Десмонд забрал опустевший стакан из руки наставника, и вернулся к столу, чтобы вновь наполнить его. Часть воды пролилась мимо, но упорство победило и Рыжик вернулся к магу с ещё одним полным стаканом. Поднял голову, скользнув взглядом по лицу учителя, прикусил край губы, отдав воду, и отвёл глаза в сторону, думая о том, что джин не ошибся, раз обжёг его. Значит ли это, что учитель уведёт его в тюрьму, чтобы предать суду братьев? И что теперь делать? Может он всё же прошёл огненный обряд? Или же попаленные чужой силой волосы - доказательство его виновности?
Мальчик вздрогнул, почувствовав на своей руке руку наставника. Судорожно вдохнул, возвращаясь взглядом к лицу мужчины, стиснул зубы, не желая выглядеть испуганным, подошёл ближе, повинуясь жесту брата Шамсу, встав прямо перед ним. Осторожно посмотрел ему в глаза, нервно сглотнув.
-   Создатель любит своих чад, Десмонд. Даже тех, кто не желает этого и отрицает Его милость.
Это не я. Это всё джин...
Дес не отвёл глаз от карих очей шазийца, подумав о том, что нужно наверное спросить про тех, кто отрицает. Он ведь не отрицал. Просто Создатель не тот, кто даёт ему силу. Значит ли это, что он - не его чадо?
Порой брат Шасмутдин говорил так, что у Рыжика не хватало понимания. И тогда он задумывался над сказанным часами, ища верное для себя. Вот так и сейчас. Десмонд озадачился его словами и решил всё же, что спросит, если наставник заподозрил его. Он ведь имеет право узнать до того, как погибнет в настоящем огне. Погибать не хотелось, а задавать прямой вопрос Дес побоялся. Он молчал и смотрел брату-дознавателю в лицо своим светлым льдистым взглядом.
Боялся ли он того, что уже произошло? Да, боялся. Но не желал, чтобы это было заметно. Поэтому только глаза в глаза. Он же не трус...
Наставник отпустил его руку, осенил его, и сердце тяжело ухнуло вниз, почти что лишая Десмонда сил, а лицо красок. Бледный и замерший, он был беззащитен сейчас перед любым вердиктом. Не чувствуя уверенности, он не хотел утратить ещё и концентрацию. Вдруг ему придётся убить учителя, чтобы тот ничего не рассказал никому?
Жест наставника рассеял тяжёлые думы, отвлёк от мысли пустить в ход свою магию, и Дес тихо выдохнул, опуская опалённые ресницы долу и противясь собственным мыслям. Он не хотел убивать брата Шамсу. Должен был бы, ради своей безопасности, но не хотел. Душа его противилась бессмысленным убийствам. Наставник не заслужил смерти, будучи единственным, кто его мог понять, учить, заступаться за него, и единственным, кто знал теперь о Рагнаре.
Рагнар... Ради него, ради призрачного будущего с любимым, Дес мог бы убить. Если бы это могло помочь ему сохранить себя для Рагнара - да. Он не думал, что может проиграть в силе более опытному магу, такому, как учитель. Такой мысли даже не возникло в рыжей голове.
Смерть может быть быстротечной, внезапной. Наставник просто не успеет убежать, а, после своего обряда, слабый и уставший, он и сделать ничего не сможет. Дес просто накроет его руку своей ладонью, сращивая магией сосуды, несущие кровь к сердцу...
Нет. Должен быть другой способ.
Сердце затрепыхалось в сомнениях разума, и Дес не сделал того, что должен был сделать. Он просто опустил голову, судорожно вздохнув. Нахмурился, думая и думая ещё раз обо всём.
Слова, что стал говорить ему однорукий маг, заставили Десмонда слушать его и усердно вникать в каждое, сказанное учителем, слово. Сейчас решалась его судьба. И не только потому, что джин почти что выдал его. Если бы не совет наставника думать о любви, стоял бы сейчас Рыжик перед ним, или же был уже мёртв?
Может быть убить его было бы лучше?

- Сегодня ты очищен от скверны.
Дес снова робко глянул на шазийца, неуверенно сцепив пальцы внизу. И промолчал, вновь уводя взгляд к полу.
- Береги свою чистоту для великих подвигов, сын мой. Вообрази:  нищий пьяница нашел на помойке кинжал из лучшей стали, клейменый оружейником самого халифа, да будет он благословен Создателем. Что может этот недостойный сделать с благородным оружием? Чистить рыбу? Резать дратву? Может быть, нападет в темном закоулке на хорошо одетого прохожего…
Нищий пьяница скорей всего продаст кинжал ради того, что имеет для него значение. А если будет чистить рыбу - разве это плохо? Или резать...Кинжал же не выпьешь...
Дес снова поднял голову, посмотрев внимательно на учителя. К чему он это говорит?..
- Ты – этот клинок, Десмонд, но наделенный разумом. Не позволяй дурным рукам коснуться тебя. Не затупляй свой дар понапрасну. Будь готов к битве, но помни о милосердии. Ты сам волен выбирать себе господина, я не могу силой принудить тебя встать на ту или иную сторону. Только объяснять, направлять и советовать.
Сердце чуть успокоилось, перестало биться нервно где-то внизу живота.
  Вот значит как. Он и есть благородный кинжал? Это значит, что наставник не считает его злом и в нём нет демонов? Но знает он и о том, что есть много путей. И хорошо, что не нужно никого убивать пока что.
Десмонду даже показалось, что его однорукий учитель предлагает ему помощь. Иначе зачем он говорит о выборе господина? Вряд ли он имеет ввиду Рагнара... Скорее, выбор между Создателем и Владетелем? Одного бога ставят во главу добра, а другого во главу зла. Но ведь это не совсем так. Оба бога дозволяют вершиться и злу, и добру, одновременно. Значит ли его речь то, что учитель понял, кому Рыжик обязан своим даром. И снова он не сказал прямо о своих сомнениях. Загадочный, мудрый, наблюдательный, он не мог не видеть очевидного. Надо ли снова солгать ему, или уже нет?...

Дес тяжело вздохнул и, всё ещё неуверенно, шагнул ближе к наставнику, чувствуя, как мечется собственное сердце.
Что если ничего не говорить?...
Мальчик осторожно взял руку наставника в свою ладонь и поднял прохладный взгляд на лицо брата Шамсу.

Светло-голубые глаза, внимательно скользнули по переносице, по тёмным бровям мужчины, чтобы снова вернуться к его глазам, без какого-либо изменения в лице послушника. Разве что эмоции, старательно спрятанные от посторонних глаз, выдавали его душевные колебания.

- Что нужно сделать, чтобы вернуть силы магу, потратившему их? Огненный... джин взял много Ваших сил. Я должен научиться возвращать их. И... я хочу, чтобы Вы учили меня также, как прежде.
Дес чуть сжал пальцами руку наставника, и отпустил его, отступая на шаг назад и уводя взгляд в сторону. Это правильный вопрос. Необходимый сейчас. Это чтобы не спрашивать, верит ли учитель глазам своим, и той воле, которая едва не сожгла его. Как узнать, если не спросить? И как не спросить, если всё вовсе не очевидно для самого Рыжика. Признаваться страшно. И он не знает, нужно ли.

- Джин ведь сказал правду, да? Должен был сказать... - тихо произнёс мальчик, отступив ещё на шаг от своего наставника. Лоа всегда говорили правду магу. И если джин хоть немного похож на лоа, глаза не обманут однорукого. Это ведь его джин. А у Рыжика волосы палёные...

Отредактировано Десмонд Блейк (2014-07-29 16:51:48)

- Я буду рад научить тебя всему, что знаю.
Рыжик невесомо выдохнул, почувствовав облегчение и уверенность. Конечно брат Шамсутдин мог и соврать ему, чтобы потом он сам пошёл к своей гибели, не ропща на предавшего его и не успев сделать последний магический выпад, но сердце отчего-то стало биться ровнее, и опасения были отодвинуты. Может быть Рыжик так сильно хотел кому-нибудь доверять, что просто больше не мог? Он бы доверил свои тайны Рагнару, если бы тот не боялся и не сердился на него. Если бы Рагнар просто был рядом. Он боялся доверять наставнику, но хотел учиться у него всему из-за его мудрости. Мир был слишком огромным, чтобы всё освоить, обращаясь за силой к лоа, и видя лишь то, что позволяет увидеть Владыка. Тёмная сторона... Дес никогда бы не думал, что скрывать свою принадлежность к тёмной стороне в полном одиночестве будет так тяжело. Как и любому живому существу, ему требовалось общение, и если раньше с ним был Рагнар, хоть и не часто, то теперь, он был совсем один. И одно откровение, держащее сердце в стальной клетке, потянуло за собой другое, тёмное и страшное, но пока однорукий шазиец не отрёкся от него, пока он соглашался учить его, Десмонд не мог себя чувствовать иначе. Он всё ещё не знал, получил ли учитель ответы от своего джина, или ошибся, приняв одно за другое: указующий перст джина за благословение Создателя.
Поэтому так внимательно смотрел он на уставшего мужчину в кресле, и продолжал думать, даже после его слов о будущем. Стало легче, но надолго ли и намного ли. Как проверить свои сомнения?
Дес замер, сжал губы, чуть отвернув голову от наставника, но всё ещё не спуская с него глаз. Как будто бы хотел убежать, но пока ещё не знал, что время бежать уже пришло.
- Самый распространенный способ восстановиться - это молитва. Но не такая, как скороговоркой школяры торопливо бубнят перед обедом. С каждым словом ты должен уходить в нее все глубже, как в чащу или в пустыню, пока не останешься наедине со своим голосом и божеством.
Божеством! Не Создетелем, а божеством! Он знает...
Сердце подпрыгнуло в груди так сильно, что перехватило дыхание на миг. Дес нервно моргнул, выныривая из собственных сомнений окончательно. Ничего, что мог бы сказать ему наставник, не имело такой силы, как уже сказанное им только что.
Знает.
Секунду на вдох, две на выдох, чтобы выровнять дыхание. Он ещё жив? Или уже мёртв? Может это просто показалось?

Дес повернулся к наставнику всем корпусом и поднял голову, тряхнув рыже-алой копной волос, желая избавится от нервного оцепенения.
Жив... И даже, кажется, понимает всё, что говорит ему учитель. И нет. Он точно знает, ему не показалось.
Шамсу даже не стал вставать из кресла, продолжая своим ровным, мягким голосом, каким всегда учил его, без той опасной вкрадчивости, от которой у Деса душа вставала дыбом, мгновенно ставя защиту. Неужели он примет его таким, какой он есть?..
- Вообрази себя сосудом, опустошенным наполовину. Ощути точку, в которой ты обретешь равновесие и призывай Его наполнить тебя. Разве не это ты делал, когда джинн касался тебя?
Дес снова моргнул, всё ещё неуверенно глядя на мага, а потом вдруг нахмурился, решив перестать изводить себя, и прислушаться к умным словам наставника. В горле пересохло и прежде, чем ответить, Рыжик отвёл взгляд от лица шазийца и подошёл к кувшину. Налил себе воды на пару глотков, тут же выпил их и наконец сосредоточился на словах наставника, припоминая, что он сделал.

Он помнил, как испугался, когда ресницы вдруг посыпались пеплом и огонь опалил алым брови и кончики волос...
- Нет... Если только... точка равновесия - это Рагнар. Я думал о нём. Как Вы и сказали. Только... я спрашивал не о своей силе. Я хотел знать, смогу ли я помочь другому магу, потратившему свою силу. Вот... Вам, например? Я знаю, что хочется пить после, иногда спать... Но может есть какая-то возможность восполнить силы быстро?
Дес делал небольшие паузы, подбирая слова, но не стал отступать от того, что хотел знать в первую очередь. Даже если наставник узнал правду, он обещал учить его, а значит мало что изменилось, и на вопрос должен быть ответ. Ну... может ещё и потому, что Рыжик немного волнуется за однорукого мага.
Ты дурак, Рыж. Молитва!
Может ему нужно дать время для молитвы Создателю? Рыжик спохватился и лёгкий румянец тронул его скулы.
- Я могу... подождать с ответом. Время для молитвы, учитель? Я пока выну Рагнара из сундука...
Мальчик отвёл глаза, чувствуя себя неловко из-за того, что пристал к наставнику с вопросом, когда только что уже узнал, что нужна тишина и обращение к глубине себя.
Такая же тишина, как в переулке мертвецов... Гороховая улица. Пустые дома. Там было очень тихо... А про лекарства потом. Надо достать Рагнара.
И всё же он не тронулся с места, ожидая разрешения своего наставника. И... подтверждения правильности его поступка.

