- Лишь для избранных, сеньор! – инфанта отшатнулась от распахнутой двери, то ли опасаясь получить выволочку немедленно, то ли заглянув в лицо упырям за спиной Альваро. – Но вы проходите!
Она схватила благородного дона за рукав, рывком втянула внутрь церкви, и тут же попыталась закрыть дверь, пока проклятые его не достали.
- Все мужчины с оружием проходят без приглашения!
Черные глаза сверкнули озорством и азартом, в сумраке блеснул влажных край белых зубов. Сложно сказать, была ли инфанта напугана происходящим. Вероятно, она была напугана до той степени, когда инстинкт выживания делает нас отчаянно смелыми.
- Одежда – гори свечой.
Инфанта вряд ли способна была создать источник пламени большего размена, но простая домотканая рубах на ближайшем к графу нелюде занялась по краю, и уже через несколько секунд пламя лизало его лицо.

Кем был Тео, чтобы критиковать поведение воинов в бою?
Собой.
Он, собственно, был готов делать это – критиковать, то бишь – в любой подходящий для этого славного действа момент. Но сейчас это было совершенно не к месту, и лишь отстранённо маг испытал почти удивление в ответ на короткий обмен «любезностями» между дамочкой и очередным алацци, ввалившимся в церквушку. Воин ещё, вроде как, пытался острить, белозубо улыбался и был явно знакомцем – близким? – этой благородной девчонки, но разбираться в их отношениях у мужчины просто не было времени. Желания, впрочем, тоже.
«- Как… я… устал…»
Проблема была куда ближе – в лице пяти тварей, проследовавших за первыми тремя, и сейчас занимающих внимание близнеца и старика-настоятеля. И Тео, почти мгновенно сориентировавшись, вскинул арбалет, уперев приклад в плечо и привычно негромко проговорил:
- Пригнись, Дер.
Тот, впрочем, и самостоятельно уже нырнул вниз – как оказалось позже, за ножом, - и маг уже без опаски нажал на спусковой крючок, метя ближайшей твари в горло-лицо. Да, пусть он был не профессиональным воителем, не стрелком и не мечником, но с такого расстояния мог бы попасть и подросток. Не ребёнок – но подросток. А Теодор всё-таки тренировался. Пусть – из-под палки, пусть – нехотя и спустя рукава, но глазомер у мага вынужденно был неплохим.
И лишь потому он мог порадоваться глухому чавкающему звуку, с которым болт, мазнувший вверх и влево, входил в глазную впадину убунди-кровососа. Со невозможной отчётливостью, дарованной всплеском отстранённого куража, он увидел, как само глазное яблоко, под непреодолимым давлением металла лопается, и прозрачно-кровавой слизью стекает по лицу проклятого. Сила выстрела, однако, была такова, что болт не завяз в этой каше, а устремился дальше, вгрызаясь в мозг.
А затем, со всем возможным хладнокровием, маг принялся перезаряжать арбалет.
«- Как… я… устал…» - всё с той же отчуждённой флегматичностью подумал он, заставляя пальцы сгибаться механически и, подхватив второй болт, вновь уложил его на ложе, как и первый.
В сущности, его позиция сейчас была наиболее удобной, поскольку спереди-слева его закрывал брат и, прости Создатель, этот ветхий рыцарь-маг Клемент, а справа – чирикали дамы с новоявленным горячим спасителем, обагрённым кровью безвольных марионеток не слишком благожелательного Кукловода.
Палец слегка прищемило тетивой, но младший из братьев словно не заметил этого, продолжая заряжать арбалет. В конце-концов, если мешкать сейчас – потом может не появиться возможности отдохнуть по-нормальному, а лишь, согласно хестурскому обычаю, взмыть пеплом небо. Разумеется, в том лишь случае, если от них останутся тела для сожжения.

Отдохнем на том свете, говорят умные люди. И они абсолютно и полностью правы. А вот, если не заставить себя встряхнуться, то вынужденный отдых наступит прямо сейчас. Благо помощников хватало – начиная от упырей, и заканчивая мыслью о том, что ещё до того, как бегать за красавицами, Альваро грезил о спокойном вечере и все том же пресловутом отдыхе. Последнее правда так и осталось мечтой, а организм в условиях явной опасности был мобилизован до предела. Главное, чтобы сия хорошо отлаженная машина не дала сбой в самый не подходящий момент. Инфанта была милостива и подсветила ночь факелом из одного их убунди, что, в сущности, не сильно поменяло расстановку сил, или высветило прекрасную картинку, которой хотелось бы полюбоваться. Ну и ладно, дон Батиста не был великим эстетом боевых действий. В них, как ни странно, гораздо важнее эффективность. И неважно, каким образом она достигнута – будь то грязные приемы, высочайшее мастерство или брань, заставляющая невольно вслушиваться, дабы познать все тонкости собственного происхождения. Однако, гранд помнил и тот факт, что для поистине метких выражений требуется одну часть мозга освободить от концентрации на танце с мечом. Что в свою очередь – чревато. Так что взвешивайте, господа, что вам дороже. Для себя южанин решил, что иногда можно и ругнуться, но очень емко, дабы вспомнить, что собственный голос – тоже оружие (в фигуральном смысле, разумеется). И как-то опять ушли в растекашение мыслию по древу, лишенное смысловой нагрузки. Посему возвращаемся к сути.
