, чем всей земле.
- Ты - моя. И я хочу, чтобы ты доказала мне свою преданность.
Время по прежнему золотыми крупицами просачивалось сквозь стекло и падало драгоценными секундами к подножию вечности. Нет ничего ценнее времени и нет ничего настолько же бесценного. Шази пробежался кончиками пальцев вдоль позвоночника неожиданной пленницы, наклонился, коснулся уголка губ поцелуем.
- Наш сын станет править Даларом. А пока ты станешь моей женщиной. Только моей.
Разговор о будущем предприятии казался теперь далёким. Шаа приняла его условия и приказ. он дал обещание, осталось уладить некоторые формальности.

+1

19

Не вполне формальности. Женщины склонны принимать такие вторжения близко к сердцу. Не уж. Сначала я хочу увидеть под тобой трон. Шаа была не слишком циничной, но сейчас она понимала, что с ней Карим пытается прожить свою утрату, и не могла  позволить вот так воспользоваться собой. Это было бы худшим обманом его чувств. И привело бы его к еще большему разочарованию. Позднее Карим упрекнет ее в обмане и откажется от нее. А этого Шаа не желала.
- Когда верят, верят без доказательств.
Она не стала отталкивать хозяина, только скользнула ладонями по груди Карима и тоже поймала его объятием, приникла тепло и доверчиво.
- Благоволение моего господина - высочайшая оценка моих достоинств, но в миг утрат горе ослепило тебя, алмаз моего сердца. Позволь мне вернуть тебя в мир без печалей!
Она говорила негромко, но вкладывая в слова волю почти ощутимую, и они падали тяжелыми зернами в разрыхленную горем почву его души, обещая дать урожай.
- Я твоя, и твое право несомненно. Но ты подарил меня с определенной целью и подарил меня невинной, так пусть моя чистота послужит укреплению привязанности и доверия принца Амира, когда он завоет ее.
Шаа заглянула в лицо купцу, и взгляд ее был теплым, нежным, но не умоляющим.
- Отступись сейчас и ты выгадаешь много больше!

+1

20

Худший обман его чувств уже произошёл и навряд ли кто либо был способен повторить подобное или сделать Кариму ещё больнее. Его предали дважды и предали люди, которых он любил. Отец и женщина, ради которой он готов был на всё. Может быть что-то страшнее? Наверное да. Скорей всего да, только для купца - нет.
- Я верил, а теперь мне кажется, принцу ты веришь больше, а от меня требуешь доказательств.
Быть великодушным. И собирать плоды после. Шаа никогда не подарит ему сына, возможно она даже никогда не вернётся в его дом, но она нужна была сегодня и это было важнее иллюзий счастливого, семейного счастья, которого просто не бывает. Возможно Карим был не прав, но женщины ограждают от вторжения тех, кто им дорог. В данном случае Его Высочество Амир оказался нагини ближе, чем хозяин.
- Впрочем ты права.
Объятия перестали быть и девушка вновь могла ощутить себя свободной. Она не отталкивала, только ощущение выросшей стены и холода говорила куда яснее слов. Не его она сейчас защищала и не его жалела. Не ему хотела сохранить верность. Возможно Шаа действительно окажется права и в будущем принц окажется союзником, возможно то, что сейчас Карим сделает шаг назад, в тень, в будущем скажет о нём больше и громче.
- Я найду тебя завтра утром. И утром я хочу знать о том, что произойдёт сегодня ночью. Сделай это и я сделаю тебя королевой.
Купец прихватил личико Шаа в ладони и оставил на её губах поцелуй. Девушка не должна была заметить его настроения, пусть она считает, что он действительно поверил ей и купился на ложь. Каждый в этой жизни занимает своё место и делает своё дело, и если по дороге к цели приходится жертвовать людьми, это стоит пережить и продолжать двигаться дальше.
- Я знаю, ты сделаешь всё верно, я верю тебе и верю в тебя. Моя нагини.
Шази отпустил девушку, коснулся стеклянного купола песочных часов и в комнату ворвались звуки. Жизнь продолжается. Когда Шаа обернулась, Карма в её спальне уже не было и не было ни единого следа его здесь пребывания, только едва колыхнулась штора...

+2

21

Шаа понимала его печаль и его одиночество. Но путь борьбы – всегда одиночество. Нагини знала это лучше многих. А путь борьбы со всем миром даже ради его будущего – одиночество, неизбывное и неисчерпаемое. Сердце сжалось, но времени на утешение у них не было, да и Карим был не из тех, кто готов принять жалость, даже если в ней нуждается больше всего.
Шаа знала, что не станет королевой. Но не стоит мечтать о меньшем. Стремясь к наибольшему, ты незаметно достигаешь того, о чем скромники не осмелятся даже помыслить.
Поцелуй растаял на губах свежим прохладным ветром. Шаа опустила ресницы, а когда снова открыла глаза, Карима уже не было. Ей осталось лишь проверить, не остались ли где-то следы его туфель и проветрить обмахивая комнаты смоченным в розовой воде отрезом шелка, служившим ей в купальне. У купца были приятные притирания, но а Ас-Сухейме он пах чужаком. Вместе с горьковатым, полынным ароматом его кожи, покидала комнаты нагини его печаль.
И уже через четверть часа девушка смогла вернуться к тренировке.