Дес внимательно слушал слова однорукого учителя, и даже глубоко внутри не мог не восхититься тем знанием, которым обладал брат Шамсутдин. Конечно он спрашивал не о том, чтобы поделиться своей силой с наставником. Вопрос его был более прост, ища лишь возможность найти аналог в травах или снадобьях, о которых он мог не знать в силу своего возраста. Учитель не мог рассказать ему всё о травах и кореньях, а Владыка не мог показать ему все растения юга, потому что ему только двенадцать... Будет.
Но то, что рассказал ему наставник, невольно уже захватило его внимание. Шази рассказывал о силах друидов, и холодные, настороженные льдинки глаз Десмонда, загорались искренним интересом, словно однорукий шазиец снова плёл свою вязь сказочных орнаментов, приоткрывая двери в неизведанный мир магических опытов. Всё, что было связано с магией, глоталось рыжим мальчишкой с жадным любопытством, и даже сейчас, когда стресс от случившегося ещё не совсем прошёл, Дес слушал учителя, как самый обычный ребёнок, с искренней любознательностью. Про горе-мага, ставшего волком, про змеиный яд, про молитву, дающую силу...
А потом наставник сказал то, отчего сердце Деса забилось чаще. Ему хотелось рассказать так много своему учителю, не отвергающему его тёмное начало!
Шази коснулся его плеча и Дес кратко и неумело улыбнулся. Он думал, что мог бы прямо сейчас рассказать брату Шасмутдину много-много всего, чему учил его Владыка, но он не знал, как начать. Что можно говорить, а что нет? И можно ли? В лекарне, что была отдана им для учёбы, и куда мог войти любой страждущий, лучше было не начинать с откровений вслух... Или всё же можно, пока никого нет?
Дес колебался, то глядя на учителя, то хмуря брови, то поднимая взгляд так, словно хотел что-то сказать и замирая в тот же миг, и снова хмурясь. Покусав краешек губы, Дес всё же кивнул, то ли соглашаясь, то ли потому, что не нашёл, как сказать словами, повернулся к сундуку и судорожно вздохнул. Он так и не мог решить, бояться ему брата Шасмутдина или нет. Обманывает ли его брат-дознаватель, чтобы убедиться твёрдо в его тьме или же желает искренне помочь ему выжить? Он очень хотел верить учителю, и собственные опасения его стали раздражать. Он ведь не ослышался и шазиец уже дал ему понять, что уже сделал свой вывод. Чего теперь нервничать?
После минутного раздумья Десмонд сделал то единственное, что мог. Он повернулся к наставнику спиной, решительно подошёл к сундуку, поднял не без труда тяжёлую для него крышку, и вынул наружу свою страшненькую куклу, тут же прижав её к груди. Затем резко повернулся и подошёл к однорукому, протянув шитого Рагнара брату-дознавателю.
- Вот... Я скажу, что он такое. Можете смотреть внутри, если хотите. Он не для плохой магии. - Дес напряжённо сдвинул брови, подбирая слова, и продолжил:
- Другие куклы для малышей просто... из соломы и лаванды. Они просто куклы. Рагнар - колдовская кукла. В нём "агу-агва", как называют её чёрные люди. Она сильно пахнет и зовёт духов к себе. Лоа. Лоа как джины. Ну...как собаки мага. Им нужна цель. Поэтому я попросил Рагнара дать мне прядку его волос. И я украл его кровь. И назвал его имя духам. Назвал куклу его именем. Они должны защищать его от смерти и тяжёлых ранений. И они будут это делать до тех пор, пока я не отпущу их. Сейчас они не смотрят за ним, потому что куклы уже коснулись чужие руки. Но ведь он в деревне и просто помогает по хозяйству кому-то, да? Я могу дать духам немного... свободы, пока он там. Но потом я опять привяжу их к этому Рагнару. Нельзя, чтобы он долго был без защиты...
Дес всерьёз разволновался и всё же отвёл взгляд в сторону. Это очень плохо, что он раскрыл секрет Рагнара? Учитель ведь не потащит его в застенки за желание уберечь Рагнара от беды?
Дес прикусил губу и осторожно глянул на однорукого, нервничая. Если бы мальчик только знал, как себя вести теперь. Что говорить, а что не нужно. Он пробовал доверять, робко и неловко, рискуя сейчас всем, и зная, как дорого ему может обойтись такое откровение. Но у Десмонда была ещё и надежда, что учитель говорил правду ему и действительно будет держать его силу в тайне от других магов, которых он плохо понимал. Все они и правда были для него чужими, иногда совсем не понятными, а он не мог им объяснить, почему не берёт в руки деревянного меча, или почему не даёт остричь себя. Но может он сможет объяснить это брату Шамсу? Теперь ведь он может попробовать растолковать свои видения, да?
Дес тревожно взглянул в лицо наставника и опять нервно вздохнул, переступив с ноги на ногу.
- Это хорошая магия. Для защиты. - добавил он, стремясь объяснить словами то, что ранее он мог только интуитивно ощущать и делать. - Агу-агва пахнет как солома, когда лоа уже призваны. Она особенная трава. Она может быть для добрых и для злых дел. Защита - доброе дело.

Отредактировано Десмонд Блейк (2014-08-18 16:14:55)

- Твой Рагнар – настоящее произведение искусства, Десмонд. И я уверен, что это всего лишь начало.
Дес проследил взглядом за куклой, севшей на песочные часы и глядящей на них обоих единственным глазом-бусиной. Мальчик чуть слышно выдохнул и вновь перевёл взгляд на наставника. Он не знал, где начало, а где верх мастерства. Он просто знал, что его соломенный Рагнар сделан правильно.
- Я никогда не видел такого растения. Если бы не запах, я решил бы, что его во множестве можно найти на здешних болотах. Как ты добыл ее?
Дес помнил, как, но не очень хорошо. Прошло уже три года, как кукла была у него, а для ребёнка это был громадный срок. Впечатления от встречи с убунди-стариком померкли на фоне новых открытий в магии, жизни в приюте и новых встреч с его рыцарем. Наставник был осторожен, а взгляд его был также остр, как ум, но он по-прежнему не спешил призвать подмогу, даже точно уже зная, кому посвящён Рыжик.
- Ты уже знал о ее свойствах и искал? Или это вышло случайно?
Однорукий снова поднёс пальцы к носу и поморщился, а Рыжик вдруг улыбнулся, зная, что трава обычно сильно, а сейчас плохо пахнет тленом.
- Она воняет. - по-детски сказал он, смешно наморщив нос, а потом отвёл глаза в сторону и, всё ещё улыбаясь, ковырнул туфлёй пол, начиная тихо и с паузами рассказывать.
- Случайно или нет... Я не знаю. Это было... Ярмарка. Мы ходили с Рагнаром туда и там было шумно. Много народу. Запахи. На помосте танцевала девушка и Рагнар стал смотреть на неё. А я... Я думал тогда, как его удержать. Думал несколько дней, вспоминал все ритуалы, какие тогда показал мне Владыка. И вдруг я обернулся и увидел старика. Чёрного кожей и белого волосами. И я подошёл к нему и спросил, есть ли у него для меня кукла. Он спросил "зачем тебе кукла" и я ему сказал, чтобы Рагнар меня не забыл больше. И он дал мне пучок травы в тряпке. И я знал, что всё понадобится. И трава, и холстина, и ещё нужно взять что-то очень личное. А потом, дома, я подумал, что нельзя его привязывать так. Лоа съедят его душу, выжгут все чувства, кроме... одержимости и... сделают его больным...
Дес нахмурился, ковыряя носком туфли земляной пол и покусал губу, переживая это ещё раз.
- Он ведь обещал защищать меня... И я решил сделать куклу-защитника.
Он поднял голову, вопросительно глянул на мужчину в кресле. Это ведь не плохо, да? Он ведь хорошо поступил, что не сделал так, как хотел сначала?
- Я... тоже хотел его защитить. Так честно. Владыка показал, как. Он всегда учит меня... правильному порядку. Как учили Вы, когда нужно было сложить черепки. Одно к одному, чтобы из раздельного вышло целое. Только Вы учили руками, а он показывает и даёт почувствовать или услышать. Я смотрю и это остаётся тут.
Дес приложил палец к виску, показывая на свою голову.
- Агу-агву кладут в кукол и для злых дел. Но я ведь передумал...
  Дес снова увёл взгляд в сторону, покусывая нижнюю губу. Страх мягко отошёл в сторону и он мог теперь более свободно говорить с учителем, но не всегда ещё мог подобрать слова тому, что видел или чувствовал. И пока он переводил для себя то, что успел узнать, его наставник вновь заговорил.
- Если ты можешь дать лоа хотя бы временную свободу, а потом снова призвать их к служению, это что-то совсем иное.
Так и было. Дес знал, что лоа - это не джины. Он и джина то сегодня видел впервые. Чистая воля мага? Нет, лоа были не чистой волей. Они просто были. Всегда и везде. И чем больше рассказывал о джинах учитель, тем больше убеждался Рыжик в том, что лоа - это лоа, а джины - это джины. Непокорные, ломающие печати, стремящиеся удрать.
И всё равно нюхают, как собаки...
- Ты когда-нибудь уже отпускал своих духов, Десмонд?
Мальчик резко вскинул взгляд на учителя и сжал губы, мучительно раздумывая, пугать ли его способом, каким можно приманить назад лоа. Ему показалось, что брат Шамсу разволновался. Что-то тревожное мелькнуло в его орехово-карих глазах и это заставило Деса напрячься, замирая на долю секунды льдинками взгляда на лице наставника.
- А если я скажу, Вы не будете ругать меня?
Дес чуть заметно вздохнул и тихо-тихо сказал, снова уводя взгляд под ноги:
- Когда Артуро посмел схватил Рагнара... Мне пришлось дать им своей крови, чтобы вернуть их назад, к себе и к кукле. Я ведь уже заклял их, и они не смеют не прийти на мой зов опять! Лоа обязаны слушаться мага, у которого сильная воля. У меня сильная воля. Они не посмеют не прийти на зов...
Мальчик уверенно вздёрнул голову вверх, тут же окатив светлым, бесцветно-белёсым взглядом лицо мага. На мгновение его воля отразилась в решительном и ледяном взгляде и... Буквально на глазах учителя радужка его плавно вернула голубизну, проступив ей, словно росой, в бесцветно сером полотне глаз Десмонда. Мальчик моргнул и робко улыбнулся однорукому, переминаясь на другую ногу.
- Я могу повторить ещё раз ритуал... А Вы... правда будете ещё учить меня? - несмело спросил он, вытягивая шею вперёд и внимательно глядя на наставника.
- А я могу попробовать рассказать то, что вижу или знаю. Правда, слова есть не все, но я могу попытаться найти похожие... Вот лоа, например. Они не джины, нет. Они просто есть, но люди их не видят. Только маги могут их звать, потому что видят...
Десмонд взял свою куклу с песочных часов и прижал её к себе, стиснув в тонких пальцах своё сокровище. Всего одна сделка, но она ведь ему так нужна!