Дверь закрываться упорно отказывалась. На то она и дверь, или точнее настолько у упырей хватало ума. И это, между прочим, не комплимент последним, а прискорбная констатация фактов. Зато внутри дела обстояли чуть лучше, рыцари справились с теми, кто нападал на них. Арбалет – крайне полезная вещь, особенно в руках тех, кто хотя бы понимает, что держать его надо стрелой ОТ себя. А для тех, кто ещё и умудряется попадать – вообще находка. Чужие навыки Альваро оценивать умел сполна, было бы на это время. Сейчас речь о великих тактике и стратегии не шла. Все гораздо прозаичней – кровяка, вытекшие глазки, мозги и прочие прелести баталии. Радовало одно – не свои. И это собственно огромный плюс, возвращаясь к вопросу об эффективности (гениальным мыслям о закупоривании дырки, откуда просачивались твари. Тут добавим, она несколько запоздала, все стало слегка позитивней). Не будем сентиментальными, дон Батиста в обморок падать не собирался (ни на такое насмотрелся), и уж тем более все это никак не могло стать причиной для использования драгоценного времени передышки в пустую. Маленькая локальная победа давала шанс по-быстрому смотаться. Хотя нет, просите, неправильная формулировка – стратегически отступить. И тут дело вовсе не в трусости, а в элементарном здравом смысле, который присущ всем собравшимся – от девушек до клирика. А ещё дедушка не страдал старческим маразмом (может и страдал, конечно, но в данный момент проявил чудеса разумности), и весьма весомо прикрикнул на двух красавиц, у которых пока вполне благополучно получалось избегать гнева самого Альваро. Это, разумеется, упущение, но сейчас опять таки не до него. Выберемся, доберемся до представительства и тогда... Что будет тогда по законам жанра оставалось тайной покрытой мраком, ибо ему ещё требовалось, как минимум, наступить.
- Ну раз вы меня не слушаетесь, послушайтесь хоть благородного пожилого человека, - с иронией выдал дон Батиста, намекая, что спорить сейчас явно бесполезно. Дожидаться решать ли красавицы спорить или нет, он не стал. Не стоит искушать лихо, да и тратить драгоценные секунды тоже не стоит, их потом, уже по другому закону, может попросту не хватить. Делать страшное лицо для устрашения девушек он не стал, понадеявшись, что с них и убунди хватит. Или наоборот. Тут все зависит, с какой стороны посмотреть. – Давайте, давайте шевелите своими прекрасными конечностями. Волшебное слово – бегом. Напутствовал гранд. Он все ещё посматривал на дверь, понимая, что надолго она никого не удержит. Меч он держал опущенным – воевать пока не с кем. – Ну и если ни у кого нет здесь срочных дел, нам бы тоже не мешало составить дамам компанию, тем более, что отпускать их одних – потом не найдем. Да и мало ли кого они ещё умудряться распугать. В конце концов, надо быть уважительней к местной флоре и фауне.

Хельга ни с кем спорить не желала и не намеревалась. Она помогла впустить дона Батисту, глянула через плечо инфанты в темноту дараских улиц и узрев там нехороший оскал убунди, спряталась обратно. К дьяболону героизм, сейчас нужно оставить поле боя тем, кто на самом деле умеет воевать и быстрее бежать отсюда, потому как только в быстром, проворном беге одалиска видела их спасение. И если мужчины последуют за ними следом. она будет им только благодарна - ведь это даст шанс добраться до представительства живыми, а после отблагодарить отважных воинов так, как и полагается. Но мысли неслись лишь фоном к общему напряжению и пылу драки. Солоноватый запах крови стал таким, что можно было задохнуться, жар в крови гнал адреналин и стоять на одном месте было просто невозможно.
Выскажет вам Альда потом, благородный дон, и волшебное слово, и много всего ещё важного.
Одалиска обернулась. одарила гранда полыхающим взглядом, но смолчала. Не в её положении язвить и пререкаться, хотя и очень хочется. Это они то всех распугали!? Да они просто пошли пройтись, кто же виноват, что вместо интересных ханов они наткнулись на злобных убунди. Воспоминание о кровожадном оскале одного из чернокожих дикарей заставило Хельгу шевелиться куда быстрее, чем все слова гранда вместе взятые и вскоре они с Альдой снова спускались в подвал молельни.