+1

22

Покои старшего принца
Массивные двери распахнулись перед принцем, открывая взору роскошное убранство комнат,  изысканные узоры, плетения, ковры, все здесь должно было  услаждать его взор, но все  это было лишь окантовкой, раковиной  для жемчужины, что находилась внутри. Молодой принц улыбнулся  своим мыслям, сравнивать нагини с жемчужиной все равно, что сравнивать алмазный клинок с хрустальной бусиной.
В носу Хатима засвербило и он слегка поморщился, кажется, обитательница переборщила с благовониями, надо будет, как ни будь,  намекнуть, что роза не самый его любимый цветок… или напротив, приказать обустроить розовый сад для нагини.  Принц снова улыбнулся, легкий шелест ткани подсказал направление. По правилам девушку должны были бы предупредить о его приходе, что бы она успела подготовиться и встретить своего господина как подобает, либо проводить ее в его покои, но желание посетить ее было спонтанным, и для полного соблюдения этикета, он недостаточно стар.
Амир старался идти неслышно, глупо конечно,  Шаа наверняка уже давно в курсе, что в ее  покоях посторонний,  они уже встречались, всего раз, но для нагини и этого достаточно, скорее всего, она запомнила звук его шагов, шелест одежд и дыхания, и даже, возможно, стук сердца. 
Это какая-то игра, словно она прочла его мысли, и позволила войти и... возможно, тихонько подсмотреть, будь на его месте действительно посторонний, он бы уже лежал в луже собственной крови, содрогаясь в муках или предсмертной агонии, по крайней мере, Амир хотел верить в это. Его рука коснулась тяжелой ткани и чуть отодвинула полог в сторону.  Прогиб, поворот, наклон, выпад, снова поворот… почти танец, Хатим поймал себя на том, что задержал дыхание, наблюдая за тренировкой Шаа, грация газели и опасность тигра, и это…
Рука принца дрогнула, и крепление полога слегка лязгнуло. Прекрасный миг растворился в закате, словно его и не было, оставляя за собой приятное послевкусие в памяти и легкую досаду, словно он упустил дичь на охоте.  Амир широко распахнул ткань, а нагини оборвав нить движений, склонилась перед ним, как и подобает. Принц подошел к девушке.
- Встань, о наслаждение моих очей. – Хатим не пытался коснуться нагини, не пытался приблизиться, словно боялся спугнуть. Она принадлежит ему, да, но кому принадлежит ее душа? Он уже жестко просчитался с Альдой, а эту девушку Амир хотел целиком, без остатка, а пока он не был уверен, что она и правда принадлежит ему.

Отредактировано Амир ибн Хатим (2012-09-14 00:21:21)

+3

23

Шаа погрузилась в тренировку, как в медитацию. Ни кому не было позволено смущать ее ум и подталкивать ее прочь с единого пути, обозначенного симболоном, который то и дело постукивал ее по грудине под ноткой тканью туники, с каждым новым яростным выпадом напоминая о себе.
Она приняла к сведению, что кто-то открыл ее дверь и вошел. Подсознание, хранящее знаки и символы, подсказало, что прежде она однажды слышала уже эти шаги. И скрип половиц нарисовал перед внутренним взором нагини статную фигуру наследника Халифата. Высоко поднятую голову, гордо вскинутый подбородок.. Веки чуть опущены, острые пики черных ресниц. Затаенная улыбка в уголках губ. 
С очередным выпадом она крутанулась на месте, и ятаган, новое оружие для тренировок, прочертил в воздухе опасную незримую линию на уровне горла ее хозяина, но в нескольких сантиметра от него. Замер и пал. И Шаа покорно опустилась на колени, разжимая хватку на обтянутой кожей рукояти. Лоб коснулся прохладного мозаичного пола, девушка простерлась ниц, сложила ладони друг на друга у загнутых мысков парчовый туфель гостя. Нагини не позволила себе ни одного лишнего взгляда, ни слова. Лишь ожидала приказаний. И встала, когда ей было приказано. Не поднимала глаз. Ничего не думала. Могла догадываться о причинах визита, но не спешила. Зачем догадываться, что сейчас узнаешь наверняка?