Всё-таки наставник не будет его ругать, и значит не будет упрятывать в темницы и отдавать на расправу слугам Создателя. Десмонд тихонько выдохнул, внимательно слушая слова однорукого и краснея слегка. Он раньше не думал, что вообще кому-то сможет довериться, а теперь вдруг понял, что может. Мудрому и спокойному шази, в чьих глазах жил огонь любознательности, когда он раскрыл для себя страшный секрет. Дес думал, что наставник рискует тоже, не отдавая слепо своего ученика в руки Ордена. И он понимал, насколько ценен для него лично такой поступок учителя. Понимал и не мог не уважать его. Шазиец объяснял ему то, что Дес очень живо представлял себе, стоя перед ним. Да, он пока подмастерье, он ведь так многого ещё не знает! Но он хочет знать, как делать магию. Всё, что только может, он будет делать, разве что самые кровавые ритуалы он не станет проводить пока. В них нет нужды пока, да и он ещё не настолько силён, чтобы управлять своей силой, как оружием или наказанием для врагов.
...- Ты понимаешь, что я хочу сказать, Десмонд?
Мальчик закивал поспешно. Сердечко в груди билось часто, он переволновался, но в душе был рад, что это случилось. Может теперь он сможет понять и магию Света Создателя? Например, почему магам нельзя спать с другими людьми... Он может спросить всё то, что не понимает в догматах Создателя, у наставника! Это же здорово!
Брат Шамсутдин спохватился, вновь возвращаясь глазами к фигурке ученика перед ним, держащего свою колдовскую куклу. Дес ещё покивал для надёжности, и сунул Рагнара за пояс под фартук. Нечего ему быть на виду лишний раз.
- Я уже понял, что лоа – это нечто совершенно особенное,  хотя они, как и джинны, могут превратить человека в безумца. Верно ли, что ты должен постоянно подкармливать их, чтобы заклятие повиновения не ослабевало?
Десмонд помотал головой, опустил ресницы, пытаясь подобрать сравнение среди слов. Когда на душе стало легче и сомнения и страхи перед наставником почти исчезли, он возвращался к тому себе, который не показывал своих чувств наружу. Он сосредотачивался на важных для него мелочах, желая передать как можно больше понимания или информации о том, что никогда не писалось. Шаманы вообще редко что-то писали, скорее рисовали знаки кровью на черепах врагов. Поэтому Дес старательно отыскивал в памяти слова, способные передать ощущения от присутствия в мире лоа.
- Мне хотелось бы присутствовать при ритуале, если это возможно.
Дес осторожно глянул на учителя и, недолго колеблясь, кивнул. Если наставник так хочет, то... пусть. Только надо рассказать ему про лоа сначала, как бы нехорошо это не звучало. Магу лучше знать, чем он рискует. Десмонд не сомневался, что его однорукий наставник сможет применить магию защиты, если потребуется, но всё-таки, а вдруг? Он ведь не знает, прилипнет к нему лоа или нет. Маги Создателя не видят духов Владетеля. Зато они видят иное зло и могут делать такие вещи, какие Десмонду не под силу. Он совсем не хотел, чтобы учитель его хоть как-то пострадал, поэтому вновь поднял голову и попытался объяснить ему то, что смог понять про лоа.
- Он как... злые духи. То есть они не злые сами по себе, но падки на плоть и кровь. Падки на слабость, и часто прикрепляются к больным, чтобы пить их силу. Они же проводники Владыки, поэтому их всегда много там, где есть смерть. Люди знают, что они есть, но видеть их может только шаман. И управлять ими может только шаман. А кровь... Если я не хочу давать им жертву, они найдут её сами, но это всегда будет тот, у кого есть слабость. А у мага после большого колдовства тоже наступает слабость. Понимаете?... Жертвенная кровь - это откуп, потому что тело - это сосуд, в котором она течёт. Конечно можно им подарить часть плоти, но это... слишком больно для живого. И жестоко... А мёртвые тела они и так забирают себе целиком. Их можно выгнать, если жарить мясо или варить. Тогда в плоти остаётся только их сила, но не они сами. А здесь не умеют выгонять их. Но их могу выгнать я, потому что я родился шаманом. И они будут меня слушаться... - добавил Дес, вспоминая про мужчину, которого лечили иглами. Он доверительно положил ладонь на руку учителя и отвёл взгляд к кушетке, на котором ещё недавно был один из больных.
- Вот тот человек, у которого болела спина. Я видел лоа, и смотрел, куда они крепятся. К какой именно части плоти они прилипают. А есть лоа, что приходят допивать человека. Они пахнут смертью и их уже нельзя оторвать. Только... разрушить плоть магией, сжечь это, чтобы они отцепились.
Дес вздохнул,  выпустил его руку из своей ладони, и распрямившись, посмотрел в пол под ногами, тихо буркнув:
- У Владыки тёмная власть, если сравнить двух богов.
И это было правдой. Почти всё из обрядов и ритуалов, что знал Дес, было связано если не с плотью и кровью, то с сильными эмоциями и сексом. У Создателя всё было не так и казалось ему порой неправильным.
- Вы правда хотите быть там во время ритуала? Нам тогда придётся ночью идти туда, где никого нет поблизости. В лес. Когда кукла делается для защиты, то в первый раз лучше брать лоа из тех, что были в мёртвых. А если кто-то разрушил связь защиты, то их просто нужно вернуть. И для этого не надо идти на скотобойню или на кладбище. Просто в такое место, где можно громко им приказывать вернуться... А Вам нужен будет амулет для защиты. - скромно добавил он, ковырнув земляной пол носком туфли и краснея немного скулами. Стыдно было признать, что он пока не уверен в том, что сможет защитить мага от них. Он просто не знал ещё как это сделать. На создание куклы учителя у него просто нет времени, если он хочет вернуть своему рыцарю защиту.

Отредактировано Десмонд Блейк (2014-08-25 18:10:11)

- Ты очень хорошо объясняешь, Десмонд.
Рыжик зарделся от похвалы, испытав гордость за то, что смог. Приятно знать, что его наставник не враг ему, и понимает, как сложно ему говорить о том, о чём он так долго молчал, опасаясь расправы за то, что умеет. Если бы он только знал, как важны для Деса его похвалы, будь это правильно сложенные кости, или верное решение задачи.
– Прости, если я задаю слишком много вопросов, но ты можешь отвечать мне тем же. Я не совсем понял, всегда ли кровь и плоть должны принадлежать шаману? Возможно ли сманить злых духов, предложив им взамен животное как сосуд, а после уничтожив его? Доводилось ли тебе слышать о том, что кому-то удавалось запереть лоа в неодушевленном предмете? И, наконец, бывало ли такое, что духи ослабевали настолько, что бесследно истаивали?
Столько вопросов сразу! Дес даже растерялся немного, но раз учитель хочет знать это, он должен постараться и всё-всё рассказать. Всё, что знает, конечно же.
Дес сосредоточился на минуту, мысленно перебирая ритуалы и возможные объяснения их. Он не был уверен, что знает много, но он вспоминал то, что умел, и то, что видел во снах и в своих видениях. И каждый раз жертвоприношение играло важную роль в магии, но не все жертвы имели кровь или плоть. Он знал обряд, помогающий растить зерно, и для него не нужна была ни кровь, ни плоть.
- Шаман тоже из крови и плоти. Он человек, как и любой другой человек. Ему не может принадлежать чужая плоть и кровь. Но он может взять её там, где человек уже не целое. Пока человек жив - он целое. Когда же душа покидает тело - это уже не целое. Это часть от целого, которую можно использовать. - Дес почесал кончик носа и наморщился на секунду, подбирая подходящий пример.
- Вот... если человек умирает, то от него остаётся плоть. И в плоти остаётся его сила. Дух человека становится лоа. Но даже лоа являются лишь частью, волей Владыки. Часть лоа уходит от него к свету, что рождает людей, а часть живёт здесь до тех пор, пока не становится безликим. Безликие лоа уже ничего не помнят. Они падальщики и охотники за плотью, но у них нет больше имён. Лоа сохраняют свои имена лишь недолгое время после смерти. Со временем они разрушаются также, как разрушаются их тела. Может быть чуть-чуть медленнее. Те, что живут в мёртвых телах... Они более целые, чем те, которые цепляются к людям. Вот так наверное. Они проводники воли Владыки и моей тоже, но они сами по себе. - Дес кивнул сам себе, вроде бы правильно оценив свои усилия по переводу своих знаний о мире духов. Насколько всё именно так, мальчик сказать не мог. Он знал, что есть духи предков и есть те, которые могут изменять плоть. А есть те, которые бывают только вблизи смерти. С первыми можно было поговорить, вторым - только приказывать. И всеми ими можно было управлять. Что они такое на самом деле - этого не мог бы сказать ни один шаман. Они просто были частью Владетеля, частью шаманов и всего. Чистой силой, питающейся другой силой.
- И да, можно дать им животное взамен человека. Здоровое животное, принесённое в жертву для них. Или другого человека. Легче перенести рану с одного на другого. Когда же человек болен, в нём много разных лоа. Сманивать болезнь на кого-то - это злая магия. И животные для этого не всегда подходят. Нужен будет специальный обряд, чтобы это сделать. Проще оторвать их и дать им откуп кровью. Правда это не всегда срабатывает и тогда шаман тоже рискует заболеть. А вот засунуть лоа в неживое - это легко. - воодушевился мальчик, улыбаясь тому, что знает.
- У чёрных людей есть заклятие, которое называется Песнь. Песнь поднимает мёртвых, и мёртвые становятся волей мага. Лоа получают тело и служат шаману, как живые. Это сильная магия. И я умею это. - не смог не похвастаться Десмонд, смущённо поблёскивая глазами. Он увлёкся переводом того, что знал и не замечал, какую реакцию вызывает его откровение. Вернее замечал, но не думал, что говорит что-то плохое или страшное. Для него это было обычным миром, его миром, который он не смел никому открывать раньше. И сейчас он самозабвенно открывал этот мир единственному, кто желал этого - своему наставнику, чья мудрость была нужна ему, как воздух. Он многое знал о ритуалах, но всё ещё учил местные растения и их свойства. Ему нужно было сопоставить те растения и эти, чтобы найти похожие. Ему нужно было одобрение кого-то, кто умнее его, кого-то, кто будет добр к нему, кого-то, кто не будет звать его "белоглазый Блейк", подсовывая дохлых жаб ему в постель. Ни один глупый сверстник не мог бы стать ему другом, но им с лёгкостью мог стать учитель.
И Рагнар... Потому что он мой.
Дес вздохнул, и мотнул рыжим хвостом, прогоняя ненужные сейчас мысли о любимом хесе.
- А вот вселить лоа в табуретку нельзя. Им нужно что-то, чтобы задержаться в предмете, но нельзя заключить лоа навсегда в нём. Ему нужно дать кусочек плоти, тогда он будет жить в предмете столько, сколько пролежит в нём плоть. Навечно заключить духа там не выйдет, потому что даже кости разрушаются со временем. Хотя, кость - лучший из предметов, в котором можно держать лоа... Лоа не умеют ослабевать. Их можно обездвижить и развеять. Можно сжечь силой воли. Растереть в пыль. Но не всех. И это потребует больших затрат дара. Наверное они сами тоже тают, но я не знаю. Думаю, что если человек выздоравливает, если его дух борется, чтобы победить их, они покидают его сами. Даже если человек не видит лоа, он должен бороться за себя. А шаман должен защищать человека от лоа или отдавать его им, когда борьба бесполезна. Помочь уйти достойно к Владыке.
Десмонд вздохнул, стушевавшись немного. Наверное нехорошо столько раз вспоминать Владыку в стенах Ордена. Но не его путь сеять семена воли Владетеля в лоне чужой долины. Он только рассказывает правду своему учителю. К тому же Десу впервые хотелось, чтобы учитель тоже знал, что нужно бороться. И пусть он не видит лоа, зато теперь он знает, что они есть. Он ведь не даст им себя забрать?
- Я правда хочу увидеть, как ты по-настоящему используешь Дар. Что до амулета… Ты полагаешь, симболона с джинном будет недостаточно? - учитель помолчал немного, переосмысливая видимо сказанное, либо откладывая это всё в невидимую тетрадь своей памяти, а затем видимо припомнил касание пальцев Рыжика.
-  Моя рука...Ее нет со мной уже несколько лет, но я время от времени чувствую сильную боль… в пустоте. Как бы ты объяснил это ощущение?
Дес улыбнулся и шагнул ближе к наставнику, дотрагиваясь кончиками пальцев до его единственной руки.
- Симболон сильный амулет. Лоа его не любят. Я просто... волнуюсь, потому что я их призову. Они могут решить, что Вы - моя жертва для них. И они будут проверять. Но Вы не волнуйтесь, учитель, я не позволю им причинить вред. Только Вы тоже верьте в то, во что верите. Ваша вера их отпугнёт, а если там будут лоа смерти, я их удержу. Обещаю. - на полном серьёзе кивнул головой мальчик, сжав пальцы на руке мужчины. А затем отпустил его, глянув на пустой рукав.
- Человек есть целое. Если отнять часть плоти, он не станет менее целым внутри. У Вас всегда было две руки, две ноги, одна голова. У тех, кто рождается с одной рукой или двумя головами, есть ощущение целого себя только с одной рукой или только с двумя головами. Если дать руке вырасти на том, кто родился с одной рукой - он скоро потребует отрезать её. Или научится ей владеть, если вокруг только двурукие. Я могу вернуть Вам руку, но она будет не такой, как была Ваша прежняя. Владыка даёт своим магам силу управлять плотью, но я не настолько умел, чтобы приказать лоа нарастить плоть в абсолютно верном порядке. Можно сделать это, используя призыв бога в себя, но... Это очень большой риск для шамана - стать перчаткой Владетеля, уступив место человеческому. Владыка опасный и слепой бог. Я могу попробовать с лоа, но... не хотел бы делать это. Вам не понравится та рука, которую я могу создать...
Десмонд нахмурился, здраво оценивая свои силы и возможный результат.
- Потому я и не берусь лечить тех женщин, у которых бьются два сердца. Лоа меняют плоть. Они не делают скульптуру "по образу и подобию руки Создателя". Они делают то, что будет лишь внешне похоже на то, что дано Создателем. И то, не всегда. - признался Десмонд, отводя глаза в сторону. А потом вдруг резко повернулся, посмотрел на вход в больничку, улыбнулся и возвратился глазами к лицу учителя, выпаливая по-детски то, что его интересовало больше всего.
- Скажите, Учитель, а почему магам нельзя заниматься сексом? Они ведь всё равно спят с женщинами и оставляют в них своё семя. Разве Создатель против рождения детей от магов? Или вот... маг может потерять силу. Если он маг, то как это возможно? - чистые голубые глаза внимательно уставились в лицо наставника с жадным любопытством. Рыжик много знал, но ему был нужен анализ. Сравнить свои ощущения и ощущения учителя, например. Узнать, как он думает и что считает грехом для себя, да и для других тоже. Рыжику было также интересно узнать, напугал ли он сказанным наставника, или вот как он ощущает то, что узнал? Только задать вопрос именно так мальчик не мог. Поэтому он просто помотал головой и спросил прямо, глядя в лицо учителю:
- То, что я рассказал про... всё, это прозвучало... как?
Он так и не смог сформулировать чётче свою мысль. Наверное дало знать о себе внезапное волнение за судьбу брата Шамсутдина. Никогда ещё никто из живых не был так близок к настоящему Десмонду, кроме северянина с белоснежными волосами, покинувшего его в приюте на неопределённый срок.