- Сюда, Ваше Высочество! Клирик сказал в эту сторону.
Девушка кивнула в указанную стариком сторону и поспешила туда сама. Двери в катакомбы, или куда они там ведут, хотелось найти как можно быстрее. Про оставшихся наверху воинов Хельга старалась не думать. но все таки образ того, темноволосого, с мечом, иногда вспыхивал перед глазами яркими картинами. Взгляд, а одалиска была уверенна, что смотрел он на неё, тронул и ей бы хотелось, может быть потом. встретить этого незнакомца снова.

Наверное, Тео слегка дёргало от того, что та троица мирно беседует, оставив на, по сути, его и Дерента попечение имеющихся врагов. Это было ново. Во всяком случае – сравнительно с Хестурским хребтом. Там прежде убивали всё, что могло причинить вред, а уж потом языки чесали, но, в сущности, тыкать их в это носом сейчас? На мага снизошло мгновенное умиротворение, и в мыслях скользнуло: «Создатель простит…»
И снова приклад арбалета упёрся в плечо, и снова острый взгляд кончика болта нашёл свою цель – на сей раз в горле того, кто пёр на брата. Возможно, он ещё какое-то время мог бы подёргаться, и навредить близнецу, но тот не стал дожидаться, и, очевидно, просто походя распорол ещё и бок. Что ж, очень хорошо.
Тем временем, троица «гражданских», сделав максимально верное, что она могла – устремилась к заднему выходу, и мужчина проводил их пристальным напряжённым взглядом – не уцепится ли кто за хвост? Но – нет, все твари сейчас надёжно «висели» на воине, что крутился взбесившейся куницей в силке, и клинки в его руках, уже тускло и красновато сверкающие кровью, то и дело вспарывали грузные чёрные тела с чавкающими звуками бойни.
Младший не мог скрыть удовольствия, с которым он наблюдал за danse macabre Дерента, да и совершенно не собирался этого делать. Хотя, стоило признать, выглядел брат не сильно краше, чем его жертвы. Струящаяся по лицу кровь, слипшиеся в сосульки и колтуны волосы, испачканная и порванная одежда… и в довершение всего – диковатая улыбка-оскал. Он был доволен.
И Тео коротко кивнул на его приказ, с абсолютно спокойным, и почти безмятежным видом направляясь к нему, и на ходу перезаряжая арбалет. Болтов у него ещё было в достатке, а то, что он расхищает имущество церкви… ну так на благо же! Там вон по улицам шляются ещё эти твари, так что ж ему – пугать их грозными криками и страшными взглядами? Так ведь болт промеж глаз – оно куда весомее…
- Как всегда – непревзойдённо, - проговорил едва слышно – лишь для близнеца, проходя мимо него и кивая на эти туши. Идти в арьергарде было не то, что бы совсем уж привычно, но… скажем так – случалось и такое. Замыкать шествие, зачищать следы бойни… иногда его использовали и для этого, ведь что может очистить лучше, чем жаркое, живое пламя? Но сейчас устраивать в покидаемой церквушке пожар было… неуместно. Пусть уж настоятель сам разбирается, что делать с телами кровопийц.
- С девками этот хмырь… докуда доводим их? До резиденции, или на людные улицы? – поинтересовался всё с той же отстранённой прохладцей, продолжая беседовать в «интимном» режиме, явно не намереваясь посвящать остальным в их с близнецом беседу. Можно было бы, конечно, перейти на язык жестов, но Теодора весьма стеснял арбалет в руках, который он бережно хранил заряженным, на тот случай, если в ближайшее время будет осуществлено очередное нападение упырей. А ежели нет, то, само собой, придётся разрядить – а то зачем тетиву портить?

На всякий случай Альваро едва заметно тряхнул головой запоздало убеждаясь, что в глазах у него не двоиться. Потому как это было сильным ударом на трезвую голову. К тому же услужливое воображение быстро подсунуло ДВЕ Альды, и гранду стало слегка не по себе. Так все – перед ним всего лишь два близнеца, которые умеют прекрасно сражаться, и не более того. Все остальное плод усталого мозга дона Батисты. Интересно, с чего вообще он вдруг решил проверить саму возможность оптического обмана собственного зрения. Ведь с самого момента появления в церкви, южанин понимал, что женщин защищали два рыцаря и клирик (последний, скорее, делал вид, что защищает, но никто не берется судить о благородных порывах души пожилого человека). И вот сейчас, когда двое были меньше всего похожи на раздвоение картинки, Альваро вспомнил о подобной возможности. Бывает. Видимо, стареет. И ничего смешного в этом межу прочим нет!