+1

24

Амир сделал несколько шагов, обходя нагини, лаская ее взглядом, из-за тренировки  грудь девушки вздымалась чаще. Ах,  с каким бы удовольствием, с какой бы страстью он завладел бы ею, прямо сейчас, прямо здесь... Увы, еще не время, к нагини нельзя относиться как к обычной наложнице, в противном случае он взял бы ее еще при первой встрече, к тому же  он пришел сюда совсем  с другой целью.
- Говорят, душа женщины темнее и глубже Тайного моря, а мужчина решивший понять женщину скорее раскроет тайны подземного мира, небес, и даже секрет мироздания, но рискует  так и не найти ответы на свои вопросы. - Принц заглянул в глаза девушки. - Милая Шаа, все мои советники, мужи великого ума, но они не смогли предсказать действия глупой женщины. Потому я обращаюсь к тебе, возможно, ты добьешься большего успеха там, где  они потерпели неудачу. – Рука принца потянулась к волосам девушки и замерла на полпути, похоже на похоронах конунга он не сможет выкинуть образ Шаа из головы,  не слишком почтительно к усопшему, но  если бы старый конунг  мог видеть то, что видит Амир, то ни капли не разозлился бы. Она слишком хороша, и если ее навыки нагини не  миф и не уступают красоте, она бесценна.
-  У меня есть для тебя поручение. – Нагини продолжала молчать, почтительно опустив взор перед господином, Амир поймал себя на мысли о том, что было бы неплохо каким-то образом поменять местами Альду и Шаа, любопытно какая магия потребовалась бы для такого.  Принц снова посмотрел на девушку и не стал тянуть.
- Недавно у меня гостила женщина, я обещал ей защиту и покровительство своего дома, в ответ она сбежала… словно она была в плену. Это очень опечалило меня, но не так, как понимание того факта, что кто-то пошел против моей воли. Кто-то надоумил ее, спланировал и организовал. – Принц усмехнулся – Смею надеяться, что в представительство  шази не так просто попасть без приглашения, а уж организовать побег женщины из охраняемых комнат гарема почти неосуществимо. Да еще почти без подготовки, времени у злоумышленника  совсем не было. И все же ее нет… - Хатим недовольно поджал губы.   -  Я хочу, чтобы ты разузнала все, что только можно разузнать об этом человеке, не  пытайся схватить его, думаю, он не так прост, возьми Мустафу, он будет отвлекать внимание от тебя. – Амир посмотрел на нагини, девушка внимательно слушала, не перебивая, ей нужно было больше информации. – Сиртлан ад Гасик доложил, что дом этого человека сгорел, поджог был осуществлен, дабы скрыть следы. Но… уверен, на улицах, сейчас много слухов, пересудов и сплетен, а то, что  женщина никогда не скажет мужчине, она с легкостью поведает другой женщине. Так же от Гасика известно имя владельца дома – Карим…

+2

25

Никто не помешает будущему блистательному халифу относиться к любой женщине в его доме, как к обычной наложнице. И Шаа готова была принять любое обращение. Ее выучка не оставляла ей права демонстрировать характер, если ее хозяину это не по нраву. Нагини продолжала молчать, почтительно опустив взор перед господином. Интересные вести он принес. Но Шаа уже видела гнев принца и слышала его беседу с Сиртланом, а потому ее удивление было не велико. Если не считать последних слов Амира. Девушка только прищурилась, едва заметно.  Словно смотрела вдаль и в знойном мареве слепла от сияния раскаленного песка. Карим? Зачем Кариму воровать пленниц наследника?  «Побег женщины из охраняемых комнат» - ведь речь о пленнице?  И что это была за женщина? В чем ее ценность для них обоих Но, кажется, принц настойчиво избегал рассказа о беглянке, и Шаа решила не спрашивать. В конце  концов, есть шанс, что Карим сам расскажет ей о случившемся.
- С позволения моего господина, я отправлюсь одна и постараюсь не привлекать к себе внимания, - улыбка тронула ее губы. – К вечеру или утром я исполню желание моего господина и узнаю ответы на вопросы, что занимают его думы и омрачают его чело.

>>> Улицы города

+1

26

Слова нагини, разозлили и обеспокоили наследного принца, а в сердце зародилась тень сомнения, стоит ли  вообще ее отпускать? А может,  красота девушки затмила его разум или же он слишком разочарован своей неудачей?   Хатим мог бы выплеснуть свое негодование на девушку, но он слишком торопился, его и так задержали и он решил уступить, в этот раз, а заодно посмотреть, на что способна Шаа.
- Поступай, как считаешь нужным, цветок моего сада,  впрочем, у меня сомнения, что твоя красота не будет привлекать внимания.  - Амир сделал неопределенный жест в воздухе – но кто я такой, чтобы поучать нагини...  - голос принца был тих и насмешлив, но в нем слышался холод ночи, и обещание смерти, в случае если Шаа не удовлетворит его пожелания. Впрочем, это так же означало, что в случае успеха, девушка не будет обделена наградой.
Хатим развернулся, он уже собирался уходить, когда взгляд его задержался на брошенном Шаа клинке, принц задержался возле одиноко лежавшего лезвия.
- Разве ты не слышишь его стон? Никогда не бросай свой клинок,  нагини, иначе, в самый сложный момент он подведет тебя... – Амир перешагнул, через брошенное оружие и удалился, похороны конунга вот-вот начнутся, а он еще даже не  покинул представительство.

Центральная площадь Хаммерсхофа

Отредактировано Амир ибн Хатим (2012-09-19 00:27:16)

+1


Вы здесь » Далар » Архив тем » Покои Шаа