Отредактировано Десмонд Блейк (2014-08-29 19:31:52)

Десмонд слушал учителя с жадным вниманием, пытаясь примерить всё на себя и на Рагнара заодно. Рагнар был старше, и на него засматривались девицы, и наверняка он использовал их при возможности. Но отказал ему, испугавшись его незрелости. А Дес хотел быть единственным для него. Но он не хотел быть в роли нужника, куда следовало бы идти по нужде. Как понять, что красавец Фагерхольм любит его всем сердцем, и любит ли? Он просто не знает, что Дес считает его лучшим из лучших. Или он не хочет потерять свою магию с ним... Учитель сказал, что сейчас просто слишком рано. Но что если Рагнар к нему больше не придёт? Как он узнает, когда будет можно? И потом Рагнар северянин, а в Хестуре всё совсем по-другому. Рагнар мало рассказывал о Севере, но зато сказки его были бесконечно прекрасными.
Странно было то, что маг терял силу, увлекаясь чем-либо страстно. Ему испытанная страсть напротив придавала сил. Азартные игры в снежки, например. Он уставал физически, но на подъёме своих эмоций мог сделать больше обычного, ощущая поток силы мощнее раза в два. Вино - нет. Вино расслабляло и усыпляло, а после того раза, когда Рагнар напоил его и принёс в приют, сбежав, Дес и вовсе не хотел касаться этого напитка. Вино было виновато в том, что он не убедил Рагнара рискнуть. Ненависть Дес ещё не испытывал в полной мере, только чувство собственности и опять же к Рагнару. Те девицы, что смотрели на хеса и пытались отобрать у Рыжика его рыцаря - они заслужили то, что получили в итоге. Но он ведь не убил их, хотя по ощущениям мог бы. Причём на месте и сразу же. И тогда у него тоже было полно сил. Их словно приносило приливом к сердцу, но Рыжик считал себя взрослым, чтобы поддаться детскому искушению уничтожить просто за один взгляд. Он даже стоически переносил попытки заигрывания девиц с Рагнаром, правда не очень долго... Потом с красавицей обычно что-то случалось неприятное или нелепое. Алчность тоже не представлялась Десу так, как правильно. Он был алчным до знаний, но это вряд ли уменьшило бы его силу, случись нужда в ней. Наоборот, больше знаешь, шире можешь их использовать. То, как объяснил учитель всё про обет безбрачия, слегка расставило всё по полочкам. Выходило так, что люди, которые не маги, считают магов не людьми с простыми потребностями. Странно, ведь магов кормят в каждом трактире. Значит ли это, что женщин Рагнару тоже должны предлагать в каждом трактире, только тайно, чтобы не нарушать обета? Или когда он показывает свой симболон, люди сразу же решают, что он маг, а значит не от мира мирского, и чисто случайно он ест пищу людей, и пьёт, как человек. Может поэтому вокруг северянина постоянно вьются грудастые девицы?
Мальчик тяжело вздохнул, и вытащил Рагнара из-за пояса, глянув в его голубой глаз, прежде чем прижать его к груди обеими руками.
- Если у меня когда-нибудь будет страсть, то вся сила этой страсти увеличит мою силу. Если Рагнар станет моим, он даст мне столько силы, сколько я сам не смогу взять из воздуха. Но это не отвернёт меня от магии и от видений, что учат меня. Это не отвернёт меня от занятий в школе. Разве что... я сам смогу решать, сколько времени истратить на свою страсть. Я знаю, так не очень годится говорить магу, но Рагнар всё равно станет моим однажды. - Рыжик кивнул уверенно и вытянул куклу перед собой, вглядываясь в неё.
- Нужно будет вернуть ему защиту сегодня же. Вдруг на него упадёт дерево или нападёт какой-то очень большой зверь?
Дес нахмурился и снова спрятал куклу под фартук, переминувшись с ноги на ногу и бросив короткий взгляд на учителя. А потом взялся за симболон, что висел у него под рубахой, вытащив его наружу.
- Этот симболон подарил мне Рагнар. Он должен охранять меня от... правды. Вы ведь не будете требовать, чтобы я не врал другим о себе? Рагнар не знает точно, что со мной не так, но чувствует, что я странный. А я знаю, что нравлюсь ему... Нравился. И я обещал, что защищу его от смерти. Я не могу предать его, даже если он не вернётся.
Дес ещё раз вздохнул тяжко и поднял глаза на учителя, вновь переминаясь с ноги на ногу.
- И к нам никто не пришёл больше... Можно мне уже идти, учитель? Ещё я обещал Лесли куклу и есть уже хочется... - Дес покраснел, решив возвратиться к делам насущным, раз уж никто не приходит в больничку к ним, чтобы он мог научиться чему-то ещё. Нужно было набрать соломы у конюшни для набивки, спрятаться там, чтобы сшить игрушку для мелкого, но сначала поужинать. И ещё очень хочется побегать и не думать больше о северянине. Пока что не думать. А к ночи...
- Вы приходите к конюшне по ту сторону к полуночи. Там есть лаз. Вам будет проще обойти ночью стену снаружи, чем забирать меня из комнат для мальчиков. Слишком много вопросов будет. Лучше я приду сам. Проскользну тихонько, как только все уснут. Если что, подожду на той стороне, если вдруг настоятель задержит Вас. Про иглы я запомнил. Про то, что магия не всегда хорошо сразу - тоже. Можно я пойду ужинать?
Живот громко заурчал и Дес поморщился, прижимая руку к нему. Потребности, да... Как еда, сон, хождение по нужде и секс. Люди такие странные...

Отредактировано Десмонд Блейк (2014-09-20 13:31:55)

Крайняя осторожность... Дес знал, что не должен никому доверять, кроме Рагнара, и, по странной случайности, в его привычной жизни отшельника вдруг появился ещё один человек, не отворачивающийся от него, и принимающий его таким, каков он есть. Даже не совсем так. Рагнар опасался за него, стараясь как-то предостеречь его от лишних действий и фраз, молча храня его тайну или не желая замечать тьмы в нём.
Учитель, случайно открывший его тайну, не отшатнулся в ужасе, а придал Десу уверенности в том, что не весь мир против него. Только уже убежав из лекарни, Дес смог отдышаться на воздухе, понимая, как сильно он рисковал, доверившись однорукому наставнику. Передник остался висеть на крючке, а соломенный Рагнар был надёжно запрятан под рубаху до ночной поры.

Пообедав, мальчик тут же покинул обеденный зал, убежав на конюшни за соломой с куском тряпки, стащенной в кухне, ножом и крошечной берестовой шкатулкой, в которой хранилась швейная игла и моток грубых нитей, регулярно пополняемых доброй дородной Мартой из кухни. Может она и осеняла себя симболоном при виде бледного худенького воспитанника Брата Шамсу с растрёпанными огненными волосами, но вздыхала, и давала ему нитки всякий раз, как он появлялся в кухне с неловкой просьбой сделать игрушку для кого-нибудь.
В быту Дес общался скудно, не умея просить так, как это делали иные, с очами, полными слёз и умоляющем, умильным на взгляд взрослых, выражением лица. Холодный и лишь смущённо прячущий взгляд, мальчишка, неловко теребил край одежды, выдавая свою просьбу короткими фразами, призванными объяснить, зачем ему это.
"У меня кончились нитки. В приюте два новых ребёнка. Им нужно сделать куклы, чтобы они не плакали ночью. Я могу помыть котёл за нитки." А дальше Дес хмурился, хохлился, словно воронёнок, и дёргал край рубахи, ожидая ответа Марты. Женщина вздыхала, махала рукой и приносила новый моток. Дес находил время, чтобы выполнить своё обещание и вымыть чёртов котёл, казавшийся ему огромным и прокопчённым насквозь. Марта улыбалась и, всё же, с каждым появлением Десмонда Блейка снова осеняла себя, натыкаясь неожиданно взглядом на застывшую фигурку мальчика, бесшумно оказавшуюся рядом.

За его неслышную поступь сверстники его тоже не любили. И за много что ещё, что со стороны казалось странным. Сам Дес к общению со сверстниками тоже не стремился. Как и к общению с мелкими, впрочем. Посадив сделанную куклу у изголовья новичка, он не смотрел в глаза ребёнку. Просто говорил. " Дай кукле имя и пусть она будет тебе другом. Потом у тебя будут ещё друзья, но сейчас ты уже не один. У тебя есть эта игрушка без имени. Если хочешь, отдай её тому, кто понравится тебе или покажется грустным. Я могу сделать другую, если захочешь."
Он знал имя каждого ребёнка в приюте и только совсем маленькие не боялись подходить к нему, чтобы попросить сшить им зверушку.
Дес не отказывал, кивал, и приносил сшитого зверя через день, отдавая его прямо в руки малышу. Он также чинил свои куклы, если они рвались и это было для ребёнка важным. Куклы терялись, их воровали старшие, и далеко не все решались снова прийти к Блейку. Но тех мелких, которых ситуация с потерей куклы расстраивала, Дес видел и без их просьб. И он сам делал им новых "друзей", сажая их молча в изголовье кроватей. Так он учился управлять лоа, посылая их следить за слезами детей раз в день. Лоа приносили ему образы, купаясь в этих слезах и избегая только магически одарённых старших. С ним Дес ещё не был готов к таким экспериментам. И сомневался, что хочет знать причины слёз тех, кто старше него.

Лесли лишился родителей и младшей сестрёнки. Ему было пять с половиной и он очень хотел куклу. Десу малыш сказал о кукле сразу же, как только узнал о нём. Куклу с золотистыми волосами, как у сестры...
Дес не знал, какая у Лесли была сестра, но золотистые волосы он знал, как сделать. Нельзя было пришить что-то дорогое к соломенной кукле, но можно было взять жёлтой пряжи у Марты и спрятать нити под тряпицу с кружевом. Кукла будет обычной, но он может пришить кружево к её голове, чтобы удержать жёлтые толстые нити, заменяющие кукле волосы. Провозившись до вечера, Дес начинил куклу соломой и лавандой, одел её в тряпку, похожую на сарафан, перевязал талию нитью, расправил нечто, вроде косынки, и спрятал поглубже в свой тайник на сеновале. Завтра он её доделает и отдаст Лесли. А сегодня...

Мальчик поднялся с сена, и выглянул в чердачный лаз, подтянувшись на руках и помогая себе босыми ногами. Солнце медленно шло вниз и удар приютского колокола возвестил о времени ужина и вечерней молитвы Создателю.
Слетев с сеновала, Десмонд побежал в обеденный зал, надеясь, что им не дадут моркови на ужин. Уединившись со своей порцией хлеба и молока в стороне от всех, мальчик немного поел, а оставшееся завернул в тряпку и спрятал в карман. Солнце опускалось к горизонту и все уже потянулись по своим комнатам, готовиться к вечерней молитве и сну.
Наличие пришитых вручную карманов очень облегчало жизнь Деса, потому что ему всегда было куда сунуть свой кинжал, и всё то, что он считал важным.
Сегодня важным был Рагнар из агавы, кинжал, хлеб и всякая мелочь. Всё прочее даст земля и ночь, которой ждал Десмонд, делая вид, что спит.