Горячка боя несколько спала, желание прибить девушек в принципе тоже, ибо нет ничего хуже, чем совершать поступки в пол силы. Да и строптивость юной инфанты обещала ещё ни раз проявиться. Так что было бы неплохо для начала добраться до резиденции. Желательно в одном куске, и желательно в полном составе. А там уже можно выслушать много замечательных идей, требующих немедленного воплощения, достойно ответить. Запереть негодниц на ключ, и хоть немного отоспаться. Дальше уже будет проще и понятней. И это не какое-то предвидение, а всего лишь наивная надежда вовсе не наивного гранда. Но человеку свойственно верить во что-то светлое, и стремиться к этому светлому, иначе жизнь теряет всю свою прелесть. Поскольку суровую реальность Альваро знал прекрасно, а была она предельно банальна – чтобы человек не делал, он медленно, но верно ползет на кладбище. Причем медленно это опять же утопия, если у тебя в родственниках есть столь очаровательное создание как Альда.
А дальше все развивалось с завидной склонностью на позитив. Девушки лишь косо посмотрели 9а поскольку взгляды были лишены возможности убивать – это можно и пережить), близнецы перешли на перешептывание (наверняка обменивались любезностями по поводу свалившихся на их голову южан), а клирик решил запереть всех с другой стороны и героически погибнуть в церкви (опять же у каждого свой путь на кладбище). Что касается самого Альваро, то он, удивившись разумной покорности юных особ, догадался (о да, он мог быть сверх сообразительным), что близнецы последуют с ними. конечно, девушек бросать никак нельзя, а некий южанин доверия никак не внушал. Ну подумаешь с мечом, это ещё ни о чем толковом не говорит. Дон батиста лишь хмыкнул и пожал плечами. Пусть идут, и заодно, если хотят, то и старика уговаривают последовать вместе или благословят друг-друга. Сейчас гранда куда больше волновал открывшейся перед ним тоннель.
- Belelzas, давайте ка я проявлю ещё одно неуважение к вам – потом выскажите все сразу, и пойду первым. Благородный дон хорошо взвесил свое предложение, потому как знал, что на спине у него глаз нет, а это может привести к очередному побегу красавиц. НО, во-первых, он все-таки в подобных ситуациях не боялся поворачиваться к девушкам спиной, хотя вполне мог схлопотать сковородкой по голове, во вторых, в тоннелях лучше первым встретить сюрприз, чем потом отбиваться от его остатков. и в-третьих, за ними следовали ещё и два рыцаря, что давало призрачную уверенность в том, что устроить очередную реализацию буйной фантазии у инфанты не получится. Так что обогнав девушек, Альваро приготовился первым встречать любую грозу. Верный меч был наготове, тело требовало отдыха, однако, пока подчинялось железной воли, и самое главное было бы неплохо знать, куда идти. Вот с этим разберемся уже по ходу. В конце концов, проблемы решаются по мере из создания.

Голос клирика подгонял, а спешащий следом гранд даже молча навевал угрозу. Он черной тучей следовал по пятам и теперь казалось от него не будет никакого спасения, он будет везде и всюду, будет преследовать ночью во снах и вовсе не в эротических, хотя безусловно как мужчина Батиста был красив и Хельга часто, ещё у Карима, заглядывалась на него. Но сейчас чувство вины за содеянное выветривало на нет все чудесные, трогательные и чувственные мечты, оставляя лишь холодок на спине и желание побыстрее оказаться подальше и от этого места, и от гранда.
- Ваше Высочество...
Одалиска не успела продолжит, как хлопнула дверь и лязгнул засов, хотела взять Альду за руку и тоже не успела, что-то мохнатое и большое скользнуло по коже, пробежало парой тройкой лапок вверх и вызвало панический ужас. И только великолепная сила воли помогла Хельге не заорать, и не затопать ногами. Это нечто уже удрало, а потом девушка смогла различить у себя под ногами тело принцессы, и вот теперь страх льдом сковал сердце. Что это было? что укусило, ранило или убило Альду? И ведь оно могла убить и её тоже!
- Дон Батиста! Братья! На помощь! Помогите, Её Высочество! ...
Хельга упала на колени рядом с принцессой, ловко нащупала пульс на шее и убедившись, что та жива, смогла выдохнуть. Не так все скверно, как могло показаться, но хорошего мало в любом случае. Это нечто до сих пор тут и может укусить кого-то ещё...
- Осторожней, здесь есть какая-то тварь!
Хельга лихорадочно оглядывалась по сторонам, пытаясь увидеть опасность, но пока взгляд девушки натыкался лишь на мужчин и предметы скундной, церковной мебели.

Неприятности не приходят по одной, особенно, если они не приходят, а их приносят с собой очаровательные существа именуемые девушками. Примерно так выглядела первая мысль дона Батисты, если переложить её на литературный язык. А переложить просто необходимо, иначе её просто невозможно озвучить. Настроение же гранда было вполне себе оправдано, он устал и морально и физически носиться за двумя девицами, которые на свои нижние 90 решили поискать приключений. Это же так весело, по их мнению. И полнейший идиотизм, с точки зрения Альваро. А своему мнению благородный дон доверял куда больше, ибо мало того, что оно итак было его, так ещё и подтверждено достаточным жизненным опытом. Опыт – не опыт, а результат ждать себя не заставил.