Улизнуть удалось не сразу, пришлось ждать, пока мальчишки улягутся, крепко уснув после недолгих подушечных баталий и сердитых окриков дежурящего брата-орденца, по счастью не особо следящего за тем, чтобы все воспитанники приюта были на своих местах в ночное время. Этим Дес и воспользовался, едва только серп луны показался в окне. Бесшумно выбравшись из постели, мальчишка покинул комнату без единого звука, надёжно притворив дверь за собой. Соломенный Рагнар был надёжно приторочен под кушак, чтобы не мешал бежать, если придётся.
Проскользнув на кухню, Рыжик почти ползком пробрался до двора, бегом пересёк приютскую территорию и нырнул в конюшню. Знакомый путь на сеновал по скрипучей лестнице, чтобы успеть прислушаться и перевести дыхание, а затем выше, к чердачному оконцу, в которое иногда залетали летучие мыши и голуби.
Выбравшись на крышу, Дес переполз на другую сторону и спустился по остаткам карниза к дереву, за которым и был его тайный лаз, заваленный сеном и обломками палок, чтобы лисы не лезли. Часть приютской стены осыпалась в этом месте, благодаря корням клёна. Ветви его были откурочены снаружи, чтобы никто не лез по ним внутрь, но про дыру в стене мало кто знал. Рыжик же немного раскопал под ней, ровно так, чтобы пролезть в неё самому. Он же натаскал туда травы и палок, чтобы не было видно этого хода снаружи. Перед стеной в этом месте росли кусты дикой розы, и немногие желали ползать по ним, натыкаясь на шипы. Десу же было наплевать на царапины сегодня. Во-первых он захватил с собой свои туфли, привешенные на пояс, а во вторых на нём был плащ, который им дали на плохую погоду, и который закрывал голову достаточно хорошо, чтобы не цепляться волосами за кустарник. Рыжик пролез в лаз, наскоро закидал его сеном и ветками, прополз под кустом и выбрался наружу, осторожно сняв капюшон с головы и распустив тесёмку с волос. Оглядевшись, Рыжик отряхнул плащ и, только убедившись, что никого вокруг нет, начал неслышно пробираться вдоль кустарника, надеясь увидеть наставника где-то у стен приюта.

Ходьба по земле всё ещё не была такой бесшумной, как Десу хотелось бы, но он чувствовал босыми ногами каждую веточку, и переносил свой вес, чтобы наступая не сломать её. Он учился ходить на сене, в лесу, и за три года вполне преуспел в этом, зная, что туфли не дадут ему быть бесшумным на земле. Однако ночи бывали холодными, а путь неблизким, поэтому туфли были взяты с собой. Он увидел фигуру однорукого, сидящего на земле. Со стороны можно было бы подумать, что орденец молится или любуется звёздами, или совмещает одно с другим. Дес узнал его внутренним чутьём, немного взволновавшись в тот же миг. А что, если всё это уловка, чтобы взять его с поличным на запретной магии?
А что если нет? Ты доверяешь ему, Десмонд Блейк?

Мальчик медленно вдохнул, тихо выдохнул и осторожно подошёл к шазийцу, контролируя каждый шаг уже по привычке. Ни одна веточка не хрустнула под ногами, ничто не выдало его шагов и это было хорошо.
- Добрый вечер, учитель. - тихо произнёс Блейк, застыв чуть сбоку от спины однорукого и мягко сделал ещё пару шагов в сторону, чтобы учитель смог его увидеть, чуть повернув голову.
- Я одену туфли и можем идти в лес. Собирать. - мальчик нагнулся, отцепляя с пояса тесёмку с туфлями и быстро распуская узел. Всунул ноги в них, ещё раз настороженно скользнув взглядом по окрестностям. Учитель ведь мог теоретически учить его чему-то по-ночам? Мог. А значит скрывать свой бег не обязательно, а в туфлях ногам теплее и о ветках под ногами можно не беспокоиться. Он должен вернуть защиту Рагнару, вернуть лоа назад в мёртвую траву, приказать им охранять живого Рагнара, должен защитить брата Шамсу от злых духов, которых он призовёт. И у него нет времени на посторонние мысли сейчас. Он уже доверился однорукому. Если шази его предаст после ритуала, он уничтожит каждую клеточку его тела, отдав его плоть на расправу лоа при жизни. Одно касание и предатель сгниёт изнутри.
Если предаст... Ты ведь веришь ему?

Мальчик распрямился и пристально посмотрел на учителя. Ему хотелось верить наставнику, потому что пока он давал Десу надежду на знания и, пусть призрачную, но защиту от враждебного и чуждого ему мира. Его мысли о смерти для предателя отчасти не были его собственными, и он это чувствовал. Мысленный диалог с детства вошёл в привычку. Дес мог спорить с самим собой, и принимать решения вне возможных исходов. Он ещё был ребёнком, поэтому решения его были далеко не всегда верны и правильны. И порой эмоциональная сторона внутри него брала верх над рассудительной стороной. Но таких тонкостей Рыжик не знал и подвергал сомнению лишь собственные чувства и мысли. В том, что он делал, Дес был уверен, и сомнениям там не было места.
Он не причинит мне зла. Он защитит меня вместо сбежавшего рыцаря.
Это было его решением, его выбором, если уж мысленному собеседнику так угодно. Всё прочее сейчас значения не имело. Он просто на секунду поддался страху, но шаман не должен бояться. Он должен верить своему богу и своему чутью. Чутьё не говорило, что брат Шамсу всё ещё опасен для него. А если Рыжик и ошибётся, значит это будет только его личная вина.

- Нам туда. В сосновый бор. - Дес махнул рукой в сторону пролеска неподалёку. За ним начинался густой смешанный лес и если идти по нему наискосок к реке около часа, то вскоре окажешься в самом сердце хвойного леса, на той самой опушке, где никто не ходит, кроме волков и прочего зверья.

Отредактировано Десмонд Блейк (2014-12-06 15:29:55)

Проследив за тем, как легко поднялся его учитель с земли, Дес невольно улыбнулся. Владыка защитит его. Если не в лице Рагнара, то в лице брата Шамсутдина. Или не Владыка, учитывая факт веры наставника в Создателя. Зачем это было нужно Создателю, Рыжик не задумывался. Ночь ужа наступила и им нужно было идти, потому что оставлять Рагнара без защиты было никак нельзя. Он и так провёл день без оберегающих его духов и кто знает, может он уже пострадал...
Загнав свой страх за белоснежного поглубже, Десмонд легко сбежал с холмика, подождал учителя и перешёл дорогу, направляясь к лесу уже рядом с ним. Если дать страху волю, духи учуют это и кто знает, вдруг его воли обуздать их не хватит?
- Это твое место силы?
Мальчик проскользнул меж тяжёлых еловых ветвей у дороги и зашагал в лес, стараясь различить вдалеке силуэт упавшего дерева. Учитель шёл за ним, отводя ветки единственной руки от лица, пока они шли по более-менее освещённому луной негустому пролеску. Дес задумался над его вопросом, вспоминая, есть ли на опушке что-то, что можно было бы назвать местом бога или мёртвых. И оказывалось, что да, таки есть. А Шамсутдин рассказывал ему новое, то, о чём он раньше не знал, но мог догадываться только по ощущениям.

... - трава казалась вытоптанной, и никакое живое создание не устраивало себе в них жилища. Крестьяне считали, что это следы от праздничных плясок волшебного народа, который живет в холмах и злонамерен к смертным…
- В мире много лоа. А это могут быть такие, которые с крыльями. Вокруг них земля всегда пуста и не родит плодов, а что уже рождено - чахнет. Это мёртвые, живущие в мире мёртвых и живых сразу. Сразу в двух местах и в одном. Если их выпустили - они и в мире живых сильнее живого. - кивнул Десмонд, придержав тяжёлую ветвь ёлки, чтобы наставник прошёл к поваленному дереву, за которым смешанный лес заканчивался, и начинался густой ельник, куда уже не проникал лунный свет, погружая во мрак всё перед ними.
- Твоя магия тоже оставляет подобные следы? Или, может быть, тебе нужно что-то вроде каменного алтаря, чтобы провести ритуал?
Десмонд вглядывался в темноту, слушая о каменных кругах. Круги из мухоморов или камней - не одно и то же. Камни впитывали силу и могли отдавать её, так что неудивительно, если бы такое место стало местом божественным. Мухоморы же лишь означали пролившуюся кровь на том месте. По-крайней мере Рыжик так думал сейчас. Шляпки у этого гриба были красными, как же ещё объяснить их жизнь в местах смерти? И это не значило, что Рыжик прав. Просто он так думал, слушая учителя, знавшего и видевшего гораздо больше него.

- Каменные круги - это сильное место для любой магии. Камни копят силу веками. А если внутри есть что-то такое, как алтарь, то это совсем место богов. Там, где я зову духов, нет алтаря. Но камни есть, да. Я их сам принёс, потому что нужен был огонь, который не выйдет за их круг. Духи могут менять место, но я не зову Владыку прийти ко мне. Думаю, что следов не останется, кроме кострища. Чаща скроет свет и дым от огня. Огонь нужен мне, как... символ. Сила огня пожирающая, очищающая, она, как страсть и как воля. Когда я стану старше, мне не нужен будет огонь, но пока я должен разжечь его для себя. И для Вас... - Дес чуть глянул на однорукого и с волнением коротко вздохнул. Наставника хорошо защитит его вера и симболон на груди. Духи не кинутся на мага Создателя, даже если он их увидит.
А ведь он увидит, когда ты начнёшь ритуал. Не боишься ли ты, шаман, этого?...
Дес повернулся к густому лесу, опустился у поваленной сосны, сосредотачиваясь на внутреннем ощущении спокойствия. Волнение сейчас - это лишнее. Он должен увидеть путь к опушке, где им ничто не помешает.
Тонкая ладошка легла на поваленный ствол и мальчик обхватил рукой кривой корень, поднимаясь на ноги и не отпуская руки.
- Imimoya kwabafileyo, ungibonise indlela ukukhanya kwalo! - тихо и чётко произнёс он, глядя в темноту, так, словно приказывал кому-то невидимому. Приказывал ледяным, непререкаемым тоном, так, словно даже думать не мог, что этот невидимый некто его смеет ослушаться.
- Духи мёртвых, покажите мне дорогу своим светом.. - так же тихо перевёл он свои слова для наставника и в тот же миг впереди, в самой гуще тьмы стали проявляться зеленовато-голубые огоньки, похожие на тление гнилушек или светлячков. Сначала один-два, потом всё больше и больше. Они загорались медленно, неярко, продолжали мерцать впереди, освещая неверным светом длинную полосу и превращая темноту леса в указующий зеленоватым свечением путь.
Мальчик отпустил корень и поднял голову, словно принц, управляющий своим войском.
- Лоа указывают нам путь до самой опушки. Не отставайте учитель. Мёртвые будут гасить свой огонь, как только останутся позади меня.
С этим он и ступил вперёд на магическую и жуткую тропу, мерцающую перед ними. Десмонд знал, что его наставник не отстанет сильно позади, как знал и то, что едва он делает шаг мимо блуждающих огоньков, как они уходят в землю, оставляя позади только непроглядный мрак ельника.
Зеленоватое свечение мёртвых вело их глубже в чащу, освещая едва-едва корявые ветки елей и редкие камни под ногами. Тропа мёртвых петляла между оврагов и завалов, уводя путников всё дальше в чащу. Огоньки стелились под их ногами и гасли позади них, юркая в землю, словно ночные мотыльки. Были места, где огоньков было больше и порой они принимали странные формы лежащего глубоко в земле то зверя, то птицы. Но и они взмывали в воздух и рассеивались вдоль пути магов.
Рыжик шёл по свету, как истинный шаман, знающий, куда его ведёт путь мёртвых. Он не позволил себе рассредоточиться, зная, что блуждающий огонь может обмануть живых. Но только не его. Его не посмеют обмануть, потому что тогда его проклятие обяжет духа служить ему вечно, не получая никакой жертвы взамен. А это очень тяжкое бремя для голодных духов.
- Они не могут не подчиниться мне, потому что лоа состоят из чувств, но моё чувство сильнее, потому что я живой. И у меня есть власть над ними, данная от рождения. Отец говорил, что я посвящённый Владыке с первого дня. И мне ещё многому нужно учиться, прежде чем я смогу увидеть свой путь. Лоа подчиняются моей воле, мёртвые подчиняются моей воле, но с живыми всё так сложно... - Дес тяжело вздохнул и тут же прищёлкнул пальцами облачку качнувшегося в сторону зеленоватого тумана, грозно сдвинув брови.
Если я говорю с учителем, это не значит, что я больше не вижу пути. Хочешь обмануть?
Зеленоватое облачко тут же метнулось вперёд, рассеиваясь искорками вдоль ровной дороги меж елей. Рыжий мальчик недобро ухмыльнулся, проходя мимо искристого мха и краем глаза отмечая, как искры поспешно утекают в него, словно прячутся. Этот дух плохо верит в его силу? Напрасно. Опасно не верить шаману, даже если ему всего-то одинадцать. Дес развеселился немного, потому что теперь этот дух предупредит других и ему больше не нужно ждать подвоха от неверного свечения мертвецов.
Рыжик обернулся, и улыбнулся своему наставнику.
- У лоа нет памяти о том, кто идёт дорогой мёртвых. Если им не доказать свою волю, они могут обмануть. Но больше они не осмелятся и приведут нас прямиком к поляне. Они красивые, если не смотреть прямо в их мир. Как светлячки. - мальчик протянул ладонь к одному из огоньков и тот мягко описал круг над ладошкой, а потом полетел вперёд. Дес тихо хихикнул и пошёл снова вперёд, любуясь мерцающим светом их магических проводников.

Время шло и наконец ельник расступился, открывая залитую лунным светом поляну, в центре которой был выложен круг из камней. Трава тут была мелкая, всё больше мох да песок, а по краям росли чахлые ёлочки. И лишь несколько холмиков были богато поросшие высокой травой с острыми краями. Их Дес осторожно обогнул, подбирая невесть откуда валяющиеся корявые палки по пути к центру поляны.
- Дерево для огня. - пояснил он, подходя к кострищу и бросая кривые палки в самый его центр. Затем мальчик оглянулся, снял туфли и снова повернулся к учителю.
- Вы садитесь где хотите, только не на холмы. В них мёртвые. Они могут рассердиться. И... не ближе, чем в шести шагах от огня. - предупредил он, скидывая плащ и расстилая его прямо около костра. Затем Рыжик достал свою куклу и бережно положил её на плащ. Рядом с куклой он положил и вытащенный из под полы кинжал. Теперь можно было бежать за ветками. Чем скорее он вернёт защиту Рагнару, тем свободнее он будет себя чувствовать.
- Я быстро наберу веток и вернусь. - успокаивающе улыбнулся он, а потом вдруг шагнул к учителю и посмотрел на него снизу вверх, прямо в лицо.
- Я должен предупредить Вас, учитель. Вы их увидите. Ритуал можно скрыть от тех, кто не владеет магией, но маг всегда увидит то же, что видит шаман, когда смотрит в мир духов. Будьте готовы к этому, потому что когда огонь вспыхнет и я позову их, они придут. Я сделаю второй круг, чтобы сдержать их около себя, но... Просто будьте готовы к тому, что они не все будут послушны моей воле и крови.
Дес не мог не сказать ему об опасности. Симболон - это конечно аргумент и вера в Создателя тоже, но лоа не всегда можно сдержать от их жадного до плоти любопытства, да и самому Рыжику будет немного не до того. Ему предстоит ритуал подчинения духов, а это отнимет у него силы на время. Был бы однорукий учитель обычным человеком, Рыжик просто не взял бы его сюда. Простому смертному не стоит видеть ритуалы для духов. Это слишком опасно и Дес это понимал. И хорошо, что учитель был магом, потому что ему можно было присутствовать без большого риска. Ну, разве что духам не понравится его вера, но с этим Дес уж как-нибудь справится.
Ибо незачем совать свою тьму в то, что может обжечь светом.

Быстрым оленёнком мальчишка унёсся в темноту и теперь уже шазиец мог видеть со стороны, как на границе полянки фигурку мальчика обступают блуждающие огоньки, роясь около него, словно светлячки. Зеленоватое свечение исчезло в ельнике, был слышен треск сухого дерева, а потом снова появилось, ведя Десмонда с охапкой наломанных палок к краю поляны. И огоньки вновь потухли, когда мальчик стал спускаться по траве к костру.
- Огонь гори! - приказал Дес, свалив ветки в центр круга из камней. Пламя послушно вспыхнуло, и мальчик зачерпнул золы с краю, сделав три шага назад, и ещё три, а потом стал сыпать золу меж пальцев, идя кругом и рисуя чёрным невидимую границу между разгорающимся огнём и своим учителем.
- Это черта духов. В ней мои силы выше их, и в ней я буду повелевать им. Они не будут только внутри. Они придут снаружи, но внутри их будет больше и тут я смогу их придержать на какое-то время. Вы только не давайте страху выйти из-под контроля. Но даже если так случится, я помогу. Не бегите в лес только. И не оборачивайтесь к нему, пока ритуал не будет завершён, чтобы Вы там не услышали. Не бойтесь того, что нас найдут. Вступивший во время ритуала на землю мёртвых умрёт, так что не стоит опасаться ни зверей, ни...кого. Я знаю, что Ваша сила отпугнёт их, а Вы... Вы увидите то, что обычно вижу я...

Отредактировано Десмонд Блейк (2014-12-28 15:59:17)

- Я готов смотреть, Десмонд. Я многое уже видел.
Мальчик кивнул, сохраняя серьёзное выражение лица, затем набрал ещё горсть пепла и принялся нашёптывать на чуждом языке заклятие, потихоньку ссыпая белёсый пепел меж пальцев за спиной учителя, делая ещё один круг побольше. Плавно двигаясь, он не переставал шептать, пока пепел падал на травинки, до тех пор, пока серое не сомкнулось с серым, завершив защитный круг, обещанный брату Шамсутдину. Дес не боялся лоа, но знал, что поляну охраняют духи смерти, а им нельзя будет перейти первую черту, защищая таинство от живого свидетеля. Сейчас поляна всё ещё была пуста и только костёр горел высоким пламенем, бросая искры в ночное небо. Он снял рубашку, оставаясь в одних штанах, и снял с шеи симболон, бережно положив его на плащ и прикрыв полой.
- Время пришло. - тихо сказал он, глянув на звёзды ещё раз. Наступило затишье, и даже лёгкий ветерок казалось бы стих, поднимая дым вверх к небу, и треща поленьями в костре. Десмонд опустился на колени, принимаясь раскачиваться вперёд-назад, словно маятник и шёпотом, настойчиво повторяя только одну фразу:
- Imimoya Loa, ngininxusa! Woza!*
Он качался всё сильнее и сильнее, резко подхватив рукой куклу с плаща и вытягивая её к костру, словно предлагал невидимым духам угощение или манил их в ловушку из старой травы. Он чувствовал, как по руке бежит ток, концентрируя свою волю на Рагнаре в его руке. Он маг, призывающий духов подчиниться его воле и войти в предложенный им амулет. Он зовёт их, и у них нет выбора.
Голос его становился всё напористее и громче, и уже не шёпот слов летел над полем, а волевое заклятие, проговариваемое громко, отчётливо с повелительными нотками в, высоком пока ещё, мальчишеском голосе, но мальчик точно знал, что он делает. Он звал их, приказывал им явиться на зов, и они откликнулись.
Маг мог видеть, как из под земли вытягиваются тёмные тени, выбираясь наружу, медленно и нехотя стягиваясь внутри первого круга и стелясь бесформенными каплями над травой. Некоторые облетали его и лишь единожды за плечом однорукого возникло нечто тёмное, холодное, словно махнув крылом, но не перешагнув первого круга. Лоа, не имеющие формы, менялись, словно амёбы, лишь изредка простреливая какой-то одной формой, чтобы тут же принять другую. Они жадно кружили вокруг рыжеволосого шамана, стелились чёрным покрывалом у его ног, изредка вытягивая тонкие щупальца к его руке, чтобы коснуться предложенного магом дара и затем вытягивались в струны рядом с ним.
Дес перестал раскачиваться, снова произнося заклятие:
- Ngikuyala ukungena kule emzimbeni!** - Десмонд вытянул руку к вытянувшимся чёрным струнам лоа и резко произнёс ещё одно заклятие, короткий набор гортанных звуков, не имеющий перевода в языке чёрных людей. Это заклятие привязывало духов к кукле, втягивало их внутрь соломенного тела, удерживая их внутри и в то же время отпуская их по следу истинного человека. Тени втянулись внутрь и кукла зашевелилась прямо на глазах, дрыгая шитыми конечностями во все стороны. Лоа желали крови, и медлить было нельзя.
Дес положил дёргающуюся куклу на край плаща, подхватил кинжал и резко полоснул себя по руке чуть выше запястья. Кровь проступила на тёмном порезе, закапала с руки мальчика вниз на куклу, прямо на голубую бусину глаза, впитываясь в соломенное тело и в ткань без следа, словно вошедшие в куклу лоа жадно пожирали её. Кукла перестала дёргаться, тут же протянув руки к падающей над ней крови и ловя её шитыми отростками, чтобы впитать в себя. Мальчик же продолжал говорить с ними, не обращая внимание на безумствующих от запаха крови духов, мечущихся с другой стороны костра. Они бросились прочь из под ног, когда шаман делал выбор тех, кто был готов первым служить ему, а сейчас место его беседы с лоа очистилось и они просто не смели подойти ближе, жадно вспыхивая красными и жёлтыми огнями глаз по ту сторону костра.
Десмонд не обращал больше на них внимания, заклиная тех, кто был пойман его волей и заключён заклятием в куклу.
- Рагнар Фагерхольм! Запомните это имя. Вы будете охранять его, беречь, не давать лоа смерти приблизиться к нему. Моя кровь - ваша жертва. Мой Рагнар - ваша цель. Я свяжу свой дух с его телом, тело с куклой, куклу с лоа, лоа с собой! Да не размкнётся круг! Пока я жив, пока мои руки держат Рагнара, вы сделаете то, что я велю! Ослушаетесь моей воли и я сожгу вас в пламени своего гнева!
Десмонд склонился над куклой, впиваясь глазами в тёмные нити, опутанные внутри травой агавой, и сильно сжал куклу поперёк тела. В тот же миг тонкие струйки тьмы брызнули из неё, из всех прорех и дырочек в ткани, превращаясь в чёрные нити и вылетая с тоненьким визгом ужаса из соломенной куколки его рыцаря.
- Найдите его! Найдите и следите за ним! Не оставляйте его ни днём, ни ночью! Hlala nazo kuze kube kuyintando yami!*** - выкрикнул он им вдогонку, когда последние нити чёрного тумана покинули куклу, уносясь над полем в неизвестном направлении.
Слова были нужны не лоа, слова были нужны Десмонду, чтобы не потерять концентрацию на том, что он делал. Только чистая сила, его эмоции имели значение в ритуале. Он верил тому, что говорил. Он делал всё так, чтобы концентрировать свою волю лишь на тех духах, что вошли в его куклу. Он придавил их своим желанием, связал их своей волей и непреклонностью, угрожал им, повелевал ими, как требовал того ритуал. Он не позволил себе дать слабину ни на миг, пока его воля не унеслась к его рыцарю на тёмных стражах, призванных им. Сейчас же силы стали покидать его и лоа, державшиеся за чертой в его круге, метнулись к нему, жадно протягивая щупальца к порезу на тонкой руке, но опасаясь коснуться его крови.
Мальчик медленно поднял голову, переворачивая руку ладонью вниз, и поднялся с колен, позволяя багровым каплям падать с его руки, шипя и сгорая в жаре пламени.
- Силой Владыки я заклинаю вас принять мою жертву! - произнёс он, глядя на тёмные щупальца, тут же обвившие его руку. Кровь перестала идти, а лоа накинулись на него, пролетая сквозь его тело и улетая прочь один за одним. Десмонд стоял, не теряя концентрации на том, что предлагал духам. Он просто не смел сейчас упасть, и должен был достоять до самого конца, когда последний из призванных напьётся его дара и улетит прочь из круга. Он поднял голову к небу, сосредоточив взгляд на огне, очищающем место его силы от присутствия духов. И они кидались в него один за одним, касаясь его крови и утекая прочь с частицей его откупа. Они тихо шипели, сверкая глазами в сторону сидящего в нескольких шагах мага, явно недовольные тем, что он здесь, но чувствуя свет, не бросались на него, а лишь подлетали ближе, выстреливая различными формами, и отступали со злобным шипением. Падальщики по своей природе, они опасались гнева юного мага, следящего за ними краем глаза. Они слышали его сердце, чувствовали его настрой, понимали, что подступись они к самому телу однорукого человечишки, и шаман сожжёт их своей волей не медля. Страх смерти был сильнее для тех, кто мог существовать вечность. И даже крылатые, стоящие вокруг внешнего круга, не пытались пройти сквозь преграду, ожидая, следя белёсым взглядом за сидящим, не вскочил ли, не побежит ли он прочь из круга защиты, отдав им своё тело и жизнь.
Огонь полыхал в костре, кукла лежала у ног Десмонда и последний из духов умчался прочь, оставляя магов наедине с ночью и поднявшимся снова ветерком. Он колыхнул огненно-алые волосы мальчика и Дес тихо выдохнул, падая на землю, словно куль. Силы оставили его, едва он проводил взглядом последнего из духов в кругу. Всего шесть шагов защиты отделяло его от тех, что утекали в землю сейчас, исполнив свою миссию и так и не выманив однорукого мага из круга. Шаман не дал им вкусной жертвы сейчас, но им хватит и той крови, что сгорела в пламени. Сожжённое приносилось духам смерти, живое - тем лоа, что не имели крыльев. Всё честно.
- Круг больше не нужен... Ритуал закончен. - тихо выдохнул мальчик, проваливаясь в тяжёлый полу-сон, полу-явь. Лоа выжрали его кровь, магия - его силы, он должен был отлежаться. Рука притянула к себе куклу, обернув Рагнара полой плаща, чтобы учитель не коснулся его ненароком. Глаза запали, ввалились, осунув его лицо до меловой бледности и Дес тихо застонал.
- Нем..ного поспать.. - мысли путались, унося его в тяжёлый сон, где он продолжал отдавать себя лоа, широко раскинув руки в стороны. Они пролетали сквозь него, забирая его по частям и унося к рыцарю, чтобы пролиться над ним кровавым дождём. Дес понимал, что это просто дурной сон, не знак, а признак усталости. Обычно он оставался лежать в траве до рассвета, а после возвращался в приют. Но если бы он только мог сейчас сказать всё это брату Шамсутдину. Не мог, потому что уже спал, выдержав ровно столько, сколько потребовалось на то, чтобы отпустить всех прочь. Упади он чуть раньше и всё бы кончилось совсем не так мирно, как казалось сейчас. Ему снился брат Шамсу и пламя огня, лижущего ему ноги, и тогда он вздрагивал, приоткрывая глаза и снова проваливаясь в полу-мрак душного бессознательного.