Не успели они пройти и нескольких шагов, с того момента, как клирик решил покончить жизнь самоубийством, выбрав правда весьма изощренный способ это сделать, а на горизонте замаячили новые проблемы, которые с трудом можно было отнести к свету в конце тоннеля. Для начала Альда умудрилась споткнуться, и, разумеется, свалиться. И не просто свалиться, а для полного счастья потерять сознания. С чего Альваро был так в этом уверен? Да с того, что он даже мысль не допускал, что судьба будет столь благосклонна лично к нему, и избавит его от этой особы больше, чем на пару часов. Это все, конечно, внешнее, однако, сейчас южанин был достаточно зол, и уже не собирался сдерживать раздражение, во всяком случае, перед самим собой. Он уже подустал за день искать оправдания поведению инфанты, и придумывать ему моральные обоснования. Прав, как всегда прав, понял Альваро, когда хеска, выказав больше сочувствия, поверила пульс своей госпожи. Мужчина лишь страдальчески закатил глаза. Как же ему все надоело. Тем не менее, гранд был достаточно умен и дипломатичен, чтобы проделать это пока факелы не могли выдать это выражения его лица.
Перспектива впечатляла – тащить избалованную девицу в обмороке на собственно горбу. И отказаться же не получится, поскольку, как оказалась, он личность довольно известная (дъяболон побери собственную обаятельность!), ну или, во всяком случае, легко узнаваемая рыцарями. Может ему их тоже следовало знать? Ладно, потом разберемся, когда выберемся. Хельга вопила о тварях и строила глазки рыцарю, что, похоже, было взаимно, а Альваро в это время взвалил на плечо ношу. Именно на плечо, потому как это, во-первых, оставляло хоть какую-то возможность воспользоваться мечом, а во-вторых, таскать красавиц на руках крайне тяжело и неудобно, особенно, если она не держится за шею. Так что в положении “мешок картошки” Альде и предстояло путешествовать до резиденции. Плохо, правда, что на горбу дона Батисты. Кстати с одалиской тоже потом не помешает поговорить...
- Я не сомневаюсь в ваших способностях защищать, - кого и от кого гранд предпочел не уточнять, хватало и того, что он послушно принял на себя роль ишака. С другой стороны, кому нужна инфанта, кроме него. Да и ему то несильно нужна, но бросить здесь не позволяет политический расклад в государстве (вы не ошиблись – политический расклад, а не собственная совесть, которая у дона Батисты была весьма своеобразной девушкой).  – Равно как и в том, что мы отсюда выберемся. Потому вас не затруднит несколько посветить мне, а то как если в обмороки начну падать ещё и я, мир лишится сего сокровища. – похлопал по лежащему на его плече мягкому месту инфанты. После чего послал Хельге взгляд полный обещаний всего хорошего, как только доберутся до резиденции. А дальше Альваро зашагал вперед, в надежде, что где-то есть этот самый свет, который может оказаться чем-то иным, кроме пожара.

Благородный дон успел сделать всего два шага, и потом, так же как и сеньорита Сандовал, стал заваливаться на бок. Да, прямо с ношей на руках. Медленно, потому что пытался сопротивляться действию яда.  Но теперь Дерэнт успел рассмотреть вредителя. Несомненно, это был паук, крупный, размером с ладонь. Собственно, магу-рыцарю было абсолютно некогда определять видовую принадлежность создания. Какой то другой человек, например ученый, мог бы даже залюбоваться стремительностью, с которой тварь спрыгнула с плеча гранда, но Дерэнт ученым не был, и потому очень непочтительно ткнул в создание факелом. Подпаленное членистоногое, агонизируя, скрючилось на плитах, где и было придавлено не теряющим время братом Теодором. Дерэнт как раз в этот момент был занят тем, что, отбросив факел, принимал на себя вес гранда и госпожи Сандовал.
«Благодарю, Создатель, за испытания твои, посланные тело и дух мои укрепить» -  ему удалось прервать неуправляемое и потенциально травматичное падение благородной пары, обхватить гранда за плечи, и очень аккуратно завалить их на себя, чтобы инфанта в падении назад или вперед не расшибла голову.
-  Сударыня, стойте. Кажется, нам придется приостановиться! – пропыхтел Дерэнт, выкапываясь из под  благородных господ.
«Вот так вот всегда! Эти благородные господа и дамы, от них все проблемы!»
Младший, к счастью, тоже не терял времени даром: отложив арбалет в сторону, он, подхватив факел Дерэнта, быстро осматривал углы.