*Духи Лоа, я призываю вас! Придите!
**Приказываю вам войти в это тело!
***Будьте с ним, пока такова моя воля!

Отредактировано Десмонд Блейк (2015-03-08 16:59:54)

Ты их призвал и он пришли. Ты им приказал и они не ослушаются. Ты их накормил и они сыты. Ты всё сделал правильно, шаман...
Прошло немало времени, прежде чем Десмонд крепко уснул. Его брешь в силах наконец-то закрылась и под рукой, у самого сердца, он чувствовал своего тряпичного Рагнара. И ещё он чувствовал, как земля слегка покачивается и его боль медленно отступает прочь. Как будто его качали качели. Но пока, проваливаясь в бессильное забытьё, он не был способен понять, что его качает однорукий, как заболевшего вдруг ребёнка, у которого жар. 
И всё же он заснул, глубоко дыша, как спят тяжело-больные. Расслабленный, бледный и холодный даже наощупь. Казалось, будто лоа выпили его тепло, оставив его тело остывать на коленях учителя. Но прошёл час, другой, и руки его потеплели, а осунувшееся болезненно лицо смягчилось, тонкими линиями возвращая мальчику его обычную красоту.
Солнце едва осветлило небосвод, собираясь подняться над землёй, но пока ночь ещё не отступала. Костёр почти что догорел, но всё ещё давал тепло, мерцая красными углями в пепельной золе. Мальчик перевернулся на бок, обняв рукой талию брата Шамсутдина на минуту, а потом сполз с его колен на примятую им траву, продолжая спать. Казалось, что утренний холод не беспокоит его пока.
Над травами клубился густой туман, покрывая зелень утренней росой, а ветер совсем стих. Первые птицы уже начали просыпаться и призывно посвистывать с ветвей в чащобе. Солнце поднималось всё выше, медленно окрашивая поляну в пятна и изгоняя туман прочь.
Дес потянулся, зевая, и перевернулся снова, ткнувшись лицом в мокрую от росы траву. Резко открыл глаза, тут же садясь, и сонно встряхнул рыжей башкой, с трудом вспоминая, что он не один. В руке всё ещё была завёрнутая в полу плаща кукла, которую Дес наконец отпустил, разжав пальцы.

Он помнил, что был не один. Нужно было проверить, здесь ли ещё учитель, и... не он ли укачивал его в самый тяжёлый момент после ритуала? Говорить "доброе утро" Дес так и не привык, считая это лишней тратой слов. Зато ему удалось довольно быстро проснуться, а это хорошо, потому что его не застанут врасплох.
- Учитель? - Дес обернулся к брату Шамсу, попутно нащупав свою рубаху, почти сухую. Видимо это брат Шамсу собрал его вещи поближе к огню, чтобы они не сырели. Странно, но раньше о нём никто не проявлял никакой заботы, кроме родителей, которых Дес уже успел забыть.

Да и забота ли это была? В сущности до ребёнка Блейкам было дело лишь тогда, когда требовалось его накормить и отправить на улицу. Ну и если его кто-либо начинал колотить, то у четы тоже просыпалось то самое чувство, которое делало их усилия по защите младшего Блейка нужными во имя Владыки. Деса тут же выпроваживали подальше от места выяснения отношений с соседскими сорванцами или кем бы то ни было, а после мать включала бесноватость и выходила к малолетним обидчикам либо с розгами, либо с чем подвернулось под руку. И вполне могла отходить этим чем попало кого угодно. По-своему его всё же любили там, но не так, как в других семьях любят детей. Его не оберегали от скверны, считая, что он должен сам научиться всему. Его не защищали от порока. Только от людей и от детей. Как воины, не подпускающие к шаману никого лишнего, но безмолвные в советах.

Забота Рагнара была тоже другой. Он не ждал великих свершений от Деса, он просто был его воином и защитником. Его горячим сердцем и в то же время другом, с которым можно было веселиться, если ревниво отгонять от него девиц вовремя. Он покупал Десу сладости и рассказывал удивительные сказки, таскал его на своих могучих плечах, но это тоже было по-другому.
Учитель же, похоже, просидел с ним всю ночь. Возможно даже читал свои молитвы. Он поддерживал огонь, собрал его одёжи к теплу, прикрыл его плащом, осторожно всунув ему в ладонь Рагнара, но не коснувшись куклы снова...
К такой заботе Дес совсем не привык и ему казалось странным, что его одежда сухая, а плащ и кукла, наполненная магией, рядом. Да и то, что костёр ещё тлеет - тоже было странным.
- Вы не дали огню потухнуть, учитель? - рыжая бровь чуть взлетела вверх и мальчик со смешанными чувствами смотрел сейчас на однорукого. Растрёпанный, с травинками в волосах, с пальцами, перепачканными сажей, но вполне себе живой и сосредоточенный лицом, как обычно, Дес ловко натянул на себя рубаху, выправил рыжую копну волос испод ворота, затем отвёл взгляд к кукле и размотал полу плаща, чтобы засунуть тряпичного Рагнара за пояс.
- И рубашка сухая... - заметил он, тоже подозревая, что всё это было сделано учителем.
- Вы совсем не спали? - Дес по-детски нахмурился, поворачиваясь лицом к брату Шамсу и с укором глядя на него. - Тут можно было спать, учитель. Ни один зверь не подошёл бы сюда даже близко...
Дес точно не знал, ложился ли шази, или же предпочёл спорить с джином, а может молиться после увиденного всю ночь напролёт. Но почему-то Рыж чувствовал ответственность за то, что однорукий мог и не спать по причине... волнения, например. Мысль казалось глупой, потому что волноваться за него было незачем. Лес ему не может навредить, лоа ушли прочь и не осмелились бы подступиться снова, так что вряд ли учитель стал бы тревожится за ученика Владетеля. И всё же сердце подсказывало, что тревожился. И это ощущение было для Деса новым и странным. Вчерашнее доверие явно стало чуть больше, но ушло гораздо глубже, и пока Дес не мог понять, как ему реагировать на это. Сердиться? Или же просто спросить в лоб, как всегда? Так и не найдясь, как надо реагировать, Рыжик заткнул куклу за пояс, надел плащ, и принялся драть длинную траву, чтобы смести ею мокрые разводы сажи на кругах. Свой нож он тоже поднял и припрятал его под плащом. Отсыревшие туфли мальчик одевать не стал сразу. Пока они дойдут до дороги, Рыж уже немного подсушит их и можно будет их тогда одеть. И они как раз успеют к утренней молитве и завтраку. Ритуал отобрал у него больше времени, чем обычные его опыты, но они всё равно должны успеть к занятиям.
Лучше бы к завтраку.
Есть Рыжик хотел уже сейчас, но медлить - значит не успеть к тому времени, как проснутся ученики.
- Надо стереть пепел и уходить. - буркнул Дес, принимаясь быстро мести веником из трав по следам золы. Круги исчезали, расплываясь росой, а Дес прислушивался к голосу учителя, пытаясь разобраться в своих ощущениях, ставших после ритуала какими-то сбивчивыми и неточными. Неточности Дес не очень любил и поэтому терялся в своих чувствах и в отношении к наставнику. Но утро обещало быть солнечным, погода радовала, и вроде бы убить его брат Шамсу точно не планировал. И вряд ли он сдаст его ордену после всего увиденного. Лоа, конечно, злые духи и противные, они опасны, но всё же не настолько опасны, как слепое подчинение слепому богу. Почувствует ли учитель эту разницу? Сможет ли понять, что шаман должен хранить своё племя, а не губить его? Поймёт ли, что Десмонд Блейк не желал зла ни Рагнару, ни другим мальчикам из приюта? Разве защитить свою магию от разрушения - это зло? Обожжённая рука - это мелочь в сравнении с тем, что Дес мог бы сделать с посмевшим тронуть его сокровище. И ещё, его магия способна лечить. Пусть грубо, не так, как магия Орденцев, но всё же она даёт пользу и свои плоды. Ведь это его заслуга, что Хильда осталась жива, хотя могла умереть от раны. Ему не нужна любовь учителей, особенно таких, как брат Скегги. Ему нужна любовь Рагнара, потому что она должна дать ему силу, сделать его своим воином. Первым воином его племени. Вот только Рагнар убежал от него, а он не хочет его отпускать.
Потому что он мой! И вообще, пора назад.
Дес мысленно поставил точку в своём диалоге с самим собой и выпрямился, отбросил кусок помятой и ставшей грязной травы. Что ему ответил учитель?

Думать о своём иногда не значит не слышать ответа. Дес умел и слышать, и думать о постороннем. И забывался он в своих думах редко, обычно на эмоциях, а их он продемонстрировал только брату Шамсутдину и то лишь потому, что больше не мог держать в себе сжигающее его ожидание Рагнара и любви к нему. Он не хотел говорить всего, но теперь так вышло, что брат Шамсу знает о нём больше, чем он хотел бы сам. Да и Рыжику теперь стало намного легче, чем раньше. Поэтому всё, что говорил ему учитель, он считал важным услышать и переварить, обдумывая ответ.

Отредактировано Десмонд Блейк (2015-04-13 21:21:49)

- Джинн, ветер!
Рыжик обернулся, наблюдая, как джин разносит вихрем золу. Воистину велика сила магии, используемой умело. Когда-нибудь и он сможет также управлять тьмой... если пожелает. Но пока он не настолько умел в обуздании тьмы, как в её применении по мелочам. Ему нужно много ещё запомнить и понять, чтобы призывать лоа одной только волей, не откупаясь от них ритуальной кровью. И вряд ли однорукий научит его этому. Он не шаман, хоть и  владеет силой магии Создателя. Большой силой, и яростной, действующей по велению его воли и концентрации.
Мальчик повернул голову к учителю, посмотрел на него так, словно хотел запомнить черты его лица. Каждую складку, залёгшую у уголков глаз, щетину на скулах, мокрую всё ещё, хоть учитель и утёр лицо рукой, тёмные мокрые волосы, прилипшие к вискам, глаза...
Однорукий наклонил голову, сжимая единственной рукой симболон, и брови его сдвинулись в раздумье на секунду, прежде чем прозвучали его слова.
-  Еще вчера я понял, что тебя не нужно учить с азов, как других мальчиков. Твой Дар исключительно силен, и ты неплохо понимаешь его природу. Он не предназначен для вещей, которые считаются дозволенными, и мы оба теперь знаем это.  Увы, много времени было потеряно понапрасну, но еще не поздно.
Что это? Похвала или нет? Годы его учёбы были напрасными? Но это же неправда.. Всё, что мог Десмонд пока - это учиться. И ему нужен был учитель. В идеале - шаман, который бы научил его всем премудростям не только управления, но и битвы с лоа. Вот только Дес чувствовал, что он не на своём месте в Ордене. И всё же он обязан был выжить в чужом мире. Ложью ли, молчанием ли - не важно. Он сам выберет своё племя, когда придёт время, как выбрал себе воина. Но может ли он выбирать себе учителей? Нет... Прошли всего лишь сутки, и его доверие могло стоить ему будущего. Недозволенное, грубое и тёмное, кровавое и страшное для любого живого существа, всегда было где-то рядом с ним. Уметь скрыть свою магию под чужую - вот что было труднее всего. Если бы не видения и не сны, он уже давно бы вошёл в огненные чертоги слепого бога.
Не поздно для чего?
Ты расходуешь себя щедро и не задумываясь, но мы, шази, предпочитаем поторговаться. Если и впредь позволять духам всякий раз использовать тебя как врата, это может привести к необратимым последствиям.
Дес задержал взгляд на лице учителя, обдумывая его слова. Что, если он прав? Что, если лоа забирают не только его кровь, но и частичку человечности, данной людям Создателем? В кого тогда превратится Десмонд через несколько лет, если не научится закрывать "врата"? В чудовище, не отличающее добро от зла? В существо, сошедшее с пути людского и ослепшее от тьмы настолько, что человеческая жизнь не будет иметь никакого значения для него? Как тогда он будет защищать жизнь своего племени?
Рыжик побледнел, подспудно ощущая, что однорукий шазиец может оказаться близок к истине. Сдвинул брови сурово, понимая, что не допустит этого ни за что! У него есть воля и он должен смотреть дальше, чем смотрят на мир другие дети. Очень легко поддаться своему посвящению и перейти на сторону Владетеля, полностью утрачивая человечность. Но шаман рождается шаманом именно затем, чтобы не дать порокам превратить племя в стадо поедающих плоть врагов, дерущихся за лишний кусок мяса друг с другом. Для этого ему даётся тёмная сила и для этого ему приходят знания обо всём. Он постоянно видит смерть и тьму духов-падальщиков вокруг себя. Он видит больше, чем хотел бы видеть, и знает больше, чем хотел бы знать, не смотря на возраст. Духи шепчут ему имена людей, дают знать об опасности, сторожат его, когда он учится и не нападают на него из страха перед его волей. И всё же Брат Шамсутдин может оказаться прав. Нельзя отметать такую возможность, если Дес не найдёт иного способа управлять лоа.
...-Не могу ничего сказать о телесной стороне, но твой разум и твоя душа в опасности. Ты уже умеешь нападать, но умеешь ли ты обороняться?  Тебе даровали меч, но не дали доспеха.
Дес едва заметно вздохнул и отвёл глаза в сторону, волнуясь, что и тут учитель прав. Он просто не думает о том, что нужно обороняться от лоа. Эти знания пока не доступны ему, и быть может он их никогда не получит от Владыки, жаждущего получить от своего жреца всё, и даже больше. Если бы он был зрячим, он следил бы за каждым шаманом, считая промахи и свои тёмные победы над рассудком шамана. Но Владыка слеп, и не знает кого наделяет силой. Он не может отследить всех, поэтому бросает равные возможности для любого из них. Проявить дар, обучиться постепенно, пройти обряд взросления, выбрать воинов и племя... возможно биться кем-то, чтобы стать сильнее духом. Владыка научит его обороняться, вот только для этого должно прийти время.
Дес чуть вздрогнул, когда учитель опустил ему руку на плечо, и снова посмотрел ему в лицо, подняв голову.
- Я научу тебя, как остаться в живых.

Дес смотрел в лицо однорукого шазийца и его глаза утратили на секунду цвет, посветлев до молочно-белой радужки с точкой чёрного, словно бездонный колодец, зрачка посередине.
Он правда хочет защитить меня?...
Если бы учитель только знал, как много чувств он вызвал своими словами в душе мальчика! Дес смотрел на него пронзительным взглядом, выискивая хоть малейший отзвук лжи, и не находил. Однорукий хотел защитить его, и его душа подсказывала Рыжику, что он не обманывает его. Надежда на то, что его жизнь не окажется короткой, если брат Шамсутдин и впрямь научит его большему, возвратила искристо-голубой глазам юного мага. И вселила в душу новую жажду - узнать, как именно это будет? Не подвергнет ли учитель свою волю наказанию от Создателя, обучая его, чужака в мире Орденских магов, владеющих силой ничуть не меньшей, чем то, чему учится он?
Ощущая эту странную заботу о нём, Дес на мгновение забылся и порывисто шагнул вперёд, прижавшись на миг к мужчине и обняв его обеими руками. Одежда учителя была сырой и холодной, но Десу было всё равно. Он давно не чувствовал себя так, как сейчас. Под защитой кого-то более взрослого. Кого-то, кто не боялся принять его таким, какой он есть и... оберегать. Наверное это почти что также, как он оберегает волшебную куклу Рагге от чужих рук. Утратив родственные связи с момента посвящения его Владетелю, Дес чувствовал, что может потерять больше, если и дальше будет надеяться лишь на себя и на видения от Владыки. Невольно брат Шасмутдин ибн Аяз стал первым человеком в его трудной жизни, который действительно желал уберечь его от других дознавателей, и от самого себя в том числе.
  Рыжик разжал руки и отступил назад, чувствуя, как дрогнуло его сердце от нахлынувших разом чувств. И он вновь поднял голову и посмотрел однорукому в лицо снизу вверх.
- Мне нужно научиться этому. А как мы будем учиться? Я так много хочу увидеть и узнать! Я не могу дать себя убить раньше, чем узнаю всё, что должен! Мне нужно научиться ещё сражаться с лоа, несущими смерть, чтобы уметь прогонять их прочь от больных... - Дес был так воодушевлён, что даже взял учителя за руку и потопал вперёд по траве, перечисляя всё, чему он хотел бы научиться, что приходило в рыжую лохматую голову.
- Научиться управлять мёртвыми лучше, чем сейчас. Чтобы это не отнимало столько сил.. И ещё прогонять тварей. Или заставить их служить моей воле. И ещё собирать лоа, не пуская их в себя. А что если они и правда забирают не только мою кровь? Я им не разрешал, но я ведь не знаю наверняка. Что, если они уносят часть моей души к Владыке, и я потом стану похож на какую-нибудь тварь, когда вырасту? И изменюсь. И перестану ценить жизнь тех, кого должен защищать? Если я впущу Владетеля в своё сердце, то во что же превратиться моя воля? Меня тогда обязательно придётся убивать, потому что я стану совсем злым. А я... не хочу.
Дес помотал головой, увлекая учителя по тропе меж травы в сторону леса, всё ещё укрытого тенью.
- И ещё...
Дес остановился у вывернутых корней, за которыми была почти незримая тропа, ведущая через ельник назад. Он повернул голову и снова внимательно посмотрел на учителя, умерив поток слов на секунду.
- Почему, учитель? Почему Вы решили учить меня дальше? Разве Создатель не накажет Вас за меня? Священные книги говорят, что всякого, кто служит тьме, следует предать огню очищения. Если бы Вы не научили меня читать... То есть... я хочу сказать, что знаю, как недолго буду жить, если откроюсь кому-то. Теперь Вы тоже в опасности, учитель. И всё же не хотите убить меня. Почему?

Отредактировано Десмонд Блейк (2015-05-02 22:52:05)

- Ты – маг, человек Воли и Слова. В тебе горит дар, подобный пламени...
Рыжик слушал внимательно и, сравнивая, понимал, что это так и есть. Им обоим был дан огонь и, переходя грань, с обоих сторон горело бы уже во зло. Но пока надо слушать своё сердце, интуицию, подсказывающую, как быть осторожным и не навредить себе. И когда учитель заговорил о самом первом исцелении, о соседке Хильде, убитой почти, Дес с удивлением глянул на него снизу вверх. Он не был уверен, что всё именно так, но доля правды в словах однорукого была. У него была возможность навредить гадким мальчишкам в Грачевнике, так почему он этого не сделал? Впрочем, Дес знал почему. Потому что Хильда была важнее мелких ссор, от которых можно было убежать на Гороховую улицу.
Учитель вдруг остановился и повернулся нему, берясь рукой за его плечо. Ореховые глаза смуглого шази разглядывали тонкие черты лица бледного мальчика с огненно-рыжими волосами, а он смотрел на него своим чистым голубым взглядом, чуть морща лоб у бровей и плотно сжав губы в ожидании любого слова, что сорвётся с уст учителя.
- Я не верю, что ты есть зло во плоти...
Дес моргнул, судорожно вздохнув. Нет, он не считал себя злом во плоти. Он шаман, хранитель племени, маг, что заботится о людях и скоте, управляя тёмными духами и изгоняя их прочь, либо призывая их на службу. Он ещё только учится, и знает слишком немного, но и то, что знает, не всегда может объяснить словами. Учитель знает куда больше, обучая его всему. И сейчас брат Шамсу был взволнован, убеждая Десмонда в том, что природа его не жестока изначальна. Дес чувствовал это, как животное чувствует доброе к нему отношение. Все слова, что говорил ему брат Шамсу, были искренними. Он вглядывался в лицо своего воспитанника, то ли ища признаки лживости чуждого бога, то ли желая убедить и себя тоже, что поступает правильно. Но перед ним был просто ребёнок, странный, замкнутый для всех, кроме него. Рыжик просто волновался, задал вопросы, чтобы точно знать, что ничего не изменится из-за его дара и что Шамсу не бросит его, убежав, как убежал Рагнар. Но Рагнар - это другое. Рыжик винил себя в его исчезновении и причина уже была понятна, растолкованная братом Шамсу ещё вчера. А учитель по-любому попадал в опасность, принимая его по воле Создателя и обучая. Если бы только другим братьям-орденцам можно было объяснить точку зрения однорукого шази, но вряд ли они станут слушать его, если узнают, кого он покрывает. Вот за это и нервничал Рыжик, задавая свои вопросы. Брат Шамсу говорил о ядах и лишних каплях, и Рыжик отлично понимал это всё, запоминая и принимая его объяснения. Он ведь и правда всегда знал, что его силы иные. Маги Создателя были другими, они держали свою силу и волю, словно оружие, используя её быстро и ярко, вызывая в душах смертных смятение и благоговение. А он так не мог. Ему казалось, что их сила - это сияющий сгусток чистой энергии, принимающий форму их воли. Энергия наполняла и его тоже, но на столь сияющие чудеса, как джин, например, он не был способен. Он словно жил по другую сторону магии, имея дело с тем мрачным, что не видели глаза магов Создателя. Шамсу оказался первым, кто видел лоа, войдя в шаманский круг его силы. И он вёл себя крайне достойно, не мешая ритуалу защиты Рагнара.
Дес чуть тронул свою куклу за пазухой, зная, что теперь за его любимым Рагге присмотрят. Не важно, как далеко будет его рыцарь отсюда. Ни смерть, ни опасная болезнь не коснётся его. А раны... это пустяк. Если они и будут, то останутся чистыми, заживая. Они снова шли полем назад, и уже были недалеко от приютских стен. Туфли высыхали на солнце, и Дес сорвал несколько листьев земляники по дороге, помня, что они хорошо подходят для лекарственного чая. Молча показал их учителю, тряхнув огненной гривой. А потом сорвался с места и принялся бегать по полю, срывая на земляничниках молодые листики. Он всё понял и принял, и теперь, когда душа его успокоилась, он вёл себя точно также, как любой ребёнок. С радостью носился вокруг шази, держа в одной руке сорванные листья, а в другой влажные туфли, расставив руки в стороны, словно ловил ими ветер. Сделав ещё круг, он подбежал к учителю, успокаивая учащённое от бега дыхание и слушая отдалённый звон.
- Мы пропустили утреню и завтрак...В лекарне есть немного меда и, я думаю, на кухне нам не откажут в паре лепешек. Мы успеем перекусить, прежде чем явятся первые больные.
Дес кивнул, улыбаясь, и запрыгал на одной ноге, одевая туфлю на ходу. Подойти к дороге, перейти через неё, пройти вдоль стены до приюта к самым воротам... Хорошо, что они пропустили только завтрак и утреннюю молитву, а не уроки. Дес успел выспаться и готов был учиться дальше. Упоминание о лепёшках разожгло аппетит и Рыжик с надеждой глянул на учителя. Поесть было бы очень кстати. Он поправил плащ на плечах и молча проследовал за ним, держась чуть позади и крепко сжимая в руке кучку земляничных листьев. Всё снова стало таким, как было. Ночь прошла, настал день, но теперь Рыжик был уверен, что он больше не один в этом чуждом мире и его тайна уже не тяготила его душу так, как раньше.
- Я хочу быть, как Вы. - тихо сказал он, когда они уже прошли мимо брата-привратника, проводившего их настороженным взглядом. - И уметь так же много, как Вы. - добавил он, держась рядом с одноруким.

Отредактировано Десмонд Блейк (2015-07-17 13:53:40)