- Эта шустрая тварь все-таки успела натворить дел. – пробормотал старший из близнецов. Младший однобоко ухмыльнулся и Дерэнт догадывался, что сейчас они думали об одном и том же.
- Нам остается лишь надеяться, что укусы не смертельные. Срочно нужен лекарь. Но откуда его взять?
«В противном случае мы с Тео рискуем подохнуть с гусиным пером в руках, утонем в море рапортов и обьяснительных. Дьяболон! Как же я это… о как же я это обожаю!»

- Так… - Дерэнт на секунду коснулся указательным пальцем подбородка, хмурясь.
«Ну чтож, нет времени вспоминать, какие именно твари могут жить в подземельях Далара: что это за пауки, какими свойствами обладает яд. Нет времени гадать – сколько еще их копошится по углам.  Как это ни печально, девчонка права насчет инквизиции. Если присутствующая здесь знать вдруг окочурится, нам не избежать добровольно-принудительного визита к брату-дознавателю, а значит..»
- Тео… в смысле, брат Теодор, берешь на себя благородную даму.  Сударыня… Служба в Хестуре научила меня ценить мастерство хеских красавиц.
«Даже если ты не умеешь обращаться с оружием… вдруг ощущение его тяжести в руках придаст тебе уверенности»
С этими словами и мыслями Дерэнт вытащил меч гранда из ножен и за лезвие протянул его даме.
-  Представьте на секунду, что наш благородный господин не укушен пауком неизвестного происхождения а просто малость перебрал. Думаю, это будет удобнее, чем пытаться сообразить носилки из его плаща. Если устанем, можно тащить волоком.
Закинув себе на плечо правую руку господина посла, Дерэнт приподнял его тело с каменных плит.
-  Кстати, быть может, это не лучшее время, но мне было бы приятнее обращаться по имени, к тебе или к Вам, -  маг-рыцарь пристально заглянул в глаза деве, ободряюще улыбнулся, оценивая, в тоже время, как себя чувствует дама: очень не хотелось столкнуться с истерикой или приступом паники – Меня, как Вы, наверное, поняли, зовут братом Дерэнтом.
Старший из близнецов не стал доставать из ножен палаш, ограничился факелом, позаимствованным у сеньора Батисты. Коротко оглянулся в сторону брата Теодора.
«Я знаю, что тебе тяжело, братишка. Держись! Этот чертов день должен когда-нибудь закончиться».
Подмигнул, дождался, пока одалиска поднырнет под бесчувственного сеньора с другой стороны.
«Вот что мне интересно… Так это, откуда у тебя такие навыки, такое самообладание? Не паникуешь, не орешь, не заламываешь руки.  Одним словом – не девушка а мечта!»
Дерэнт вдруг поймал себя на совершенно неуместном желании сочно хлопнуть девицу по заду, и тут же себя укорил.
«Вот кобель же засратый, прости Создатель! Их благородия в отрубе, подземелье кишит монстрами, снаружи поджидают зомби, а ты о чем думаешь?»
- Ходу, братья и сестры – голос мага-рыцаря прямо таки звенел от странного оптимизма. Но, конечно, брату Теодору отлично были знакомы эти интонации кобелирующего кабальеро, уже выбравшего обьект для ухаживания.

Хельга без колебаний приняла из рук Дерэнта меч, но вот относительно предложенного метода транспортировки гранда у одалиски возникли вполне обоснованные сомнения. Дон Батиста был мужчиной крупным и немало весил, а без сознания наверняка был безмерно тяжел и тащить его на плечах даже в компании рыцаря казалось сумасшедшей идеей, ведь пьяный кое-как сам перебирает ногами, а алацци будет просто висеть неподъемным мешком. И выбрать, что же сейчас более важно - факел или меч оказалось трудной задачей. Девушка на пару мгновений даже растерялась, переводя взгляд с огня на сверкающее в сумраке лезвие. Огнем можно пугать пауков, мечом разгонять других тварей.
- Боюсь наш гранд в этом случае просто мертвецки пьян и помощи от него не будет.
Девушка с сомнением покачала головой и воткнула факел в кучу какого-то мусора в углу. Благо там кроме самого мусора никого не оказалось и Хельга с некоторым облегчением последовала примеру Дерэнта - взвалила себе на плечи руку дона Батисты. Попыталась примериться к тяжести, но пока получалось не очень. Чертыхнувшись про себя, одалиска заткнула так щедро отданный меч за пояс и уже двумя руками уложила бесчувственное тело южного бастарда так, чтобы более менее удобно было его тащить. Спорить и пререкаться с рыцарем желания не было абсолютно никакого, к тому же он, кажется, хотел казаться весьма милым. Девушка улыбнулась, сверкнув в сумраке белыми зубами. Взгляд, брошенный на мага, вспыхнул озорством.
- Зовите меня Хельга, брат Дерэнт.
Впрочем улыбка была мимолетной. Предстоящий путь казался бесконечно долгим - Хельга, если её не подводила память, примерно знала куда нужно идти и как скоро они доберутся до Альгамбры, и это её совсем не радовало. Приходилось надеяться только на то, что и дон Альваро, и принцесса придут в себя в скором времени, и тогда пусть станет значительно легче.
- Вы уверены, что так нам будет проще?
Сомнения стали обуревать девушку буквально через пару десятков шагов. Тяжелое и совершенно непослушное тело гранда казалось просто неподъемным, а невысокая от природы и довольно хрупкая Хельга ощутила, как мышцы просто взвыли от напряжения. Она не бросала дона только потому, что пока силы ещё были и девица медленно шла дальше, пытаясь одновременно следить за дорогой, не оступиться, не влезть ногой во что-то, что может оказаться тварью и не уронить свою драгоценную ношу. И возможно все закончилось бы хорошо, но ещё через десяток шагов одалиска все таки влезла ножкой во что-то склизкое. Ужержать равновесие оказалось невозможным хоть она и попыталась, схватившись что было сил за бессознательного гранда и потянув его на себя. Так ищут опору и безусловно она бы нашла, будь Альваро в себе, но так Хельга лишь усугубила ситуацию и тяжелое тело стало заваливаться на неё, потащив следом за собой и Дерэнта. Как они выглядят для Теодора девушка даже не успела представить.

Положим, магу тоже было не слишком сладко или привычно тащить на себе бесчувственную тушку госпожи Альды. В Хестуре подобный труд на себя брал именно брат, да и, сказать по правде, тогда адреналина было побольше – сразу после схватки утаскивать своих собратьев и товарищей в безопасные места… об этом не думалось. Но, в любом случае, мага слегка – но оберегали, поскольку, выложившись до конца, он сам едва лишь мог стоять на ногах, а порою и просто отключался, оставаясь на попечение близнеца.
Но нынче жаловаться не приходилось, и потому уверенные шагами он шёл следом за всё ещё держащейся на ногах парочкой, тянущей за собой волоком ещё одно бессознательное тело, но вдруг…
Первой мыслью было: «- О нет, ещё одна тварь!.. и ещё одно ТЕЛО!!!» - почти панический вопль, оставшийся глубоко в глотке, и вырвавшийся наружу лишь сдавленным сипом… но – нет, на проверку оказалось, что больше никаких гадов здесь (пока, во всяком случае) не наблюдалось, и синьорина Хельга просто поскользнулась на чём-то. Немудрено.
Брат успел исправить ситуацию и предотвратить падение на не слишком-то чистый пол, и Тео украдкой перевёл дыхание. Троих они бы с Дерэнтом, вероятнее всего, просто не вытащили бы. Ну или вытащили – волоком, как тюки с картошкой, живописно размазав все нечистоты и грязь по благородным и не очень одеждам и телам.
Пожалуй, именно потому, когда по очереди хеска и святой брат оглянулись, у мага на лице держалось «фирменное» отстранённое и абсолютно непрошибаемое выражение спокойствия и равнодушия. Ровно ничего и не произошло.
Он спокойно стоял, чуть пошире расставив для устойчивости ступни, и наблюдал за тем, как Дер мастерит импровизированные «волокуши», а девушка ловит сбитое дыхание. В глубине души он испытывал по отношению к ней даже нечто сродни жалости, поскольку, с его точки зрения, она вполне была достойна этого. Не презрительного чувства осознания собственного превосходства над ней, нет, но определённой толики сочувствия, и, отчасти, даже некоторой симпатии – за выдержку и собранность, но распространяться об этом вслух Теодор просто не считал нужным. Для этого существовал близнец, и, видит Создатель, он со своей ролью справлялся просто превосходно – даже за них двоих.

На слова одалиски маг-рыцарь кивнул головой, покосившись на рунную табличку: Дерэнт, хоть и не соображал в магии Урд, знал о большой полезности этой школы, равно как был знаком и конкретно с этой руной – она достаточно часто использовалась в пещерах Северного Хребта.  И сам факт успешного применения таблички весьма существенно поднимал молоденькую хеску в глазах мага-рыцаря.
«Вот она, идеальная жена. Увы, не судьба. Максимум, что я могу подарить, несколько ночей»
-   Хельга, да ты полна сюрпризов! Молодчина! Конечно, идем! Когда все это закончится, с меня бутылка хорошего вина, или вкуснейшего меда, рахат-лукум и вообще что только пожелаешь! Тео, придется поднажать! Ты ведь любишь сладости. Думаю, это маленькое приключение скоро закончится, даже если нам придется протереть эти плиты нарядным одеянием сеньора гранда.
«Думаю, что упыри, подземелья и пауки опостылели не мне одному. Теплая ванна, хорошее вино, вкусная еда, одним словом – благополучие – это все очень близко, нужно лишь немного постараться».
О том, что с ними будет, если их благородия вдруг загнутся, Дерэнт решительно запретил себе думать. Хельга, Тео, им нельзя было дать раскиснуть. Постоянно подпитывать своим оптимизмом. Дерэнт был как раз из тех людей, которые глубокой ночью пересиливают себя и бдят, подбрасывая поленья в догорающий костер, который должен будет обогреть весь спящий отряд. Воин не может позволить себе уныние и после этого считать себя надеждой и опорой. Да, он очень устал, но даже сейчас был готов биться хоть с упырями-убунди, хоть с самим дьяболоном, потому что – кто, если не он?
Осталось лишь покрепче ухватиться за волокуши и тащить, что и было сделано.

Отредактировано Дерэнт Золондо (2012-12-15 18:45:08)

Сознание решило сыграть с Альваро не самую милую шутку – оно вернулось! И очень надо сказать не вовремя. Нет, с точки зрения самого сознания, наверно все было как нельзя кстати. Вот только у южанина мысли на этот счет были слегка противоположным. Теперь обо всем по порядку. Медленно, и очень неприятно дон Батиста вдруг осознал, что все ещё в бренном теле, а оно надо сказать до жути болит. Каждая косточка, каждая мышца, каждый волосок, и тот противно ноет. Добро пожаловать в суровую реальность. Дальше пришло звуковое сопровождение. Подвалы, коридоры, шуршание, скрипение, шаги, и ещё масса интересного, в существование чего гранд не поверил бы, находясь в здравом уме и твердой памяти. Радовало одно – ни то ни другое ему пока не грозило. Так что какое-то время Альваро пытался не утонуть в многообразии звуков, а потом с помощью проясняющегося сознания, начал разделять их на реальность и галлюцинации. Тело болело не милосердно, и это точно было правдой, даже принимая во внимание, что до конца в какой из реальностей находится сам бастард, он точно не улавливал. Путано, все слишком путанно. Но сознание уверенно шло вперед, напролом, сметая все мыслимые и немыслимые преграды. И дошли до самого интересного – последняя печать, сломать которую просто необходимо, чтобы убедиться, что жизнь как дар все ещё существует. Хотя в данный момент появляется масса крамольных мыслей, и вместо благодарности небесам, мы вопим – разве это жизнь?!
Последнее, самое сложное усилие и дон Батиста разлепил глаза. Ну что вам сказать… Зря он это сделал. Во-первых, и самых главных, он окончательно убедился, что на небо ему пока попасть не удалось, хотя за все его страдания с юной инфантой, ему должен был причитаться экспресс  билет. Во-вторых, организм ответил сразу несколькими неприятными ощущениями. И самое обидное, что одновременно. Глаза с непривычки оказались насыпанными песком, голова раскалывалась словно её играли в какие-то азартные игры, или проверяли крепость стен. Интересно, что из этого было правдой, пока тело находилось практически в астрале, или точнее не тело. Или не в астрале. Или.. Так, стоп. Нельзя так много думать, иначе помимо головной боли, начинало ещё и тошнить. Просто шикарные переживания. Альваро, конечно, я свою жизнь успел побывать и не в таких передрягах, но сути дела это не меняло. Он прекрасно знал и понимал, что дальше будет лучше. Но в данную конкретную секунду очень жалел, что не отправился к праотцам.
Жалеть себя в характер гранда не входило, а потому он ещё раз осознав, что помимо прочего болит все явно не только от ударов о твердый пол (это уже включалась логика, если потерял сознание, то явно стоять не остался), Альваро рискнул подать голос. Звук получился не пойми какой, но хотя бы получился, что радовало. Услужливая память вот не спешила вставлять свои пять копеек, и разъяснять как он докатился до подобной жизни. А дальше.. А дальше, не дожидаясь пока на него обратят внимание, или совсем невероятно помогут, южанин решил встать на ноги. Как любой зверь, лежа он чувствовал себя не уверенно (горизонтальное общение с прекрасным полом, в сии вещи не входит). Вставал коряво – до грации или чего-то подобного было далеко. Поскольку мозг отказывался воспринимать перемену своего положения достойно, регулярно затуманивая взор. Но гранда это не смущало, и он продолжал упорствовать. Долго и мучительно (на деле не более полутора минут), и Альваро встал.
- Дальше, я сам, - хрипло произнес он, и жестом указал Хельге, что можно вернуть меч. Да уж, даже в таком состоянии гранд оказывался крайне внимательным. Стоял он пошатываясь, упорно выискивая стенку по которой можно ползти, хотя бы первое время, но тем не менее, стоял. На собственных ногах, между прочим. – И, господа, не поймите превратно, но я бы с удовольствием побыстрей оказался бы где-нибудь в более приятной обстановке. А вот уже и высокий штиль вернулся. Прогресс, гранд, прогресс.